И вот мы опять едем тем же проселком; открывается знакомый бор и гора, покрытая орешником, а тут и брод через реку, этот брод, приводивший меня двадцать лет тому назад в восторг, — вода брызжет, мелкие камни хрустят, кучера кричат,
лошади упираются… ну вот и село, и дом священника, где он сиживал на лавочке в буром подряснике, простодушный, добрый, рыжеватый, вечно в поту, всегда что-нибудь прикусывавший и постоянно одержимый икотой; вот и канцелярия, где земский Василий Епифанов, никогда не бывавший трезвым, писал свои отчеты, скорчившись над бумагой и держа перо у самого конца, круто подогнувши третий палец под него.
Неточные совпадения
Извозчики с криком и бранью колотили
лошадей, которые фыркали,
упирались и не хотели ни за что в свете тронуться с места, несмотря на красноречие кнутов.
Пара серых
лошадей бежала уже далеко, а за ними, по снегу, катился кучер; одна из рыжих, неестественно вытянув шею, шла на трех ногах и хрипела, а вместо четвертой в снег
упиралась толстая струя крови; другая
лошадь скакала вслед серым, — ездок обнимал ее за шею и кричал; когда она задела боком за столб для афиш, ездок свалился с нее, а она, прижимаясь к столбу, скрипуче заржала.
Та к как при ходьбе я больше
упирался на пятку, то сильно натрудил и ее. Другая нога устала и тоже болела в колене. Убедившись, что дальше я идти не могу, Дерсу поставил палатку, натаскал дров и сообщил мне, что пойдет к китайцам за
лошадью. Это был единственный способ выбраться из тайги. Дерсу ушел, и я остался один.
На двор выбежал Шарап, вскидываясь на дыбы, подбрасывая деда; огонь ударил в его большие глаза, они красно сверкнули;
лошадь захрапела,
уперлась передними ногами; дедушка выпустил повод из рук и отпрыгнул, крикнув...
Вылетев навстречу человеку или собаке, даже
лошади, корове и всякому животному, — ибо слепой инстинкт не умеет различать, чье приближение опасно и чье безвредно, — болотный кулик бросается прямо на охотника, подлетает вплоть, трясется над его головой, вытянув ноги вперед, как будто
упираясь ими в воздух, беспрестанно садится и бежит прочь, все стараясь отвести в противоположную сторону от гнезда.
Лошади сейчас же побежали, а кучер побежал за тарантасом.
Лошади, чем крутей становилась гора, тем шибче старались бежать, хоть видно было, что это им тяжело; пристяжные скосились даже все вперед, до того они тянули постромки, а коренная беспрестанно растопыривала задние ноги, чтобы
упираться ими. Кроме крутизны, тарантас надобно было еще перетаскивать через огромные каменья.
Уныло качая головой,
лошадь тяжело
упиралась ногами в глубокий, нагретый солнцем песок, он тихо шуршал. Скрипела плохо смазанная, разбитая телега, и все звуки, вместе с пылью, оставались сзади…
За стеною тюрьмы сухо хлопнуло что-то, — был слышен тонкий звон разбитого стекла. Солдат,
упираясь ногами в землю, тянул к себе
лошадь, другой, приложив ко рту кулак, что-то кричал по направлению тюрьмы и, крикнув, поворачивал туда голову боком, подставляя ухо.
Мать почти каждый день видела его: круто
упираясь дрожащими от натуги ногами в землю, шла пара вороных
лошадей, обе они были старые, костлявые, головы их устало и печально качались, тусклые глаза измученно мигали.
Устинья Наумовна.
Уперся, как
лошадь, — ни тпру ни ну; слова от него не добьешься путного.
И он слегка ударил бичом
лошадь, которая начала было прясть ушами, фыркать и
упираться. Ее пугала тень от большого ракитового куста, падавшая на дорогу, тускло озаренную месяцем.
Вершник слезет, чтобы взять повод и провести оробевшее животное, и вдруг, к удивлению своему, открывает, что
лошадь его стоит,
упершись лбом в стену конюшни или сарая…
Василий Андреич молчал, как бы предоставив теперь уже всё Никите. Переобувшись, Никита убрал ноги в сани, надел опять рукавицы, взял вожжи и повернул
лошадь вдоль оврага. Но не проехали они и ста шагов, как
лошадь опять
уперлась. Перед ней опять был овраг.
Заправив руками полы шубы между лубком саней и Никитой и коленками ног прихватив ее подол, Василий Андреич лежал так ничком,
упершись головой в лубок передка, и теперь уже не слышал ни движения
лошади, ни свиста бури, а только прислушивался к дыханию Никиты.
Полежав так, он посунулся вперед раз, два и, наконец, перекинул ногу через спину
лошади и уселся,
упираясь ступнями ног на долевой ремень шлеи.
Лошадь сначала
уперлась, но потом рванулась, надеясь проскочить сугроб, но не осилила и села в него по хомут.
Когда же Василий Андреич, садясь на
лошадь, покачнул сани, и задок, на который Никита
упирался спиной, совсем отдернулся и его полозом ударило в спину, он проснулся и волей-неволей принужден был изменить свое положение. С трудом выпрямляя ноги и осыпая с них снег, он поднялся, и тотчас же мучительный холод пронизал всё его тело. Поняв, в чем дело, он хотел, чтобы Василий Андреич оставил ему ненужное теперь для
лошади веретье, чтобы укрыться им, и закричал ему об этом.
— Это как
лошадь на пожаре: ее тащат, а она
упирается. Так и сгорит, а не пойдет, — сказал буфетчик.
— Гриша, сейчас Софронов проехал из степи с сеном. Скажи, чтоб дал
лошадей. Станет
упираться, арестуй.
Приятно было уверенно надвигать на морду
лошади хомут, оправлять шлею, приладив к гужам дугу, стягивать супонью хомут,
упершись в него ногой.
— Отпусти, говорит, меня с ним в поход, да и только… Я ее и так и сяк уговаривать… Ничего не помогает, стоит на своем,
уперлась, как норовистая
лошадь! Я даже плюнул… Надумал послать к ней Ермака ее от дури пользовать, может, вызволит. Да и с ним я сегодня беседовал… В поход он идет с радостью, только просит обручить перед походом. Ему я сказал, что подумаю да посоветуюсь, а этой шалой уже на свой риск и страх обещал. Только и это не подействовало. Так вот, как вы, братья ее, решите?
Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свете костер,
уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю.
Привели извозчичью карету, стали сажать туда Кувыркова с городовым, а он
упирается, ржет и рвется все к
лошадям, стали сажать насильно — брыкается.