Неточные совпадения
С внешней, позитивно-научной точки зрения огромные русские пространства представляются географическим фактором русской
истории.
История еще не кончилась, мы находимся в середине исторического процесса, и невозможно
научное познание грядущего.
«
Научная» теория
истории невозможна и обычно выливается в мертвую и пустую дисциплину социологии — этого богословия позитивистов.
Все у него ладно, во всех
научных дисциплинах хорошие отметки: по тактике, военной администрации, артиллерии, химии, военной
истории, высшей математике, теоретической топографии, по военному правоведению, по французскому и немецкому языкам, по знанию военных уставов и по гимнастике.
Первая задача
истории — воспроизвести жизнь; вторая, исполняемая не всеми историками, — объяснить ее; не заботясь о второй задаче, историк остается простым летописцем, и его произведение — только материал для настоящего историка или чтение для удовлетворения любопытства; думая о второй задаче, историк становится мыслителем, и его творение приобретает чрез это
научное достоинство.
И молодому человеку глава за главой вспоминалась вся книга. Живучесть проклятых вопросов… Определение метафизики. Метод
научный, метод эмпирический, метэмпирический метод… Что же тут почерпнет этот самоучка, что он поймет во всех этих определениях, зачем ему вся эта
история бесплодных исканий, это блуждание за заблудившимися в бесконечном лабиринте?
Когда заканчивается чисто
научная задача систематического собирания материала по
истории религии, которое, конечно, безмерно расширяет ограниченный опыт каждого отдельного человека, тогда неизбежно ставится задача и религиозного дешифрирования, и религиозно-философского истолкования собранных фактов.
Мы не ставим себе задачу проследить здесь судьбы отрицательного богословия в новой философии, ибо для этого, в сущности, пришлось бы написать полную ее
историю; кроме того, ясно, что метафизический, а тем более
научный рационализм, в ней господствовавший, менее всего ему благоприятствовал.
Подобным же образом и догматы в том виде, как изучает их Dogmengeschichje [
История догматов (нем.) — название фундаментального исследования А. Гарнака (т. 1–3, 1885–1889).], суть лишь доктринальные тезисы, Lehrsätze [
Научное положение, тезис (нем)], исторически обусловленные в своем возникновении, для религиозного же сознания они суть символы встреч с Божеством, религиозные реальности.
Вообще с переходом в старшее отделение воспитанницы почти освобождаются от
научных предметов и вполне отдаются ремесленному труду. Курс ученья заканчивается с поступлением в «старшие». Только раза три в неделю педагогична Антонина Николаевна знакомит девушек с кратким курсом отечественной литературы да повторяет с ними русскую
историю.
Вот почему и исследования по
истории философии перестают быть философским познанием, становятся
научным познанием.
В этике есть
научный элемент, она пользуется материалом
истории культуры, социологии, мифологии, психопатологии и пр.
История философии будет философским, а не только
научным познанием в том лишь случае, если мир философских идей будет для познающего его собственным внутренним миром, если он будет его познавать из человека и в человеке.
Но Телепнева нельзя отождествлять с автором. У меня не было его романической
истории в гимназии, ни романа с казанской барыней, и только дерптская влюбленность в молодую девушку дана жизнью. Все остальное создано моим воображением, не говоря уже о том, что я, студентом, не был богатым человеком, а жил на весьма скромное содержание и с 1856 года стал уже зарабатывать
научными переводами.
Другой покойник в гораздо большей степени мог бы считаться если не изгнанником, то"русским иностранцем", так как он с молодых лет покинул отечество (куда наезжал не больше двух-трех раз), поселился в Париже, пустил там глубокие корни, там издавал философский журнал, там вел свои
научные и писательские работы; там завязал обширные связи во всех сферах парижского общества, сделался видным деятелем в масонстве и умер в звании профессора College de France, где занимал кафедру
истории наук.
В
истории философии никогда не было и быть не может элементов
научного прогресса.
В
истории философского сознания есть своя, не
научная логика.
История философии настолько принципиально и существенно отличается от
истории науки, что написать
историю научной философии было бы невозможно.
Единственной монографической работой о писателе продолжает оставаться книга А. М. Линина"К
истории буржуазного стиля в русской литературе (Творчество П. Д. Боборыкина)", выпущенная в Ростове-на-Дону в 1935 году, в которой, при всех издержках социологизаторского подхода, содержится ценный биографический и историко-литературный материал, и по наши дни не потерявший
научного значения.
Я убежден, что через несколько веков
история так называемой
научной деятельности наших прославляемых последних веков европейского человечества будет составлять неистощимый предмет смеха и жалости будущих поколений.
Но существовал ли подлинный космос в новой
истории? XIX век гордился своим правосознанием, своими конституциями, единством своего
научного метода и
научной культуры.