Неточные совпадения
Остальные
лошади тоже испугались и, спутанными ногами шлепая по воде и производя вытаскиваемыми из густой глины
копытами звук, подобный хлопанью, запрыгали из болота.
Разгоряченная шедшим впереди Гладиатором,
лошадь поднялась слишком рано пред барьером и стукнула о него задним
копытом.
Следующие два препятствия, канава и барьер, были перейдены легко, но Вронский стал слышать ближе сап и скок Гладиатора. Он послал
лошадь и с радостью почувствовал, что она легко прибавила ходу, и звук
копыт Гладиатора стал слышен опять в том же прежнем расстоянии.
Рядом с коляской, обгоняя ее со стороны Бердникова, шагала, играя удилами, танцуя, небольшая белая
лошадь, с пышной, длинной, почти до
копыт, гривой; ее запрягли в игрушечную коробку на двух высоких колесах, покрытую сияющим лаком цвета сирени; в коробке сидела, туго натянув белые вожжи, маленькая пышная смуглолицая женщина с темными глазами и ярко накрашенным ртом.
Ритмический топот
лошадей был едва слышен в пестром и гулком шуме голосов, в непрерывном смехе, иногда неожиданно и очень странно звучал свист, но все же казалось, что толпа пешеходов подчиняется глухому ритму ударов
копыт о землю.
Народ подпрыгивал, размахивая руками, швырял в воздух фуражки, шапки. Кричал он так, что было совершенно не слышно, как пара бойких
лошадей губернатора Баранова бьет
копытами по булыжнику. Губернатор торчал в экипаже, поставив колено на сиденье его, глядя назад, размахивая фуражкой, был он стального цвета, отчаянный и героический, золотые бляшки орденов блестели на его выпуклой груди.
— Да ты с ума сошла, Вера! — ужаснулась Мария Романовна и быстро исчезла, громко топая широкими, точно
копыта лошади, каблуками башмаков. Клим не помнил, чтобы мать когда-либо конфузилась, как это часто бывало с отцом. Только однажды она сконфузилась совершенно непонятно; она подрубала носовые платки, а Клим спросил ее...
Самгин не ответил. Озябшая
лошадь мчалась встречу мороза так, что санки и все вокруг подпрыгивало, комья снега летели из-под
копыт, резкий холод бил и рвал лицо, и этот внешний холод, сливаясь с внутренним, обезволивал Самгина. А Дронов, просунув руку свою под локоть его, бормотал...
Собака все лаяла густо и отрывисто, и, только Обломов пошевелится или
лошадь стукнет
копытом, начиналось скаканье на цепи и непрерывный лай.
Одет был в последнем вкусе и в петлице фрака носил много ленточек. Ездил всегда в карете и чрезвычайно берег
лошадей: садясь в экипаж, он прежде обойдет кругом его, осмотрит сбрую, даже
копыта лошадей, а иногда вынет белый платок и потрет по плечу или хребту
лошадей, чтоб посмотреть, хорошо ли они вычищены.
— Сыро в поле, — заключил Обломов, — темно; туман, как опрокинутое море, висит над рожью;
лошади вздрагивают плечом и бьют
копытами: пора домой.
Он прислушался: шум опять раздался невдалеке. Он остановился, стук все ближе и ближе, слышалось торопливое и напряженное шаганье конских
копыт в гору, фырканье
лошадей и понукающий окрик человека. Молния блистала уже пореже, и потому, при блеске ее, Райский не мог еще различить экипажа.
Мы вторую станцию едем от Усть-Маи, или Алданского селения. Вчера сделали тридцать одну версту, тоже по болотам, но те болота ничто в сравнении с нынешними. Станция положена, по их милости, всего семнадцать верст. Мы встали со светом, поехали еще по утреннему морозу;
лошади скользят на каждом шагу; они не подкованы. Князь Оболенский говорит, что они тверже
копытами, оттого будто, что овса не едят.
Наконец совершилось наше восхождение на якутский, или тунгусский, Монблан. Мы выехали часов в семь со станции и ехали незаметно в гору буквально по океану камней. Редко-редко где на полверсты явится земляная тропинка и исчезнет. Якутские
лошади малорослы, но сильны, крепки, ступают мерно и уверенно. Мне переменили вчерашнюю
лошадь, у которой сбились
копыта, и дали другую, сильнее, с крупным шагом, остриженную a la мужик.
На пароме было тихо, только слышались топот ног перевозчиков и стук о доски
копыт переставлявших ноги
лошадей.
Батюшки! бубенцы просто ревут за самой нашей спиною, телега гремит с дребезгом, люди свистят, кричат и поют,
лошади фыркают и бьют
копытами землю…
Несмотря на то, что было около шести часов, в воздухе стояла невыносимая духота от зноя и пыли, вздымаемой
копытами лошадей.
Так мы прошли версты четыре и дошли до деревянного моста, перекинутого через речку в глубоком овраге. Здесь Крыштанович спустился вниз, и через минуту мы были на берегу тихой и ласковой речушки Каменки. Над нами, высоко, высоко, пролегал мост, по которому гулко ударяли
копыта лошадей, прокатывались колеса возов, проехал обратный ямщик с тренькающим колокольчиком, передвигались у барьера силуэты пешеходов, рабочих, стран пиков и богомолок, направлявшихся в Почаев.
Хотя снега в открытых степях и по скатам гор бывают мелки, потому что ветер, гуляя на просторе, сдирает снег с гладкой поверхности земли и набивает им глубокие овраги, долины и лесные опушки, но тем не менее от такого скудного корма несчастные
лошади к весне превращаются в лошадиные остовы, едва передвигающие ноги, и многие колеют; если же пред выпаденьем снега случится гололедица и земля покроется ледяною корою, которая под снегом не отойдет (как то иногда бывает) и которую разбивать
копытами будет не возможно, то все конские табуны гибнут от голода на тюбеневке.
В деревнях остаются только
лошади отличные, почему-нибудь редкие и дорогие,
лошади езжалые, необходимые для домашнего употребления, жеребята, родившиеся весной того же года, и жеребые матки, которых берут, однако, на дворы не ранее, как во второй половине зимы: все остальные тюбенюют, то есть бродят по степи и, разгребая снег
копытами, кормятся ветошью ковыля и других трав.
Лошадь Лаврецкого бодро шла, мерно раскачиваясь направо и налево; большая черная тень ее шла с ней рядом; было что-то таинственно приятное в топоте ее
копыт, что-то веселое и чудное в гремящем крике перепелок.
Но в это время за горою послышались ритмические удары
копыт скачущей
лошади, и вслед за тем показался знакомый всадник, несшийся во весь опор к спуску.
Бедные
лошади, искусанные в кровь, беспрестанно трясли головами и гривами, обмахивались хвостами и били
копытами в землю, приводя в сотрясенье все свое тело, чтобы сколько-нибудь отогнать своих мучителей.
Лошадь осторожнейшим образом сходит с горы, немного приседая назад и скользя
копытами по глине...
— Мне опосля показалось, что она маленько все еще трепещет; я взял да через нее раз пять
лошадь провел; та, надо полагать, копытом-то и проломила это место, а лошадь-то была кованая.
— Мосоловского, — отвечал Яков, сидя прямо и внимательно поглядывая на
лошадь, которая сердито рыла
копытом землю.
Я принялся расхаживать взад и вперед вдоль берега, ведя за собой
лошадей и бранясь с Электриком, который на ходу то и дело дергал головой, встряхивался, фыркал, ржал; а когда я останавливался, попеременно рыл
копытом землю, с визгом кусал моего клепера в шею, словом, вел себя как избалованный pur sang.
Оседланные
лошади нетерпеливо грызли удила, фыркали и взрывали землю
копытами.
Снова стало тихо.
Лошадь дважды ударила
копытом по мягкой земле. В комнату вошла девочка-подросток с короткой желтой косой на затылке и ласковыми глазами на круглом лице. Закусив губы, она несла на вытянутых руках большой, уставленный посудой поднос с измятыми краями и кланялась, часто кивая головой.
Лошади быстро несутся по первому снегу; колокольчик почти не звенит, а словно жужжит от быстроты движения; сплошное облако серебристой пыли подымается от взбрасываемого лошадиными
копытами снега, закрывая собою и сани, и пассажиров, и самых
лошадей…
Они постоянно и между собой грызлись, и с чужими
лошадьми, и человека всегда норовили искусать или
копытом ударить.
— Элдар, — прошептал Хаджи-Мурат, и Элдар, услыхав свое имя и, главное, голос своего мюршида, вскочил на сильные ноги, оправляя папаху. Хаджи-Мурат надел оружие на бурку. Элдар сделал то же. И оба молча вышли из сакли под навес. Черноглазый мальчик подвел
лошадей. На стук
копыт по убитой дороге улицы чья-то голова высунулась из двери соседней сакли, и, стуча деревянными башмаками, пробежал какой-то человек в гору к мечети.
Говоря о колдовстве, она понижала голос до жуткого шёпота, её круглые розовые щёки и полная, налитая жиром шея бледнели, глаза почти закрывались, в словах шелестело что-то безнадёжное и покорное. Она рассказывала, как ведуны вырезывают человечий след и наговорами на нём сушат кровь человека, как пускают по ветру килы [Кила — грыжа — Ред.] и лихорадки на людей, загоняют под
копыта лошадей гвозди, сделанные из гробовой доски, а ночью в стойло приходит мертвец, хозяин гроба, и мучает
лошадь, ломая ей ноги.
Через полчаса он сидел в маленьком плетёном шарабане, ненужно погоняя
лошадь; в лицо и на грудь ему прыгали брызги тёплой грязи; хлюпали колёса, фыркал, играя селезёнкой, сытый конь и чётко бил
копытами по лужам воды, ещё не выпитой землёю.
— Ну — летит. Ничего. Тень от неё по земле стелется. Только человек ступит в эту тень и — пропал! А то обернётся
лошадью, и если озеро по дороге ей — она его одним
копытом всё на землю выплескивает…
И в доме все наперерыв стали изобретать фамилии. Перебрали все возрасты, полы и породы
лошадей, вспомнили гриву,
копыта, сбрую… В доме, в саду, в людской и кухне люди ходили из угла в угол и, почесывая лбы, искали фамилию.
Бывают снега небольшие, когда «тебенить», т.е. доставать траву, раскапывать снег
копытами,
лошадям легко даже из-под полуаршинного снега.
Еще вторые петухи не пропели, как вдруг две тройки примчались к постоялому двору. Густой пар валил от
лошадей, и, в то время как из саней вылезало несколько человек, закутанных в шубы, усталые кони, чувствуя близость ночлега, взрывали
копытами глубокий снег и храпели от нетерпения.
Время полной распутицы еще не наступило; но не было уже никакой возможности ехать на санях: снег, подогреваемый сверху мартовским солнцем, снизу — отходившей землею, заметно осаживался; дорога не держала
копыта лошадей; темно-бурый цвет резко уже отделил ее от полей, покрытых тонкою ледяною коркой, сквозь которую проламывались черные засохшие стебли прошлогодних растений.
Вход в амбар был со двора, где всегда было сумрачно, пахло рогожами и стучали
копытами по асфальту ломовые
лошади.
Всё вокруг густо усеяно цветами акации — белыми и точно золото: всюду блестят лучи солнца, на земле и в небе — тихое веселье весны. Посредине улицы, щелкая
копытами, бегут маленькие ослики, с мохнатыми ушами, медленно шагают тяжелые
лошади, не торопясь, идут люди, — ясно видишь, что всему живому хочется как можно дольше побыть на солнце, на воздухе, полном медового запаха цветов.
Проснулся он среди ночи от какого-то жуткого и странного звука, похожего на волчий вой. Ночь была светлая, телега стояла у опушки леса, около неё
лошадь, фыркая, щипала траву, покрытую росой. Большая сосна выдвинулась далеко в поле и стояла одинокая, точно её выгнали из леса. Зоркие глаза мальчика беспокойно искали дядю, в тишине ночи отчётливо звучали глухие и редкие удары
копыт лошади по земле, тяжёлыми вздохами разносилось её фырканье, и уныло плавал непонятный дрожащий звук, пугая Илью.
Он постоял на улице, посмотрел, цел ли пятак в кармане, подошел к соседним воротам и долго прислушивался. Было тихо, только слышалось фырканье
лошадей и изредка удар
копыт о полозья саней.
Суровый бык, ходивший с крестьянским стадом, и
лошади, когда они, стуча
копытами, носились по деревне, наводили на меня страх, и все мало-мальски крупное, сильное и сердитое, был ли то баран с рогами, гусак или цепная собака, представлялось мне выражением все той же грубой дикой силы.
Все
лошади — молодые и старые, с оскаленными зубами бегали за мерином, гоняя его по двору, раздавались звуки
копыт об его худые бока и тяжелое кряхтение.
Я бросилась под
лошадей твоих и их
копыта, и эти острые колеса впились мне в грудь… и так легко мне было, Ромцю.
Он вообще смахивал на
лошадь: стучал ногами, словно
копытами, не смеялся, а ржал, причем обнаруживал всю свою пасть, до самой гортани — и лицо имел длинное, нос с горбиной и плоские большие скулы; носил мохнатый фризовый кафтан [Фризовый кафтан — кафтан из грубой ворсистой ткани вроде байки.], и пахло от него сырым мясом.
Проводили мужики
лошадей, таким образом, мимо самой Настиной пуньки, и все ей было слышно, и как мужики, едучи верхами, разговаривают, и как кони топают своими некованными
копытами, и как жеребятки ржут звонкими голосами, догоняя своих матерей.
Гудели трамваи, чокали
копыта лошадей, далеко вперед кричали покачивающиеся автомобили; на Масленицу из окрестностей города понаехали особенные масленичные извозчики-крестьяне, и бубенцы на шее их малорослых лошаденок наполняли воздух жужжанием.
Невидимые
лошади остановились, фыркая, хлюпая
копытами по воде, толстый кучер Яким, кроткий человек, ласково и робко успокаивал коней.