С первого дня своего вступления в должность она хлопочет о приведении в порядок библиотеки, типографии академической, о выборе новых членов, о возобновлении журнала Академии, об увеличении экономических сумм, на которые умножает число учеников в академическом училище, прибавляет жалованья профессорам, вводит новые курсы, издает
карты губерний Российской империи (12).
Неточные совпадения
— Ну, ничего, выучимся… Это
карта Урала и прилегающих к нему
губерний, с которыми нам и придется иметь дело. У нас своя география. Какие все чудные места!.. Истинно страна, текущая млеком и медом. Здесь могло бы благоденствовать население в пять раз большее… Так, вероятно, и будет когда-нибудь, когда нас не будет на свете.
— Раз, два! — сказал фокусник и повел по воздуху своей палочкой:
карта начальника
губернии очутилась у m-me Пиколовой, а
карта m-me Пиколовой — у начальника
губернии.
В гостиной, в самом деле, шалили. Сначала сели играть в
карты — губернатор, m-me Пиколова, инженер и Юлия — в фофаны; ну, и, как водится, фофана положили под подсвечник; m-me Пиколова фофана этого украла, начальник
губернии открыл это.
Мало-помалу помещичьи лошади перевезли почти всех главных действующих лиц в
губернию, и отставной корнет Дрягалов был уж налицо и украшал пунцового цвета занавесами окна своей квартиры, нанятой на последние деньги; он ездил в пять
губерний на все выборы и на главнейшие ярмарки и нигде не проигрывался, несмотря на то что с утра до ночи играл в
карты, и не наживался, несмотря на то что с утра до ночи выигрывал.
Часа через три он возвратился с сильной головной болью, приметно расстроенный и утомленный, спросил мятной воды и примочил голову одеколоном; одеколон и мятная вода привели немного в порядок его мысли, и он один, лежа на диване, то морщился, то чуть не хохотал, — у него в голове шла репетиция всего виденного, от передней начальника
губернии, где он очень приятно провел несколько минут с жандармом, двумя купцами первой гильдии и двумя лакеями, которые здоровались и прощались со всеми входящими и выходящими весьма оригинальными приветствиями, говоря: «С прошедшим праздничком», причем они, как гордые британцы, протягивали руку, ту руку, которая имела счастие ежедневно подсаживать генерала в карету, — до гостиной губернского предводителя, в которой почтенный представитель блестящего NN-ского дворянства уверял, что нельзя нигде так научиться гражданской форме, как в военной службе, что она дает человеку главное; конечно, имея главное, остальное приобрести ничего не значит; потом он признался Бельтову, что он истинный патриот, строит у себя в деревне каменную церковь и терпеть не может эдаких дворян, которые, вместо того чтоб служить в кавалерии и заниматься устройством имения, играют в
карты, держат француженок и ездят в Париж, — все это вместе должно было представить нечто вроде колкости Бельтову.
В фигуре валета эта добродетельная
карта сделалась матроскиным дядей и кумом, а когда три ограбленные валетом
губернии произвели его в тузы, матроска, без всяких средств в жизни, явилась в его резиденцию.
Об издании
карт русских
губерний говорит сама княгиня Дашкова в своих записках, жалуясь на то, что тогдашний генерал-прокурор, кн.
-Петербургских ведомостях» во все продолжение 1783–1784 годов помещались объявления о постепенном издании
карт почти всех русских
губерний.
В Снежках ему предстояло переменить лошадей, чтобы плестись с грехом пополам далее, в губернский город, который на фантастической
карте Российской империи, существующей в воображении читателя, отмечается довольно крупным кружком с подписью при оном: Славнобубенск, — стало быть, и
губернию, существующую в нашей фантазии, мы назовем Славнобубенскою.
Между словесными объяснениями он оттушевывал на
карте карандашом своевольные границы Польши и таким образом несколькими штрихами графита завоевывал для нее у России не только Царство Польское, но и все
губернии, отошедшие к нам с 1772 года.
При учреждении
губерний ткнули пальцем на
карте, сказали: «быть городу», и стал город.