Неточные совпадения
Известно было также, что и к мадам де Помпадур проник он отнюдь
не с
помощью какой-то"особенности", а просто с
помощью денежных приношений, и при ее посредстве избавился от суда и даже
получил высшее против прежнего назначение.
На другой день мы принялись за устройство шести нарт. Три мы достали у удэгейцев, а три приходилось сделать самим. Захаров и Аринин умели плотничать. В
помощь им были приставлены еще два удэгейца. На Дерсу было возложено общее руководство работами. Всякие замечания его были всегда кстати, стрелки привыкли,
не спорили с ним и
не приступали к работе до тех пор, пока
не получали его одобрения.
Мысль потерять отца своего тягостно терзала его сердце, а положение бедного больного, которое угадывал он из письма своей няни, ужасало его. Он воображал отца, оставленного в глухой деревне, на руках глупой старухи и дворни, угрожаемого каким-то бедствием и угасающего без
помощи в мучениях телесных и душевных. Владимир упрекал себя в преступном небрежении. Долго
не получал он от отца писем и
не подумал о нем осведомиться, полагая его в разъездах или хозяйственных заботах.
Нет, я верил и теперь верю в их живоносную силу; я всегда был убежден и теперь
не потерял убеждения, что только с их
помощью человеческая жизнь может
получить правильные и прочные устои.
Наконец пришла и желанная смерть. Для обеих сторон она была вожделенным разрешением. Савельцев с месяц лежал на печи, томимый неизвестным недугом и
не получая врачебной
помощи, так как Анфиса Порфирьевна наотрез отказала позвать лекаря. Умер он тихо, испустив глубокий вздох, как будто радуясь, что жизненные узы внезапно упали с его плеч. С своей стороны, и тетенька
не печалилась: смерть мужа освобождала от обязанности платить ежегодную дань чиновникам.
Они выплывают во время уж очень крупных скандалов и бьют направо и налево, а в
помощь им всегда становятся завсегдатаи — «болдохи», которые дружат с ними, как с нужными людьми, с которыми «дело делают» по сбыту краденого и пользуются у них приютом, когда опасно ночевать в ночлежках или в своих «хазах». Сюда же никакая полиция никогда
не заглядывала, разве только городовые из соседней будки, да и то с самыми благими намерениями —
получить бутылку водки.
О медицинской
помощи, о вызове доктора к заболевшему работнику тогда, конечно, никому
не приходило в голову. Так Антось лежал и тихо стонал в своей норе несколько дней и ночей. Однажды старик сторож, пришедший проведать больного,
не получил отклика. Старик сообщил об этом на кухне, и Антося сразу стали бояться. Подняли капитана, пошли к мельнице скопом. Антось лежал на соломе и уже
не стонал. На бледном лице осел иней…
У нее было множество причин; главные состояли в том, что Багрово сыро и вредно ее здоровью, что она в нем будет непременно хворать, а
помощи получить неоткуда, потому что лекарей близко нет; что все соседи и родные ей
не нравятся, что все это люди грубые и необразованные, с которыми ни о чем ни слова сказать нельзя, что жизнь в деревенской глуши, без общества умных людей, ужасна, что мы сами там поглупеем.
Я попросил позволения развести маленький огонек возле того места, где мы сидели, и когда
получил позволение, то,
не помня себя от радости, принялся хлопотать об этом с
помощью Ефрема, который в дороге вдруг сделался моим как будто дядькой.
— Я должен сказать вам, что Коронат ни в каком случае намерения своего
не изменит. Это я знаю верно. Поэтому весь вопрос в том, будет ли он
получать из дома
помощь или
не будет?
Да что тут! На днях
получаю письмо из Пензы — и тут разочарование!"Спешу поделиться с вами радостной весточкой, — сообщает местный публицист, — и мы, пензяки, начали очищать нечистоты
не с
помощью свиней, а на законном основании. Первый, как и следовало ожидать, подал пример наш уважаемый"и т. д. Ну, разумеется, порадоваться-то я порадовался, но потом сообразил: какое же, однако, будет распоряжение насчет"тамбовской хлебной ветчины"? Ведь этак, чего доброго, она с рынка совсем исчезнуть должна!
На поверку, впрочем, оказалось, что Егор Егорыч
не знал аптекаря, зато очень хорошо знала и была даже дружна с Herr Вибелем gnadige Frau, которая, подтвердив, что это действительно был в самых молодых годах серьезнейший масон, с большим удовольствием изъявила готовность написать к Herr Вибелю рекомендацию о Herr Звереве и при этом так одушевилась воспоминаниями, что весь разговор вела с Егором Егорычем по-немецки, а потом тоже по-немецки написала и самое письмо, которое Егор Егорыч при коротенькой записочке от себя препроводил к Аггею Никитичу; сей же последний,
получив оное, исполнился весьма естественным желанием узнать, что о нем пишут, но сделать это, по незнанию немецкого языка, было для него невозможно, и он возложил некоторую надежду на
помощь Миропы Дмитриевны, которая ему неоднократно хвастала, что она знает по-французски и по-немецки.
В одну из таких светлых минут доложили, что приехал «новый». Старик вдруг вспрянул и потребовал чистого белья. «Новый» вошел, потрясая плечами и гремя саблею. Он дружески подал больному руку, объявил, что сейчас лишь вернулся с усмирения, и заявил надежду, что здоровье почтеннейшего старца
не только поправится, но, с Божиею
помощью,
получит дальнейшее развитие. Старик был, видимо, тронут и пожелал остаться с «новым» наедине.
На последнем пункте политическая экономия Федосьи делала остановку. Бутылка вина на худой конец стоила рубль, а где его взять… Мои ресурсы были плохи. Оставалась надежда на родных, — как было ни тяжело, но мне пришлось просить у них денег. За последние полтора года я
не получал «из дома» ни гроша и решился просить
помощи, только вынужденный крайностью. Отец и мать, конечно, догадаются, что случилась какая-то беда, но обойти этот роковой вопрос
не было никакой возможности.
И тот, чей счет бабушка в своей кабинетной книге зачеркивала крестом, уже никогда
не имел у нее более кредита. Он мог
получить «
помощь», но
не кредит.
«Я уезжаю от вас навсегда. Вы, вероятно, сами согласны, что при розни, которая открылась в наших взглядах на все в мире, нам жить вместе нельзя. Ни с какой
помощью ни ко мне, ни к сыну моему прошу вас
не относиться: мы оба совершенно обеспечены казенным местом, которое я
получила у старика Оглоблина».
— Как же, ангел мой,
не хорошо! Кроме уже
помощи, которую мы теперь
получим, у нас будет каждогодный доход.
— Так как эмигранты теперь уже
получили помощь, то эти деньги я
не желаю отправлять в Париж; иначе, они там получатся, сейчас же раздадутся по рукам и проживутся. Лучше мы будем помогать из них постепенно, когда кто-нибудь из эмигрантов снова впадет в бедность…
— Этого я
не знаю!.. Вам самим лучше это знать! — подхватила Елена. — Во всяком случае, — продолжала она настойчиво, — я желаю вот чего: напишите вы господам эмигрантам, что ежели они действительно нуждаются, так пусть напечатают в какой-нибудь честной, серьезной газете парижской о своих нуждах и назначат адрес, кому бы мы могли выдать новую
помощь; а вместе с тем они пояснили бы нам, что уже
получили помощь и в каком именно размере,
не упоминая, разумеется, при этом наших имен.
Затем произошел между двумя учеными разговор, смысл которого сводился к следующему: приват-доцент Иванов берется соорудить при
помощи линз и зеркал камеру, в которой можно будет
получить этот луч в увеличенном виде и вне микроскопа. Иванов надеется, даже совершенно уверен, что это чрезвычайно просто. Луч он
получит, Владимир Ипатьич может в этом
не сомневаться. Тут произошла маленькая заминка.
Когда в вас сердце признает
Права священные несчастья,
Когда к страдальцу вас влечет
Порыв нежнейшего участья, —
Ужель могли б вы
не внимать
Души тоскующей взыванью?
Ужель могли б
не сострадать
От вас рожденному страданью?
Ах нет! Несчастливей
не тот,
Кто бедность
получил в наследство,
Недужным
помощь подает
Искусства быстрое посредство;
Но нам дано мученье знать,
Где след один есть к упованью,
Где тот лишь может сострадать,
Кто сам виною был страданью.
С
помощью маклера Алексей Трифоныч живой рукой переписал «Соболя» на свое имя, но в купцы записаться тотчас было нельзя. Надо было для того
получить увольнение из удела, а в этом голова Михайло Васильевич
не властен, придется дело вести до Петербурга. Внес, впрочем, гильдию и стал крестьянином, торгующим по свидетельству первого рода…
Не купец, а почти что то же.
Старик Иосаф был прежде всего твердый русский человек, который презирал всякую кривду, всякое шатание житейское, как умственное, так и нравственное, шел неуклонно своим прямым пугем, паче зеницы ока оберегая русские интересы православной русской церкви и своей многочисленной паствы; он охотно благословлял и содействовал открытию воскресных и народных школ, но
не иначе как под руководством священников или людей лично ему известных; к нему шел за советом и
помощью всякий, действительно нуждающийся в совете либо в
помощи, и никогда
не получал себе отказа.
Она
не нуждается для этого в какой-либо другой материи, которая
не была бы ею самой, чтобы производить в ней себя самое, она оказалась бы бессильна и в себе незавершенна, если бы
получила откуда-либо
помощь для своего явления и свершения»****.
Они похожи на того адмирала давно прошедшего времени, который, услышав выстрелы в море,
не пошел на них на
помощь товарищу-адмиралу, так как
не получил на то приказания раньше… а он был слепой исполнитель приказаний начальства и боялся ответственности.
При
помощи спиритизма и денег это было устроено так легко, что Глафира через месяц после приезда в Париж была принята самыми суровыми ревнительницами добродетели,
получила от них выражения внимания и дружбы и даже свободно могла бы делать втайне какие угодно тайные дела, и в свете ей нашлась бы поддержка, и всякий намек на ее прошедшее почитался бы
не иначе, как злонамеренной клеветой.
— Тебе же бы от этого
помощь была, — снова заговорила Александра Михайловна. — Ты вот все меньше зарабатываешь: раньше семьдесят — восемьдесят рублей
получал, а нынче хорошо, как сорок придется в месяц, да и то когда
не хвораешь; а теперь и совсем пустяки приносишь; хозяин вон вперед уж и давать перестал, а мы и в лавочку на книжку задолжали, и за квартиру второй месяц
не платим; погребщик сегодня сказал, что больше в долг
не будет отпускать. А тогда бы все-таки
помощь была тебе.
— Ах, оставь, пожалуйста! — раздраженно ответил Андрей Иванович. — Я превосходно могу управиться! Дай подлечусь либо подходящее место
получу, тогда твоя
помощь будет совершенно излишняя. А что действительно сейчас я мало зарабатываю… Вон у Зины башмаков нету, даже на двор выйти
не может, — ты бы вот на башмаки ей и заработала. Нужно и тебе немножко потрудиться,
не все же на готовый счет жить.
Столичная жизнь, в которую он окунулся недавно, приехав из отдаленной провинции, сопутствуемый благословением родной матери, бедной вдовы-чиновницы, собравшей на поездку единственного сына в столицу за карьерой последние крохи,
не успела еще наложить на него свою печать преждевременной зрелости. Окончив курс лишь гимназии, он
не мог рассчитывать на многое и с
помощью нескольких лиц, знавших его покойного отца,
получил место вольнонаемного писца в одной из бесчисленных столичных канцелярий.
«Нет, я
не могу решиться на это… Будь, что будет… Быть может, Зина останется мне верной женой… Быть может, я сумею ее привязать настолько, что гнусные расчеты сластолюбцев
не оправдаются… Государыня
не оставит ее без награды… У меня теперь, благодаря широкой
помощи иезуитской кассы, есть средства к жизни… Я занимаю положение…
получаю хорошее содержание… бог с ней, с Иреной, и с ее деньгами…»
Она знала, что между графом и ею лежит целая пропасть, что граф меняет женщин как перчатки, что для него это — одно баловство. Она была довольна тем, что граф давал ей деньги без счета и вскоре ей
не придется завидовать какой-нибудь Пелагее. За
помощь относительно княжны Станислав Владиславович обещал ей пять тысяч — именно ту сумму, которую
получила в приданое Поля.
«Необходимо, чтобы народ узнал нужду и сам бы сократил свои расходы, — говорят представители администрации, — а то теперь всё, что требуется земствами, всё, что говорится в собраниях, передается в искаженном виде народу, и крестьяне надеются на такую
помощь, которую они
не могут
получить.
Вот те мысли и чувства, которые вызывало во мне новое сближение с крестьянской нуждой, и я счел своею обязанностью высказать их для того, чтобы люди искренние, действительно желающие отплатить народу за всё то, что мы
получали и
получаем от него,
не тратили бы даром свои силы на деятельность второстепенную и часто ложную, а все силы свои употребили бы на то, без чего никакая
помощь не будет действительной, — на уничтожение всего того, что подавляет дух народа и на восстановление всего того, что может поднять его.
Но в апреле месяце я
получил новые и довольно значительные пожертвования: г-жа Мевиус прислала 400 р., по мелочи собралось рублей 300, С. Т. Морозов дал 1000 р. — собралось около двух тысяч, и, считая себя
не в праве отказаться от посредничества между жертвователями и нуждающимися, я решил поехать на место, для того чтобы наилучшим образом распределить эту
помощь.
Про заповедь бога, которую он дал нам для исполнения, про которую он сказал: кто исполнит и научит так, тот большим наречется и т. д., про которую он сказал, что только те, которые исполняют, те
получают жизнь, заповедь, которую он сам исполнил и которую выразил так ясно, просто, что в смысле ее
не может быть сомнения, про эту-то заповедь я, никогда
не попытавшись даже исполнить ее, говорил: исполнение ее невозможно одними моими силами, а нужна сверхъестественная
помощь.