Неточные совпадения
Стародум(целуя сам ее руки). Она в твоей душе. Благодарю Бога, что в самой тебе нахожу твердое
основание твоего счастия. Оно
не будет зависеть ни от знатности, ни от богатства. Все это прийти к тебе может; однако для тебя
есть счастье всего этого больше. Это то, чтоб чувствовать себя достойною всех благ, которыми ты можешь наслаждаться…
Он
не без
основания утверждал, что голова могла
быть опорожнена
не иначе как с согласия самого же градоначальника и что в деле этом принимал участие человек, несомненно принадлежащий к ремесленному цеху, так как на столе, в числе вещественных доказательств, оказались: долото, буравчик и английская пилка.
Но он
не без
основания думал, что натуральный исход всякой коллизии [Колли́зия — столкновение противоположных сил.]
есть все-таки сечение, и это сознание подкрепляло его. В ожидании этого исхода он занимался делами и писал втихомолку устав «о нестеснении градоначальников законами». Первый и единственный параграф этого устава гласил так: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие, то, сняв оный со стола, положи под себя. И тогда все сие, сделавшись невидимым, много тебя в действии облегчит».
Но никто
не догадался, что благодаря именно этому обстоятельству город
был доведен до такого благосостояния, которому подобного
не представляли летописи с самого его
основания.
Когда он стал спрашивать, на каком
основании освободили заложников, ему сослались на какой-то регламент, в котором будто бы сказано:"Аманата сечь, а
будет который уж высечен, и такого более суток отнюдь
не держать, а выпущать домой на излечение".
Что предположение о конституциях представляло
не более как слух, лишенный твердого
основания, — это доказывается, во-первых, новейшими исследованиями по сему предмету, а во-вторых, тем, что на место Негодяева градоначальником
был назначен «черкашенин» Микаладзе, который о конституциях едва ли имел понятие более ясное, нежели Негодяев.
Теперь, когда над ним висело открытие всего, он ничего так
не желал, как того, чтоб она, так же как прежде, насмешливо ответила ему, что его подозрения смешны и
не имеют
основания. Так страшно
было то, что он знал, что теперь он
был готов поверить всему. Но выражение лица ее, испуганного и мрачного, теперь
не обещало даже обмана.
И он
не без внутренней гордости и
не без
основания думал, что всякий другой давно бы запутался и принужден
был бы поступать нехорошо, если бы находился в таких же трудных условиях.
Раздражение, разделявшее их,
не имело никакой внешней причины, и все попытки объяснения
не только
не устраняли, но увеличивали его. Это
было раздражение внутреннее, имевшее для нее
основанием уменьшение его любви, для него — раскаяние в том, что он поставил себя ради ее в тяжелое положение, которое она, вместо того чтоб облегчить, делает еще более тяжелым. Ни тот, ни другой
не высказывали причины своего раздражения, но они считали друг друга неправыми и при каждом предлоге старались доказать это друг другу.
Занятия его и хозяйством и книгой, в которой должны
были быть изложены
основания нового хозяйства,
не были оставлены им; но как прежде эти занятия и мысли показались ему малы и ничтожны в сравнении с мраком, покрывшим всю жизнь, так точно неважны и малы они казались теперь в сравнении с тою облитою ярким светом счастья предстоящею жизнью.
Главное же — ему нужно
было ехать
не откладывая: надо успеть предложить мужикам новый проект, прежде чем посеяно озимое, с тем чтобы сеять его уже на новых
основаниях.
— Позволь, дай договорить мне. Я люблю тебя. Но я говорю
не о себе; главные лица тут — наш сын и ты сама. Очень может
быть, повторяю, тебе покажутся совершенно напрасными и неуместными мои слова; может
быть, они вызваны моим заблуждением. В таком случае я прошу тебя извинить меня. Но если ты сама чувствуешь, что
есть хоть малейшие
основания, то я тебя прошу подумать и, если сердце тебе говорит, высказать мне…
Как бы то ни
было, цель человека все еще
не определена, если он
не стал наконец твердой стопою на прочное
основание, а
не на какую-нибудь вольнодумную химеру юности.
Задумчиво уступая ей, он снял с пальца старинное дорогое кольцо,
не без
основания размышляя, что, может
быть, этим подсказывает жизни нечто существенное, подобно орфографии.
Все в том, что я действительно принес несколько хлопот и неприятностей многоуважаемой вашей сестрице; стало
быть, чувствуя искреннее раскаяние, сердечно желаю, —
не откупиться,
не заплатить за неприятности, а просто-запросто сделать для нее что-нибудь выгодное, на том
основании, что
не привилегию же в самом деле взял я делать одно только злое.
— Он много верного знает, Томилин. Например — о гуманизме. У людей нет никакого
основания быть добрыми, никакого, кроме страха. А жена его — бессмысленно добра… как пьяная. Хоть он уже научил ее
не верить в бога. В сорок-то шесть лет.
Через минуту Самгин имел
основание думать, что должно повториться уже испытанное им: он сидел в кабинете у стола, лицом к свету, против него, за столом, помещался офицер, только обстановка кабинета
была не такой домашней, как у полковника Попова, а — серьезнее, казенней.
— Но — нет! Хлыстовство — балаган. За ним скрывалось что-то другое. Хлыстовство — маскировка. Она
была жадна, деньги любила. Муж ее давал мне на нужды партии щедрее. Я смотрел на него как на кандидата в революционеры. Имел
основания. Он и о деревне правильно рассуждал, в эсеры
не годился. Да, вот что я могу сказать о ней.
На другой день утром Самгин читал в местной газете: «
Есть основания полагать, что налет
был случаен,
не подготовлен, что это просто грабеж».
Он покраснел, догадываясь,
не без
основания, что ей
было известно
не только о том, что он читает, но и как читает.
Основания никакого к такому заключению со стороны Натальи Фаддеевны
не было, никто ни на кого
не восставал, даже кометы в тот год
не было, но у старух бывают иногда темные предчувствия.
Летом отправлялись за город, в ильинскую пятницу — на Пороховые Заводы, и жизнь чередовалась обычными явлениями,
не внося губительных перемен, можно
было бы сказать, если б удары жизни вовсе
не достигали маленьких мирных уголков. Но, к несчастью, громовой удар, потрясая
основания гор и огромные воздушные пространства, раздается и в норке мыши, хотя слабее, глуше, но для норки ощутительно.
Ее я, конечно, никогда
не видал, да и представить
не мог, как
буду с ней говорить, и
буду ли; но мне представлялось (может
быть, и на достаточных
основаниях), что с ее приездом рассеется и мрак, окружавший в моих глазах Версилова.
Не то чтоб он меня так уж очень мучил, но все-таки я
был потрясен до
основания; и даже до того, что обыкновенное человеческое чувство некоторого удовольствия при чужом несчастии, то
есть когда кто сломает ногу, потеряет честь, лишится любимого существа и проч., даже обыкновенное это чувство подлого удовлетворения бесследно уступило во мне другому, чрезвычайно цельному ощущению, именно горю, сожалению о Крафте, то
есть сожалению ли,
не знаю, но какому-то весьма сильному и доброму чувству.
— Понимаю, слышал. Вы даже
не просите извинения, а продолжаете лишь настаивать, что «готовы отвечать чем и как угодно». Но это слишком
будет дешево. А потому я уже теперь нахожу себя вправе, в видах оборота, который вы упорно хотите придать объяснению, высказать вам с своей стороны все уже без стеснения, то
есть: я пришел к заключению, что барону Бьорингу никаким образом нельзя иметь с вами дела… на равных
основаниях.
Оказывается, что все, что говорили вчера у Дергачева о нем, справедливо: после него осталась вот этакая тетрадь ученых выводов о том, что русские — порода людей второстепенная, на
основании френологии, краниологии и даже математики, и что, стало
быть, в качестве русского совсем
не стоит жить.
А человеку, который приехал с «Антоном Горемыкой», разрушать, на
основании помещичьего права, святость брака, хотя и своего дворового,
было бы очень зазорно перед самим собою, потому что, повторяю, про этого «Антона Горемыку» он еще
не далее как несколько месяцев тому назад, то
есть двадцать лет спустя, говорил чрезвычайно серьезно.
У них действительно нашлись дохи, кухлянки и медвежьи шкуры, которые и
были уступлены нам на том
основании, что мы проезжие, что у нас никого нет знакомых, следовательно, все должны
быть знакомы; нельзя купить вещи в лавке, следовательно, надо купить ее у частного,
не торгующего этим лица, которое остается тут и имеет возможность заменить всегда проданное.
Чрез полчаса стол опустошен
был до
основания. Вино
было старый фронтиньяк, отличное. «Что это, — ворчал барон, — даже ни цыпленка! Охота таскаться по этаким местам!» Мы распрощались с гостеприимными, молчаливыми хозяевами и с смеющимся доктором. «Я надеюсь с вами увидеться, — кричал доктор, — если
не на возвратном пути, так я приеду в Саймонстоун: там у меня служит брат, мы вместе поедем на самый мыс смотреть соль в горах, которая там открылась».
Японцы так хорошо устроили у себя внутреннее управление, что совет
не может сделать ничего без сиогуна, сиогун без совета и оба вместе без удельных князей. И так система их держится и
будет держаться на своих искусственных
основаниях до тех пор, пока
не помогут им ниспровергнуть ее… американцы или хоть… мы!
По всему тому, что происходило на судебном следствии, и по тому, как знал Нехлюдов Маслову, он
был убежден, что она
не виновна ни в похищении ни в отравлении, и сначала
был и уверен, что все признают это; но когда он увидал, что вследствие неловкой защиты купца, очевидно основанной на том, что Маслова физически нравилась ему, чего он и
не скрывал, и вследствие отпора на этом именно
основании старшины и, главное, вследствие усталости всех решение стало склоняться к обвинению, он хотел возражать, но ему страшно
было говорить за Маслову, — ему казалось, что все сейчас узнают его отношения к ней.
Далее: «Во-вторых, защитник Масловой, — продолжал он читать, —
был остановлен во время речи председателем, когда, желая охарактеризовать личность Масловой, он коснулся внутренних причин ее падения, на том
основании, что слова защитника якобы
не относятся прямо к делу, а между тем в делах уголовных, как то
было неоднократно указываемо Сенатом, выяснение характера и вообще нравственного облика подсудимого имеет первенствующее значение, хотя бы для правильного решения вопроса о вменении» — два, — сказал он, взглянув на Нехлюдова.
Видите ли, основание-то молчать
было: во-первых, я сам
не верил, чтобы этот Шпигель мог что-нибудь сделать — это раз; во-вторых, когда вы сделали предложение Зосе, ваш процесс клонился в вашу пользу…
— Я
не выставляю подсудимого каким-то идеальным человеком, — говорил Веревкин. — Нет, это самый обыкновенный смертный,
не чуждый общих слабостей… Но он попал в скверную историю, которая походила на игру кошки с мышкой.
Будь на месте Колпаковой другая женщина, тогда Бахарев
не сидел бы на скамье подсудимых! Вот главная мысль, которая должна лечь в
основание вердикта присяжных. Закон карает злую волю и бесповоротную испорченность, а здесь мы имеем дело с несчастным случаем, от которого никто
не застрахован.
Длинная тощая фигура Ивана Яковлича, с согнутой спиной и тонкими ногами,
не давала никаких
оснований предположить, что Nicolas Веревкин
был кость от кости, плоть от плоти именно такой подвижнической фигуры.
Есть даже большее
основание думать, что Германия
не имеет империалистического призвания и что империализм ее
есть лишь зазнавшийся свыше всякой меры национализм.
Но с
не меньшим
основанием можно
было бы утверждать, что русская душа — мятежная, ищущая, душа странническая, взыскующая нового Града, никогда
не удовлетворяющаяся ничем средним и относительным.
В расшатанных ли до
основания нравственных началах наших или в том, наконец, что этих нравственных начал, может
быть, у нас совсем даже и
не имеется?
Начальство и суд
не могли
не дать хода делу, но приостановились и они: хотя представленные вещи и письма и заставили размышлять, но решено
было и тут, что если сии документы и оказались бы верными, то все же окончательное обвинение
не могло бы
быть произнесено на
основании только сих документов.
Даже и теперь еще это так исполнимо, но послужит
основанием к будущему уже великолепному единению людей, когда
не слуг
будет искать себе человек и
не в слуг пожелает обращать себе подобных людей, как ныне, а, напротив, изо всех сил пожелает стать сам всем слугой по Евангелию.
— Я иду из положения, что это смешение элементов, то
есть сущностей церкви и государства, отдельно взятых,
будет, конечно, вечным, несмотря на то, что оно невозможно и что его никогда нельзя
будет привести
не только в нормальное, но и в сколько-нибудь согласимое состояние, потому что ложь лежит в самом
основании дела.
Отец, докажи мне, что я должен любить тебя?“ — и если этот отец в силах и в состоянии
будет ответить и доказать ему, — то вот и настоящая нормальная семья,
не на предрассудке лишь мистическом утверждающаяся, а на
основаниях разумных, самоотчетных и строго гуманных.
На вопрос же прокурора о том, какие у него
основания утверждать, что Федор Павлович обидел в расчете сына, Григорий Васильевич, к удивлению всех, основательных данных совсем никаких
не представил, но все-таки стоял на том, что расчет с сыном
был «неправильный» и что это точно ему «несколько тысяч следовало доплатить».
Даже о точных
основаниях крестьянской реформы он все еще как бы
не приобрел окончательного и твердого понятия и узнавал о них, так сказать, из года в год, приумножая свои знания практически и невольно, а между тем сам
был помещиком.
Я бы, впрочем, и
не стал распространяться о таких мелочных и эпизодных подробностях, если б эта сейчас лишь описанная мною эксцентрическая встреча молодого чиновника с вовсе
не старою еще вдовицей
не послужила впоследствии
основанием всей жизненной карьеры этого точного и аккуратного молодого человека, о чем с изумлением вспоминают до сих пор в нашем городке и о чем, может
быть, и мы скажем особое словечко, когда заключим наш длинный рассказ о братьях Карамазовых.
Да к тому же Митя его даже и за человека теперь считать
не мог, ибо известно
было всем и каждому в городе, что это лишь больная развалина, сохранившая отношения с Грушенькой, так сказать, лишь отеческие, а совсем
не на тех
основаниях, как прежде, и что это уже давно так, уже почти год как так.
Он подозревал тогда весьма верно, что она и сама находится в какой-то борьбе, в какой-то необычайной нерешительности, на что-то решается и все решиться
не может, а потому и
не без
основания предполагал, замирая сердцем, что минутами она должна
была просто ненавидеть его с его страстью.
Наутро, 10 августа, я проснулся от сильного шума.
Не надо
было выходить из фанзы, чтобы понять, в чем дело. Дождь лил как из ведра. Сильные порывы ветра сотрясали фанзу до
основания.
К утру ветер начал стихать. Сильные порывы сменялись периодами затишья. Когда рассвело, я
не узнал места: одна фанза
была разрушена до
основания, у другой выдавило стену; много деревьев, вывороченных с корнями, лежало на земле. С восходом солнца ветер упал до штиля; через полчаса он снова начал дуть, но уже с южной стороны.
Местом высадки
был назначен залив Джигит, а
не бухта Терней на том
основании, что там из-за постоянного прибоя нельзя выгружать мулов.