Неточные совпадения
В пустоватой
комнате голоса звучали неестественно громко и сердито, люди сидели вокруг стола, но разобщенно, разбитые на группки по два, по три человека. На столе в облаке
пара большой самовар, слышен запах углей, чай порывисто, угловато разливает черноволосая женщина с большим жестким лицом, и кажется, что это от нее исходит запах углекислого газа.
Почти час он просидел у стола, нетерпеливо ожидая газет, а самовар все кипел, раздражал гудением и свистом, — наполнял
комнату паром.
Он стоял среди
комнаты, глядя, как из самовара вырывается
пар, окутывая чайник на конфорке, на неподвижный огонь лампы, на одинокий стакан и две тарелки, покрытые салфеткой, — стоял, пропуская мимо себя события и людей этого дня и ожидая от разума какого-нибудь решения, объяснения.
Она величественно отошла в угол
комнаты, украшенный множеством икон и тремя лампадами, села к столу, на нем буйно кипел самовар, исходя обильным
паром, блестела посуда,
комнату наполнял запах лампадного масла, сдобного теста и меда. Самгин с удовольствием присел к столу, обнял ладонями горячий стакан чая. Со стены, сквозь запотевшее стекло, на него смотрело лицо бородатого царя Александра Третьего, а под ним картинка: овечье стадо пасет благообразный Христос, с длинной палкой в руке.
Чрез пять минут из боковой
комнаты высунулась к Обломову голая рука, едва прикрытая виденною уже им шалью, с тарелкой, на которой дымился, испуская горячий
пар, огромный кусок пирога.
— Ведь у меня свой крепкий
паром, — сказал Тушин, — с крытой беседкой. Вера Васильевна были там, как в своей
комнате: ни капли дождя не упало на них.
Он объявил, что за полтора пиастра в сутки дает
комнату со столом, то есть с завтраком, обедом, ужином; что он содержит также и экипажи; что коляска и
пара лошадей стоят в день два пиастра с половиной, а за полдня пиастр с четвертью; что завтракают у него в десять часов, обедают в четыре, а чай пьют и ужинают в восемь.
На ночь нас развели по разным
комнатам. Но как особых
комнат было только три, и в каждой по одной постели, то пришлось по одной постели на двоих. Но постели таковы, что на них могли бы лечь и четверо. На другой день, часу в восьмом, Ферстфельд явился за нами в кабриолете, на
паре прекрасных лошадей.
Есть отрадные мгновения — утром, например когда, вставши рано, отворишь окно и впустишь прохладу в
комнату; но ненадолго оживит она: едва сдунет только дремоту, возбудит в организме игру сил и расположит к деятельности, как вслед за ней из того же окна дохнет на вас теплый
пар раскаленной атмосферы.
Она с соболезнованием смотрела теперь на ту каторжную жизнь, которую вели в первых
комнатах бледные, с худыми руками прачки, из которых некоторые уже были чахоточные, стирая и гладя в тридцатиградусном мыльном
пару с открытыми летом и зимой окнами, и ужасалась мысли о том, что и она могла поступить в эту каторгу.
Но Лука не слышал последних слов и на всех
парах летел на половину Марьи Степановны. Добежав до
комнаты Надежды Васильевны, старик припал к замочной скважине и прошептал...
Но по праздникам надевал синюю суконную
пару и выростковые сапоги и гоголем выступал в этой одежде по
комнатам, заглядывая мимоходом в зеркала и чаще, чем в будни, посещая девичью.
Однажды утром, одевшись в праздничную
пару (хотя были будни), он без доклада явился в матушкину
комнату и встал перед ее письменным столом, заложив руки за спину.
Варя(из другой
комнаты). Возьмите вашу гадость! (Выбрасывает на сцену
пару резиновых калош.)
У одного известного охотника (Н. Т. Аксакова) жила два года
пара болотных кур в нарочно устроенной для того
комнате с болотным полом.
Отвратительный клеевой запах и
пар разнеслись по всей
комнате; но молодые люди ничего этого не почувствовали и начали склеивать листы бумаги для задних занавесов и декораций.
— И хоть бы она на минутку отвернулась или вышла из
комнаты, — горько жаловался Гришка, — все бы я хоть на картуз себе лоскуток выгадал. А то глаз не спустит, всякий обрезок оберет. Да и за работу выбросят тебе зелененькую — тут и в пир, и в мир, и на пропой, и за квартиру плати: а ведь коли пьешь, так и закусить тоже надо. Неделю за ней, за этой
парой, просидишь, из-за трех-то целковых!
— Мудрено! с Адама и Евы одна и та же история у всех, с маленькими вариантами. Узнай характер действующих лиц, узнаешь и варианты. Это удивляет тебя, а еще писатель! Вот теперь и будешь прыгать и скакать дня три, как помешанный, вешаться всем на шею — только, ради бога, не мне. Я тебе советовал бы запереться на это время в своей
комнате, выпустить там весь этот
пар и проделать все проделки с Евсеем, чтобы никто не видал. Потом немного одумаешься, будешь добиваться уж другого, поцелуя например…
— Мира! — сказал он, войдя в
комнату супруги своей и застав ту что-то вычисляющею на бумажке, на которой значилось: станция Вязниковская — шесть
пар, станция Антипьевская — восемь
пар…
Он пошел в конюшню и сам задал двойную порцию овса
паре своих маленьких бурых лошадок и тихо шел через двор в
комнаты, как вдруг неожиданно увидал входившего в калитку рассыльного солдата акцизного Бизюкина. Солдат был с книгой.
Клуб
пара и дыма, точно развевающаяся лента, махнул по окну, и несколько клочьев ворвалось в самую
комнату…
В нашей
комнате кружились две
пары самых очаровательных масок: два «турка», цыганка и «Ночь».
Войдя наверх, Илья остановился у двери большой
комнаты, среди неё, под тяжёлой лампой, опускавшейся с потолка, стоял круглый стол с огромным самоваром на нём. Вокруг стола сидел хозяин с женой и дочерями, — все три девочки были на голову ниже одна другой, волосы у всех рыжие, и белая кожа на их длинных лицах была густо усеяна веснушками. Когда Илья вошёл, они плотно придвинулись одна к другой и со страхом уставились на него тремя
парами голубых глаз.
Минуты через три дверь во внутренние
комнаты стала понемногу растворяться, и к нам заглянула новая харя, под
пару прежней, только без усов и в спальном женском чепце.
Он подошел к окну и открыл его. В
комнату хлынул странный шум. Что-то скрежетало и визжало, как будто под самыми нашими окнами… Потом послышался ряд толчков, шипение
пара, который светился и пламенел в темноте.
На следующую ночь в левой башне, под которой приходилась конюшня, где стояла
пара лошадей, изумлявших своею силой и крепостью плаузского Рипертова конюшего, в круглой красной
комнате горел яркий-преяркий огонь. Этот огонь пылал в простом кирпичном камине, куда сразу была завалена целая куча колючего сухого вереска.
Крылушкин, улыбаясь, вышел в свою
комнату и через минуту возвратился оттуда с
парою своих старых замшевых перчаток.
Пётру Артамонову показалось, что он даже не сразу узнал сына, когда вошёл в
комнату высокий, стройный человек в серой, лёгкой
паре, с заметными усами на исхудавшем, смугловатом лице. Яков, широкий и толстый, в блузе гимназиста, был больше похож на себя. Сыновья вежливо поздоровались, сели.
Мы встали и пошли бродить по
комнатам. В конце анфилады их широкая дверь вела в зал, назначенный для танцев. Желтые шелковые занавески на окнах и расписанный потолок, ряды венских стульев по стенам, в углу залы большая белая ниша в форме раковины, где сидел оркестр из пятнадцати человек. Женщины, по большей части обнявшись,
парами ходили по зале; мужчины сидели по стенам и наблюдали их. Музыканты настраивали инструменты. Лицо первой скрипки показалось мне немного знакомым.
Между ними, посреди
комнаты, стоял самовар, шумя и испуская клубами
пар.
Ни
комнаты, ни вещей его не опечатывали, потому что, во-первых, не было наследников, а во-вторых, оставалось очень немного наследства, именно: пучок гусиных перьев, десть белой казенной бумаги, три
пары носков, две-три пуговицы, оторвавшиеся от панталон, и уже известный читателю капот.
Для исполнения этих епитимий каждый вечер, как только Марфа Андревна садилась перед туалетом отдавать повару приказание к завтрашнему столу, а за ее спиною за креслом становилась с гребнем ее покоевая девушка и начинала чесать ей в это время голову «по-ночному», в
комнату тихо являлось несколько
пар лакеев и девушек.
— Мне нужно с вами в соседнюю
комнату на
пару слов, если вы позволите, — промолвил он по-французски очень вежливо и с нерусским выговором.
И гость должен был непременно остаться; но, впрочем, вечер в низенькой теплой
комнате, радушный, греющий и усыпляющий рассказ, несущийся
пар от поданного на стол кушанья, всегда питательного и мастерски изготовленного, бывает для него наградою.
Девушка рассмеялась. В тот же момент ее схватила
пара железных рук, совсем близко, над ухом волна теплого дыхания обожгла кожу, а в сияющих, полудетских, о чем-то молящих, кому-то посылающих угрозы глазах горело такое отчаяние, что был момент, когда
комната поплыла перед глазами Стеллы и резкий испуг всколыхнул тело; но в следующее мгновение все по-прежнему твердо стало на свое место. Она вырвалась.
Через четверть часа его
пара отстала, и сквозь шум метели уже не слышно было его звонков. Приехав домой, я прошелся по своим
комнатам, стараясь обдумать и возможно яснее определить себе свое положение; у меня не было готово для жены ни одной фразы, ни одного слова. Голова не работала.
Отворил окно, поманил пальцем… Жили у нас во дворе, во флигелечке, два брата — бомбардиры отставные, здоровенные, подлецы, усищи у каждого по аршину, морды красные… Сапожничали: где починить, где подметку подкинуть, где и новую
пару сшить, а более насчет пьянства. Вошли в
комнату, стали у косяков, только усами водят, как тараканы: не перепадет ли? Отец подносит по рюмочке.
Надо было видеть, как он лихо танцевал с ней модные танцы, па-д'эспань, па-де-патинер, краковяк и лезгинку, как, оставив свою даму на одном конце
комнаты, он ловко скакал вокруг самого себя, держа руку над головой и живописно изогнувшись, как уже на другом конце, отделенный от дамы другими
парами, он выделывал, щелкая каблуками, соло, как потом он стремительно мчался, кружась и толкая других танцоров, к покинутой даме, как он встряхивал плечами и округленными локтями в такт музыке и как, геройски полуобернувшись направо к Александре Васильевне, он наступал на чужие каблуки и платья.
А в это время, когда уже все до одного разойдутся, на полу в передней
комнате сиротливо стоит себе
пара «патынков» и ждет своего хозяина…
В окно все летел морозный воздух; клубящийся
пар точно выливался в
комнату, в которой от него уже стало холодно.
Она мылась в углу
комнаты, но самовар уже стоял на столе, наполняя воздух
паром и шипением.
Он попробовал раз подумать о том, что ему теперь делать, как выехать без копейки денег, как заплатить пятнадцать тысяч проигранных казенных денег, что скажет полковой командир, что скажет его мать, что скажут товарищи, — и на него нашел такой страх и такое отвращение к самому себе, что он, желая забыться чем-нибудь, встал, стал ходить по
комнате, стараясь ступать только наищели половиц, и снова начал припоминать себе все мельчайшие обстоятельства происходившей игры; он живо воображал, что уже отыгрывается и снимает девятку, кладет короля пик на две тысячи рублей, направо ложится дама, налево туз, направо король бубен, — и всё пропало; а ежели бы направо шестерка, а налево король бубен, тогда совсем бы отыгрался, поставил бы еще всё на пе и выиграл бы тысяч пятнадцать чистых, купил бы себе тогда иноходца у полкового командира, еще
пару лошадей, фаэтон купил бы.
Пары двинулись и, выйдя из дортуара, миновали умывальную, верхний коридор, спустились по лестнице в нижний этаж здания и вошли в столовую — длинную
комнату, сплошь уставленную столами.
Пока на дворе подмазывают возок и позвякивают колокольчиками, пока одевается Илья Иваныч, который сейчас повезет меня, я отыскиваю в углу удобное местечко, склоняю голову на мешок с чем-то, кажется, с зерном, и тотчас же мною овладевает крепкий сон; уж снятся мне моя постель, моя
комната, снится, что я сижу у себя дома за столом и рассказываю своим, как моя
пара столкнулась с почтовой тройкой, но проходят две-три минуты, и я слышу, как Илья Иваныч дергает меня за рукав и говорит...
Точно в каком-то полусне прошел весь остальной день для Дуни. После обеда воспитанницы снова пропели хором молитву и, наскоро встав в
пары, вышли из столовой в «одевальную», небольшую
комнату, примыкающую к передней, где висели их косынки и пальто. Тут же стояли и неуклюжие кожаные сапоги для гулянья.
Люди десятками ютятся в зловонных конурах, а мы занимаем по пяти-шести
комнат; люди рады, если раздобудутся к обеду
парою картофелин, а мы наедаемся так, что не можем шевельнуться.
Пара встала с дивана и стала ходить по
комнате.
Столовая обдала Тасю спертым воздухом, где можно было распознать
пар чайников, волны папиросного дыма, запах котлет и пива, шедший из буфета. Налево от входа за прилавком продавала печенье и фрукты женщина с усталым лицом, в темном платье. Поперек
комнаты шли накрытые столы. Вдоль правой и левой стены столы поменьше, без приборов, за ними уже сидело по двое, по трое. Лакеи мелькали по зале.
И он глубоко верит в светлое будущее. Но вот наступает вечер. Старуха, вернувшись от жидов с двугривенным, утомленная и разбитая, принимается за стирку детского белья. Вася сидит и решает задачу. Егорыч не работает. По милости Путохина он спился и теперь чувствует неодолимую жажду выпить. В
комнатах душно, жарко. От корыта, в котором старуха моет белье, валит
пар.
— Да ты рехнулся, батюшка! — кричит она запальчиво. — С морозу прямо в
комнату лезешь, ребенка застудишь. Ишь
пару сколько напустил.