Неточные совпадения
Его рябое, остроносое лицо
пестрело, покрываясь красными
пятнами, глаза гневно сверкали; Клим боялся, что Варавка ударит его.
Самгин еще раз подумал, что, конечно, лучше бы жить без чудаков, без шероховатых и
пестрых людей, после встречи с которыми в памяти остаются какие-то цветные
пятна, нелепые улыбочки, анекдотические словечки.
Дальше из окна видно, как золотится рожь, белеет гречиха, маковый цвет да кашка, красными и розовыми
пятнами,
пестрят поля и отвлекают глаза и мысль от тетрадей.
Летняя окраска его весьма
пестрая: общий тон шерсти красно-кирпичный; по сторонам тела расположено семь рядов белых
пятен величиной с яблоко; по спине проходит черный ремень; хвост животного, которым он постоянно помахивает, украшен длинными черными волосами.
Солнечный свет, падая струями сквозь узкие отверстия обветшалого намета,
пестрил небольшими светлыми
пятнами ее косматую красно-гнедую шерсть.
Средний кроншнеп весь серо-пестрый и покрыт бледно-коричневыми
пятнами или крапинами; на спине и крыльях, особенно на крайней их половине, крапины гораздо крупнее и темно-коричневее, а на шее, голове и груди мельче, желтоватее и светлее; брюхо почти белое, кроме редких коричневых, весьма красивых копьеобразных
пятен; подбой крыльев, идущий около папоротки, состоит из чисто-белых мелких перышек, и изнанка остальных больших перьев бледно-серая, очень красивая и явственно повторяет узор верхней стороны крыльев.
Зайцы выцветают не вдруг: сначала делаются чалыми, потом побелеет внешняя сторона задних ног, или гачи, и тогда говорят: заяц в штанах; потом побелеет брюхо, а за ним все прочие части, и только
пятном на лбу и полосою по спине держится красноватая, серая шерсть; наконец, заяц весь побелеет, как лунь, как колпик [Лунь — чеглик (самец] белохвостика, довольно большой хищной птицы низшего разряда: он весь белый и нисколько не похож на свою темно-красноватую
пеструю самку, превосходящую его величиной почти вдвое, а колпик — белый аист с красными ногами и носом; он водится около Астрахани), как первый снег.
Селезень очень красив: он весь
пестрый; на голове, над самыми его глазами, находится белое
пятно; остальная часть головы и половина шеи красновато-коричневого цвета; потом следует поперечная полоса серой ряби, сейчас исчезающей и переходящей в светло-багряный цвет, которым покрыт весь зоб; брюшко белое, спина испещрена красивою поперечною рябью на крыльях, поперек от плечного сустава, лежит чисто-белое, широкое и длинное
пятно, оканчивающееся черною бархатною оторочкой, под которою видна зелено-золотистая полоса, также отороченная черно-бархатною каймою; хвост короткий, шилообразный и довольно твердый; нос и ноги небольшие и черные.
Пестрины, или рябины, на шее, зобу и брюшке разноцветные: черноватые, белые, желтоватые и даже красноватые, особенно на боках под крыльями; пух на теле и корнях перьев темный; фигура пестрин похожа на
пятна кругловатые и несколько дугообразные; спинка и хвост, состоящий из жестких перьев умеренной длины, испещрены только серыми крапинами; такими же серыми, коротенькими поперечными полосками покрыты перья на крыльях; самец имеет под горлом темное
пятно, брови у него краснее, и вообще он
пестрее самки, которая кажется серее.
Как только наступит холодное и ненастное время, у ней начнут показываться белые перья, а серо-пестрые, летние, начнут вылезать, так что в начале ранней зимы или в конце поздней осени она имеет не скажу красивый, но очень странный вид: по белому полю кое-где рассыпаны букеты или
пятна красно-желтых
пестрых перьев.
Вот точное описание с натуры петушка курахтана, хотя описываемый далеко не так красив, как другие, но зато довольно редок по белизне своей гривы: нос длиною в полвершка, обыкновенного рогового цвета; глаза небольшие, темные; головка желтовато-серо-пестрая; с самого затылка начинается уже грива из белых, длинных и довольно твердых в основании перьев, которые лежат по бокам и по всей нижней части шеи до самой хлупи; на верхней же стороне шеи, отступя пальца на два от головы, уже идут обыкновенные, серенькие коротенькие перья; вся хлупь по светло-желтоватому полю покрыта черными крупными
пятнами и крапинами; спина серая с темно-коричневыми продольными пестринами, крылья сверху темные, а подбой их белый по краям и пепельный под плечными суставами; в коротеньком хвосте перышки разных цветов: белые с пятнышками, серые и светло-коричневые; ножки светло-бланжевые.
И старший рабочий, с рыжей бородой, свалявшейся набок, и с голубыми строгими глазами; и огромный парень, у которого левый глаз затек и от лба до скулы и от носа до виска расплывалось
пятно черно-сизого цвета; и мальчишка с наивным, деревенским лицом, с разинутым ртом, как у птенца, безвольным, мокрым; и старик, который, припоздавши, бежал за артелью смешной козлиной рысью; и их одежды, запачканные известкой, их фартуки и их зубила — все это мелькнуло перед ним неодушевленной вереницей — цветной,
пестрой, но мертвой лентой кинематографа.
Синева почти сошла с него, оставшись только кое-где на висках, на носу и между глаз
пестрыми, неровными, змеистыми
пятнами.
Стены почернели, красная краска на железной крыше частью выгорела, частью
пестрила ее безобразными
пятнами; крыльцо обвалилось, внутри дома — пол колебался, потолки частью обрушились, частью угрожали обрушением.
Крыт был дом соломой под щетку и издали казался громадным ощетинившимся наметом; некрашеные стены от времени и непогод сильно почернели; маленькие, с незапамятных времен не мытые оконца подслеповато глядели на площадь и, вследствие осевшей на них грязи, отливали снаружи всевозможными цветами; тесовые почерневшие ворота вели в громадный темный двор, в котором непривычный глаз с трудом мог что-нибудь различать, кроме бесчисленных полос света, которые врывались сквозь дыры соломенного навеса и яркими
пятнами пестрили навоз и улитый скотскою мочою деревянный помост.
Остаток дня прошел в
пестром тумане воспоминаний, в тяжелой усталости, туго обнявшей тело и душу. Серым
пятном прыгал маленький офицерик, светилось бронзовое лицо Павла, улыбались глаза Андрея.
Впереди, шагах в трехстах от строя, яркими разноцветными
пятнами пестрели дамские платья, зонтики и шляпки: там стояли полковые дамы, собравшиеся поглядеть на парад.
Он шел теперь вдоль свекловичного поля. Низкая толстая ботва
пестрела путаными белыми и черными
пятнами под ногами. Простор поля, освещенного луной, точно давил Ромашова. Подпоручик взобрался на небольшой земляной валик и остановился над железнодорожной выемкой.
Коршун стоял, насупив брови, опустив глаза, поддерживаемый опричниками; кровь широкими
пятнами пестрила его рубаху.
По бурому полю зреющей ржи
запестрели широкие белые
пятна и пошли ходенем; в одном месте падет будто с неба одно, в другом — сядет широко другое и разом пойдут навстречу друг другу, сольются и оба исчезнут.
Прошли в сад, там, в беседке, попадья, закрыв лицо газетой, громко читала о чём-то; прислонясь к ней, сидела Горюшина, а поп, измятый и опухший, полулежал в плетёном кресле, закинув руки за голову; все были
пёстрые от мелких солнечных
пятен, лежавших на их одежде.
Масти он был довольно редкой и смешной: весь серый, мышастый, и только по крупу у него шли
пестрые, белые и черные
пятна.
Точно птицы в воздухе, плавают в этой светлой ласковой воде усатые креветки, ползают по камню раки-отшельники, таская за собой свой узорный дом-раковину; тихо двигаются алые, точно кровь, звезды, безмолвно качаются колокола лиловых медуз, иногда из-под камня высунется злая голова мурены с острыми зубами, изовьется
пестрое змеиное тело, всё в красивых
пятнах, — она точно ведьма в сказке, но еще страшней и безобразнее ее; вдруг распластается в воде, точно грязная тряпка, серый осьминог и стремительно бросится куда-то хищной птицей; а вот, не торопясь, двигается лангуст, шевеля длиннейшими, как бамбуковые удилища, усами, и еще множество разных чудес живет в прозрачной воде, под небом, таким же ясным, но более пустынным, чем море.
День был яркий, благодатно сияло солнце, освещая среди жирных
пятен жёлтого и зелёного
пёструю толпу людей; она медленно всползала среди двух песчаных холмов на третий, уже украшенный не одним десятком крестов, врезанных в голубое небо и осенённых широкими лапами старой, кривой сосны.
Деревья в парке стояли обнаженные, мокрые; на цветнике перед домом снег посинел и, весь источенный, долеживал последний срок; дорожки по местам
пестрели желтыми
пятнами; несколько поодаль, на огороде, виднелись совсем черные гряды, а около парников шла усиленная деятельность.
Кружки этого света
пестрят его одежду и лицо, светятся золотыми
пятнами на его лохмотьях, на всклоченной и закопченной бороде и волосах, на багрово-красном лице, по которому струится пот, смешанный с грязью, на жилистых надорванных руках и на измученной широкой и впалой груди.
День был холодный,
пестрый, по синему, вымороженному зимою небу быстро плыли облака,
пятна света и теней купались в ручьях и лужах, то ослепляя глаза ярким блеском, то лаская взгляд бархатной мягкостью. Нарядно одетые девицы павами плыли вниз по улице, к Волге, шагали через лужи, поднимая подолы юбок и показывая чугунные башмаки. Бежали мальчишки с длинными удилищами на плечах, шли солидные мужики, искоса оглядывая группу у нашей лавки, молча приподнимая картузы и войлочные шляпы.
Шум усилился, на мгновение все смешалось в одно
пестрое, стонущее
пятно, и снова выделились отдельные голоса...
Пестрая ватага из женщин, мужиков и ребят тянулась за околицу движущеюся узорчатою каймою, огибала бесконечное поле ржи, исчезала потом за косогором, пропадала вовсе и уже спустя немалое время появлялась, как сверкающее
пятно, на белевшей вдалеке церковной паперти.
Это было несколько дней назад, на дороге между двумя станками. Был серый, неприятный день с холодным пасмурным небом и пронизывающим ветром, наметавшим кое-где сугробы сухого снега и свистевшим в обнаженных придорожных кустах и деревьях. Мы ехали с раннего утра и уже устали от холода, пустынного ветра и
пестрого мелькания снежных
пятен и обнаженных скал.
Ее кругловатые, молочной белизны крылушки покрыты каким-то особенным, нежным пухом; на каждом верхнем углу верхнего крыла у ней находится по одному
пятну яркого оранжевого цвета, а испод нижних крыльев — зеленовато-пестрый.
Лишь кое-где между кустами выдавались крохотные полянки с изумрудно-зеленой, шелковистой, тонкой травой, среди которой, забавно
пестрея своими розовыми, лиловыми, палевыми шапочками, выглядывали приземистые сыроежки и светлыми
пятнами загорались золотые шарики «куриной слепоты».
Ямщик наш был одет в
пеструю и мохнатую собачью доху, а так как темные
пятна этой дохи сливались с темною же, как чернила, ночью, то на облучке нам виднелась лишь странная куча белых заплаток, что производило самое фантастическое впечатление.
Улица, залитая солнечным светом,
пестрела яркими
пятнами кумачовых рубах и веселым оскалом белых зубов, грызущих подсолнухи; играли вразброд гармоники, стучали чугунные плиты о костяшки, и голосисто орал петух, вызывая на бой соседского петуха.
Главная, так называемая «генеральная» аллея, вся прелесть которой состояла в ее старых, широких липах и в массе тюльпанов, тянувшихся двумя
пестрыми полосами во всю ее длину, оканчивалась вдали желтым
пятном. То была желтая каменная беседка, в которой когда-то был буфет с биллиардом, кеглями и китайской игрой. Мы бесцельно направились к этой беседке… У ее входа мы были встречены живым существом, несколько расстроившим нервы моих не храбрых спутников.
— Потом: ухаживай, конечно, не за первою встречною и поперечною, — падучих звезд здесь много, как везде, но их паденья ничего не стоят: их
пятна на
пестром незаметны, — один белый цвет марок, — ударь за Ларой, — она красавица, и, будь я мужчина, я бы сама ее в себя влюбила.
Марфа Захаровна, в капоте с пелеринкой из клетчатой шерстяной материи,
пестрела огромным
пятном между двумя колонками балкона — тучная, с седеющей головой и красными щеками, точно смазанными маслом.