Неточные совпадения
В большой комнате
на крашеном полу крестообразно
лежали темные ковровые дорожки, стояли кривоногие старинные стулья, два таких же стола;
на одном из них бронзовый медведь держал в лапах стержень лампы;
на другом возвышался черный музыкальный
ящик; около стены, у двери, прижалась фисгармония, в углу — пестрая печь кузнецовских изразцов, рядом с печью — белые двери...
Настроенный еще более сердито, Самгин вошел в большой белый
ящик, где сидели и
лежали на однообразных койках — однообразные люди, фигуры в желтых халатах; один из них пошел навстречу Самгину и, подойдя, сказал знакомым ровным голосом, очень тихо...
Однажды он пришел и вдруг видит, что мыло
лежит на умывальном столике, щетки и вакса в кухне
на окне, а чай и сахар в особом
ящике комода.
Подле
ящика лежало еще несколько футляров, футлярчиков. Она не знала, за который взяться, что смотреть. Взглянув мельком в зеркало и откинув небрежно назад густую косу, падавшую ей
на глаза и мешавшую рассматривать подарки, она кончила тем, что забрала все футляры с туалета и села с ними в постель.
В
ящиках лежали ладанки, двойные сросшиеся орешки, восковые огарочки, в папках насушено было множество цветов,
на окнах
лежали найденные
на Волге в песке цветные камешки, раковинки.
В комнате был волосяной диван красного дерева, круглый стол перед диваном,
на столе стоял рабочий
ящик и
лежали неконченные женские работы.
А уж в этом
ящике и
лежала грамота от горочью, в ответ
на письмо из России, писанная
на золоченой, толстой, как пергамент, бумаге и завернутая в несколько шелковых чехлов.
Но это было нелегко, при качке, без Фаддеева, который где-нибудь стоял
на брасах или присутствовал вверху,
на ноках рей: он один знал, где что у меня
лежит. Я отворял то тот, то другой
ящик, а
ящики лезли вон и толкали меня прочь. Хочешь сесть
на стул — качнет, и сядешь мимо. Я лег и заснул. Ветер смягчился и задул попутный; судно понеслось быстро.
Платье висело
на перегородке, белье
лежало в
ящиках, устроенных в постели, книги стояли
на полках.
Тут стояло двое-трое столовых часов, коробка с перчатками, несколько
ящиков с вином, фортепьяно;
лежали материи, висели золотые цепочки, теснились в куче этажерки, красивые столики, шкапы и диваны,
на окнах вазы,
на столе какая-то машина, потом бумага, духи.
Вон этот
ящик стоит и теперь у меня
на комоде. Хотя разрушительная десница Фаддеева уже коснулась его, но он может доехать, пожалуй, до России. В нем
лежит пока табак, японский же.
Печка истопилась, согрелась, чай был заварен и paзлит по стаканам и кружкам и забелен молоком, были выложены баранки, свежий ситный и пшеничный хлеб, крутые яйца, масло и телячья голова и ножки. Все подвинулись к месту
на нарах, заменяющему стол, и пили, ели и разговаривали. Ранцева сидела
на ящике, разливая чай. Вокруг нее столпились все остальные, кроме Крыльцова, который, сняв мокрый полушубок и завернувшись в сухой плед,
лежал на своем месте и разговаривал с Нехлюдовым.
—
На!.. бери, бери!.. — кричит Ляховский отодвигая
ящик конторки,
на дне которого
лежит несколько смятых кредиток. —
На, грабь меня, снимай последнюю рубашку.
Вьюками были брезентовые мешки и походные
ящики, обитые кожей и окрашенные масляной краской. Такие
ящики удобно переносимы
на конских вьюках, помещаются хорошо в лодках и
на нартах. Они служили нам и для сидений и столами. Если не мешать имущество в
ящиках и не перекладывать его с одного места
на другое, то очень скоро запоминаешь, где что
лежит, и в случае нужды расседлываешь ту лошадь, которая несет искомый груз.
На сон грядущий она отпирает денежный
ящик и удостоверяется, все ли в нем
лежит в том порядке, в котором она всегда привыкла укладывать. Потом она припоминает, не забыла ли чего.
На другом конце стола прилизанный, с английским пробором
на лысеющей голове скаковой «джентльмен», поклонник «карт, женщин и лошадей», весь занят игрой. Он соображает, следит за каждой картой, рассматривает каждую полоску ее крапа, когда она еще
лежит в
ящике под рукой банкомета, и ставит то мелко, то вдруг большой куш и почти всегда выигрывает.
«Мыльная» бани полна пара;
на лавке
лежит грузное, красное, горячее тело, а возле суетится цирюльник с
ящиком сомнительной чистоты, в котором находится двенадцать банок, штуцер и пузырек с керосином. В пузырек опущена проволока,
на конце которой пробка.
Я ушел в кухню, лег
на свою постель, устроенную за печью
на ящиках,
лежал и слушал, как в комнате тихонько воет мать.
— Никогда не привозил. Я про нож этот только вот что могу тебе сказать, Лев Николаевич, — прибавил он, помолчав, — я его из запертого
ящика ноне утром достал, потому что всё дело было утром, в четвертом часу. Он у меня всё в книге заложен
лежал… И… и… и вот еще, что мне чудно: совсем нож как бы
на полтора… али даже
на два вершка прошел… под самую левую грудь… а крови всего этак с пол-ложки столовой
на рубашку вытекло; больше не было…
В
ящике, где он
лежал, отыскались две пули, а в пороховом рожке пороху заряда
на три.
— Чем человека посылать, поди-ка лучше ты, Коко, — сказал он мне. — Ключи
лежат на большом столе в раковине, знаешь?.. Так возьми их и самым большим ключом отопри второй
ящик направо. Там найдешь коробочку, конфеты в бумаге и принесешь все сюда.
Лежит в серебряном
ящике под дурацкими султанами одна дохлая обезьяна, а другие живые обезьяны идут за ней следом, с вытянутыми мордами, понавесив
на себя и спереди и сзади смешные звезды и побрякушки…
Елена встала и пошла по палубе, стараясь все время держаться руками за борта и за ручки дверей. Так она дошла до палубы третьего класса. Тут всюду в проходах,
на брезенте, покрывавшем люк,
на ящиках и тюках, почти навалившись друг
на друга,
лежали, спутавшись в кучу, мужчины, женщины и дети.
Хандра Бельтова, впрочем, не имела ни малейшей связи с известным разговором за шестой чашкой чаю; он в этот день встал поздно, с тяжелой головой; с вечера он долго читал, но читал невнимательно, в полудремоте, — в последние дни в нем более и более развивалось какое-то болезненное не по себе, не приходившее в ясность, но располагавшее к тяжелым думам, — ему все чего-то недоставало, он не мог ни
на чем сосредоточиться; около часу он докурил сигару, допил кофей, и, долго думая, с чего начать день, со чтения или с прогулки, он решился
на последнее, сбросил туфли, но вспомнил, что дал себе слово по утрам читать новейшие произведения по части политической экономии, и потому надел туфли, взял новую сигару и совсем расположился заняться политической экономией, но, по несчастию, возле
ящика с сигарами
лежал Байрон; он лег
на диван и до пяти часов читал — «Дон-Жуана».
Длинная, низкая палата вся занята рядом стоек для выдвижных полок, или, вернее, рамок с полотняным дном,
на котором
лежит «товар» для просушки. Перед каждыми тремя стойками стоит неглубокий
ящик на ножках в виде стола.
Ящик этот так и называется — стол. В этих столах
лежали большие белые овалы. Это и есть кубики, которые предстояло нам резать.
В маленькой комнате, тесно заставленной
ящиками с вином и какими-то сундуками, горела, вздрагивая, жестяная лампа. В полутьме и тесноте Лунёв не сразу увидал товарища. Яков
лежал на полу, голова его была в тени, и лицо казалось чёрным, страшным. Илья взял лампу в руки и присел
на корточки, освещая избитого. Синяки и ссадины покрывали лицо Якова безобразной тёмной маской, глаза его затекли в опухолях, он дышал тяжело, хрипел и, должно быть, ничего не видел, ибо спросил со стоном...
Внизу, рядом с курятником,
на двух
ящиках лежал покрытый рваной солдатской шинелью Кавказский и полуоткрытым тусклым взором смотрел
на небо; он еще более похудел, лицо почернело совершенно, осунулось, нос как-то вытянулся, и длинные поседевшие усы еще более опустились вниз,
на давно небритую бороду.
Луговский окинул взглядом помещение; оно все было занято рядом полок, выдвижных, сделанных из холста, натянутого
на деревянные рамы, и вделанных, одна под другой, в деревянные стойки.
На этих рамах сушился «товар». Перед каждыми тремя рамами стоял неглубокий
ящик на ножках в вышину стола: в
ящике лежали белые круглые большие овалы.
Когда она увидела вошедшего Зарецкого, то, вскочив проворно со стула и сделав ему вежливый книксен [поклон, сопровождающийся приседанием (нем.)], спросила
на дурном французском языке: «Что угодно господину офицеру?» Потом, не дожидаясь его ответа, открыла с стеклянным верхом
ящик, в котором
лежали дюжины три золотых колец, несколько печатей, цепочек и два или три креста Почетного легиона.
Бритва
лежала на столе, а рядом стояла кружка с простывшим кипятком. Я с презрением швырнул бритву в
ящик. Очень, очень мне нужно бриться…
Он сидел
на полу и в огромный
ящик укладывал свои пожитки. Чемодан, уже завязанный,
лежал возле. В
ящик Семен Иванович клал вещи, не придерживаясь какой-нибудь системы:
на дно была положена подушка,
на нее — развинченная и завернутая в бумагу лампа, затем кожаный тюфячок, сапоги, куча этюдов,
ящик с красками, книги и всякая мелочь. Рядом с
ящиком сидел большой рыжий кот и смотрел в глаза хозяину. Этот кот, по словам Гельфрейха, состоял у него
на постоянной службе.
Комната его по своему убранству совершенно не походила
на предыдущий нумер: во-первых,
на кровати
лежала трехпудовая перина и до пяти подушек; по стенам стояли:
ящики, ящички, два тульские ружья, несколько черешневых чубуков, висели четверня московских шлей с оголовками и калмыцкий тулуп; по окнам стояли чашки, чайник, кофейник, судок для вин, графин с водкой и фунта два икры, московский калач и десяток редиски.
А то, что было прежде студентом, уже
лежит в холодном подвале анатомического театра,
на цинковом
ящике,
на льду, —
лежит, освещенное газовым рожком, обнаженное, желтое, отвратительное.
На правой голой ноге выше щиколотки толстыми чернильными цифрами у него написано: 14. Это его номер в анатомическом театре.
Гаврила Романыч сидел
на огромном диване, в котором находилось множество
ящиков; перед ним
на столе
лежали бумаги, в руках у него была аспидная доска и грифель, привязанный ниткой к рамке доски; он быстро отбросил ее
на диван, встал с живостью, протянул мне руку и сказал: «Добро пожаловать, я давно вас жду.
В походном, наскоро сколоченном из досок зверинце Иоганна Миллера сторожа еще не успели зажечь ламп для вечернего представления.
На всем
лежит тяжелая полумгла. Железные решетки, клетки, барьеры, скамейки, столбы, поддерживающие крышу, кадки с водою и
ящики для песка кажутся при этом умирающем мерцании осеннего вечера нагроможденными в беспорядке. Воздух насыщен острым запахом мелких хищников: лис, куниц и рысей, смешанным с запахом испортившегося сырого мяса и птичьего помета.
Вон,
на самом краюшке стола
лежит недорогая куколка в розовом платье… Кому-то достанется она! А вон
ящик с красками! Какой счастливице достанутся краски! Дальше прехорошенькая шкатулочка для работы… Кто-то получит ее!
Его зашивают в парусину и, чтобы он стал тяжелее, кладут вместе с ним два железных колосника. Зашитый в парусину, он становится похожим
на морковь или редьку: у головы широко, к ногам узко… Перед заходом солнца выносят его
на палубу и кладут
на доску; один конец доски
лежит на борте, другой
на ящике, поставленном
на табурете. Вокруг стоят бессрочноотпускные и команда без шапок.
И так же порывисто она подбежала к столу, вынула из
ящика пакет и бросила
на стол, где
лежали разные дамские вещи.
Тася опустила голову. Бумажки упали
на кровать. Она этого не заметила, потом очнулась, увидала, что у ней нет ничего в руке, испугалась. Долго ли потерять? Она вскочила, подошла к письменному столу и заперла деньги в
ящик, где у ней
лежало несколько тетрадок, переписанных ее рукой, — роли.
Пошел за ним. Князь отдал приказание, чтобы никто не смел входить в сад до нашего возвращенья. Пройдя большой сад, мы перешли мост, перекинутый через овраг, и подошли к «Розовому павильону». У входа в тот павильон уже
лежали два лома, две кирки, несколько восковых свеч и небольшой красного дерева
ящик. Князь
на рассвете сам их отнес туда.
Мы были в недоумении, — уходить ли нам или ждать приказаний. Может быть, об нас просто забыли, а может быть, и нет никакой нужды уходить. Воротился ездивший в Мукден каптенармус и сообщил, что
на вокзале сняты все почтовые
ящики, телеграмм не принимают;
на платформе
лежат груды прибывших из России частных посылок, их раздают желающим направо и налево: «все равно, сейчас все будем жечь».
Не было ни одного стула, ни стола,
на котором не
лежало бы что-нибудь, не стояли бы какие-нибудь картонки,
ящики или футляры.
В кабинете Гаярин подошел к бюро, выдвинул один из
ящиков и положил в него депешу.
На письменном столе и по всей комнате замечался порядок, редко бывающий у самых аккуратных русских. Каждая вещь
лежала и стояла
на своем месте, но без жесткости и педантства, как будто даже с некоторою небрежностью, но над всем был неизменный надзор острых, темно-серых глаз хозяина.
От стен несколько отсторонились две лавки, покрытые суконными полавочниками; между ними вытягивался дубовый стол, девственной чистоты, с резными ножками и
ящиками, а
на нем стояли оловянник и серебряная стопа и
лежала серебряная черпальница.
При
ящике состоял один из слуг,
на обязанности которого
лежало ранним утром выбирать накопившуюся за сутки корреспонденцию и всю целиком класть
на стол в кабинете княгини.
Прасковья Михайловна дрожа спешила исполнить это приказание. И что ж она увидела? Одна сторона
ящика была набита кипами ассигнаций, синеньких, красненьких и беленьких, перевязанных тонкими бечевками, а
на другой стороне
лежали холстинные пузатые мешочки; сквозь редину их и дырочки кое-где вспыхивал жар золота. Молодая женщина никогда не видала такого наличного богатства; она то краснела, то бледнела и растеряла глаза свои.
Пьер, очнувшись, сидел
на заду, опираясь руками о землю;
ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые, обожженные доски и тряпки
на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер,
лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Ящик был сделан так, что, утвержденный
на дрожины позади кузова, он плотно приходился к кузову, и стенка, приходившаяся к кузову, отваливалась так, что человек, вынув стенку, мог
лежать частью в
ящике, частью
на дне тарантаса.