Неточные совпадения
Да кто там еще? (Подходит
к окну.)Не хочу, не хочу! Не нужно, не нужно! (
Отходя.)Надоели, черт возьми! Не впускай, Осип!
Стародум (берет у Правдина табак). Как ни с чем? Табакерке цена пятьсот рублев. Пришли
к купцу двое. Один, заплатя деньги, принес домой табакерку. Другой пришел домой без табакерки. И ты думаешь, что другой пришел домой ни с чем? Ошибаешься. Он принес назад свои пятьсот рублев целы. Я
отошел от двора без деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правилы.
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (
К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (
К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (
Отходит с Митрофаном.)
Скотинин. То ль еще увидишь, как опознаешь меня покороче. Вишь ты, здесь содомно. Через час место приду
к тебе один. Тут дело и сладим. Скажу, не похвалясь: каков я, право, таких мало. (
Отходит.)
Этот вопрос произвел всеобщую панику; всяк бросился
к своему двору спасать имущество. Улицы запрудились возами и пешеходами, нагруженными и навьюченными домашним скарбом. Торопливо, но без особенного шума двигалась эта вереница по направлению
к выгону и,
отойдя от города на безопасное расстояние, начала улаживаться. В эту минуту полил долго желанный дождь и растворил на выгоне легко уступающий чернозем.
Следует ли обвинять его за этот недостаток? или, напротив того, следует видеть в этом обстоятельстве тайную наклонность
к конституционализму? — разрешение этого вопроса предоставляется современным исследователям отечественной старины, которых издатель и
отсылает к подлинному документу.
Но тут Левину опять показалось, что они, подойдя
к самому главному, опять
отходят, и он решился предложить профессору вопрос.
Когда затихшего наконец ребенка опустили в глубокую кроватку и няня, поправив подушку,
отошла от него, Алексей Александрович встал и, с трудом ступая на цыпочки, подошел
к ребенку. С минуту он молчал и с тем же унылым лицом смотрел на ребенка; но вдруг улыбка, двинув его волоса и кожу на лбу, выступила ему на лицо, и он так же тихо вышел из комнаты.
— Вот, не угодно ли? — сказал он, вертлявою походкой
отходя к стороне и указывая на картину. — Это увещание Пилатом. Матфея глава XXVII, — сказал он, чувствуя, что губы его начинают трястись от волнения. Он
отошел и стал позади их.
В то время как она
отходила к большим часам, чтобы проверить свои, кто-то подъехал. Взглянув из окна, она увидала его коляску. Но никто не шел на лестницу, и внизу слышны были голоса. Это был посланный, вернувшийся в коляске. Она сошла
к нему.
Карета Анны, которую она
отсылала и которой велела приехать
к решетке сада Вреде, подъехала. Анна простилась с ним и уехала домой.
В середине рассказа старика об его знакомстве с Свияжским ворота опять заскрипели, и на двор въехали работники с поля с сохами и боронами. Запряженные в сохи и бороны лошади были сытые и крупные. Работники, очевидно, были семейные: двое были молодые, в ситцевых рубахах и картузах; другие двое были наемные, в посконных рубахах, — один старик, другой молодой малый.
Отойдя от крыльца, старик подошел
к лошадям и принялся распрягать.
Оттого ли, что дети видели, что мама любила эту тетю, или оттого, что они сами чувствовали в ней особенную прелесть; но старшие два, а за ними и меньшие, как это часто бывает с детьми, еще до обеда прилипли
к новой тете и не
отходили от нее.
— А! — вскрикнул князь, увидав московского полковника, стоявшего около, и, поклонившись госпоже Шталь,
отошел с дочерью и с присоединившимся
к ним московским полковником.
— Однако надо написать Алексею, — и Бетси села за стол, написала несколько строк, вложила в конверт. — Я пишу, чтоб он приехал обедать. У меня одна дама
к обеду остается без мужчины. Посмотрите, убедительно ли? Виновата, я на минутку вас оставлю. Вы, пожалуйста, запечатайте и
отошлите, — сказала она от двери, — а мне надо сделать распоряжения.
Она ускорила шаг и
отошла от них
к краю платформы.
— Ты не поверишь, как мне опостылели эти комнаты, — сказала она, садясь подле него
к своему кофею. — Ничего нет ужаснее этих chambres garnies. [меблированных комнат.] Нет выражения лица в них, нет души. Эти часы, гардины, главное, обои — кошмар. Я думаю о Воздвиженском, как об обетованной земле. Ты не
отсылаешь еще лошадей?
Священник зажег две украшенные цветами свечи, держа их боком в левой руке, так что воск капал с них медленно, и пoвернулся лицом
к новоневестным. Священник был тот же самый, который исповедывал Левина. Он посмотрел усталым и грустным взглядом на жениха и невесту, вздохнул и, выпростав из-под ризы правую руку, благословил ею жениха и так же, но с оттенком осторожной нежности, наложил сложенные персты на склоненную голову Кити. Потом он подал им свечи и, взяв кадило, медленно
отошел от них.
Щербацкий
отошел от них, и Кити, подойдя
к расставленному карточному столу, села и, взяв в руки мелок, стала чертить им по новому зеленому сукну расходящиеся круги.
«Девочка — и та изуродована и кривляется», подумала Анна. Чтобы не видать никого, она быстро встала и села
к противоположному окну в пустом вагоне. Испачканный уродливый мужик в фуражке, из-под которой торчали спутанные волосы, прошел мимо этого окна, нагибаясь
к колесам вагона. «Что-то знакомое в этом безобразном мужике», подумала Анна. И вспомнив свой сон, она, дрожа от страха,
отошла к противоположной двери. Кондуктор отворял дверь, впуская мужа с женой.
— Что, Костя, и ты вошел, кажется, во вкус? — прибавил он, обращаясь
к Левину, и взял его под руку. Левин и рад был бы войти во вкус, но не мог понять, в чем дело, и,
отойдя несколько шагов от говоривших, выразил Степану Аркадьичу свое недоумение, зачем было просить губернского предводителя.
Она мне кинула взгляд, исполненный любви и благодарности. Я привык
к этим взглядам; но некогда они составляли мое блаженство. Княгиня усадила дочь за фортепьяно; все просили ее спеть что-нибудь, — я молчал и, пользуясь суматохой,
отошел к окну с Верой, которая мне хотела сказать что-то очень важное для нас обоих… Вышло — вздор…
(Жилеты же белого пике и летние брюки
отошли к белью в комод.)
— Нет, никакого Воробья я не приписывал, — сказал Собакевич и
отошел к другим гостям.
Все, что ни есть, все, что ни видит он: и лавчонка против его окон, и голова старухи, живущей в супротивном доме, подходящей
к окну с коротенькими занавесками, — все ему гадко, однако же он не
отходит от окна.
Губернаторша, сказав два-три слова, наконец
отошла с дочерью в другой конец залы
к другим гостям, а Чичиков все еще стоял неподвижно на одном и том же месте, как человек, который весело вышел на улицу, с тем чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть на все, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то и уж тогда глупее ничего не может быть такого человека: вмиг беззаботное выражение слетает с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, — не платок ли? но платок в кармане; не деньги ли? но деньги тоже в кармане, все, кажется, при нем, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
Приятно дерзкой эпиграммой
Взбесить оплошного врага;
Приятно зреть, как он, упрямо
Склонив бодливые рога,
Невольно в зеркало глядится
И узнавать себя стыдится;
Приятней, если он, друзья,
Завоет сдуру: это я!
Еще приятнее в молчанье
Ему готовить честный гроб
И тихо целить в бледный лоб
На благородном расстоянье;
Но
отослать его
к отцам
Едва ль приятно будет вам.
Через неделю бабушка могла плакать, и ей стало лучше. Первою мыслию ее, когда она пришла в себя, были мы, и любовь ее
к нам увеличилась. Мы не
отходили от ее кресла; она тихо плакала, говорила про maman и нежно ласкала нас.
— Ага! попались! — закричал он, маленькими шажками подбегая
к Володе, схватил его за голову и начал тщательно рассматривать его макушку, — потом с совершенно серьезным выражением
отошел от него, подошел
к столу и начал дуть под клеенку и крестить ее. — О-ох жалко! О-ох больно!.. сердечные… улетят, — заговорил он потом дрожащим от слез голосом, с чувством всматриваясь в Володю, и стал утирать рукавом действительно падавшие слезы.
Когда стали подходить
к кресту, я вдруг почувствовал, что нахожусь под тяжелым влиянием непреодолимой, одуревающей застенчивости, и, чувствуя, что у меня никогда не достанет духу поднести свой подарок, я спрятался за спину Карла Иваныча, который, в самых отборных выражениях поздравив бабушку, переложил коробочку из правой руки в левую, вручил ее имениннице и
отошел несколько шагов, чтобы дать место Володе.
И он
отошел к возам, где хранились запасы, принадлежавшие их куреню.
— Теперь отделяйтесь, паны-братья! Кто хочет идти, ступай на правую сторону; кто остается,
отходи на левую! Куды бо́льшая часть куреня переходит, туды и атаман; коли меньшая часть переходит, приставай
к другим куреням.
Уже козаки окончили свою вечерю, вечер давно потухнул; июльская чудная ночь обняла воздух; но он не
отходил к куреням, не ложился спать и глядел невольно на всю бывшую пред ним картину.
Остап уже занялся своим делом и давно
отошел к куреням.
Пока ее не было, ее имя перелетало среди людей с нервной и угрюмой тревогой, с злобным испугом. Больше говорили мужчины; сдавленно, змеиным шипением всхлипывали остолбеневшие женщины, но если уж которая начинала трещать — яд забирался в голову. Как только появилась Ассоль, все смолкли, все со страхом
отошли от нее, и она осталась одна средь пустоты знойного песка, растерянная, пристыженная, счастливая, с лицом не менее алым, чем ее чудо, беспомощно протянув руки
к высокому кораблю.
Они
отошли в кусты. Им следовало бы теперь повернуть
к лодке, но Грэй медлил, рассматривая даль низкого берега, где над зеленью и песком лился утренний дым труб Каперны. В этом дыме он снова увидел девушку.
— Я не тебе поклонился, я всему страданию человеческому поклонился, — как-то дико произнес он и
отошел к окну. — Слушай, — прибавил он, воротившись
к ней через минуту, — я давеча сказал одному обидчику, что он не стоит одного твоего мизинца… и что я моей сестре сделал сегодня честь, посадив ее рядом с тобою.
Он
отошел к окну.
К нему подскочил Лебезятников.
Катерина Ивановна взяла Лидочку, сняла со стула мальчика и,
отойдя в угол
к печке, стала на колени, а детей поставила на колени перед собой.
— Соня! Дочь! Прости! — крикнул он и хотел было протянуть
к ней руку, но, потеряв опору, сорвался и грохнулся с дивана, прямо лицом наземь; бросились поднимать его, положили, но он уже
отходил. Соня слабо вскрикнула, подбежала, обняла его и так и замерла в этом объятии. Он умер у нее в руках.
Порфирий вышел, как-то согнувшись и как бы избегая глядеть на Раскольникова. Раскольников подошел
к окну и с раздражительным нетерпением выжидал время, когда, по расчету, тот выйдет на улицу и
отойдет подальше. Затем поспешно вышел и сам из комнаты.
Прошло мгновение ужасной немой борьбы в душе Свидригайлова. Невыразимым взглядом глядел он на нее. Вдруг он отнял руку, отвернулся, быстро
отошел к окну и стал пред ним.
Он ярко запомнил выражение лица Лизаветы, когда он приближался
к ней тогда с топором, а она
отходила от него
к стене, выставив вперед руку, с совершенно детским испугом в лице, точь-в-точь как маленькие дети, когда они вдруг начинают чего-нибудь пугаться, смотрят неподвижно и беспокойно на пугающий их предмет, отстраняются назад и, протягивая вперед ручонку, готовятся заплакать.
Катерина Ивановна
отошла к окну, прислонилась лбом
к оконной раме и с отчаянием воскликнула...
Шапкин (Кудряшу).
Отойдем к сторонке: еще привяжется, пожалуй.
Варвара (громко, чтобы мать слышала). Мы с ног сбились, не знаем, что делать с ней; а тут еще посторонние лезут! (Делает Борису знак, тот
отходит к самому выходу.)
Основу основал, проткал насквозь всю ночь,
Поставил свой товар на-диво,
Засел, надувшися, спесиво,
От лавки не
отходит прочь
И думает: лишь только день настанет,
То всех покупщиков
к себе он переманит.
Карандышев (
отходя от Кнурова
к Вожеватову). Я желаю, чтоб Ларису Дмитриевну окружали только избранные люди.
Являются еще кое-какие, тем временем Загорецкий
отходит к мужчинам.
Те же и множество других гостей. Между прочими Загорецкий. Мужчины являются, шаркают,
отходят в сторону, кочуют из комнаты в комнату и проч. София от себя выходит, все
к ней навстречу.