Неточные совпадения
И, наконец, когда уже гость стал
подниматься в четвертый этаж, тут только он весь вдруг встрепенулся и успел-таки быстро и ловко проскользнуть назад из сеней в квартиру и притворить за собой дверь. Затем схватил запор и тихо, неслышно, насадил его на петлю. Инстинкт помогал. Кончив все, он притаился не дыша, прямо сейчас у двери. Незваный гость был уже тоже у дверей. Они стояли теперь друг
против друга, как давеча он со старухой, когда дверь разделяла их, а он прислушивался.
Сидели в большой полутемной комнате,
против ее трех окон возвышалась серая стена, тоже изрезанная окнами. По грязным стеклам, по балконам и железной лестнице, которая изломанной линией
поднималась на крышу, ясно было, что это окна кухонь. В одном углу комнаты рояль, над ним черная картина с двумя желтыми пятнами, одно изображало щеку и солидный, толстый нос, другое — открытую ладонь. Другой угол занят был тяжелым, черным буфетом с инкрустацией перламутром, буфет похож на соединение пяти гробов.
Диомидов
поднялся со стула как бы
против воли, но пошел очень быстро, сапоги его щеголевато скрипели.
Он хотел плюнуть с обрыва — и вдруг окаменел на месте.
Против его воли, вопреки ярости, презрению, в воображении — тихо
поднимался со дна пропасти и вставал перед ним образ Веры, в такой обольстительной красоте, в какой он не видал ее никогда!
Когда Нехлюдов понял, что он должен будет говорить в этих условиях, в нем
поднялось чувство возмущения
против тех людей, которые могли это устроить и соблюдать.
В 11 часов утра мы распрощались с Арму и круто повернули к востоку. Здесь был такой же пологий подъем, как и
против реки Такунчи. Совершенно незаметно мы
поднялись на Сихотэ-Алинь и подошли к восточному его обрыву. В это время туман рассеялся, и мы могли ориентироваться.
На этом участке в Нахтоху впадают следующие реки: с левой стороны — Бия и Локтоляги с перевалами на одну из прибрежных рек — Эхе. Из выдающихся горных вершин тут можно
подниматься только до реки Малу-Сагды. На подъем
против воды нужно четверо суток, а на сплав по течению — один день. Янсели сказал, что по реке Нахтоху идет кета, морская мальма и горбуша. Главная масса кеты направляется по реке Локтоляги, мальма
поднимается до порогов реки Дагды, а горбуша — до реки Нунгини.
Когда пароход остановился
против красивого города, среди реки, тесно загроможденной судами, ощетинившейся сотнями острых мачт, к борту его подплыла большая лодка со множеством людей, подцепилась багром к спущенному трапу, и один за другим люди из лодки стали
подниматься на палубу. Впереди всех быстро шел небольшой сухонький старичок, в черном длинном одеянии, с рыжей, как золото, бородкой, с птичьим носом и зелеными глазками.
Против рационализации Церкви,
против отождествления церковной жизни с бытом должна
подняться огромная религиозно-мистическая волна, волна церковной мистики.
Господство и верховенство гносеологии, признание за ней высшей функции контроля, ожидание от нее обоснования и оправдания одного, осуждения и отвержения другого — все это уже есть рационализм и интеллектуализм,
против которого и
поднимается знамя восстания.
Макар ничего не отвечал, а только загородил своею фигурой дверь, когда Авгарь
поднялась и сделала попытку вырваться из избушки. Она остановилась
против него и быстро посмотрела прямо в глаза каким-то остановившимся взглядом, точно хотела еще раз убедиться, что это он.
Но Лихонин вдруг почувствовал колючую стыдливую неловкость и что-то враждебное
против этой, вчера ему незнакомой женщины, теперь — его случайной любовницы. «Начались прелести семейного очага», — подумал он невольно, однако
поднялся со стула, подошел к Любке и, взяв ее за руку, притянул к себе и погладил по голове.
Как только
поднялись мы на изволок, туман исчез, и первый луч солнца проник почти сзади в карету и осветил лицо спящей
против меня моей сестрицы.
Потом мы
поднялись на довольно крутой пригорок, на ровной поверхности которого стояло несколько новых и старых недостроенных изб; налево виднелись длинная полоса воды, озеро Киишки и противоположный берег, довольно возвышенный, а прямо
против нас лежала разбросанная большая татарская деревня так называемых «мещеряков».
Но здесь опять, и, конечно,
против всякого желания, Сенечка разразился самым неестественным фырканьем, так что сам понял все неприличие своего поведения и инстинктивно
поднялся со стула.
— Идут в мире дети наши к радости, — пошли они ради всех и Христовой правды ради —
против всего, чем заполонили, связали, задавили нас злые наши, фальшивые, жадные наши! Сердечные мои — ведь это за весь народ
поднялась молодая кровь наша, за весь мир, за все люди рабочие пошли они!.. Не отходите же от них, не отрекайтесь, не оставляйте детей своих на одиноком пути. Пожалейте себя… поверьте сыновним сердцам — они правду родили, ради ее погибают. Поверьте им!
Как помещица, Вы всегда можете отпустить ко мне Аксюшу в Петербург, дав ей паспорт; а раз она здесь, супругу ее не удастся нас разлучить, или я его убью; но ежели и Вы, Катрин, не сжалитесь надо мною и не внемлете моей мольбе, то
против Вас я не решусь ничего предпринять: достаточно и того, что я совершил в отношении Вас; но клянусь Вам всем святым для меня, что я от тоски и отчаяния себя убью, и тогда смерть моя безраздельно ляжет на Ваше некогда любившее меня сердце; а мне хорошо известно, как тяжело носить в душе подобные воспоминания: у меня до сих пор волос дыбом
поднимается на голове, когда я подумаю о смерти Людмилы; а потому, для Вашего собственного душевного спокойствия, Катрин, остерегитесь подводить меня к давно уже ожидаемой мною пропасти, и еще раз повторяю Вам, что я застрелюсь, если Вы не возвратите мне Аксюты».
«И самое удивительное — это то, что народ не
поднимается против правительств, — всё равно, в монархии или республике. Самое удивительное то, что всё общество не взбунтуется при одном слове война.
Против нас должна
подняться буря.
Часто
поднималось раздражение
против неё.
Дергальский отставлен и сидит в остроге за возмущение мещан
против полицейского десятского, а пристав Васильев выпущен на свободу, питается акридами и медом,
поднимался вместе с прокурором на небо по лестнице, которую видел во сне Иаков, и держал там дебаты о беззаконности наказаний, в чем и духи и прокурор пришли к полному соглашению; но как господину прокурору нужно получать жалованье, которое ему дается за обвинения, то он уверен, что о невменяемости с ним говорили или «легкие», или «шаловливые» духи, которых мнение не авторитетно, и потому он спокойно продолжает брать казенное жалованье, говорить о возмутительности вечных наказаний за гробом и подводить людей под возможно тяжкую кару на земле.
Чтоб
подняться на гору, Милославский должен был проехать мимо Благовещенского монастыря, при подошве которого соединяется Ока с Волгою. Приостановясь на минуту, чтоб полюбоваться прелестным местоположением этой древней обители, он заметил полуодетого нищего, который на песчаной косе,
против самых монастырских ворот, играл с детьми и, казалось, забавлялся не менее их. Увидев проезжих, нищий сделал несколько прыжков, от которых все ребятишки померли со смеху, и, подбежав к Юрию, закричал...
Весною, при наступлении водополья, как скоро вода сделается мутна, реки начнут прибывать и
подниматься, рыба также
поднимается кверху и идет
против воды, сначала около берегов: тут ловят ее во множестве саками.
И надо сказать, что в прежнее время, когда еще сознание личности и ее прав не
поднялось в большинстве, почти только подобными выходками и ограничивались протесты
против самодурного гнета.
Против деда и жены его, взысканных всеми милостями рока,
поднималась мелкая зависть, которая зорко следила за понижением уровня их значения и, наконец, дождалась времени, вполне благоприятного для того, чтобы с ними переведаться.
Чугунов. Да разве у меня совесть
подымется против благодетельницы…
Пристань находилась
против самого Шурана, и для того, чтоб не быть снесенным быстротою течения сердитой Камы и чтобы угодить прямо на перевоз, надобно было
подняться вверх по реке, на шестах, с лишком версту.
Он сказал, что с одной стороны фасада растет очень высокий дуб, вершина которого
поднимается выше третьего этажа. В третьем этаже,
против дуба, расположены окна комнат, занимаемых Галуэем, слева и справа от него, в том же этаже, помещаются Томсон и Дигэ. Итак, мы уговорились с Попом, что я влезу на это дерево после восьми, когда все разойдутся готовиться к торжеству, и употреблю в дело таланты, так блестяще примененные мной под окном Молли.
После отшедшего века магнатерии они начинали век инженерии, и, должно признаться, начинали его со славою. Заря, облиставшая инженерную славу,
поднималась в Варшаве и Новогеоргиевске и оттуда светила далее,
против естества, — с запада на восток, через Киев, даже до Баку и Ленкорани, ибо ныне даже и там воспрославлено имя русского инженера.
— Велите отложить лошадей, — перебила Перепетуя Петровна,
поднимаясь со стула и придя в совершенный азарт. — Павел Васильич! Что ж вы молчите? Велите сейчас отложить лошадей. Останьтесь дома и оставьте и ее: она не смеет
против вашего желания делать!
Экстерны в военно-учебных заведениях, преобразование Артиллерийской и Инженерной академий, предположение об уничтожении низших классов в некоторых корпусах сделаны были раньше, нежели хоть один голос
поднялся в литературе
против специального образования.
При поднятии занавеса издали слышен туш кадрили; разнообразная толпа
поднимается по лестнице в здание клуба. На авансцене с правой стороны сидит, развалясь на скамье, Наблюдатель,
против него на левой стороне сидит Москвич. Иногородный стоит посреди сцены в недоумении. Несколько публики, в небольших группах, остается на сцене; между ними бегает Разносчик вестей.
Несколько голосов
поднималось, правда, во Франции в защиту этих беспомощных людей от одностороннего могущества капитала, но капиталисты назвали эти голоса безумием и сочинили
против них великое множество систем, в которых строго-логически доказывали, что никто не имеет права запретить им приумножать свои капиталы посредством труда людей бескапитальных.
Хотя Прошка не был особенно расположен к анализу своих ощущений, тем не менее, он тоже заметил за собою мысли и смутился. Остатки доброй выселковской совести подымались в нем
против новых искушений. От мыслей в нем
поднялась такая кутерьма, что бедный Прошка был близок к настоящей меланхолии.
Это было
против всех правил Рыжова по отношению к богопочитанию и к обязанностям высшего быть примером для низших, — и благочестивый дух его всколебался и
поднялся на высоту невероятную.
— Волокитствовал, сударь, — отвечал за него Сергеич, — сторонка наша, государь мой милостивый, не
против здешних мест: веселая, гулливая; девки толстые, из себя пригожие, нарядные; Петр Алексеич поначалу в неге жил, молвить так: на пиве родился, на лепешках
поднялся — да!
Когда Вавило подошел к воротам, встречу ему, как всегда,
поднялся Четыхер, но сегодня он встал
против калитки и загородил ее.
Весь ученый комитет
поднялся на ноги. Директор и инспектор несколько времени стояли друг
против друга и ни слова не могли выговорить, до того их сердца преисполнились гнева и удивления. Учителя, которые были поумней, незаметно усмехались. Прошло по крайней мере четверть часа тяжелого и мрачного ожидания. Наконец, двое запыхавшихся сторожей возвратились и донесли, что Ферапонтов сначала перескочил через один забор, потом через другой, через третий и скрылся в переулке.
Ни в каком случае не увеличивал он своих издержек, и если цена на картофель слишком
поднималась против обыкновенного, он не прибавлял ни одной копейки, но уменьшал только количество, и хотя оставался иногда несколько голодным, но, однако же, привыкал к этому.
Охваченный дрожью, облитый потом, Орлов быстро
поднялся и сел на земле.
Против него сидел на корточках доктор Ващенко и укоризненно говорил ему...
Наверное, лицо мое было очень бледно, а глаза горели лихорадочным огнем… Во мне
поднимался протест
против разнеженности и «добрых» побуждений мягкой и слабой души. Этот протестующий и строгий голос говорил мне, что ничто и никто не судья теперь того, что я сделаю впоследствии… Потому что я буду теперь мстить… Мстить всему, что убило во мне прежнего человека, что привело меня к этой минуте, что сделало из меня чернского мещанина Иванова. И я чувствовал, что мне нет уже другого суда, кроме этого голоса…
— Это как так? — взревел Василий и, опершись руками о бочку,
поднялся со своего места. — Я тебе говорю или нет? Что ты, собака,
против отца рычишь? Забыл, что я могу с тобой сделать? Забыл ты?
Самахан(передразнивая его). Тик-дулуре! Тик-дулуре какой-то затвердил! Весь ваш тик-дулуре есть результат того же малокровия и по форме своей не что иное, как маскированная лихорадка. Я пропишу
против нее вам мышьяку… (
Поднимается с своего стула.)
«Что скажешь в таком деле, сокол? То-то! Нур сказал было: „Надо связать его!..“ Не
поднялись бы руки вязать Лойко Зобара, ни у кого не
поднялись бы, и Нур знал это. Махнул он рукой да и отошел в сторону. А Данило поднял нож, брошенный в сторону Раддой, и долго смотрел на него, шевеля седыми усами, на том ноже еще не застыла кровь Радды, и был он такой кривой и острый. А потом подошел Данило к Зобару и сунул ему нож в спину как раз
против сердца. Тоже отцом был Радде старый солдат Данило!
Поднимается голос
против злоупотреблений бюрократии, — и «Губернские очерки» открывают ряд блестящих статей, беспощадно карающих и выводящих на свежую воду все темные проделки мелкого подьячества.
О. Игнатий умолк, и ему представилось что-то большое, гранитное, страшное, полное неведомых опасностей и чуждых, равнодушных людей. И там, одинокая, слабая, была его Вера, и там погубили ее. Злая ненависть к страшному и непонятному городу
поднялась в душе о. Игнатия и гнев
против дочери, которая молчит, упорно молчит.
Оставьте эту надежду, если когда-либо вы и были так легкомысленны, что имели ее. Вы выпьете чашу до последней капли. Вас возьмут, как воров;
против вас будут искать ложных свидетельств, а на то, которое вы сами о себе дадите,
подымется крик: он богохульствует! И судьи скажут: он достоин смерти. Когда это случится, радуйтесь: это последнее знамение, — знамение того, что вы сделали настоящее, нужное дело.
Но — надо отдать справедливость — в «Петербургских Ведомостях»
поднялся один голос
против течения.
Среди двухтысячного стада, которым коноводили несколько завзятых вожаков, бывших, в свою очередь, передовыми баранами в другом, еще большем, громаднейшем стаде, выдвигалась одна только самостоятельная личность, не захотевшая, во имя правды и науки, подчиниться никакому насилию, — и
против этого одного,
против этого честного права,
против законной свободы личности
поднялся слепой и дикий деспотизм массы, самообольщенно мнившей о своем великом либерализме.
Таким образом, этот развенчиваемый кумир испытывал теперь на себе общую судьбу всевозможных диктаторов: пока не появлялось соперника — он мог делать все, что угодно, и все ему подчинялись, все молчали, все терпели; но чуть явился соперник в лице Моисея — все разом
поднялись и завопили
против Полоярова.