Неточные совпадения
И за
обедом расспрашивают, кто живет наверху в этом
доме.
Дети бегали по всему
дому, как потерянные; Англичанка поссорилась с экономкой и написала записку приятельнице, прося приискать ей новое место; повар ушел еще вчера со двора, во время
обеда; черная кухарка и кучер просили расчета.
Обед стоял на столе; она подошла, понюхала хлеб и сыр и, убедившись, что запах всего съестного ей противен, велела подавать коляску и вышла.
Дом уже бросал тень чрез всю улицу, и был ясный, еще теплый на солнце вечер. И провожавшая ее с вещами Аннушка, и Петр, клавший вещи в коляску, и кучер, очевидно недовольный, — все были противны ей и раздражали ее своими словами и движениями.
— Может быть. Едут на
обед к товарищу, в самом веселом расположении духа. И видят, хорошенькая женщина обгоняет их на извозчике, оглядывается и, им по крайней мере кажется, кивает им и смеется. Они, разумеется, зa ней. Скачут во весь дух. К удивлению их, красавица останавливается у подъезда того самого
дома, куда они едут. Красавица взбегает на верхний этаж. Они видят только румяные губки из-под короткого вуаля и прекрасные маленькие ножки.
Обед, столовая, посуда, прислуга, вино и кушанье не только соответствовали общему тону новой роскоши
дома, но, казалось, были еще роскошнее и новее всего.
Левин провел своего гостя в комнату для приезжих, куда и были внесены вещи Степана Аркадьича: мешок, ружье в чехле, сумка для сигар, и, оставив его умываться и переодеваться, сам пока прошел в контору сказать о пахоте и клевере. Агафья Михайловна, всегда очень озабоченная честью
дома, встретила его в передней вопросами насчет
обеда.
Нет, не они двигали им: ему мерещилась впереди жизнь во всех довольствах, со всякими достатками; экипажи,
дом, отлично устроенный, вкусные
обеды — вот что беспрерывно носилось в голове его.
Он затевает какой-нибудь
обед своей любовнице или на сумасшедшую ногу убирает мебелями
дом, а ему давай деньги взаймы!..
В
доме были открыты все окна, антресоли были заняты квартирою учителя-француза, который славно брился и был большой стрелок: приносил всегда к
обеду тетерек или уток, а иногда и одни воробьиные яйца, из которых заказывал себе яичницу, потому что больше в целом
доме никто ее не ел.
Иногда по целым дням не бывало крохи в
доме, иногда же задавали в нем такой
обед, который удовлетворил бы вкусу утонченнейшего гастронома.
Бывало, он еще в постеле:
К нему записочки несут.
Что? Приглашенья? В самом деле,
Три
дома на вечер зовут:
Там будет бал, там детский праздник.
Куда ж поскачет мой проказник?
С кого начнет он? Всё равно:
Везде поспеть немудрено.
Покамест в утреннем уборе,
Надев широкий боливар,
Онегин едет на бульвар,
И там гуляет на просторе,
Пока недремлющий брегет
Не прозвонит ему
обед.
Maman уже не было, а жизнь наша шла все тем же чередом: мы ложились и вставали в те же часы и в тех же комнатах; утренний, вечерний чай,
обед, ужин — все было в обыкновенное время; столы, стулья стояли на тех же местах; ничего в
доме и в нашем образе жизни не переменилось; только ее не было…
Лидия не пришла пить чай, не явилась и ужинать. В течение двух дней Самгин сидел
дома, напряженно ожидая, что вот, в следующую минуту, Лидия придет к нему или позовет его к себе. Решимости самому пойти к ней у него не было, и был предлог не ходить: Лидия объявила, что она нездорова,
обед и чай подавали для нее наверх.
По бокам парадного крыльца медные и эмалированные дощечки извещали черными буквами, что в
доме этом обитают люди странных фамилий: присяжный поверенный Я. Ассикритов, акушерка Интролигатина, учитель танцев Волков-Воловик, настройщик роялей и починка деревянных инструментов П. Е. Скромного, «Школа кулинарного искусства и готовые
обеды на
дом Т. П. Федькиной», «Переписка на машинке, 3-й этаж, кв.
Но затем он решил сказать, что получил телеграмму на улице, когда выходил из
дома. И пошел гулять, а за
обедом объявил, что уезжает. Он видел, что Дмитрий поверил ему, а хозяйка, нахмурясь, заговорила о завещании.
Красавина. Да вот тебе первое. Коли не хочешь ты никуда ездить, так у себя
дома сделай: позови баб побольше, вели приготовить отличный
обед, чтобы вина побольше разного, хорошего; позови музыку полковую: мы будем пить, а она чтоб играла. Потом все в сад, а музыка чтоб впереди, да так по всем дорожкам маршем; потом опять домой да песни, а там опять маршем. Да так чтобы три дня кряду, а начинать с утра. А вороты вели запереть, чтобы не ушел никто. Вот тебе и будет весело.
Появление Обломова в
доме не возбудило никаких вопросов, никакого особенного внимания ни в тетке, ни в бароне, ни даже в Штольце. Последний хотел познакомить своего приятеля в таком
доме, где все было немного чопорно, где не только не предложат соснуть после
обеда, но где даже неудобно класть ногу на ногу, где надо быть свежеодетым, помнить, о чем говоришь, — словом, нельзя ни задремать, ни опуститься, и где постоянно шел живой, современный разговор.
Потом еще Штольц, уезжая, завещал Обломова ей, просил приглядывать за ним, мешать ему сидеть
дома. У ней, в умненькой, хорошенькой головке, развился уже подробный план, как она отучит Обломова спать после
обеда, да не только спать, — она не позволит ему даже прилечь на диване днем: возьмет с него слово.
Может быть, Илюша уж давно замечает и понимает, что говорят и делают при нем: как батюшка его, в плисовых панталонах, в коричневой суконной ваточной куртке, день-деньской только и знает, что ходит из угла в угол, заложив руки назад, нюхает табак и сморкается, а матушка переходит от кофе к чаю, от чая к
обеду; что родитель и не вздумает никогда поверить, сколько копен скошено или сжато, и взыскать за упущение, а подай-ко ему не скоро носовой платок, он накричит о беспорядках и поставит вверх дном весь
дом.
Ольга поехала с теткой с визитом до
обеда, а он пошел глядеть квартиры поблизости. Заходил в два
дома; в одном нашел квартиру в четыре комнаты за четыре тысячи ассигнациями, в другом за пять комнат просили шесть тысяч рублей.
Но главною заботою была кухня и
обед. Об
обеде совещались целым
домом; и престарелая тетка приглашалась к совету. Всякий предлагал свое блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу.
За
обедом подают по два супа, по два холодных блюда, по четыре соуса и по пяти пирожных. Вина — одно кислее другого — всё как следует в открытом
доме в провинции.
У ней сильно задрожал от улыбки подбородок, когда он сам остроумно сравнил себя с выздоровевшим сумасшедшим, которого уже не боятся оставлять одного, не запирают окон в его комнате, дают ему нож и вилку за
обедом, даже позволяют самому бриться, — но все еще у всех в
доме памятны недавние сцены неистовства, и потому внутренне никто не поручится, что в одно прекрасное утро он не выскочит из окна или не перережет себе горла.
Бабушка не решилась оставить его к
обеду при «хороших гостях» и поручила Викентьеву напоить за завтраком, что тот и исполнил отчетливо, так что к трем часам Опенкин был «готов» совсем и спал крепким сном в пустой зале старого
дома.
— Приятно! — возразила бабушка, — слушать тошно! Пришел бы ко мне об эту пору: я бы ему дала
обед! Нет, Борис Павлович: ты живи, как люди живут, побудь с нами
дома, кушай, гуляй, с подозрительными людьми не водись, смотри, как я распоряжаюсь имением, побрани, если что-нибудь не так…
Весь
дом смотрел парадно, только Улита, в это утро глубже, нежели в другие дни, опускалась в свои холодники и подвалы и не успела надеть ничего, что делало бы ее непохожею на вчерашнюю или завтрашнюю Улиту. Да повара почти с зарей надели свои белые колпаки и не покладывали рук, готовя завтрак,
обед, ужин — и господам, и дворне, и приезжим людям из-за Волги.
— Я не хочу, чтоб
дома заметили это… Я очень слаба… поберегите меня… — молила она, и даже слезы показались в глазах. — Защитите меня… от себя самой!.. Ужо, в сумерки, часов в шесть после
обеда, зайдите ко мне — я… скажу вам, зачем я вас удержала…
Райский почти обрадовался этому ответу. У него отлегло от сердца, и он на другой день, то есть в пятницу после
обеда, легко и весело выпрыгнул из кареты губернатора, когда они въехали в слободу близ Малиновки, и поблагодарил его превосходительство за удовольствие приятной прогулки. Он, с дорожным своим мешком, быстро пробежал ворота и явился в
дом.
Дальше набрел он на постройку
дома, на кучу щепок, стружек, бревен и на кружок расположившихся около огромной деревянной чашки плотников. Большой каравай хлеба, накрошенный в квас лук да кусок красноватой соленой рыбы — был весь
обед.
Райский, не сказавши никому ни слова в
доме, ушел после
обеда на Волгу, подумывая незаметно пробраться на остров, и высматривал место поудобнее, чтобы переправиться через рукав Волги. Переправы тут не было, и он глядел вокруг, не увидит ли какого-нибудь рыбака.
Она ласково подала ему руку и сказала, что рада его видеть, именно в эту минуту, когда у ней покойнее на сердце. Она, в эти дни, после свидания с Марком, вообще старалась казаться покойной, и
дома, за
обедом, к которому являлась каждый день, она брала над собой невероятную силу, говорила со всеми, даже шутила иногда, старалась есть.
Мужчины, одни, среди дел и забот, по лени, по грубости, часто бросая теплый огонь, тихие симпатии семьи, бросаются в этот мир всегда готовых романов и драм, как в игорный
дом, чтоб охмелеть в чаду притворных чувств и дорого купленной неги. Других молодость и пыл влекут туда, в царство поддельной любви, со всей утонченной ее игрой, как гастронома влечет от домашнего простого
обеда изысканный
обед искусного повара.
Воспитанники уже с после
обеда разъехались по
домам, но на этот раз Ламберт остался на воскресенье, не знаю, почему за ним не прислали.
К счастью, прибыл
обед, нарочно заказанный накануне где-то поблизости (через Ламберта и Альфонсинку) у одного замечательного француза-повара, жившего без места и искавшего поместиться в аристократическом
доме или в клубе.
Дома мы узнали, что генерал-губернатор приглашает нас к
обеду. Парадное платье мое было на фрегате, и я не поехал. Я сначала пожалел, что не попал на
обед в испанском вкусе, но мне сказали, что
обед был длинен, дурен, скучен, что испанского на этом
обеде только и было, что сам губернатор да херес. Губернатора я видел на прогулке, с жокеями, в коляске, со взводом улан; херес пивал, и потому я перестал жалеть.
Потом станция, чай, легкая утренняя дрожь, теньеровские картины; там опять живая и разнообразная декорация лесов, пашен, дальних сел и деревень, пекущее солнце, оводы, недолгий жар и снова станция,
обед, приветливые лица да двугривенные; после еще сон, наконец, знакомый шлагбаум, знакомая улица, знакомый
дом, а там она, или он, или оно…
В шесть часов мы были уже
дома и сели за третий
обед — с чаем. Отличительным признаком этого
обеда или «ужина», как упрямо называл его отец Аввакум, было отсутствие супа и присутствие сосисок с перцем, или, лучше, перца с сосисками, — так было его много положено. Чай тоже, кажется, с перцем. Есть мы, однако ж, не могли: только шкиперские желудки флегматически поглощали мяса через три часа после
обеда.
После
обеда мы распрощались с молодым Беном и отправились в Веллингтон, куда приехали поздно вечером. Топающий хозяин опять поставил весь
дом вверх дном, опять наготовил баранины, ветчины, чаю — и опять все дурно.
Сорокин живет полным
домом; он подал к
обеду нам славной говядины, дичи, сливок.
Главные условия свидания состояли в том, чтобы один из полномочных встретил адмирала при входе в
дом, чтобы при угощении
обедом или завтраком присутствовали и они, а не как хотел Овосава: накормить без себя.
После завтрака, состоявшего из горы мяса, картофеля и овощей, то есть тяжелого
обеда, все расходились: офицеры в адмиралтейство на фрегат к работам, мы, не офицеры, или занимались
дома, или шли за покупками, гулять, кто в Портсмут, кто в Портси, кто в Саутси или в Госпорт — это названия четырех городов, связанных вместе и составляющих Портсмут.
После
обеда он тотчас же ушел в свою комнату и в сильном волнении долго ходил по ней, прислушиваясь к звукам в
доме и ожидая ее шагов.
Он вспомнил об
обеде Корчагиных и взглянул на часы. Было еще не поздно, и он мог поспеть к
обеду. Мимо звонила конка. Он пустился бежать и вскочил в нее. На площади он соскочил, взял хорошего извозчика и через десять минут был у крыльца большого
дома Корчагиных.
Маленький Привалов сильно побаивался Марьи Степановны, которая держала себя всегда строго, а за
обедом являлась совсем неприступной: никто не смел слова сказать лишнего, и только когда бывал
дома Василий Назарыч, эта слишком натянутая обеденная обстановка заметно смягчалась.
На первый раз для Привалова с особенной рельефностью выступили два обстоятельства: он надеялся, что шумная жизнь с вечерами, торжественными
обедами и парадными завтраками кончится вместе с медовым месяцем, в течение которого в его
доме веселился весь Узел, а затем, что он заживет тихой семейной жизнью, о какой мечтал вместе с Зосей еще так недавно.
Он был совсем один во всем
доме (Смердяков тоже ушел за провизией к
обеду).
(Тут прокурор описал семейную встречу в монастыре, разговоры с Алешей и безобразную сцену насилия в
доме отца, когда подсудимый ворвался к нему после
обеда.)
— Помнишь ты, когда после
обеда Дмитрий ворвался в
дом и избил отца, и я потом сказал тебе на дворе, что «право желаний» оставляю за собой, — скажи, подумал ты тогда, что я желаю смерти отца, или нет?
Дичи у него в поместье водится много,
дом построен по плану французского архитектора, люди одеты по-английски,
обеды задает он отличные, принимает гостей ласково, а все-таки неохотно к нему едешь.
Мы стояли в местечке ***. Жизнь армейского офицера известна. Утром ученье, манеж;
обед у полкового командира или в жидовском трактире; вечером пунш и карты. В *** не было ни одного открытого
дома, ни одной невесты; мы собирались друг у друга, где, кроме своих мундиров, не видали ничего.