Неточные совпадения
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без того это такая честь… Конечно,
слабыми моими силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не
будет ли какого приказанья?
Стародум. Они жалки, это правда; однако для этого добродетельный человек не перестает идти своей дорогой. Подумай ты сама, какое
было бы несчастье, ежели б солнце перестало светить для того, чтоб
слабых глаз не ослепить.
Я же, с своей стороны, изведав это средство на практике, могу засвидетельствовать, что не дальше, как на сих днях благодаря оному раскрыл
слабые действия одного капитан-исправника, который и
был вследствие того представлен мною к увольнению от должности.
Но словам этим не поверили и решили: сечь аманатов до тех пор, пока не укажут, где слобода. Но странное дело! Чем больше секли, тем
слабее становилась уверенность отыскать желанную слободу! Это
было до того неожиданно, что Бородавкин растерзал на себе мундир и, подняв правую руку к небесам, погрозил пальцем и сказал...
Но он сознавал это лишь в
слабой степени и с какою-то суровою скромностью оговаривался:"Идет некто за мной, — говорил он, — который
будет еще ужаснее меня".
Когда же Помпадурша
была,"за
слабое держание некоторой тайности", сослана в монастырь и пострижена под именем инокини Нимфодоры, то он первый бросил в нее камнем и написал"Повесть о некоторой многолюбивой жене", в которой делал очень ясные намеки на прежнюю свою благодетельницу.
Как ни
было легко косить мокрую и
слабую траву, но трудно
было спускаться и подниматься по крутым косогорам оврага.
— Ах, какая ночь! — сказал Весловский, глядя на видневшиеся при
слабом свете зари в большой раме отворенных теперь ворот край избы и отпряженных катков. — Да слушайте, это женские голоса
поют и, право, недурно. Это кто
поет, хозяин?
Француз спал или притворялся, что спит, прислонив голову к спинке кресла, и потною рукой, лежавшею на колене, делал
слабые движения, как будто ловя что-то. Алексей Александрович встал, хотел осторожно, но, зацепив за стол, подошел и положил свою руку в руку Француза. Степан Аркадьич встал тоже и, широко отворяя глава, желая разбудить себя, если он спит, смотрел то на того, то на другого. Всё это
было наяву. Степан Аркадьич чувствовал, что у него в голове становится всё более и более нехорошо.
Упав на колени пред постелью, он держал пред губами руку жены и целовал ее, и рука эта
слабым движением пальцев отвечала на его поцелуи. А между тем там, в ногах постели, в ловких руках Лизаветы Петровны, как огонек над светильником, колебалась жизнь человеческого существа, которого никогда прежде не
было и которое так же, с тем же правом, с тою же значительностью для себя,
будет жить и плодить себе подобных.
Катавасов, войдя в свой вагон, невольно кривя душой, рассказал Сергею Ивановичу свои наблюдения над добровольцами, из которых оказывалось, что они
были отличные ребята. На большой станции в городе опять пение и крики встретили добровольцев, опять явились с кружками сборщицы и сборщики, и губернские дамы поднесли букеты добровольцам и пошли за ними в буфет; но всё это
было уже гораздо
слабее и меньше, чем в Москве.
Дверь 12-го нумера
была полуотворена, и оттуда, в полосе света, выходил густой дым дурного и
слабого табаку, и слышался незнакомый Левину голос; но Левин тотчас же узнал, что брат тут; он услыхал его покашливанье.
Мы
были уж на средине, в самой быстрине, когда она вдруг на седле покачнулась. «Мне дурно!» — проговорила она
слабым голосом… Я быстро наклонился к ней, обвил рукою ее гибкую талию. «Смотрите наверх, — шепнул я ей, — это ничего, только не бойтесь; я с вами».
О, я прошу тебя: не мучь меня по-прежнему пустыми сомнениями и притворной холодностью: я, может
быть, скоро умру, я чувствую, что
слабею со дня на день… и, несмотря на это, я не могу думать о будущей жизни, я думаю только о тебе…
Как
быть! кисейный рукав
слабая защита, и электрическая искра пробежала из моей руки в ее руку; все почти страсти начинаются так, и мы часто себя очень обманываем, думая, что нас женщина любит за наши физические или нравственные достоинства; конечно, они приготовляют, располагают ее сердце к принятию священного огня, а все-таки первое прикосновение решает дело.
Несколько лет тому назад, расставаясь с тобою, я думала то же самое; но небу
было угодно испытать меня вторично; я не вынесла этого испытания, мое
слабое сердце покорилось снова знакомому голосу… ты не
будешь презирать меня за это, не правда ли?
«При смерти на одре привел Бог заплакать», — произнес он
слабым голосом и тяжело вздохнул, услышав о Чичикове, прибавя тут же: «Эх, Павлуша! вот как переменяется человек! ведь какой
был благонравный, ничего буйного, шелк!
Животный ли инстинкт это? или
слабый крик души, заглушенной тяжелым гнетом подлых страстей, еще пробивающийся сквозь деревенеющую кору мерзостей, еще вопиющий: «Брат, спаси!» Не
было четвертого, которому бы тяжелей всего
была погибающая душа его брата.
Непостижимое дело! с товарищами он
был хорош, никого не продавал и, давши слово, держал; но высшее над собою начальство он считал чем-то вроде неприятельской батареи, сквозь которую нужно пробиваться, пользуясь всяким
слабым местом, проломом или упущением…
— Какой неколебимый характер!» А нанесись на эту расторопную голову какая-нибудь беда и доведись ему самому
быть поставлену в трудные случаи жизни, куды делся характер, весь растерялся неколебимый муж, и вышел из него жалкий трусишка, ничтожный,
слабый ребенок, или просто фетюк, как называет Ноздрев.
В числе предметов, лежавших на полочке Карла Иваныча,
был один, который больше всего мне его напоминает. Это — кружок из кардона, вставленный в деревянную ножку, в которой кружок этот подвигался посредством шпеньков. На кружке
была наклеена картинка, представляющая карикатуры какой-то барыни и парикмахера. Карл Иваныч очень хорошо клеил и кружок этот сам изобрел и сделал для того, чтобы защищать свои
слабые глаза от яркого света.
Тишина, только тишина и безлюдье — вот что нужно
было ему для того, чтобы все самые
слабые и спутанные голоса внутреннего мира зазвучали понятно.
Нахмурив брови, мальчик вскарабкался на табурет, зачерпнул длинной ложкой горячей жижи (сказать кстати, это
был суп с бараниной) и плеснул на сгиб кисти. Впечатление оказалось не
слабым, но слабость от сильной боли заставила его пошатнуться. Бледный, как мука, Грэй подошел к Бетси, заложив горящую руку в карман штанишек.
Раскольникову давно уже хотелось уйти; помочь же ему он и сам думал. Мармеладов оказался гораздо
слабее ногами, чем в речах, и крепко оперся на молодого человека. Идти
было шагов двести — триста. Смущение и страх все более и более овладевали пьяницей по мере приближения к дому.
Тихим, ослабевшим шагом, с дрожащими коленами и как бы ужасно озябший, воротился Раскольников назад и поднялся в свою каморку. Он снял и положил фуражку на стол и минут десять стоял подле, неподвижно. Затем в бессилии лег на диван и болезненно, с
слабым стоном, протянулся на нем; глаза его
были закрыты. Так пролежал он с полчаса.
Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его, при
слабом освещении, даже и разглядеть нельзя
было хорошенько; другой же угол
был уже слишком безобразно тупой.
Таких примеров
есть немало:
Коль
слабый сильному, хоть движимый добром,
Открыть глаза на правду покусится,
Того и жди, что то же с ним случится,
Что с Комаром.
Я посмотрел вокруг себя и, к крайнему моему удивлению, увидел, что мы с пузатым купцом стоим, действительно, только вдвоем, а вокруг нас ровно никого нет. Бабушки тоже не
было, да я о ней и забыл, а вся ярмарка отвалила в сторону и окружила какого-то длинного, сухого человека, у которого поверх полушубка
был надет длинный полосатый жилет, а на нем нашиты стекловидные пуговицы, от которых, когда он поворачивался из стороны в сторону, исходило
слабое, тусклое блистание.
— Ерунду плетешь, пан. На сей год число столыпинских помещиков сократилось до трехсот сорока двух тысяч! Сократилось потому, что сильные мужики скупают землю
слабых и организуются действительно крупные помещики, это — раз! А во-вторых: начались боевые выступления бедноты против отрубников, хутора — жгут! Это надобно знать, почтенные. Зря кричите. Лучше —
выпейте! Провидение божие не каждый день посылает нам бенедиктин.
— Знаете, за что он под суд попал? У него, в стихах, богоматерь, беседуя с дьяволом, упрекает его: «Зачем ты предал меня
слабому Адаму, когда я
была Евой, — зачем? Ведь, с тобой живя, я бы землю ангелами заселила!» Каково?
— Вот — дура! Почти готова плакать, — сказала она всхлипнув. — Знаешь, я все-таки добилась, что и он влюбился, и
было это так хорошо, такой он стал… необыкновенно удивленный. Как бы проснулся, вылез из мезозойской эры, выпутался из созвездий, ручонки у него длинные,
слабые, обнимает, смеется… родился второй раз и — в другой мир.
— Только, наверное, отвергнете, оттолкнете вы меня, потому что я — человек сомнительный,
слабого характера и с фантазией, а при
слабом характере фантазия — отрава и яд, как вы знаете. Нет, погодите, — попросил он, хотя Самгин ни словом, ни жестом не мешал ему говорить. — Я давно хотел сказать вам, — все не решался, а вот на днях
был в театре, на модной этой пиесе, где показаны заслуженно несчастные люди и бормочут черт знает что, а между ними утешительный старичок врет направо, налево…
Ярким зимним днем Самгин медленно шагал по набережной Невы, укладывая в памяти наиболее громкие фразы лекции. Он еще издали заметил Нехаеву, девушка вышла из дверей Академии художеств, перешла дорогу и остановилась у сфинкса, глядя на реку, покрытую ослепительно блестевшим снегом; местами снег
был разорван ветром и обнажались синеватые лысины льда. Нехаева поздоровалась с Климом, ласково улыбаясь, и заговорила своим
слабым голосом...
Это
была первая фраза, которую Клим услыхал из уст Радеева. Она тем более удивила его, что
была сказана как-то так странно, что совсем не сливалась с плотной, солидной фигуркой мельника и его тугим, крепким лицом воскового или, вернее, медового цвета. Голосок у него
был бескрасочный,
слабый, говорил он на о, с некоторой натугой, как говорят после длительной болезни.
Захар не старался изменить не только данного ему Богом образа, но и своего костюма, в котором ходил в деревне. Платье ему шилось по вывезенному им из деревни образцу. Серый сюртук и жилет нравились ему и потому, что в этой полуформенной одежде он видел
слабое воспоминание ливреи, которую он носил некогда, провожая покойных господ в церковь или в гости; а ливрея в воспоминаниях его
была единственною представительницею достоинства дома Обломовых.
Летом отправлялись за город, в ильинскую пятницу — на Пороховые Заводы, и жизнь чередовалась обычными явлениями, не внося губительных перемен, можно
было бы сказать, если б удары жизни вовсе не достигали маленьких мирных уголков. Но, к несчастью, громовой удар, потрясая основания гор и огромные воздушные пространства, раздается и в норке мыши, хотя
слабее, глуше, но для норки ощутительно.
Поэтому для Захара дорог
был серый сюртук: в нем да еще в кое-каких признаках, сохранившихся в лице и манерах барина, напоминавших его родителей, и в его капризах, на которые хотя он и ворчал, и про себя и вслух, но которые между тем уважал внутренно, как проявление барской воли, господского права, видел он
слабые намеки на отжившее величие.
Она с ужасом представляла себе, что выразится у него на лице, как он взглянет на нее, что скажет, что
будет думать потом? Она вдруг покажется ему такой ничтожной,
слабой, мелкой. Нет, нет, ни за что!
— Да, пожалуй, гнет для темного,
слабого ума, не подготовленного к нему. Эта грусть и вопросы, может
быть, многих свели с ума; иным они являются как безобразные видения, как бред ума…
Вдруг…
слабый крик… невнятный стон
Как бы из замка слышит он.
То
был ли сон воображенья,
Иль плач совы, иль зверя вой,
Иль пытки стон, иль звук иной —
Но только своего волненья
Преодолеть не мог старик
И на протяжный
слабый крик
Другим ответствовал — тем криком,
Которым он в веселье диком
Поля сраженья оглашал,
Когда с Забелой, с Гамалеем,
И — с ним… и с этим Кочубеем
Он в бранном пламени скакал.
Хотя он получил довольно
слабое образование в каком-то корпусе, но любил читать, а особенно по части политики и естественных наук. Слова его, манеры, поступь
были проникнуты какою-то мягкою стыдливостью, и вместе с тем под этой мягкостью скрывалась уверенность в своем достоинстве и никогда не высказывалась, а как-то видимо присутствовала в нем, как будто готовая обнаружиться, когда дойдет до этого необходимость.
— Одни из этих артистов просто утопают в картах, в вине, — продолжал Райский, — другие ищут роли.
Есть и дон-кихоты между ними: они хватаются за какую-нибудь невозможную идею, преследуют ее иногда искренно; вообразят себя пророками и апостольствуют в кружках
слабых голов, по трактирам. Это легче, чем работать. Проврутся что-нибудь дерзко про власть, их переводят, пересылают с места на место. Они всем в тягость, везде надоели. Кончают они различно, смотря по характеру: кто угодит, вот как вы, на смирение…
— Нет, портрет — это
слабая, бледная копия; верен только один луч ваших глаз, ваша улыбка, и то не всегда: вы редко так смотрите и улыбаетесь, как будто боитесь. Но иногда это мелькнет; однажды мелькнуло, и я поймал, и только намекнул на правду, и уж смотрите, что вышло. Ах, как вы
были хороши тогда!
В темноте рисовались ей какие-то пятна, чернее самой темноты. Пробегали, волнуясь, какие-то тени по
слабому свету окон. Но она не пугалась; нервы
были убиты, и она не замерла бы от ужаса, если б из угла встало перед ней привидение, или вкрался бы вор, или убийца в комнату, не смутилась бы, если б ей сказали, что она не встанет более.
У него упало сердце. Он не узнал прежней Веры. Лицо бледное, исхудалое, глаза блуждали, сверкая злым блеском, губы сжаты. С головы, из-под косынки, выпадали в беспорядке на лоб и виски две-три пряди волос, как у цыганки, закрывая ей, при быстрых движениях, глаза и рот. На плечи небрежно накинута
была атласная, обложенная белым пухом мантилья, едва державшаяся
слабым узлом шелкового шнура.
— О чем ты думаешь? — раздался
слабый голос у него над ухом. — Дай еще
пить… Да не гляди на меня, — продолжала она, напившись, — я стала ни на что не похожа! Дай мне гребенку и чепчик, я надену. А то ты… разлюбишь меня, что я такая… гадкая!..
— Не
будьте, однако, слишком сострадательны: кто откажется от страданий, чтоб подойти к вам, говорить с вами? Кто не поползет на коленях вслед за вами на край света, не только для торжества, для счастья и победы — просто для одной
слабой надежды на победу…
На этот счет он
был рыцарем; так что рано или поздно он вдруг мог встать и приступить к исполнению своего намерения с неудержимою силой, что весьма и весьма случается именно с
слабыми характерами, ибо у них
есть такая черта, до которой не надобно доводить их.
Он хотел броситься обнимать меня; слезы текли по его лицу; не могу выразить, как сжалось у меня сердце: бедный старик
был похож на жалкого,
слабого, испуганного ребенка, которого выкрали из родного гнезда какие-то цыгане и увели к чужим людям. Но обняться нам не дали: отворилась дверь, и вошла Анна Андреевна, но не с хозяином, а с братом своим, камер-юнкером. Эта новость ошеломила меня; я встал и направился к двери.
Но
слабый свет сознания скоро померк: к вечеру этого второго дня я уже
был в полной горячке.