Неточные совпадения
Госпожа Кукшина роняла свои вопросы один за другим с изнеженной небрежностию, не дожидаясь
ответов; избалованные
дети так говорят с своими няньками.
— В университете учатся немцы, поляки, евреи, а из русских только
дети попов. Все остальные россияне не учатся, а увлекаются поэзией безотчетных поступков. И страдают внезапными припадками испанской гордости. Еще вчера парня тятенька за волосы драл, а сегодня парень считает небрежный
ответ или косой взгляд профессора поводом для дуэли. Конечно, столь задорное поведение можно счесть за необъяснимо быстрый рост личности, но я склонен думать иначе.
Войдя в избу, напрасно станешь кликать громко: мертвое молчание будет
ответом: в редкой избе отзовется болезненным стоном или глухим кашлем старуха, доживающая свой век на печи, или появится из-за перегородки босой длинноволосый трехлетний
ребенок, в одной рубашонке, молча, пристально поглядит на вошедшего и робко спрячется опять.
Марья Алексевна вошла в комнату и в порыве чувства хотела благословить милых
детей без формальности, то есть без Павла Константиныча, потом позвать его и благословить парадно. Сторешников разбил половину ее радости, объяснив ей с поцелуями, что Вера Павловна, хотя и не согласилась, но и не отказала, а отложила
ответ. Плохо, но все-таки хорошо сравнительно с тем, что было.
По окончании всенощной все подходят к хозяевам с поздравлениями, а
дети по очереди целуют у старой полковницы ручку. Старушка очень приветлива, всякому найдет доброе слово сказать, всякого спросит: «Хорошо ли, душенька, учишься? слушаешься ли папеньку с маменькой?» — и, получив утвердительный
ответ, потреплет по щеке и перекрестит.
Но знайте: сделав этот шаг,
Всего лишитесь вы!..»
— «Да что же мне еще терять?»
— «За мужем поскакав,
Вы отреченье подписать
Должны от ваших прав!»
Старик эффектно замолчал,
От этих страшных слов
Он, очевидно, пользы ждал,
Но был
ответ таков:
«У вас седая голова,
А вы еще
дитя!
Сперва Лемм не отвечал на его объятие, даже отклонил его локтем; долго, не шевелясь ни одним членом, глядел он все так же строго, почти грубо, и только раза два промычал: «ага!» Наконец его преобразившееся лицо успокоилось, опустилось, и он, в
ответ на горячие поздравления Лаврецкого, сперва улыбнулся немного, потом заплакал, слабо всхлипывая, как
дитя.
О
детях в последнем письме говорят, что недели через три обещают удовлетворительный
ответ. Значит, нужна свадьба для того, чтоб
дети были дома. Бедная власть, для которой эти цыпушки могут быть опасны. Бедный отец, который на троне, не понимает их положения. Бедный Погодин и бедная Россия, которые называют его царем-отцом!.. [Речь идет об «ура-патриотических» брошюрах М. П. Погодина.]
Дама, приготовлявшая бутерброд для
ребенка, молча оглянулась на Розанова, и сидящие на окне особы женского пола тоже смотрели на него самым равнодушным взглядом, но не сказали ни слова, давая этим чувствовать, что относящийся к ним вопрос недостаточно ясно формулирован и в такой редакции не обязывает их к
ответу.
В этот раз, как и во многих других случаях, не поняв некоторых
ответов на мои вопросы, я не оставлял их для себя темными и нерешенными, а всегда объяснял по-своему: так обыкновенно поступают
дети. Такие объяснения надолго остаются в их умах, и мне часто случалось потом, называя предмет настоящим его именем, заключающим в себе полный смысл, — совершенно его не понимать. Жизнь, конечно, объяснит все, и узнание ошибки бывает часто очень забавно, но зато бывает иногда очень огорчительно.
Мы с сестрицей каждый день ходили к бабушке только здороваться, а вечером уже не прощались; но меня иногда после обеда призывали в гостиную или диванную, и Прасковья Ивановна с коротко знакомыми гостями забавлялась моими
ответами, подчас резкими и смелыми, на разные трудные и, должно признаться, иногда нелепые и неприличные для
дитяти вопросы; иногда заставляла она меня читать что-нибудь наизусть из «Россиады» или сумароковских трагедий.
— А плевать на все светские мнения, вот как она должна думать! Она должна сознать, что главнейший позор заключается для нее в этом браке, именно в связи с этими подлыми людьми, с этим жалким светом. Благородная гордость — вот
ответ ее свету. Тогда, может быть, и я соглашусь протянуть ей руку, и увидим, кто тогда осмелится опозорить
дитя мое!
Она поняла, что он нашел его, обрадовался своей находке и, может быть, дрожа от восторга, ревниво спрятал его у себя от всех глаз; что где-нибудь один, тихонько от всех, он с беспредельною любовью смотрел на личико своего возлюбленного
дитяти, — смотрел и не мог насмотреться, что, может быть, он так же, как и бедная мать, запирался один от всех разговаривать с своей бесценной Наташей, выдумывать ее
ответы, отвечать на них самому, а ночью, в мучительной тоске, с подавленными в груди рыданиями, ласкал и целовал милый образ и вместо проклятий призывал прощение и благословение на ту, которую не хотел видеть и проклинал перед всеми.
Они сидели, наклонясь друг к другу головами, оба плотные, твердые, и, сдерживая голоса, разговаривали, а мать, сложив руки на груди, стояла у стола, разглядывая их. Все эти тайные стуки, условные вопросы и
ответы заставляли ее внутренне улыбаться, она думала: «
Дети еще…»
В эту минуту во мне сказался сын моего отца. Он не добился бы от меня иного
ответа самыми страшными муками. В моей груди, навстречу его угрозам, подымалось едва сознанное оскорбленное чувство покинутого
ребенка и какая-то жгучая любовь к тем, кто меня пригрел там, в старой часовне.
— Мальчишка! — крикнула та в
ответ, увертывая
ребенка.
— Правду говорят, что все господа проклятые! Народят
детей — и забросят в болото, словно щенят! И горюшка им мало! И
ответа ни перед кем не дадут, словно и Бога на них нет! Волк — и тот этого не сделает!
Шубин произнес всю эту речь в нос, полулениво, полушутливо (балованные
дети говорят так с друзьями дома, которые привозят им конфеты), и, не дождавшись
ответа, продолжал...
Никто… вы здесь цари… я смирен: я сейчас
У ваших ног… душа моя робеет
От взглядов ваших… я глупец,
дитя,
И против ваших слов
ответа не имею,
Я мигом побежден, обманут я шутя
И под топор нагну спокойно шею...
Ответа не последовало. Мне жаль стало и
ребенка и его мать, подкинувшую его в надежде, что младенец нашедшим не будет брошен, и я взял осторожно
ребенка на руки. Он сразу замолк. Я решил сделать, что мог, и, держа
ребенка на руках в пустынной, темной аллее, громко сказал...
В
ответ на радостные восклицания жены и матери, которые бросились обнимать его, он ограничился двумя-тремя: «Здорово!», после чего повернулся к
детям и, спокойно оглянув их с головы до ног, надел шапку и взвалил на плечи мешок.
Эта черта чрезвычайно выразительно проявляется в «Грозе», в сцене Кабановой с
детьми, когда она, в
ответ на покорное замечание сына: «Могу ли я, маменька, вас ослушаться», возражает: «Не очень-то нынче старших-то уважают!» — и затем начинает пилить сына и невестку, так что душу вытягивает у постороннего зрителя.
Зачем,
дитя, ты? — мысли повторяли…
Зачем,
дитя? — мне вторил соловей,
Когда в безмолвной, мрачной, темной зале
Предстала тень Офелии моей…
И, бедный Гамлет, я был очарован,
Я ждал желанный, сладостный
ответ.
Увидав это, дядя не выдержал своей роли и в ужасе заметил, что такое образование равносильно круглому невежеству; что знание языков важно как средство, при пособии которого человек может с большим успехом приобретать другие знания, которые, собственно, только и начинают образование ума; но, встретив в
ответ на это сухую, исполненную жалости к его заблуждениям улыбку своей жены, он оставил и это так, как оно есть, но впоследствии был несколько несправедлив, никогда не прощая
детям их невежества и осмеивая его в глаза им иногда тонко, а иногда и довольно зло.
Ребенок смотрел на мать; он совершенно не понял последнего ее
ответа, а между тем все эти расспросы его, точно острые ножи, резали сердце Елены.
В настоящее время я нуждой доведена до последней степени нищеты; если вы хотите, то можете на мне жениться, но решайтесь сейчас же и сейчас же приезжайте ко мне и не дайте умереть с голоду моему
ребенку!» Надписав на конверте письма: «Николаю Гаврилычу Оглоблину», Елена отправила его с нянею, приказав ей непременно дожидаться
ответа.
Нет! они гордятся сими драгоценными развалинами; они глядят на них с тем же почтением, с тою же любовию, с какою добрые
дети смотрят на заросший травою могильный памятник своих родителей; а мы…» Тут господин антикварий, вероятно бы, замолчал, не находя слов для выражения своего душевного негодования; а мы, вместо
ответа, пропели бы ему забавные куплеты насчет русской старины и, посматривая на какой-нибудь прелестный домик с цельными стеклами, построенный на самом том месте, где некогда стояли неуклюжие терема и толстые стены с зубцами, заговорили бы в один голос: «Как это мило!..
Ответа не было. Думая, что Лаевский вошел и стоит у нее за стулом, она всхлипывала, как
ребенок, и говорила...
Слушая их, дьякон вообразил, что будет с ним через десять лет, когда он вернется из экспедиции: он — молодой иеромонах-миссионер, автор с именем и великолепным прошлым; его посвящают в архимандриты, потом в архиереи; он служит в кафедральном соборе обедню; в золотой митре, с панагией выходит на амвон и, осеняя массу народа трикирием и дикирием, возглашает: «Призри с небесе, боже, и виждь и посети виноград сей, его же насади десница твоя!» А
дети ангельскими голосами поют в
ответ: «Святый боже…»
— О, всех! всех, мои Иоганус! — отвечала опять Софья Карловна, и василеостровский немец Иоган-Христиан Норк так спокойно глядел в раскрывавшиеся перед ним темные врата сени смертной, что если бы вы видели его тихо меркнувшие очи и его посиневшую руку, крепко сжимавшую руку Софьи Карловны, то очень может быть, что вы и сами пожелали бы пред вашим походом в вечность услыхать не вопль, не вой, не стоны, не многословные уверения за тех, кого вы любили, а только одно это слово; одно ваше имя, произнесенное так, как произнесла имя своего мужа Софья Карловна Норк в
ответ на его просьбу о
детях.
Будучи в ребячестве безотчетно страстным охотником до всякой ловли, я считал, бывало, большим праздником, когда отпускали меня на лисьи норы; я много раз ночевывал там и часто не спал до восхода солнца, заменяя караульщика. Тут я наслушался, какими разными голосами, похожими на сиплый лай и завыванье собак, манит лиса своих лисят и как они, в
ответ ей, так же скучат и слегка взлаивают. Лиса беспрестанно бегает кругом норы и пробует манить
детей то громко, то тихо. Как скоро взойдет солнце, она удаляется.
Застенчивый и скромный
ответ гвардейца нравился Марфе Андревне чрезвычайно; но она хотела удостовериться еще точнее, что взлелеянное ею
дитя ее действительно непогрешимо в своей чистоте, и потому священник, отец Алексей, получил поручение узнать это ближе, а Алексею Никитичу ведено было тут же вскоре после приезда говеть и приобщаться.
А с другой стороны, и то много значит, что естественный, здравый смысл
ребенка там меньше подавляется искусственными [по-видимому, удовлетворительными]
ответами, какие находит мальчик или девочка образованного сословия.
Ответа нет. Первый низко склонился на перила. В эту минуту подходит нищая с
ребенком на руках.
— А у меня жена очень высокая, — с гордостью говорил он после того или иного
ответа. — И
дети все в нее. Гренадеры, за милую душу!
Иван Иванович. Не хвастаю я, Николай! Поучаю,
дети мои! Вразумляю… За вас
ответ перед творцом дам!
Внимаю ль песни жниц над жатвой золотою,
Старик ли медленный шагает за сохою,
Бежит ли по лугу, играя и свистя,
С отцовским завтраком довольное
дитя,
Сверкают ли серпы, звенят ли дружно косы —
Ответа я ищу на тайные вопросы,
Кипящие в уме: «В последние года
Сносней ли стала ты, крестьянская страда?
И рабству долгому пришедшая на смену
Свобода наконец внесла ли перемену
В народные судьбы? в напевы сельских дев?
Иль так же горестен нестройный их напев...
— Ты прав, наиб! — бешено сверкнул глазами в
ответ мой второй дед, — я знал, что ты мог причинить зло
ребенку, и спешил выручить ее… — дедушка Магомет кивнул седой головой на меня.
— Всяка премена во святоотеческом предании, всяко новшество, мало ль оно, велико ли — Богу противно, — строго, громко и внушительно зачала Анисья Терентьевна. — Ежели ты, сударыня, обучая Дунюшку, так поступаешь, велик
ответ пред Господом дашь. Про тех, что соблазняют малых-то
детей, какое слово в Писании сказано? «Да обесится жернов осельский на выи его, да потонет в пучине морстей». Вот что, сударыня!..
— Сказано: «Наказуй
дети в юности, да покоят тя на старости, аще же
дети согрешат отцовским небрежением, ему о тех гресех
ответ дати».
— Отзываются кошке мышкины слезки. Так им, мошенникам, и надо! Умели, курицыны
дети, грабить, так пущай же теперь
ответ дадут.
Но, вероятно, как я ни тихо дал этот
ответ, он по обычаям дома все-таки показался неуместно громким, потому что Меланья Фоминишна тот-час же притворила дверь в кабинет и потом торопливо выпроводила меня со всеми прочими в комнату девиц, как выпроваживают
детей «поиграть».
И, не дожидаясь моего
ответа, Бэлла, ловкая и быстрая, как кошка, стала спускаться по крутой лестнице. Через минуту мы уже прильнули к окну кунацкой… Там было много народу, все седые большею частью, важные лезгины. Был тут и старый бек — наиб аула, встретивший нас по приезде. Между всеми этими старыми, убеленными мудрыми сединами людьми, ярко выделялся стройный и тоненький, совсем юный, почти
ребенок, джигит.
Вопрос кажется очень глубоким и премудрым, а между тем нет того
ребенка, который не знал бы на него
ответа и не высказывал бы этого
ответа 20 раз на день.
Я обещаюсь хлопотать о помещении кого-либо из
детей в приют. Девочка старшая благодарит и спрашивает, когда прийти за
ответом. Глаза всех
детей, даже и Миколашки, устремлены на меня, как на какое-то волшебное существо, которое все может сделать для них.
И на этот раз не последовало
ответа. Послышалось только стучанье сторожа в колотушку да треск тухнувшей лампадки. Щеглов, предчувствуя недоброе, вытер на лбу холодный пот и вскочил с постели. Было три часа ночи — время, в которое Настя спала обыкновенно крепким сном
ребенка. Не спать могли заставить ее только особенные причины. Щеглов быстро оделся и вышел на двор.
Вместо
ответа он вывернул с самым серьезным видом карманы и произнес с комической беспомощностью большого
ребенка, так мало гармонировавшей с его лицом факира и прямыми, словно высеченными из камня, как на статуях, волосами...
— Яко же древле Рахиль, — продолжал он и глаза его закатились под самый лоб, — яко же древле Рахиль, плачуще о
детях своих, так и аз, многогрешный, плачу о моих озорниках и злодеях. Добрый твой
ответ, преподобный отец.
Подробно рассказал Степан Сидоров свою последнюю поездку в Чижово, свой разговор с Дарьей Васильевной Потемкиной, ее
ответ и преступную мысль при поездке туда удержать половину капитала, а по возвращении утаить все деньги, что и было им исполнено, путем выдуманного рассказа о смерти
ребенка.
Молодой врач предложил, через Аристотеля, услуги свои увеченным. Вместо
ответа отцы со страхом заслоняли от него
детей своих и начисто отказывались от этой помощи. Легче было видеть их уродами! Уж конечно, пришедши домой, пускали четверговую соль и уголья на воду и спрыскивали ею свое детище, на которого поглядел недобрый глаз басурмана.