Неточные совпадения
Не вопрос о порядке сотворения мира тут
важен, а то, что вместе с этим вопросом могло вторгнуться в жизнь какое-то совсем новое начало, которое, наверное, должно было испортить всю кашу.
Градоначальник этот
важен не столько как прямой деятель, сколько как первый зачинатель на том мирном пути, по которому чуть-чуть было
не пошла глуповская цивилизация.
В религиозном отношении он был также типичным крестьянином: никогда
не думал о метафизических вопросах, о начале всех начал, о загробной жизни. Бог был для него, как и для Араго, гипотезой, в которой он до сих пор
не встречал надобности. Ему никакого дела
не было до того, каким образом начался мир, по Моисею или Дарвину, и дарвинизм, который так казался
важен его сотоварищам, для него был такой же игрушкой мысли, как и творение в 6 дней.
А
важен не отвлеченный принцип, а живой дух, возрожденная личность.
— Алеша, говорю вам, это ужасно важно, — в каком-то чрезмерном уже удивлении продолжала Лиза. —
Не сон
важен, а то, что вы могли видеть этот же самый сон, как и я. Вы никогда мне
не лжете,
не лгите и теперь: это правда? Вы
не смеетесь?
— Собственно говоря, ваша посудина ни к черту
не годится, но
важен почин… да. Я сам когда-то мечтал открыть пароходство по всем сибирским рекам, но разве у нас найдешь капиталы на разумное дело? Могу только позавидовать вашему успеху.
—
Важен генерал, а
не очень умный…
—
Не перебивайте меня; мы
не такие дураки, как вы думаете, господин адвокат, — с злобною досадой воскликнул племянник Лебедева, — разумеется, сто рублей
не двести пятьдесят рублей, и
не всё равно, но
важен принцип; тут инициатива важна, а что недостает ста пятидесяти рублей, это только частность.
— Да, да, понимаю… У нас везде так: нет людей, а деловые люди
не у дел.
Важен дух, душа, а остальное само собой.
— А нам-то какая печаль? Мы ни овсом, ни сеном
не торгуем. Подряды на дрова, уголь и транспорт сданы с торгов еще весной по средним ценам. Мы исполним то, что обещали, и потребуем того же и от других. Я понимаю, что год будет тяжелый, но
важен принцип. Да…
— Нет, мой друг,
не говори этого!
не в таком я звании, чтоб это дело втуне оставить!
Не Анпетов
важен, а тот яд, который он разливает! вот что я прошу тебя понять!
— Непременно все. И я уверен, что и Иван Тимофеев, и Прудентов, и Балалайкин — все непременно соберутся в Кашине. Вот увидишь. Что такое сама по себе смерть жида? Это один из эпизодов известных веяний — и больше ничего.
Не этот факт
важен, а то, что времена назрели. Остается пропеть заключительный куплет и раскланяться.
— Ну да, это так. Это опыт удачный. Но сам по себе он
не имеет еще большого значения. Он
важен… он действительно
важен… но лишь в связи с другими подобными же опытами, долженствующими дать совершенно новые основания нашей сельской жизни. Рыбоводство, скотоводство, свиноводство, садоводство — tout se lie, tout s’enchaine dans ce monde! [Все переплетено, все связано в этом мире! (фр.)] А моя система — это именно целый мир!
Бибиков понимал их и Пугачева, когда писал Фонвизину следующие замечательные строки: «Пугачев
не что иное, как чучело, которым играют воры, яицкие казаки:
не Пугачев
важен; важно общее негодование» 4.
Круциферский помертвел; он думал, что последний поцелуй любви для Глафиры Львовны так же был
важен и поразителен, как для него первый поцелуй, попавшийся
не по адресу.
— Наталья Алексеевна! — заговорил он, — этот разговор
не может так кончиться: он слишком
важен и для меня… Как мне понять вас?
— М-да… Я, знаете ли, никогда
не волнуюсь, — сказал я неизвестно зачем, но почувствовал, что от усталости даже устыдиться
не могу, только глаза отвел в сторону. Попрощался и ушел к себе. Крупный снег шел, все застилало, фонарь горел, и дом мой был одинок, спокоен и
важен. И я, когда шел, хотел одного — спать.
За столом французик тонировал необыкновенно; он со всеми небрежен и
важен. А в Москве, я помню, пускал мыльные пузыри. Он ужасно много говорил о финансах и о русской политике. Генерал иногда осмеливался противоречить, но скромно, единственно настолько, чтоб
не уронить окончательно своей важности.
На всем решительно — и на вещах, и на людях (кроме Лагранжа) — печать необыкновенного события, тревоги и волнения. Лагранж,
не занятый в спектакле, сидит в уборной, погруженный в думу. Он в темном плаще. Он молод, красив и
важен. Фонарь на его лицо бросает таинственный свет.
Где бежавший из имения О. В. Кутузовой Чихачев встретился с появившимся на короткое время в Петербурге Брянчаниновым — это осталось их тайною, которая, может быть, и
не представляет ничего особенно интересного, но тем
не менее они об этом никогда
не говорили.
Важен тот факт, как и где началось это «последование Алексею человеку божию» и чем оно разрешилось, представив собою нам два врожденные характера, достопримечательные своею цельностью и последовательностью.
Ехав дорогой, она имела два опасения: первое, чтоб
не было посторонних, а второе, чтобы Владимир Андреич
не очень уж был
важен и сердит, потому что она его безмерно уважала и отчасти побаивалась; даже, может быть,
не решилась бы заговорить с ним, если бы он сам прежде
не дал тону.
Как бы ни был строг и педантичен преподаватель, как бы ни был
важен объясняемый им урок, у него
не хватит духу испытывать в эту минуту выдержку учеников.
— Послушайте, — сказала я, — вы знаете, какой день нынче для меня. По многому этот день очень
важен. Ежели я вас спрашиваю, то
не для того, чтобы показать участие (вы знаете, что я привыкла к вам и люблю вас), я спрашиваю потому, что мне нужно знать. Зачем вы едете?
Вера Филипповна. Как руки
не протянуть! Да если человек тонет, до стыда ли тут! Стыд ведь только в обыкновенной жизни очень нужен, а то он
не очень
важен: как что посерьезней, так его и нет.
«Очень рад вас видеть, господа!» Что касается до гостей, то Ферапонт Григорьич сохранял какую-то насмешливую мину и был очень
важен; музыкант немного дик: поздоровавшись с хозяином, он тотчас же уселся в угол; две неопределенные личности, одна в теплом пальто, а другая во фраке бутылочного цвета, были таинственны; сибарит весел и только немного женировался тем, что хозяйский сюртук был
не совсем впору и сильно тянул его руки назад.
Но… оставим ученые предметы. Домине Галушкинский и вне учения был против нас
важен с строгостью. По вечерам ни с собою
не брал в «проходку», ни самим
не позволял отлучаться и приказывал сидеть в панычевской смирно до его прихода. Куда же он ходил, мы
не знали.
Грознов. Поживи-ка с мое, так сам в богадельню запросишься, а я еще на своих харчах живу. А у Барабошевых тебя держать станут ли, нет ли,
не знаю, а я жить буду. А коли будем жить вместе,
не прогонят тебя, так ты мне вот как будешь кланяться.
Не больно ты
важен: видали и почище. (Уходит.)
Ардальон Семеныч, вышед из своего неестественного положения, из увлечения, так ему чуждого, был
не то что холоден, но слишком спокоен и
важен для настоящей минуты, а природная его медленность казалась уже вялостью.
Тут
важен только символ, а
не сущность.
— Де густибус?.. знаю-с. Тоже учились когда-то… Чему-нибудь и как-нибудь, по словам великого Достоевского. Вино, конечно, пустяки, киндершпиль [Детская игра (нем. Kinderspiel).], но
важен принцип. Принцип
важен, да! — закричал неожиданно Завалишин. — Если я истинно русский, то и все вокруг меня должно быть русское. А на немцев и французов я плевать хочу. И на жидов. Что,
не правду я говорю, доктор?
Лебедкина. А в том, что хоть этот долг для меня и
не очень
важен, а мне его
не хочется платить. Двенадцать тысяч, для кого бы то ни было, составляют расчет. И вот мне хотелось испытать, стоите ли вы моей любви, которой вы так давно добиваетесь.
И поэтому-то именно замечательный художник
важен в общественном смысле: в жизни-то еще когда наберешь фактов, да и те будут бледны, отрывочны, побуждения неясны, причины смешаны; а тут, пожалуй, и одно или два явления представлены, да зато так, что после них уже никакого сомнения
не может быть относительно целого разряда подобных явлений.
Пусть он и
не удовлетворяет художественным требованиям, пусть он иной раз и промахнется, и выразится нехорошо: мы уж на это
не обращаем внимания, мы все-таки готовы толковать о нем много и долго, если только для общества
важен почему-нибудь смысл его произведений.
Между тем как он с любопытством все рассматривал, отворилась боковая дверь, прежде им
не замеченная, и вошло множество маленьких людей, ростом
не более как с пол-аршина, в нарядных разноцветных платьях. Вид их был
важен: иные по одеянию казались военными, другие — гражданскими чиновниками. На всех были круглые с перьями шляпы наподобие испанских. Они
не замечали Алеши, прохаживались чинно по комнатам и громко между собою говорили, но он
не мог понять, что они говорили.
Иннокентиев. Эх, все вы мешаете! Все это пришло бы по порядку, — потому что и он все это спрашивал, когда прочел. Зачем я
не уничтожил! Я
не вандал, жечь исторические документы! Род Серпуховых
не что-нибудь такое, чтобы потомство
не стало интересоваться. Тут всякий лоскуток
важен. Я ученый, знаю обязанности относительно потомства. Часто нужна тайна, документы и хранятся в тайне, чтобы узнало потомство. А то как же по-вашему?
— Мужик, очевидно, хочет затеять скандал, но
не это важно…
Важен сам факт, побои… Неужели я способен драться? И за что я ударил бедного мужика?
Иисус
не говорит самарянам: оставьте ваши верования, ваши предания для еврейских. Он
не говорит евреям: присоединяйтесь к самарянам. Но он говорит самарянам и евреям: вы одинаково заблуждаетесь.
Важен не храм и
не служение в храме,
важен не Гаризим или Иерусалим, — настанет время и настало уже, когда будут поклоняться отцу
не в Гаризиме,
не в Иерусалиме, но когда истинные поклонники будут поклоняться отцу в духе и истине, ибо таких поклонников отец ищет себе.
Наперед тебе говорю:
не важно сказанье, важно иносказанье,
важен таинственный смысл того, что станет он теперь говорить…
Важен источник, а
не цель.
Приходит посадник. Василько проговаривается, что затеял с товарищами этою ночью вылазку из осажденного Новгорода. Посадник в негодовании выясняет ему всю преступность их затеи в такое время, когда
важен всякий лишний человек… Я прикидывал глазом, — много ли остается чтения? Много. Эх,
не поспею в кухню. Акулина поставит картошку в духовку, — тогда уж
не даст. А за обедом совсем уж другой вкус у картошки.
Мне было тогда лет восемь, но это
не беда: тут, господа,
важен не он, а она.
— Ах, monsieur Нетов… я далека от всего этого… я ничего
не знаю… мой муж никогда меня
не посвящал в дела… Никогда… Он смотрит на меня, как на дурочку… И вот теперь поймите мое положение… в такие минуты… я как в лесу… Волю свою он
не передает мне на словах! О нет!.. Я недостойна… Я
не ропщу… вы понимаете, Евлампий Григорьевич… какая будет воля моего мужа — я
не знаю… Но выбор исполнителей… так
важен… ваше участие…
Последний слух очень
важен для женщин, которые желают занять места конторщиков, кассиров на железных дорогах, почтамтских приемщиков и
не могут получить этих мест потому только, что они женщины, а
не мужчины.
— Постой, Алеша, — говорит диакон. — Постой, дура,
не сердись!
Не ты один, и я, брат, в накладе! Подходит сейчас после обедни к грахву отец Кузьма и спрашивает: «А какого вы понятия о голосе диакона, ваше сиятельство?
Не правда ли, совершеннейшая октава?» А грахв-то, знаешь, что выразил? Конплимент! «Кричать, говорит, всякий может.
Не так, говорит,
важен в человеке голос, как ум». Питерский дока! Атеист и есть атеист! Пойдем, брат сирота, с обиды тарарахнем точию по единой!
Прошло два и три года. Дело у Праши приняло значительные размеры, и жилось им всем хорошо: стирали и «салфеточное» и всякое другое белье уже на несколько гостиниц, и все ими были довольны. Особенно славилась их блестящая выводка пятен «без фимии». Секрета своего против пятен красного вина Праша никому
не открывала. Он, очевидно, был очень
важен, хотя, по ее словам, он состоял «из самых последних пустяков».
Петр Иваныч
не казался себе уже таким великим человеком,
не казался так
важен, как у крыльца Шевалье.
Легче на смерть пойти, нежели сознаться Сашеньке в том, что я потерял работу и теперь ничего
не значу. Если бы раньше я еще вел себя иначе, а то ведь сколько гордости! сколько важности и требований! «Убедительно прошу тебя позаботиться о моем столе, потому что мой желудок
важен не только для меня, а и для всех вас: если я заболею, кто будет?..» и т. д. Прошу
не шуметь, я ложусь отдыхать. Почему чай
не горячий? Почему пиджак
не вычищен и на рукаве я усматриваю пушинку — эй, вы!
В обед он
не зашел, и — грешный человек — мне пришло в голову, что весь разговор наш
не был для него так
важен, как мне показалось, и что ему и
не нужно книг, и что вообще я приписал ему то, чего в нем
не было.
Я ничего
не могу отвечать на такой трудный церковный вопрос, но я никак
не думал, чтобы нам был очень
важен пример католических епископов!
Такой соучастник так
важен, что Ашинов начал свою карьеру с того, о чем Мошкин (XVII в.)
не смел бы и думать, а Баранщиков (в XVIII в.) дошел только в конце своих подвигов, и то в слабой степени.