Неточные совпадения
Согласился гетьман вместе с полковниками отпустить Потоцкого, взявши с него клятвенную присягу
оставить на свободе все христианские церкви, забыть старую вражду и не наносить никакой обиды козацкому воинству.
Подымите его!» — Меня подняли и
оставили на свободе.
Я пришел к себе
на квартиру и нашел Савельича, горюющего по моем отсутствии. Весть о
свободе моей обрадовала его несказанно. «Слава тебе, владыко! — сказал он перекрестившись. — Чем свет
оставим крепость и пойдем куда глаза глядят. Я тебе кое-что заготовил; покушай-ка, батюшка, да и почивай себе до утра, как у Христа за пазушкой».
— Долго рассказывать… А отчасти моя идея именно в том, чтоб
оставили меня в покое. Пока у меня есть два рубля, я хочу жить один, ни от кого не зависеть (не беспокойтесь, я знаю возражения) и ничего не делать, — даже для того великого будущего человечества, работать
на которого приглашали господина Крафта. Личная
свобода, то есть моя собственная-с,
на первом плане, а дальше знать ничего не хочу.
«Приятный город», — подумал я,
оставляя испуганного чиновника… Рыхлый снег валил хлопьями, мокро-холодный ветер пронимал до костей, рвал шляпу и шинель. Кучер, едва видя
на шаг перед собой, щурясь от снегу и наклоняя голову, кричал: «Гись, гись!» Я вспомнил совет моего отца, вспомнил родственника, чиновника и того воробья-путешественника в сказке Ж. Санда, который спрашивал полузамерзнувшего волка в Литве, зачем он живет в таком скверном климате? «
Свобода, — отвечал волк, — заставляет забыть климат».
Если должно его хвалить за то, что не возбранял опорочивать свои решения, находить в поведении его недостатки и таковые порицания издавать в печати, но похулим его за то, что
на свободе в изъяснении мыслей он
оставил узду.
Думала в тятенькин домик перейти, что он мне
оставил, маменька еще пуще осерчала: «развратничать, говорит, захотела, полюбовников
на свободе собирать хочется».
За каждым из вас сохраняется полная
свобода драться
на дуэли, или… — он развел руками и сделал паузу, — или
оставить службу.
— Я не о вас, каких-нибудь десяти праведниках, говорю, благородством которых, может быть, и спасается только кормило правления! Я не историк, а только гражданин, и говорю, как бы стал говорить, если бы меня
на плаху возвели, что позорно для моего отечества мало что
оставлять убийц и грабителей
на свободе, но, унижая и оскверняя государственные кресты и чины, украшать ими сих негодяев за какую-то акибы приносимую ими пользу.
—
Оставь меня совершенно
на свободе и слушайся только, что я тебе буду советовать.
Видя безуспешность убеждений, Григорий Иваныч испытал другое средство:
на целую неделю
оставил он меня
на свободе с утра до вечера бегать с ружьем до упаду, до совершенного истощения; он надеялся, что я опомнюсь сам, что пресыщение новой охотой и усталость возвратят мне рассудок; но напрасно: я не выпускал ружья из рук, мало ел, дурно спал, загорел, как арап, и приметно похудел.
Так пленник бедный мой уныло,
Хоть сам под бременем оков,
Смотрел
на гибель казаков.
Когда ж полночное светило
Восходит, близ забора он
Лежит в ауле — тихий сон
Лишь редко очи закрывает.
С товарищами — вспоминает
О милой той родной стране;
Грустит; но больше чем оне…
Оставив там залог прелестный,
Свободу, счастье, что любил;
Пустился он в край неизвестный,
И… всё в краю том погубил.
Процесс начать неловко. Но нельзя ж
Еретика
оставить на свободе.
Он сказал, что ни
на ком не женится, кроме вас, если только женится; вам же он
оставил полную
свободу хоть сейчас от него отказаться…
Где начинается сознание, там начинается нравственная
свобода; каждая личность одействотворяет по-своему призвание,
оставляя печать своей индивидуальности
на событиях.
Зато какая
свобода в духе, какая радость
на душе чувствуема была нами до понедельника! В субботу и воскресенье, что бы ученик ни сделал, его не только родители, но и сам пан Кнышевский не имел права наказать и
оставлял до понедельника, и тогда"воздавал с лихвою", как он сам говорил.
Ее сильно беспокоило, что она, хозяйка,
оставила гостей; и вспоминала она, как за обедом ее муж Петр Дмитрич и ее дядя Николай Николаич спорили о суде присяжных, о печати и о женском образовании; муж по обыкновению спорил для того, чтобы щегольнуть перед гостями своим консерватизмом, а главное — чтобы не соглашаться с дядей, которого он не любил; дядя же противоречил ему и придирался к каждому его слову для того, чтобы показать обедающим, что он, дядя, несмотря
на свои 59 лет, сохранил еще в себе юношескую свежесть духа и
свободу мысли.
Не мы, о россияне несчастные, но всегда любезные нам братья! не мы, но вы нас
оставили, когда пали
на колена пред гордым ханом и требовали цепей для спасения поносной жизни, [Поносная жизнь — то есть позорная.] когда свирепый Батый, видя
свободу единого Новаграда, как яростный лев, устремился растерзать его смелых граждан, когда отцы наши, готовясь к славной битве, острили мечи
на стенах своих — без робости: ибо знали, что умрут, а не будут рабами!..
— Зачем вы ссоритесь? — сказала Attalea. — Разве вы поможете себе этим? Вы только увеличиваете свое несчастье злобою и раздражением. Лучше
оставьте ваши споры и подумайте о деле. Послушайте меня: растите выше и шире, раскидывайте ветви, напирайте
на рамы и стекла, наша оранжерея рассыплется в куски, и мы выйдем
на свободу. Если одна какая-нибудь ветка упрется в стекло, то, конечно, ее отрежут, но что сделают с сотней сильных и смелых стволов? Нужно только работать дружнее, и победа за нами.
— Ты можешь догадаться… Я нахожу нужным, обязательным объявить ему о нашей связи и
оставить его, зажить
на свободе. То и другое нужно сделать по возможности скорей… Например, хоть сегодня вечером ты… объяснишься с ним… Пора покончить… Разве тебе не надоело воровски любить?
Даша, изумленная, смущенная от всего происходившего перед её глазами, бросилась между кроватями, встала между девочками, заслоняя одну от другой своим собственным худеньким телом. Последние только сейчас заметили ее и, неистово взвизгнув, бросились под одеяла, проворно закрылись ими с головами,
оставив на свободе одни только раскрасневшиеся, взволнованные мордашки.
— Что ж такого! Это не свидание в cabinet particulier. Вы изволите говорить, что я ее систематически развращаю? Ха, ха! Позвольте мне вам доложить, милейший Заплатин, что она нас обоих, как бы это выразить… Вам известно французское выражение: elle va nous rouler?..
Оставим фразы. Девушке этой двадцать лет, она
на полной
свободе, она — ваша невеста до тех пор, пока ей это угодно.
—
Оставь взятую златницу у себя, — сказал он, — и вот возьми еще другую и не будь за них мне ничем обязана, но не будь безрассудна и еще поразмысли. Если ты согласишься прийти ко мне, то я еще возвышаю цену: я высыплю к твоим ногам всю кису доброхотных даяний, и тогда ты можешь выкупить
на эти деньги
свободу своему мужу. Обдумай это, прежде чем захочешь сказать свой ответ мне.