Петруха же и
не думал об опасности: он так знал дорогу и всю местность, а кроме того, стишок о том, что «вихри снежные крутять», бодрил его тем, что совершенно выражал то, что происходило на дворе. Никите же вовсе не хотелось ехать, но он уже давно привык не иметь своей воли и служить другим, так что никто не удержал отъезжающих.
Неточные совпадения
Разве можно нам, людям, стоящим на пороге ужасающей по бедственности и истребительности войны внутренних революций, перед которой, как говорят приготовители ее, ужасы 93 года будут игрушкой, говорить
об опасности, которая угрожает нам от дагомейцев, зулусов и т. п., которые живут за тридевять земель и
не думают нападать на нас, и от тех нескольких тысяч одуренных нами же и развращенных мошенников, воров и убийц, число которых
не уменьшается от всех наших судов, тюрем и казней.
По таковом счастливом завладении он, Нечай, и бывшие с ним казаки несколько времени жили в Хиве во всяких забавах и
об опасности весьма мало
думали; но та ханская жена, знатно полюбя его, Нечая, советовала ему: ежели он хочет живот свой спасти, то б он со всеми своими людьми заблаговременно из города убирался, дабы хан с войском своим тут его
не застал; и хотя он, Нечай, той ханской жены наконец и послушал, однако
не весьма скоро из Хивы выступил и в пути, будучи отягощен многою и богатою добычею, скоро следовать
не мог; а хан, вскоре потом возвратясь из своего походу и видя, что город его Хива разграблен, нимало
не мешкав, со всем своим войском в погоню за ним, Нечаем, отправился и чрез три дня его настиг на реке, именуемой Сыр-Дарья, где казаки чрез горловину ее переправлялись, и напал на них с таким устремлением, что Нечай с казаками своими, хотя и храбро оборонялся и многих хивинцев побил, но напоследок со всеми имевшимися при нем людьми побит, кроме трех или четырех человек, кои, ушед от того побоища, в войско яицкое возвратились и о его погибели рассказали.
Каждый день Илья слышал что-нибудь новое по этому делу: весь город был заинтересован дерзким убийством, о нём говорили всюду — в трактирах, на улицах. Но Лунёва почти
не интересовали эти разговоры: мысль
об опасности отвалилась от его сердца, как корка от язвы, и на месте её он ощущал только какую-то неловкость. Он
думал лишь
об одном: как теперь будет жить?
— Я уверен, — сказал предводитель, — что все дворянство нашей губернии
не пожалеет ни достояния своего, ни самих себя для общего дела. Стыд и срам тому, кто станет
думать об одном себе, когда отечество будет в
опасности.
— Я
думал об этом, — отвечал спокойно Иван Александрович, — но там
опасность для моей девочки
не так велика, как здесь.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить
не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток, и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто
не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он
думал о лошади,
об утре, о докторше, и ни разу
не подумал о предстоящей
опасности.
При приближении
опасности, всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство
опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно
думать об опасности, тогда как предвидеть всё и спастись от общего хода дела
не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор, пока оно
не наступило, и
думать о приятном.
На все убеждения Денисова
не ездить, Петя отвечал, что он тоже привык всё делать аккуратно, а
не на обум Лазаря, и что он
об опасности себе никогда
не думает.
Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но
об опасности нашествия в русские губернии никто и
не думал, никто и
не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.