Неточные совпадения
Через два часа Клим Самгин сидел на скамье в парке санатории, пред ним в
кресле на
колесах развалился Варавка, вздувшийся, как огромный пузырь, синее лицо его, похожее на созревший нарыв, лоснилось, медвежьи глаза смотрели тускло, и было в них что-то сонное, тупое. Ветер поднимал дыбом поредевшие волосы на его голове, перебирал пряди седой бороды, борода лежала на животе, который поднялся уже к подбородку его. Задыхаясь, свистящим голосом он понукал Самгина...
Слушая отрывистые, свистящие слова, Самгин смотрел, как по дорожкам парка скучные служители толкают равнодушно пред собою
кресла на
колесах, а в
креслах — полуживые, разбухшие тела.
Ляховский сделал большие глаза, раскрыл рот и бессильно опустился в свое ободранное
кресло, схватившись обеими руками за голову. В этой умной голове теперь
колесом вертелась одна мысль...
— Вот не ожидал!.. — кричал Ляховский навстречу входившему гостю. — Да для меня это праздник… А я, Василий Назарыч, увы!.. — Ляховский только указал глазами на
кресло с
колесами, в котором сидел. — Совсем развинтился… Уж извините меня, ради бога! Тогда эта болезнь Зоси так меня разбила, что я совсем приготовился отправляться на тот свет, да вот доктор еще придержал немного здесь…
Бедная девочка не могла ходить уже с полгода, и ее возили в длинном покойном
кресле на
колесах.
Скончалась старушка тихо, в большом
кресле на
колесах, с которого в последнее время не вставала; скончалась под звуки тапера, проводившие ее в иной мир.
«Тесть — безногий старичок, ездил он по всему дому в самодвижущем
кресле,
колёса суконной покромкой обмотаны; ездит он, покашливает на всех, головкой дёргает, — тихо-тихо в дому.
Даже старушка-бабушка взялась руками за
колеса своего
кресла и поехала, чтобы соединиться с прочими у картины.
Звуки эти все слышались ближе и ближе, и, наконец, в противоположной двери показалось высокое железное
кресло с большими
колесами, круглые ободы которых были тщательно обмотаны зеленой суконной покромкой.
На этом
кресле, положа руки на ободья
колес, сидела сама старость с младенчески шаткой головой и ушедшими в затылок глазами.
В Могилках тоже были слезы. В той же самой гостиной, в которой мы в первый раз встретили несокрушимого, казалось, физически и нравственно Михайла Егорыча, молодцевато и сурово ходившего по комнате, он уже полулежал в
креслах на
колесах; правая рука его висела, как плеть, правая сторона щеки и губ отвисла. Матрена, еще более пополневшая, поила барина чаем с блюдечка, поднося его, видно, не совсем простывшим, так что больной, хлебнув, только морщился и тряс головою.
Он поморщился и остался в своём
кресле, глядя в парк. Откуда-то доносился быстрый топот лошади и шорох
колёс о землю.
И Висленев, сложив кисть левой руки чайничком, сделал вид, как будто что-то наливает; но в это время
колесо вагона подпрыгнуло и запищало на переводной стрелке и собеседники, попятясь назад, подались в глубь своих мягких
кресел.
А мать ползала у
кресла и уже не кричала, а хрипела только и билась головой о
колеса. И чистенькая, со взбитыми подушками, с завернутым одеялом, стояла кровать, та самая, которую я купил четыре года назад — перед свадьбой…
Он висел на стене, совсем еще новый, только с опавшими без воздуха шинами. На шине заднего
колеса присох кусочек грязи — от последнего раза, когда я катался. Брат молчал и не двигал
кресла, и я понял это молчание и эту нерешительность.
Говорили, что будто колесница, на которой Пекторалис продолжал ездить «мордовским богом», удрала с ним насмешку, развалясь, когда он переезжал на ней вброд речку, — что
кресло его будто тут соскочило и лошадь с
колесами убежала домой, а он остался сидеть в воде на этом
кресле, пока мимо ехавший исправник, завидя его, закричал: «Что это за дурак тут не к месту
кресло поставил?»
Но это горе было только преддверием другого — сильнейшего. Не прошло и двух месяцев после смерти Ольги Николаевны, как Петра Валерьяновича поразил первый удар апоплексии, за которым вскоре последовал второй, и несчастный, еще сравнительно молодой мужчина оказался на всю жизнь прикованным к
креслу на
колесах.
В небольшой столовой за столом, уставленным разного рода домашним печеньем, с кипевшим прекрасно вычищенным томпаковым самоваром-вазой, в
кресле на
колесах, сидел князь Дмитрий Павлович Шестов и какой-то молодой, скромно одетый, выразительный брюнет.
Старушка няня, единственная крепостная князя Дмитрия, на попечение которой отданы были обе малютки, помещалась вместе с девочками в детской, рядом с кабинетом и спальней отца, которого после смерти жены подагра стала часто и надолго приковывать к постели и
креслу на
колесах.
Болезнь шла быстро, приближаясь к роковому концу. Изможденное тело обессилело в борьбе с надвигающеюся силою смерти, и лишь живой дух боролся до конца, временно даже оставаясь победителем. Во время этих побед — коротких промежутков — Александр Васильевич, по-видимому, поправлялся, его поднимали с постели, сажали в большое
кресло на
колесах и возили по комнате.
Совершенная блондинка, с золотисто-льняным цветом роскошных волос, с миниатюрной, но изящной фигуркой, прелестным личиком прозрачной белизны и нежным румянцем, с ангельским, каким-то не от мира сего выражением, она была бесконечно доброй девушкой, обожающей своего старого отца и довольной своим положением, находясь за последние годы безотлучно при нем, так как он уже несколько лет не сходил с
кресла на
колесах, и ведя все домашнее хозяйство.
Теперь Тон-Тон был заправлен в конусообразное креслице на
колесах, с круглым отверстием посредине, куда его вставляли; когда Тон-Тон падал в какую-нибудь сторону,
кресло катилось и не давало ему упасть — и это называлось: он ходит.