Неточные совпадения
— Меньше часа они воевали и так же — с треском, воем —
исчезли, оставив вокзал изуродованным, как еврейский дом после погрома. Один бородач — красавец! — воткнул на штык фуражку начальника станции и встал на задней площадке вагона эдаким монументом! Великолепная фигура! Свирепо настроена солдатня. В таком настроении — Петербург разгромить можно. Вот бы Девятого-то января пустить туда эдаких, — закончил он и снова распустился в
кресле, обмяк, улыбаясь.
Самгин увидел, что пухлое, почти бесформенное лицо Бердникова вдруг крепко оформилось, стало как будто меньше, угловато, да скулах выступили желваки, заострился нос, подбородок приподнялся вверх, губы плотно сжались,
исчезли, а в глазах явился какой-то медно-зеленый блеск. Правая рука его, опущенная через ручку
кресла, густо налилась кровью.
Обломов сиял, идучи домой. У него кипела кровь, глаза блистали. Ему казалось, что у него горят даже волосы. Так он и вошел к себе в комнату — и вдруг сиянье
исчезло и глаза в неприятном изумлении остановились неподвижно на одном месте: в его
кресле сидел Тарантьев.
Он взял большое
кресло, отодвинул его в противоположный угол, к окну, сказал «сейчас» и
исчез.
При появлении этого
кресла ситец, поглотивший Маню, заворошился еще сильнее; из него поднялись две красноватые руки, взмахнули на воздухе и опять утонули в складках, а насупротив их показалась пара других, более свежих рук, и эти тоже взмахнули и также
исчезли в ситцевой пене.
Всё обыкновенное человеческое, свое собственное, что привыкла видеть в нем Ольга Михайловна дома,
исчезало в величии, и на
кресле сидел не Петр Дмитрич, а какой-то другой человек, которого все звали господином председателем.
И с этим она
исчезла за дверями своей половины, у порога которых опять сидела в
кресле за столиком ее горничная, не обращавшая, по-видимому, никакого внимания на Горданова, который, прежде чем уйти, долго еще стоял в ее комнате пред растворенною дверью и думал...
Галлюцинация тотчас
исчезла, как только я зажег свечу, но я долго не решался сесть в
кресло, где сидел он.
Он сидел в своем
кресле перед столом, заваленным книгами, и не
исчез, как тогда, но остался. Сквозь опущенные драпри в комнату пробивался красноватый свет, но ничего не освещал, и он был едва виден. Я сел в стороне от него на диване и начал ждать. В комнате было тихо, а оттуда приносился ровный гул, трещание чего-то падающего и отдельные крики. И они приближались. И багровый свет становился все сильнее, и я уже видел в
кресле его: черный, чугунный профиль, очерченный узкой красною полосой.
Зыбин не успел договорить, как Ольга Николаевна быстро встала с
кресла и так же быстро
исчезла за портьерой. Евгений Николаевич сделал даже шаг вперед, как бы намереваясь остановить ее, но было уже поздно: он очутился у опустившейся портьеры, не понимая смысла всего совершившегося пред ним.
Зоя Александровна выдержала спокойно этот взгляд, но лишь только Александрина
исчезла за дверью, княгиня покачнулась и ухватилась обеими руками за спинку
кресла. На побелевшем, как полотно, лице выразились неимоверное страдание и бессильная злоба. В таком положении она пробыла несколько минут. Наконец, собравшись с силами, неверной, слабой походкой она удалилась в свой кабинет.
Вот он лежит на
кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят и на бледном лбу вспрыгивает и
исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительною болью. «Чтò такое эта боль? Зачем боль? Чтò он чувствует? Как у него болит!» думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
Всё смущение и неловкость Пьера, с удалением Наташи, мгновенно
исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул
кресло близко к княжне Марье.