Неточные совпадения
Всю домовую
работу Лонгрен исполнял сам: колол дрова,
носил воду, топил печь, стряпал, стирал, гладил белье и, кроме всего этого, успевал работать для денег.
Ведь уж видно, что поношенные, а ведь месяца на два удовлетворят, потому что заграничная
работа и товар заграничный: секретарь английского посольства прошлую неделю на толкучем спустил; всего шесть дней и
носил, да деньги очень понадобились.
Потом дошила, откусила нитку, свернула
работу и
отнесла в спальню.
Теперь я
ношу ботинки китайской
работы, сделанные в Гонконге…
Я на родине ядовитых перцев, пряных кореньев, слонов, тигров, змей, в стране бритых и бородатых людей, из которых одни не ведают шапок, другие
носят кучу ткани на голове: одни вечно гомозятся за
работой, c молотом, с ломом, с иглой, с резцом; другие едва дают себе труд съесть горсть рису и переменить место в целый день; третьи, объявив вражду всякому порядку и труду, на легких проа отважно рыщут по морям и насильственно собирают дань с промышленных мореходцев.
Китайцы одни бестрепетно наполняют улицы, сидят кучами у подъездов, ожидая
работы,
носят в паланкинах европейцев.
Над толпой у двора старосты стоял говор, но как только Нехлюдов подошел, говор утих, и крестьяне, так же как и в Кузминском, все друг за другом поснимали шапки. Крестьяне этой местности были гораздо серее крестьян Кузминского; как девки и бабы
носили пушки в ушах, так и мужики были почти все в лаптях и самодельных рубахах и кафтанах. Некоторые были босые, в одних рубахах, как пришли с
работы.
В мире нет ничего разрушительнее, невыносимее, как бездействие и ожидание в такие минуты. Друзья делают большую ошибку, снимая с плеч главного пациента всю
ношу. Выдумать надобно занятия для него, если их нет, задавить физической
работой, рассеять недосугом, хлопотами.
К экзаменам брат так и не приступал. Он отпустил усики и бородку, стал
носить пенсне, и в нем вдруг проснулись инстинкты щеголя. Вместо прежнего увальня, сидевшего целые дни над книгами, он представлял теперь что-то вроде щеголеватого дэнди, в плоеных манишках и лакированных сапогах. «Мне нужно бывать в обществе, — говорил он, — это необходимо для моей
работы». Он посещал клубы, стал отличным танцором и имел «светский» успех… Всем давно уже было известно, что он «сотрудник Трубникова», «литератор».
Бабушка работала за кухарку — стряпала, мыла полы, колола дрова,
носила воду, она была в
работе с утра до вечера, ложилась спать усталая, кряхтя и охая.
Надзиратели из привилегированных, как бы стыдясь своей должности, стараются выделиться из массы своих сотоварищей хотя чем-нибудь: один
носит на плечах жгуты потолще, другой — офицерскую кокарду, третий, коллежский регистратор, называет себя в бумагах не надзирателем, а «заведующим
работами и рабочими».
Арестанты, живущие в Александровской тюрьме, пользуются относительною свободой; они не
носят кандалов, могут выходить из тюрьмы в продолжение дня куда угодно, без конвоя, не соблюдают однообразия в одежде, а
носят что придется, судя по погоде и
работе.
Орудья подземных
работ на пути,
Провалы, бугры мы встречали.
Работа кипела под звуки оков,
Под песни, —
работа над бездной!
Стучались в упругую грудь рудников
И заступ и молот железный.
Там с
ношею узник шагал по бревну,
Невольно кричала я: «Тише!»
Там новую мину вели в глубину,
Там люди карабкались выше
По шатким подпоркам… Какие труды!
Какая отвага!.. Сверкали
Местами добытые глыбы руды
И щедрую дань обещали…
Бывало, Агафья, вся в черном, с темным платком на голове, с похудевшим, как воск прозрачным, но все еще прекрасным и выразительным лицом, сидит прямо и вяжет чулок; у ног ее, на маленьком креслице, сидит Лиза и тоже трудится над какой-нибудь
работой или, важно поднявши светлые глазки, слушает, что рассказывает ей Агафья; а Агафья рассказывает ей не сказки: мерным и ровным голосом рассказывает она житие пречистой девы, житие отшельников, угодников божиих, святых мучениц; говорит она Лизе, как жили святые в пустынях, как спасались, голод терпели и нужду, — и царей не боялись, Христа исповедовали; как им птицы небесные корм
носили и звери их слушались; как на тех местах, где кровь их падала, цветы вырастали.
Галдевшая у печей толпа поденщиц была занята своим делом. Одни
носили сырые дрова в печь и складывали их там, другие разгружали из печей уже высохшие дрова.
Работа кипела, и слышался только треск летевших дождем поленьев. Солдатка Аннушка работала вместе с сестрой Феклистой и Наташкой. Эта Феклиста была еще худенькая, несложившаяся девушка с бойкими глазами. Она за несколько дней
работы исцарапала себе все руки и едва двигалась: ломило спину и тело. Сырые дрова были такие тяжелые, точно камни.
Сапожнику, тачающему сапоги, даже и на ум никогда не придет, что его
работа (да и вообще вся его жизнь) имеет какое-нибудь отдаленное отношение к тому общему строю вещей, который
носит название государства.
— Теперь нужно доставить Тетюеву вторую аудиенцию, — предлагал Прейн генералу, — до настоящего времени вся ваша
работа носила только отрицательный характер; пусть Тетюев представит Евгению Константинычу положительную программу, в духе которой он мог бы действовать, если бы, например, Евгений Константиныч предложил ему занять место Горемыкина… Конечно, я говорю только к примеру, генерал.
Его широкое лицо с крупными чертами и окладистой русой бородкой
носило на себе интеллигентный характер, так же как и простой домашний костюм, приспособленный для кабинетной
работы.
Один
носил сначала мелкие, а потом приступил к тяжелым и последних камней уж не мог дотащить; другой же поступил наоборот и кончил свою
работу благополучно.
С утра до вечера все в
работе находишься: утюги таскаешь, воду
носишь; за пять верст с ящиками да с корзинками бегаешь — и все угодить не можешь.
Носил он меня, сердечный,
носил, а я его порол да порол, так что чем он усерднее носится, тем и я для него еще ревностнее плетью стараюсь, и, наконец, оба мы от этой
работы стали уставать: у меня плечо ломит и рука не поднимается, да и он, смотрю, уже перестал коситься и язык изо рта вон посунул.
— Однако как все это смешно сделано. Посмотрите на эту гребенку: ах, какие, должно быть, наши бабушки были неумные!
Носить такую
работу! — воскликнула с разгоревшимися взорами баронесса.
В разговорах с ними я иногда показывал ловкость в
работе арканом или выездке неуков, но все это они
относили просто к моей ловкости и знанию конского дела.
До 1917 года у меня хранились записки и впечатления о выставке, которые я готовил к отдельному изданию, но за обычной суетой так и не докончил. Помню, что эта начатая
работа у меня
носила заглавие «Нижегородское обалдение».
Он составлял чертежи «на переделку перемычек, пробить в крыше слуховое окно» и т. п.; я
носил эти чертежи к старенькому архитектору, вместе с конвертом, куда пряталась двадцатипятирублевая бумажка, — архитектор брал деньги и подписывал: «Чертеж с натурою верен, и надзор за
работами принял Имярек».
Работы у меня было много: я исполнял обязанности горничной, по средам мыл пол в кухне, чистил самовар и медную посуду, по субботам — мыл полы всей квартиры и обе лестницы. Колол и
носил дрова для печей, мыл посуду, чистил овощи, ходил с хозяйкой по базару, таская за нею корзину с покупками, бегал в лавочку, в аптеку.
На следующий день, вернувшись с лесопилки, Нилов сказал, что Матвей может, если желает, получить
работу:
носить лес с барок.
На другой день Передонов с утра приготовил нож, небольшой, в кожаных ножнах, и бережно
носил его в кармане. Целое утро, вплоть до раннего своего обеда, просидел он у Володина. Глядя на его
работу, делал нелепые замечания. Володин был попрежнему рад, что Передонов с ним водится, а его глупости казались ему забавными.
Значительные дамы, будто бы подумавшие сначала, что этот сверток подарок от жениха, не хотели скрыть своихулыбок, и невеста, не совладев с собою, приказала
отнести посылку назад и сказать Алексею Степанычу, «чтобы он обратился к чепечнице и что верно по ошибке принесли к ней эту
работу».
Эта
работа на открытом воздухе
носит какой-то особенно бодрый характер, — конечно, в хорошую погоду.
Паркер был лакей, — я видел такую одежду, как у него, на картинах. Седой, остриженный, слегка лысый, плотный человек этот в белых чулках, синем фраке и открытом жилете
носил круглые очки, слегка прищуривая глаза, когда смотрел поверх стекол. Умные морщинистые черты бодрой старухи, аккуратный подбородок и мелькающее сквозь привычную
работу лица внутреннее спокойствие заставили меня думать, не есть ли старик главный управляющий дома, о чем я его и спросил. Он ответил...
Также прислала прекрасная Балкис царю Соломону многоценный кубок из резного сардоникса великолепной художественной
работы. «Этот кубок будет твоим, — повелела она сказать царю, — если ты его наполнишь влагою, взятою ни с земли, ни с неба». Соломон же, наполнив сосуд пеною, падавшей с тела утомленного коня, приказал
отнести его царице.
…Время от времени за лесом подымался пронзительный вой ветра; он рвался с каким-то свирепым отчаянием по замирающим полям, гудел в глубоких колеях проселка, подымал целые тучи листьев и сучьев,
носил и крутил их в воздухе вместе с попадавшимися навстречу галками и, взметнувшись наконец яростным, шипящим вихрем, ударял в тощую грудь осинника… И мужик прерывал тогда
работу. Он опускал топор и обращался к мальчику, сидевшему на осине...
Павлагеюшка тоже вязала и сучила поплёвки и ткала одеяла, но, кроме того, она, по усердию к приютившей ее семье, несла еще все самые тяжелые
работы в доме: ходила под кручу на Орлик за водою,
носила топливо, и прочее, и прочее.
Анна Устиновна. Да с кем же нам отпустить ее? Отец больной, я стара; она одна работает, одна нас кормит, одна и
работу свою в магазин
носит. Нужда, батюшко.
В старших классах, ввиду удобства для
работы, воспитанники
носили рабочие блузы, пиджаки и даже порой щеголяли в крахмальных воротничках и котелках.
Волга — рукой подать. Что мужик в неделю наработает, тотчас на пристань везет, а поленился — на соседний базар. Больших барышей ему не нажить; и за Волгой не всяк в «тысячники» вылезет, зато, как ни плоха
работа, как работников в семье ни мало, заволжанин век свой сыт, одет, обут, и податные за ним не стоят. Чего ж еще?.. И за то слава те, Господи!.. Не всем же в золоте ходить, в руках серебро
носить, хоть и каждому русскому человеку такую судьбу няньки да мамки напевают, когда еще он в колыбели лежит.
Каторжные
работы непременно сопряжены с поселением навсегда; ссылка на поселение страшна именно своею пожизненностью; приговоренный к арестантским ротам, по отбытии наказания, если общество не соглашается принять его в свою среду, ссылается в Сибирь; лишение прав почти во всех случаях
носит пожизненный характер и т. д.
В связи со всем этим во мне шла и внутренняя
работа, та борьба, в которой писательство окончательно победило, под прямым влиянием обновления нашей литературы, журналов, театра, прессы. Жизнь все сильнее тянула к
работе бытописателя. Опыты были проделаны в Дерпте в те последние два года, когда я еще продолжал слушать лекции по медицинскому факультету. Найдена была и та форма, в какой сложилось первое произведение, с которым я дерзнул выступить уже как настоящий драматург, еще
нося голубой воротник.
Насчет
работы с ним была всегда возня. Свои статьи он
носил в кармане шаровар, в виде замусоленных кусочков бумаги.
Но в тесной заброшенной комнатке, где коптит керосиновая лампочка, идет
работа с раннего утра, часу до первого ночи. Восьмидесятилетняя старуха легла отдохнуть; вечером она не может уже вязать. Руки еще не трясутся, но слеза мочит глаз и мешает видеть. Ее сожительница видит хорошо и очков никогда не
носила. Она просидит так еще четыре часа. Чай они только что отпили. Ужинать не будут. Та, что работает, постелет себе на сундуке.
Богатств своих не раздает; как жуликоватый купец, подготавливающий злостное банкротство, переводит имущество на имя жены; продолжает жить в барской усадьбе прежнею роскошною жизнью, а из требований своего учения приспосабливает для себя то, что выгодно и приятно: занимается физическим трудом, — очень полезный моцион при умственной
работе,
носит удобную блузу вместо стеснительных сюртуков и крахмальных воротничков, бросил пить вино и курить, что весьма полезно для здоровья.
Юрка
отнес на плече сверток свальцованной резины, остановился около слесарей. Все мускулы в нем бодро играли и пружинились. Хотелось растолкать эти вяло двигавшиеся фигуры, схватиться самому за
работу, чтобы все закипело под руками, с презрением крикнуть: «Вот как надо!»
Окончив
работу, последний сам
отнес на место заступ, но, вернувшись, не застал уже близ моста Пахомыча. Его атлетическая фигура будто бы уменьшившаяся и сгорбившаяся, виднелась вдали аллеи, ведшей в сторожку. Он шел медленным шагом, низко опустив голову.
— Вот уж и дурак! Хе-хе-хе… тлли… Красный нос сидел браво на лошадке, как деревянный солдат, дал мне грамотку и сказал:
отнеси, умница, эту грамотку маленькому дурному офицеру, которого хуже нет, в больших сапогах и в больших рукавицах, и попроси с него за
работу.
В последней должности он оказал большие услуги России в смысле упрощения обмундирования войска. Обрезав солдатам косы, которые они
носили до того времени, он избавил их от лишней
работы над своим туалетом и от головных болезней, распространенных в войсках.
Самая людская
работа, шедшая в гавани, вносила какую-то бросающуюся в глаза дисгармонию в поэтическую картину. Потные, почерневшие от угольного дыма и загара лица рабочих, их сгорбленные под тяжестью
нош спины, грубые резкие окрики, разносившиеся в прозрачном, как мечта, воздухе — все говорило о хлебе и нужде, о грубости среди этих роскошных красот природы, под этим нежно голубым небом.
Ну, а я — не будь плоха — взяла ее
работу да хорошенько поизмяла, перепачкала, перепортила и
отнесла в магазин.
Испанский генерал, выменявший себе Баранщикова за двух негров, определил его к себе на кухню и поручил ему: рубить дрова, чистить кастрюли и котлы,
носить воду и исправлять всякие другие кухонные
работы.
Происшествие с Зеноном имело последствием то, что ни одна из женщин, для которых он спешил окончить заказы, не получили ожидаемых уборов к палестре. Это была первая неисправность с его стороны, и служитель Зенона, перс,
отнес щеголихам их камни и золото, объявив, что его господин, славный художник Зенон, имел большое несчастье потерять глаз и теперь долго не надеется возвратить себе способность к
работе. Потом перс явился также к Нефоре и доставил ей ее покрывало и ларец с ее драгоценностями.