Неточные совпадения
Сомненья нет: увы! Евгений
В Татьяну, как дитя, влюблен;
В тоске любовных помышлений
И день и ночь проводит он.
Ума не внемля строгим пеням,
К ее крыльцу, стеклянным сеням
Он подъезжает каждый день;
За ней он гонится, как тень;
Он счастлив, если ей накинет
Боа пушистый на плечо,
Или коснется горячо
Ее руки, или раздвинет
Пред нею пестрый полк ливрей,
Или
платок подымет ей.
Татьяна в лес; медведь за нею;
Снег рыхлый по колено ей;
То длинный сук ее за шею
Зацепит вдруг, то из ушей
Златые серьги вырвет силой;
То в хрупком снеге с ножки милой
Увязнет мокрый башмачок;
То выронит она
платок;
Поднять ей некогда; боится,
Медведя слышит за собой,
И даже трепетной рукой
Одежды край
поднять стыдится;
Она бежит, он всё вослед,
И сил уже бежать ей нет.
Я выделывал ногами самые забавные штуки: то, подражая лошади, бежал маленькой рысцой, гордо
поднимая ноги, то топотал ими на месте, как баран, который сердится на собаку, при этом хохотал от души и нисколько не заботился о том, какое впечатление произвожу на зрителей, Сонечка тоже не переставала смеяться: она смеялась тому, что мы кружились, взявшись рука за руку, хохотала, глядя на какого-то старого барина, который, медленно
поднимая ноги, перешагнул через
платок, показывая вид, что ему было очень трудно это сделать, и помирала со смеху, когда я вспрыгивал чуть не до потолка, чтобы показать свою ловкость.
В это время я нечаянно уронил свой мокрый
платок и хотел
поднять его; но только что я нагнулся, меня поразил страшный пронзительный крик, исполненный такого ужаса, что, проживи я сто лет, я никогда его не забуду, и, когда вспомню, всегда пробежит холодная дрожь по моему телу.
Сына своего она любила и боялась несказанно; управление имением предоставила Василию Ивановичу — и уже не входила ни во что: она охала, отмахивалась
платком и от испуга
подымала брови все выше и выше, как только ее старик начинал толковать о предстоявших преобразованиях и о своих планах.
Она даже вздрогнула, руки ее безжизненно сползли с плеч.
Подняв к огню лампы маленькую и похожую на цветок с длинным стеблем рюмку, она полюбовалась ядовито зеленым цветом ликера, выпила его и закашлялась, содрогаясь всем телом, приложив
платок ко рту.
…Самгин сел к столу и начал писать, заказав слуге бутылку вина. Он не слышал, как Попов стучал в дверь, и
поднял голову, когда дверь открылась. Размашисто бросив шляпу на стул, отирая
платком отсыревшее лицо, Попов шел к столу, выкатив глаза, сверкая зубами.
Утешающим тоном старшей, очень ласково она стала говорить вещи, с детства знакомые и надоевшие Самгину. У нее были кое-какие свои наблюдения, анекдоты, но она говорила не навязывая, не убеждая, а как бы разбираясь в том, что знала. Слушать ее тихий, мягкий голос было приятно, желание высмеять ее — исчезло. И приятна была ее доверчивость. Когда она
подняла руки, чтоб поправить
платок на голове, Самгин поймал ее руку и поцеловал. Она не протестовала, продолжая...
Густо двигались люди с флагами, иконами, портретами царя и царицы в багетных рамках; изредка проплывала яркая фигурка женщины, одна из них шла,
подняв нераскрытый красный зонтик, на конце его болтался белый
платок.
Быстро выхватив
платок из кармана, Самгин прижал его к правой щеке и, почувствовав остренькую, колющую боль, с испугом
поднял воротник.
Есть еще сибариты, которым необходимы такие дополнения в жизни: им скучно без лишнего на свете. Кто подаст куда-то запропастившуюся табакерку или
поднимет упавший на пол
платок? Кому можно пожаловаться на головную боль с правом на участие, рассказать дурной сон и потребовать истолкования? Кто почитает книжку на сон грядущий и поможет заснуть? А иногда такой пролетарий посылается в ближайший город за покупкой, поможет по хозяйству — не самим же мыкаться!
Сразу он никогда не
подымает с пола
платка или другой какой-нибудь вещи, а нагнется всегда раза три, как будто ловит ее, и уж разве в четвертый
поднимет, и то еще иногда уронит опять.
— Какая ты красная, Вера: везде свобода! Кто это нажужжал тебе про эту свободу!.. Это, видно, какой-то дилетант свободы! Этак нельзя попросить друг у друга сигары или
поднять тебе вот этот
платок, что ты уронила под ноги, не сделавшись крепостным рабом! Берегись: от свободы до рабства, как от разумного до нелепого — один шаг! Кто это внушил тебе?
Она быстро обвила косу около руки, свернула ее в кольцо, закрепила кое-как черной большой булавкой на голове и накинула на плечи
платок. Мимоходом
подняла с полу назначенный для Марфеньки букет и положила на стол.
Французы и здесь выказывают неприятные черты своего характера: они нахальны и грубоваты. Слуга-француз протянет руку за шиллингом, едва скажет «merci», и тут же не
поднимет уроненного
платка, не подаст пальто. Англичанин все это сделает.
Когда отдали письмо Бабa-Городзаймону, он развязал деревянный лакированный ящик, поставил его на стол, принял письмо обеими руками,
поднял его, в знак уважения, ко лбу, положил в ящик и завязал опять в
платок, украшенный губернаторскими гербами.
По лестнице в это время поднимались Половодовы. Привалов видел, как они остановились в дверях танцевальной залы, где их окружила целая толпа знакомых мужчин и женщин; Антонида Ивановна улыбалась направо и налево, отыскивая глазами Привалова. Когда оркестр заиграл вальс, Половодов сделал несколько туров с женой, потом сдал ее с рук на руки какому-то кавалеру, а сам, вытирая лицо
платком, побрел в буфет. Заметив Привалова, он широко расставил свои длинные ноги и
поднял в знак удивления плечи.
Старик посмотрел на меня, опуская одну седую бровь и
поднимая другую,
поднял очки на лоб, как забрало, вынул огромный синий носовой
платок и, утирая им нос, с важностью сказал...
Лиза подалась вперед, покраснела — и заплакала, но не
подняла Марфы Тимофеевны, не отняла своих рук: она чувствовала, что не имела права отнять их, не имела права помешать старушке выразить свое раскаяние, участие, испросить у ней прощение за вчерашнее; и Марфа Тимофеевна не могла нацеловаться этих бедных, бледных, бессильных рук — и безмолвные слезы лились из ее глаз и глаз Лизы; а кот Матрос мурлыкал в широких креслах возле клубка с чулком, продолговатое пламя лампадки чуть-чуть трогалось и шевелилось перед иконой, в соседней комнатке за дверью стояла Настасья Карповна и тоже украдкой утирала себе глаза свернутым в клубочек клетчатым носовым
платком.
Бывало, Агафья, вся в черном, с темным
платком на голове, с похудевшим, как воск прозрачным, но все еще прекрасным и выразительным лицом, сидит прямо и вяжет чулок; у ног ее, на маленьком креслице, сидит Лиза и тоже трудится над какой-нибудь работой или, важно
поднявши светлые глазки, слушает, что рассказывает ей Агафья; а Агафья рассказывает ей не сказки: мерным и ровным голосом рассказывает она житие пречистой девы, житие отшельников, угодников божиих, святых мучениц; говорит она Лизе, как жили святые в пустынях, как спасались, голод терпели и нужду, — и царей не боялись, Христа исповедовали; как им птицы небесные корм носили и звери их слушались; как на тех местах, где кровь их падала, цветы вырастали.
Овсянников дремал за стаканом пунша, когда Нюрочка подбежала к нему, и с удивлением посмотрел на нее. Слово «часы» сразу
подняло его на ноги. Он достал их из кармана жилета, вытер
платком и начал объяснять необыкновенные достоинства.
— Нет, вы не шутите. Вы сами вникните, вам самим же от этого плохо.
Платок вам помогут
поднять, а, например, обзаведись вы ребенком, так…
Старуха вынула из-под шейного
платка припасенный ею на этот случай небольшой образочек в серебряной ризе и
подняла его над Лизой.
— Ну, не правда ли! — подхватила Бертольди. — Ведь это все лицемерие, пошлость и ничего более. Ступина говорит, что это пустяки, что это так принято: тем-то и гадко, что принято. Они подают бурнусы,
поднимают с полу носовые
платки, а на каждом шагу, в серьезном деле, подставляют женщине ногу; не дают ей хода и свободы.
Он говорил, может быть, и не так, но во всяком случае приблизительно в этом роде. Любка краснела, протягивала барышням в цветных кофточках и в кожаных кушаках руку, неуклюже сложенную всеми пальцами вместе, потчевала их чаем с вареньем, поспешно давала им закуривать, но, несмотря на все приглашения, ни за что не хотела сесть. Она говорила: «Да-с, нет-с, как изволите». И когда одна из барышень уронила на пол
платок, она кинулась торопливо
поднимать его.
Отчаянный крик испуганной старухи, у которой свалился
платок и волосник с головы и седые косы растрепались по плечам,
поднял из-за карт всех гостей, и долго общий хохот раздавался по всему дому; но мне жалко было бедной Дарьи Васильевны, хотя я думал в то же время о том, какой бы чудесный рыцарь вышел из Карамзина, если б надеть на него латы и шлем и дать ему в руки щит и копье.
Но бедняк и тут не понял; он засуетился еще больше прежнего, нагнулся
поднять свой
платок, старый, дырявый синий
платок, выпавший из шляпы, и стал кликать свою собаку, которая лежала не шевелясь на полу и, по-видимому, крепко спала, заслонив свою морду обеими лапами.
Девушка торопливо вытерла своим
платком протянутую мясистую ладонь, которая могла ее
поднять на воздух, как перышко. Она слышала, как тяжело дышал ее собеседник, и опять собрала около ног распустившиеся складки платья, точно защищаясь этим жестом от протянутой к ней сильной руки. В это мгновенье она как-то сама собой очутилась в железных объятиях набоба, который задыхавшимся шепотом повторял ей...
Он
поднял руку к лицу и — уже не мог освободить рта, рука бессильно упала на колени. Но все-таки продолжал бормотать сквозь
платок...
Привередлива она тоже была, покойница, особливо под конец жития:
платок это или четки там подле, кажется, лежат, а она сама ни в свете руки за ними не
подымет, все Маврушка подай; натерпелась-таки я с ней.
Александр трепетал. Он
поднял голову и поглядел сквозь слезы через плечо соседа. Худощавый немец, согнувшись над своим инструментом, стоял перед толпой и могущественно повелевал ею. Он кончил и равнодушно отер
платком руки и лоб. В зале раздался рев и страшные рукоплескания. И вдруг этот артист согнулся в свой черед перед толпой и начал униженно кланяться и благодарить.
Он
поднял глаза и, к удивлению, увидел пред собою одну даму — une dame et elle en avait l’air [она именно имела вид дамы (фр.).] — лет уже за тридцать, очень скромную на вид, одетую по-городскому, в темненькое платье и с большим серым
платком на плечах.
Нередко в рощах
поднималиИль ею брошенный венок,
Или клочки персидской шали,
Или заплаканный
платок.
Казак с великим усилием
поднимал брови, но они вяло снова опускались. Ему было жарко, он расстегнул мундир и рубаху, обнажив шею. Женщина, спустив
платок с головы на плечи, положила на стол крепкие белые руки, сцепив пальцы докрасна. Чем больше я смотрел на них, тем более он казался мне провинившимся сыном доброй матери; она что-то говорила ему ласково и укоризненно, а он молчал смущенно, — нечем было ответить на заслуженные упреки.
«Увидят, покажется им чего и не было», — подумал Кожемякин,
поднимая шпильки, бросил их на стол, а на
платок наступил ногой и забыл о нём.
Зоя первая отворила калитку, вбежала в сад и закричала: «Привела скитальцев!» Молодая девушка с бледным и выразительным лицом поднялась со скамейки близ дорожки, а на пороге дома показалась дама в лиловом шелковом платье и,
подняв вышитый батистовый
платок над головою для защиты от солнца, улыбнулась томно и вяло.
Феня немного смутилась и, ощипывая
платок, который держала в руках, вопросительно
подняла свое лицо на Гордея Евстратыча. Это девичье лицо с ясными чистыми глазами было чудно хорошо теперь своим колеблющимся выражением: в нем точно переливалась какая-то сила. Гордей Евстратыч улыбнулся, и Фене показалось, что он нехорошо как-то улыбнулся… Но время было дорого, и, после минутного колебания, она проговорила...
Одни уступают ей место,
поднимают ей
платки; другие признают ее права на занимание всех должностей, на участие в правлении и т. д.
На перевозе оказалась посуда, большая и новая: на одну завозню поставили всех лошадей и карету; меня заперли в нее с Парашей, опустили даже гардинки и
подняли жалюзи, чтоб я не видал волнующейся воды; но я сверх того закутал голову
платком и все-таки дрожал от страха во все время переправы; дурных последствий не было.
Молодая женщина, скинув обувь, измокшую от росы, обтирала концом большого
платка розовую, маленькую ножку, едва разрисованную лиловыми тонкими жилками, украшенную нежными прозрачными ноготками; она по временам
поднимала голову, отряхнув волосы, ниспадающие на лицо, и улыбалась своему спутнику, который, облокотясь на руку, кидал рассеянные взгляды, то на нее, то на небо, то в чащу леса; по временам он наморщивал брови, когда мрачная мысль прокрадывалась в уме его, по временам неожиданная влажность покрывала его голубые глаза, и если в это время они встречали радужную улыбку подруги, то быстро опускались, как будто бы пораженные ярким лучом солнца.
Иван Александрыч вынул из кармана носовой
платок, обернул им свой сапог и в таком только виде осмелился поставить свою ногу на руку графа, которую тот протянул. Сапега с небольшим усилием
поднял его и посадил на шкаф. Иван Александрыч в этом положении стал очень походить на мартышку.
Руки у него тряслись, были красны, пухлы и в крови. Он вынул
платок, вытер руки и пошел прочь от составлявших ружья в козлы и тяжело молчавших солдат. Несколько человек, глухо переговариваясь, возились около избитого и
поднимали его. Венцель шел нервной, измученной походкой; он был бледен, глаза его блистали; по игравшим мускулам видно было, как он стискивал зубы. Он прошел мимо нас и, встретив мой упорный взгляд, неестественно насмешливо улыбнулся одними тонкими губами и, прошептав что-то, пошел дальше.
— Эх я, дурень! — вскричал мужик. — Эй, Варюха, я, бишь, и забыл, вот поглядь-кось, поглядь — ишь, какую штуку
поднял я на дороге… погляди… — Сказав это, он выложил на стол
платок, стараясь утешить бабу. — Иду по задам, гляжу, никого нет, а он вот висит на кусте, как словно зацепился…
Мари гладила его, заставляла танцевать,
подняв на задние лапки, и, наконец, повязала ему голову носовым
платком, отчего у кота действительно сделалась преуморительная физиономия, так что даже Сергей Петрович расхохотался.
По новой дороге, в направлении от парка к перекрестку, слышалась приближавшаяся песня. Какой-то беззаботный гуляка шел неторопливою походкой и громко пел. Весь напитавшись за вечер мелодиями из опереток, он изливал теперь из себя веселые шансонетки, и звуки раскатывались далеко по росе. Служивый встал,
поднял на дороге камень и стал неторопливо обвязывать его
платком, которым был опоясан по животу.
Фельдшер ураганом носился по комнатам за водой для Александры Васильевны, со всех ног кидался
подымать уроненный ею
платок и выхватывал для нее стулья у других, более застенчивых кавалеров.
Если мужчина подает даме стул или
поднимает оброненный
платок, то пусть и она платит ему тем же.
А кукона вдруг уронила за окно
платок, и когда я нагнулся его
поднять, она тоже слегка перевесилась так, что вырез-то этот проклятый в ее лифе весь передо мною, как детский бумажный кораблик, вывернулся, а сама шепчет...
Из мужчин судья только
поднял брови и молчал; Мишель сделал гримасу и что-то шепнул на ухо Дарье Ивановне, которая ударила его по руке перчаткой и опять зажала рот
платком.
Простясь с матерью, Лиза одна пошла в бывшую дядину комнату. Надев белую кофточку и спрятав в
платок свою густую длинную косу, она потушила свечу,
подняла окно и с ногами села на стул, устремив задумчивые глаза на пруд, теперь уж весь блестевший серебряным сияньем.