— Слушаю-с. Я хотел только сказать, господа присяжные заседатели, что госпожа Караулова, насколько я ее понимаю, не отступится от своих взглядов даже в том, невозможном, впрочем, у нас случае, если бы ей угрожали костром или инквизиционными пытками. В лице госпожи Карауловой мы видим, господа присяжные заседатели, перевернутый, так сказать, тип христианской мученицы, которая во имя Христа как бы
отрекается от Христа, говоря «нет», в сущности говорит «да»!
Неточные совпадения
Коли я уж не христианин, значит, я и не могу
от Христа отрекнуться, ибо не
от чего тогда мне и
отрекаться будет.
Христианство в истории слишком часто срывалось на путь принуждения, подвергалось искушению и
отрекалось от свободы
Христовой.
«Вы об этом не стужайтесь. Есть бо и правда в пагубу человеком, а ложь во спасение. Апостол Петр и солгал,
отрекаясь Христа, да спасся и ключи
от царствии его держит, а Июда беззаконный и правду рек, яко аз вам предам его, да зле окаянный погибе, яко и струп его расседсся на полы».
— Идут в мире дети наши к радости, — пошли они ради всех и
Христовой правды ради — против всего, чем заполонили, связали, задавили нас злые наши, фальшивые, жадные наши! Сердечные мои — ведь это за весь народ поднялась молодая кровь наша, за весь мир, за все люди рабочие пошли они!.. Не отходите же
от них, не
отрекайтесь, не оставляйте детей своих на одиноком пути. Пожалейте себя… поверьте сыновним сердцам — они правду родили, ради ее погибают. Поверьте им!
Петр апостол трижды
от Христа отрекся, а наши-то столпы, наши-то адаманты благочестия раз по тридцати на дню
от веры во время невзгод
отрекаются…
Заповедь о любви показывает два пути: путь истины, путь
Христов, добра — путь жизни, и другой путь: путь обмана, путь лицемерия — путь смерти. И пусть страшно
отречься от всякой защиты себя насилием, но мы знаем, что в этом отречении дорога спасения.
А еще легче, когда мы
отрекаемся от себя; а еще легче, когда мы несем крест этот на каждый час, как учит
Христос; а еще и еще легче, если мы забываем себя в работе духовной, как люди забывают себя в работах мирских.
Тут пошли по народу слухи, что люди те
от истинного
Христа отреклись и к иному
христу прилепились, но что это за новый
христос, никто не знал и не ведал.
Какой бы тесный ни был круг деятельности человека —
Христос он, Сократ, добрый, безвестный, самоотверженный старик, юноша, женщина, — если он живет,
отрекаясь от личности для блага других, он здесь, в этой жизни уже вступает в то новое отношение к миру, для которого нет смерти, и установление которого есть для всех людей дело этой жизни.
Он ясно видел, что власть его над людьми кончится навсегда, если только
Христос не
отречется от своей проповеди.
–…Предрешаете суд
Христов и дерзновенно
отрекаетесь от общения со святой православной церковью. Вы знаете символ веры?
И он был из тех, которые скорее
отреклись бы
от Истины во имя
Христа, чем
от Христа.
Наука и искусство, право и государство, социальная справедливость и свобода, половая любовь, техника — все то, чем живет современный человек и
от чего не может
отречься, должно быть евангельски оправдано для того, кто ищет
Христовой правды.
Социализм принимает три искушения, отвергнутые
Христом в пустыне,
отрекается от свободы духа во имя счастья и успокоения миллионов людей.
— И ты тоже! Они
от Христа отреклись, злодеи, а ты — молодая девчонка, и тоже лезешь в эту грязь! Не стыдно тебе разбой этот делать?
Он надеялся, что приговор к позорной казни, поругания, оставление его всеми учениками и, наконец, самые страдания и казнь сделают то, что
Христос в последнюю минуту
отречется от своего учения.
Везде много раз
Христос говорит, что тот, кто не взял крест, кто не
отрекся от всего, тот не может быть его учеником, т. е. кто не готов на все последствия, вытекающие из исполнения правила о непротивлении злу. Ученикам
Христос говорит: будьте нищие, будьте готовы, не противясь злу, принять гонения, страдания и смерть. Сам готовится на страдания и смерть, не противясь злу, и отгоняет
от себя Петра, жалеющего об этом, и сам умирает, запрещая противиться злу и не изменяя своему учению.
А должен сознаться, что для меня признать, что
Христос мог в этом месте сказать такие неясные слова, давая возможность понимать их так, что
от них ничего не оставалось, для меня признать это было бы то же, что
отречься от всего Евангелия.
Христос знает это заблуждение людей, по которому они эту свою личную жизнь считают за что-то действительное и себе принадлежащее, и целым рядом проповедей и притч показывает им, что у них нет никаких прав на жизнь, нет никакой жизни до тех пор, пока они не приобретут истинной жизни,
отрекшись от призрака жизни, того, что они называют своей жизнью.
Но положим, что учение
Христа дает блаженство миру, положим, что оно разумно, и человек на основании разума не имеет права
отрекаться от него; но что делать одному среди мира людей, не исполняющих закон
Христа?
Каждый гражданин должен прийти в суд и быть участником суда и наказаний, т. е. каждый должен
отречься от заповеди
Христа непротивления злому не словом только, но делом.
Всё учение
Христа в том, чтобы ученики его, поняв призрачность личной жизни,
отреклись от нее и переносили ее в жизнь всего человечества, в жизнь сына человеческого. Учение же о бессмертии личной души не только не призывает к отречению
от своей личной жизни, но навеки закрепляет эту личность.
Это так вообще, в частностях же постановление это несправедливо в следующем. В постановлении сказано: «Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на господа и на
Христа его и на святое его достояние, явно перед всеми
отрекся от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной».
Все молодые люди, воспитываемые в церковном законе, называемом христианским, каждую осень, когда настанет срок, идут в воинские присутствия и с помощью церковных пастырей
отрекаются от закона
Христа.
Есть только два пути, говорят нам наши учителя: верить и повиноваться нам и властям и участвовать в том зле, которое мы учредили, или уйти из мира и идти в монастырь, не спать и не есть или на столбе гноить свою плоть, сгибаться и разгибаться и ничего не делать для людей; или признать учение
Христа неисполнимым и потому признать освященную религией беззаконность жизни; или
отречься от жизни, что равносильно медленному самоубийству.