Неточные совпадения
— Сомнения свойственны слабости человеческой, но мы должны молиться, чтобы милосердый Господь укрепил нас. Какие особенные
грехи имеете? — прибавил он
без малейшего промежутка, как бы стараясь
не терять времени.
— Напротив, тысячи — трудно
без греха, а миллионы наживаются легко. Миллионщику нечего прибегать к кривым путям. Прямой таки дорогой так и ступай, все бери, что ни лежит перед тобой! Другой
не подымет.
— Нет, Платон Михайлович, — сказал Хлобуев, вздохнувши и сжавши крепко его руку, —
не гожусь я теперь никуды. Одряхлел прежде старости своей, и поясница болит от прежних
грехов, и ревматизм в плече. Куды мне! Что разорять казну! И
без того теперь завелось много служащих ради доходных мест. Храни бог, чтобы из-за меня, из-за доставки мне жалованья прибавлены были подати на бедное сословие: и
без того ему трудно при этом множестве сосущих. Нет, Платон Михайлович, бог с ним.
Притом же у нас храм Божий —
грех сказать, что такое: вот сколько лет уже, как, по милости Божией, стоит Сечь, а до сих пор
не то уже чтобы снаружи церковь, но даже образа
без всякого убранства.
— Что? Священника?..
Не надо… Где у вас лишний целковый?.. На мне нет
грехов!.. Бог и
без того должен простить… Сам знает, как я страдала!.. А
не простит, так и
не надо!..
И — вздохнул,
не без досады, — дом казался ему все более уютным, можно бы неплохо устроиться. Над широкой тахтой — копия с картины Франца Штука «
Грех» — голая женщина в объятиях змеи, — Самгин усмехнулся, находя, что эта устрашающая картина вполне уместна над тахтой, забросанной множеством мягких подушек. Вспомнил чью-то фразу: «Женщины понимают только детали».
Немного погодя воротилась Татьяна Марковна, пришел Райский. Татьяна Марковна и Тушин
не без смущения встретились друг с другом. И им было неловко: он знал, что ей известно его объяснение с Верой, — а ей мучительно было, что он знает роман и «
грех» Веры.
Они знают, что война есть великое зло и кара за
грехи человечества, но они видят смысл мировых событий и вступают в новый исторический период
без того чувства уныния и отброшенности, которое ощущают люди первого типа, ни в чем
не прозревающие внутреннего смысла.
— Но зато я себя осужу! — воскликнул Митя. — Я убегу, это и
без тебя решено было: Митька Карамазов разве может
не убежать? Но зато себя осужу и там буду замаливать
грех вовеки! Ведь этак иезуиты говорят, этак? Вот как мы теперь с тобой, а?
Однако и тут
не обходилось
без греха и беды.
В растворенные двери реставрированного атриума,
без лар и пенат, видится уже
не анархия,
не уничтожение власти, государства, а строгий чин, с централизацией, с вмешательством в семейные дела, с наследством и с лишением его за наказание; все старые римские
грехи выглядывают с ними из щелей своими мертвыми глазами статуи.
— Ну, так я и знала! То-то я вчера смотрю, словно у него дыра во рту… Вот и еще испытание Царь Небесный за
грехи посылает! Ну, что ж! Коли в зачет
не примут, так
без зачета отдам!
—
Не мути ты меня, Христа ради! дай светлого праздника
без греха дождаться! Поела и ступай с Богом наверх!
— Вы всей Москве должны!.. В ваших книгах обо всей Москве написали и ни слова
не сказали о банях. А ведь Москва
без бань —
не Москва! А вы Москву знаете, и
грех вам
не написать о нас, старых москвичах. Вот мы и просим вас
не забыть бань.
— Оставь…
Не надо, — удерживал его Михей Зотыч. — Пусть выспится молодым делом. Побранить-то есть кому бабочку, а пожалеть некому. Трудненько молодой жить
без призору…
Не сладко ей живется. Ох,
грехи!..
— Я знаю ее характер:
не пойдет… А поголодает, посидит у хлеба
без воды и выкинет какую-нибудь глупость. Есть тут один адвокат, Мышников, так он давно за ней ухаживает. Одним словом, долго ли до
греха? Так вот я и хотел предложить с своей стороны… Но от меня-то она
не примет. Ни-ни! А ты можешь так сказать, что много был обязан Илье Фирсычу по службе и что мажешь по-родственному ссудить. Только требуй с нее вексель, a то догадается.
Без Сына Божьего человечество
не только
не могло бы искупить
греха и спастись, но его и
не было бы, оно
не сотворилось бы.
Либерализм
не есть
грех; это необходимая составная часть всего целого, которое
без него распадется или замертвеет; либерализм имеет такое же право существовать, как и самый благонравный консерватизм; но я на русский либерализм нападаю, и опять-таки повторяю, что за то, собственно, и нападаю на него, что русский либерал
не есть русский либерал, а есть
не русский либерал.
Прошло пять лет лечения в Швейцарии у известного какого-то профессора, и денег истрачены были тысячи: идиот, разумеется, умным
не сделался, но на человека, говорят, все-таки стал походить,
без сомнения, с
грехом пополам.
— Кто же
без греха, тетушка? Эта слабость в нем есть, конечно. Сергей Петрович воспитания, конечно,
не получил, по-французски
не говорит; но он, воля ваша, приятный человек.
— Ты даже, — хорошо. Постой-ка, батюшка! Ты, вон тебе шестой десяток, да на хорошеньких-то зеваешь, а ее мужу тридцать лет! тут
без греха грех. — Да грех-то еще
грехом, а то и сердечишко заговорит. От капризных-то мужей ведь умеют подбирать: тебе, мол, милая, он
не годится, ну, дескать, мне подай. Вы об этом подумали с нежной маменькой-то или нет, — а?
А так как
без опытов прожить нельзя, то и в
грех этим лицам ставить
не следует, а следует ставить в
грех лишь тем, которые
не те опыты производят, какие от бога им предназначены.
— Я, милостивый государь, здешняя дворянка, — сказала она мне мягким голосом, но
не без чувства собственного достоинства, — коллежская секретарша Марья Петровна Музовкина, и хотя
не настоящая вдова, но по
грехам моим и по воле божией вдовею вот уж двадцать пятый год…
Глаза и все выражение лица Софьи явно говорили: «Я буду любить просто,
без затей, буду ходить за мужем, как нянька, слушаться его во всем и никогда
не казаться умнее его; да и как можно быть умнее мужа? это
грех!
«Да. Хорошо было моим предшественникам, — уныло размышлял Александров, кусая ногти. — Все они небось были трынчики, строевики, послушные ловкачи, знавшие все военные уставы назубок,
не хуже чем „Отче наш“. Но за мною — о господи! — за мною-то столько
грехов и прорех! И сколько раз этот самый Николай Васильевич Новоселов сажал меня под арест, наряжал на лишнее дневальство и наказывал
без отпуска?
— Конечно,
не без греха-с! — объяснил Савелий Власьев.
—
Грех было бы мне винить тебя, Борис Федорыч.
Не говорю уже о себе; а сколько ты другим добра сделал! И моим ребятам
без тебя, пожалуй, плохо пришлось бы. Недаром и любят тебя в народе. Все на тебя надежду полагают; вся земля начинает смотреть на тебя!
— Часто мы видим, что люди
не только впадают в
грех мысленный, но и преступления совершают — и всё через недостаток ума. Плоть искушает, а ума нет — вот и летит человек в пропасть. И сладенького-то хочется, и веселенького, и приятненького, а в особенности ежели женский пол… как тут
без ума уберечись! А коли ежели у меня есть ум, я взял канфарки или маслица; там потер, в другом месте подсыпал — смотришь, искушение-то с меня как рукой сняло!
Не помню, как я вылечился от этого страха, но я вылечился скоро; разумеется, мне помог в этом добрый бог бабушки, и я думаю, что уже тогда почувствовал простую истину: мною ничего плохого еще
не сделано,
без вины наказывать меня —
не закон, а за чужие
грехи я
не ответчик.
— Она, сударыня, круглая сирота…
Грех ее обидеть. Барыня, перебирая спицы, кивнула головой. Между тем Джон, которому очень
не понравилось все это, а также и обращение с ним Матвея, надел шляпу и пошел к двери,
не говоря ни слова. Матвей увидел, что этот неприятный молодой человек готов уйти
без него, и тоже заторопился. Наскоро попрощавшись с Анной и поцеловав у барыни руку, он кинулся к двери, но еще раз остановился.
У тех был хоть внешний религиозный закон, из-за исполнения которого они могли
не видеть своих обязанностей по отношению своих близких, да и обязанности-то эти были тогда еще неясно указаны; в наше же время, во-первых, нет такого религиозного закона, который освобождал бы людей от их обязанностей к близким, всем
без различия (я
не считаю тех грубых и глупых людей, которые думают еще и теперь, что таинства или разрешение папы могут разрешать их
грехи); напротив, тот евангельский закон, который в том или другом виде мы все исповедуем, прямо указывает на эти обязанности, и кроме того эти самые обязанности, которые тогда в туманных выражениях были высказаны только некоторыми пророками, теперь уже так ясно высказаны, что стали такими труизмами, что их повторяют гимназисты и фельетонисты.
Ох, вышел
грех, большой
грех… — пожалела Татьяна Власьевна грешного человека, Поликарпа Семеныча, и погубила свою голову, навсегда погубила. Сделалось с нею страшное, небывалое… Сама она теперь
не могла жить
без Поликарпа Семеныча,
без его грешной ласки, точно кто ее привязал к нему. Позабыла и мужа, и деток, и свою спобедную головушку для одного ласкового слова, для приворотного злого взгляда.
Так я прогневил господа и должен сносить
без ропота горькую мою участь; но ты молилась, Анастасья! в глазах твоих, устремленных на святые иконы, сияла благодать божия… я видел ясно: никакие земные помыслы
не омрачали души твоей… тебя
не тяготит ужасный
грех поруганной святыни!..
— О! если так, боярышня, — сказал Кирша, — так знай же — я
не колдун и ты
без греха можешь верить словам моим.
—
Не то чтоб жаль; но ведь, по правде сказать, боярин Шалонский мне никакого зла
не сделал; я ел его хлеб и соль. Вот дело другое, Юрий Дмитрич, конечно,
без греха мог бы уходить Шалонского, да, на беду, у него есть дочка, так и ему нельзя… Эх, черт возьми! кабы можно было, вернулся бы назад!.. Ну, делать нечего… Эй вы, передовые!.. ступай! да пусть рыжий-то едет болотом первый и если вздумает дать стречка, так посадите ему в затылок пулю… С богом!
Зная озорливость приемыша и опасаясь,
не без оснований, какого-нибудь
греха с его стороны в том случае, если дать ему волю, старый рыбак всячески старался отбить у него охоту таскаться на озеро; это было тем основательнее, что времени оставалось много еще до предположенной свадьбы.
— Ничего из этого
не будет, только обременю вас, — сказал он, — надо самому хлопотать как-нибудь. Пока глаза мои видят, пока терпит господь
грехам — сил
не отымает, буду трудиться. Старее меня есть на свете, и те трудятся, достают себе хлебец. Должон и я сам собою пробавляться… Может статься, приведет господь, люди добрые
не оставят, вам еще пригожусь на что-нибудь… Полно, дочка, сокрушаться обо мне, старике: самую что ни на есть мелкую пташку
не оставляет господь
без призрения — и меня
не оставит!..
— Полно, — сказал он, обратясь к старухе, которая рыдала и причитала, обнимая ноги покойника, —
не печалься о том, кто от
греха свободен!..
Не тревожь его своими слезами… Душа его еще между нами… Дай ей отлететь с миром,
без печали… Была, знать, на то воля господня… Богу хорошие люди угодны…
— Нет, Глеб Савиныч,
не надыть нам: много денег, много и
греха с ними! Мы довольствуемся своим добром; зачем нам! С деньгами-то забот много; мы и
без них проживем. Вот я скажу тебе на это какое слово, Глеб Савиныч: счастлив тот человек, кому и воскресный пирожок в радость!
— Но пока я выбирал якорь, отец получил удар веслом в грудь — вырвало весла из рук у него — он свалился на дно
без памяти. Мне некогда было помочь ему, каждую секунду нас могло опрокинуть. Сначала — всё делается быстро: когда я сел на весла — мы уже неслись куда-то, окруженные водной пылью, ветер срывал верхушки волн и кропил нас, точно священник, только с лучшим усердием и совсем
не для того, чтобы смыть наши
грехи.
— Всё равно! Какой ты мне судья, а? — кричал Лунёв, бледный от возбуждения и злости, вдруг охватившей его. — Волос с головы твоей
не упадёт
без воли его! Слыхал? Ежели я во
грех впал — его на то воля! Дурак!
— Слава тебе, господи!
Не восхотел ты, стало быть, чтобы прекратился род мой!
Не останутся
без оправдания
грехи мои пред тобою… Спасибо тебе, господи! — И тотчас же, поднявшись на ноги, он начал зычно командовать: — Эй! Поезжай кто-нибудь к Николе за попом! Игнатий, мол, Матвеич просит! Пожалуйте, мол, молитву роженице дать…
Нет больше мира, потому что мир обновляется, а она должна быть вечна; ее гигантские застежки
не должны закрываться ни на одну короткую секунду, потому что и одной короткой секунды
не прожить
без греха тленному миру.
Чугунов. Что это вы какие слова говорите! Зачем, благодетельница, такие слова говорить! Ну, что за подлог? Умное дело — вот как это называется. Такая воля была господина Купавина; а
не все ли равно, что на словах, что на письме он ее выразил. А если
без письма-то Евлампия Николаевна
не поверит да денег
не даст, так
не больше ли тогда греха-то будет? И воля покойного
не будет исполнена, и бедным на помин его доброй души ничего
не достанется.
Мурзавецкая. Да, да, да… вот, вот, мне только того и нужно. Ну, да еще это дело впереди, может быть, и
без того сладим. А заупрямится, так уж
не взыщи… Что
греха таить, я для своей родни криводушница.
Глафира. Возьмите власть над собой, разлюбите его! И если уж вы
без любви жить
не можете, так полюбите бедного человека,
греха будет меньше. Его разлюбить легко, стоит только вглядеться в него хорошенько.
Страх есть дело невольное, и,
без сомнения, эти несчастные чувствуют нередко то, что я, за
грехи мои, однажды в жизни испытал над самим собою; и если ужасные страдания возбуждают в нас
не только жалость, но даже некоторый род почтения к страдальцу, то знайте, господа! что трусы народ препочтенный: никто в целом мире
не терпит такой муки и
не страдает, как они.
Таков он был и всегда и во всем, и я и Истомин держались с ним
без всякой церемонии. К Норкам Истомин
не ходил, и
не тянуло его туда. Только нужно же было случиться такому
греху, что попал он, наконец, в эту семью и что на общее горе-злосчастие его туда потянуло.
— Полезай сюда, барин, — сказала солдатка, указывая на второй, — да заройся хорошенько с головой в солому, и кто бы ни приходил, что бы тут ни делали…
не вылезай
без меня; а я, коли жива буду, тебя
не выдам; что б ни было, а этого
греха не возьму на свою душу!..
—
Не бреши, дядя, кобелем. Я злым делам и
не рукодельница и
не потатчица. Я сама своего мужа послала, чтоб, как ни на есть, свести твою сестру с Гришкой,
без сраму,
без греха; а
не разлучница я.