Неточные совпадения
Она рассказала мне, каким
образом Швабрин принудил их выдать ему
Марью Ивановну; как Марья Ивановна плакала и не хотела с ними расстаться; как Марья Ивановна имела с нею всегдашние сношения через Палашку (девку бойкую, которая и урядника заставляет плясать по своей дудке); как она присоветовала Марье Ивановне написать ко мне письмо и прочее.
Привалов вдруг покраснел. Слова пьяного Бахарева самым неприятным
образом подействовали на него, — не потому, что выставляли в известном свете
Марью Степановну, а потому, что имя дорогой ему девушки повторялось именно при Веревкине. Тот мог подумать черт знает что…
Таким
образом, Марья торжествовала. Она обещала привезти Наташку и привезла. Кишкин, по обыкновению, разыграл комедию: накинулся на
Марью же и долго ворчал, что у него не богадельня и что всей Марьиной родни до Москвы не перевешать. Скоро этак-то ему придется и Тараса Мыльникова кормить, и Петра Васильича. На Наташку он не обращал теперь никакого внимания и даже как будто сердился. В этой комедии ничего не понимал один Семеныч и ужасно конфузился каждый раз, когда жена цеплялась зуб за зуб с хозяином.
Женичка дома не жил: мать отдала его в один из лучших пансионов и сама к нему очень часто ездила, но к себе не брала; таким
образом Вихров и
Мари все почти время проводили вдвоем — и только вечером, когда генерал просыпался, Вихров садился с ним играть в пикет; но и тут
Мари или сидела около них с работой, или просто смотрела им в карты.
Вот что забавляло теперь этого человека. Анна Гавриловна очень хорошо это понимала, и хоть у ней кровью сердце обливалось, но она все-таки продолжала его забавлять подобным
образом.
Мари, все время, видимо, кого-то поджидавшая, вдруг как бы вся превратилась в слух. На дворе послышался легкий стук экипажа.
Покуда герой мой плавал таким
образом в счастии любви, приискивая только способ, каким бы высказать ее
Мари, — в доме Имплевых приготовлялось для него не совсем приятное событие.
Воображение его было преисполнено чистыми, грандиозными
образами религии и истории, ум занят был соображением разных математических и физических истин, а в сердце горела идеальная любовь к
Мари, — все это придало какой-то весьма приятный оттенок и его наружности.
Развивая и высказывая таким
образом свою теорию, Вихров дошел наконец до крайностей; он всякую женщину, которая вышла замуж, родит детей и любит мужа, стал презирать и почти ненавидеть, — и странное дело: кузина
Мари как-то у него была больше всех в этом случае перед глазами!
Мари вся покраснела, и надо полагать, что разговор этот она передала от слова до слова Фатеевой, потому что в первый же раз, как та поехала с Павлом в одном экипаже (по величайшему своему невниманию, муж часто за ней не присылал лошадей, и в таком случае Имплевы провожали ее в своем экипаже, и Павел всегда сопровождал ее), — в первый же раз, как они таким
образом поехали, m-me Фатеева своим тихим и едва слышным голосом спросила его...
Вихров, выйдя от него, отправился к
Мари. Генерала, к великому своему удовольствию он не застал дома: тот отправился в Английский клуб обедать, и, таким
образом, он с
Мари все послеобеда пробеседовал с глазу на глаз.
На просьбу эту старый аптекарь уведомил
Марью Станиславовну тоже письмом, тщательнейшим
образом запечатанным, что денег он ей до конца месяца не вышлет и не будет никогда высылать ранее срока.
Афанасий Матвеич улыбался, кланялся и даже расшаркивался. Но при последнем замечании князя не утерпел и вдруг, ни с того ни с сего, самым глупейшим
образом прыснул от смеха. Все захохотали. Дамы визжали от удовольствия. Зина вспыхнула и сверкающими глазами посмотрела на
Марью Александровну, которая, в свою очередь, разрывалась от злости. Пора было переменить разговор.
Катерина Архиповна с умыслом распорядилась таким
образом, чтобы остаться наедине с гостьей и послушать, что она еще скажет про
Мари, и если это про сватовство Хозарова, то отделать эту госпожу хорошенько, так как страстная мать вообще не любила участия посторонних людей в ее семейных делах, и особенно в отношении идола, за исключением, впрочем, участия Рожнова, в рассуждении которого она, как мы знаем, имела свою особую цель.
В местном отделении государственного банка хранились его сбережения кроме тех, которые были в деле — несколько десятков тысяч. Он решился заставить
Марью Петровну взять их и уехать с ними в Россию, в Петербург или Москву, бросив вид умершей поселянки и выправить себе настоящий вид из местной купеческой управы. Он соображал, что с помощью денег это можно будет сделать без огласки. Он будет просить ее писать ему как можно чаще, и таким
образом он будет следить за ней издалека.