Неточные совпадения
— Конечно, по-ихнему, — сказал штабс-капитан, — он был совершенно
прав.
— Не может быть! — кричал
капитан, — не может быть! я зарядил оба пистолета; разве что из вашего пуля выкатилась… Это не моя вина! — А вы не имеете
права перезаряжать… никакого
права… это совершенно против правил; я не позволю…
— Куда прикажете плыть,
капитан? — спросил Летика, кружа лодку
правым веслом.
И он стал читать — вернее, говорить и кричать — по книге древние слова моря. Это был первый урок Грэя. В течение года он познакомился с навигацией, практикой, кораблестроением, морским
правом, лоцией и бухгалтерией.
Капитан Гоп подавал ему руку и говорил: «Мы».
Такое представление о
капитане, такой образ и такая истинная действительность его положения заняли, по
праву душевных событий, главное место в блистающем сознании Грэя.
А вон,
правее, еще три камня: командир нашего транспорта,
капитан Фуругельм, первый заметил их.
Но вот мы вышли в Великий океан. Мы были в 21˚ северной широты: жарко до духоты. Работать днем не было возможности. Утомишься от жара и заснешь после обеда, чтоб выиграть поболее времени ночью. Так сделал я 8-го числа, и спал долго, часа три, как будто предчувствуя беспокойную ночь.
Капитан подшучивал надо мной, глядя, как я проснусь, посмотрю сонными глазами вокруг и перелягу на другой диван, ища прохлады. «Вы то на
правый, то на левый галс ложитесь!» — говорил он.
Вошла в него эта истина-с и пришибла его навеки-с, — горячо и опять как бы в исступлении произнес штабс-капитан и при этом ударил
правым своим кулаком в левую ладонь, как бы желая наяву выразить, как пришибла его Илюшу «истина».
— Его близко тут прятался, — сказал Дерсу, указав рукой в
правую сторону. — Его долго тут стоял, когда наша там остановился, моя трубка искал. Наша назад ходи, его тогда скоро прыгал. Посмотри,
капитан, в следах воды еще нету…
— Келлер! Поручик в отставке, — отрекомендовался он с форсом. — Угодно врукопашную,
капитан, то, заменяя слабый пол, к вашим услугам; произошел весь английский бокс. Не толкайтесь,
капитан; сочувствую кровавой обиде, но не могу позволить кулачного
права с женщиной в глазах публики. Если же, как прилично блага-ароднейшему лицу, на другой манер, то — вы меня, разумеется, понимать должны,
капитан…
Капитан Стельковский, маленький, худощавый человек в широчайших шароварах, шел небрежно и не в ногу, шагах в пяти сбоку
правого фланга, и, весело щурясь, наклоняя голову то на один, то на другой бок, присматривался к равнению.
Посредине в кресле сидел председатель — подполковник Мигунов, толстый, надменный человек, без шеи, с поднятыми вверх круглыми плечами; по бокам от него — подполковники: Рафальский и Лех, дальше с
правой стороны —
капитаны Осадчий и Петерсон, а с левой —
капитан Дювернуа и штабс-капитан Дорошенко, полковой казначей.
В переднюю вышел, весь красный, с каплями на носу и на висках и с перевернутым, смущенным лицом, маленький
капитан Световидов.
Правая рука была у него в кармане и судорожно хрустела новенькими бумажками. Увидев Ромашова, он засеменил ногами, шутовски-неестественно захихикал и крепко вцепился своей влажной, горячей, трясущейся рукой в руку подпоручика. Глаза у него напряженно и конфузливо бегали и в то же время точно щупали Ромашова: слыхал он или нет?
— Вас, впрочем, я не пущу домой, что вам сидеть одному в нумере? Вот вам два собеседника: старый
капитан и молодая девица, толкуйте с ней! Она у меня большая охотница говорить о литературе, — заключил старик и, шаркнув
правой ногой, присел, сделал ручкой и ушел. Чрез несколько минут в гостиной очень чувствительно послышалось его храпенье. Настеньку это сконфузило.
—
Право не знаю,
капитан: мы заплатили с повозкой 90 рублей. Это очень дорого? — прибавил он, обращаясь ко всем и к Козельцову, который смотрел на него.
У
капитана были и перчатки черные, из которых
правую, еще не надеванную, он держал в руке, а левая, туго напяленная и не застегнувшаяся, до половины прикрывала его мясистую левую лапу, в которой он держал совершенно новую, глянцевитую и, наверно, в первый еще раз служившую круглую шляпу.
«Они защищаются, и они правы. Никто не имеет
права управлять другими. Управлять другими можно только для блага того, кем управляешь. И тот, кто управляет, обязан избегать войны; так же как и
капитан корабля — избегать крушения.
—
Капитану Постельникову по какому
праву?
— Ну да:
капитану Постельникову по какому
праву?
Но
капитану было не до того. Он схватился левой рукой за
правую и бледный, как мертвец, со стоном опустился на стул.
Капитан, бледный, с туманным взором, закусив от боли губу, положил
правую руку за борт сюртука, встал, взял в левую руку кий и промахнулся.
— Она была босиком, — это совершенно точное выражение, и туфли ее стояли рядом, а чулки висели на ветке, — ну
право же, очень миленькие чулочки, — паутина и блеск. Фея держала ногу в воде, придерживаясь руками за ствол орешника. Другая ее нога, —
капитан метнул Дигэ покаянный взгляд, прервав сам себя, — прошу прощения, — другая ее нога была очень мала. Ну, разумеется, та, что была в воде, не выросла за одну минуту…
— Хотя вы и отнимаете у меня превосходного квартиранта, но я не огорчен. Дружба — это такое
право… — сказал
капитан, опять кланяясь. — Сейчас я принесу свою книгу…
Как
капитан корабля из рубки, она с высоты своей буфетной стойки безмолвно распоряжалась прислугой и все время курила, держа папиросу в
правом углу рта и щуря
правый глаз.
— Я? — закричал тот. Глаза его потухли, но губы еще нервно кривились. — Я — штабс-капитан Рыбников! — Он опять со смешной гордостью стукнул себя кулаком по груди. — Мое русское сердце болит. Позвольте пожать вашу
правую руку. Я под Ляояном контужен в голову, а под Мукденом ранен в ногу. Что? Вы не верите? Вот я вам сейчас покажу.
Студзинский. Слушай,
капитан, ты упомянул слово «отечество». Какое же отечество, когда большевики? Россия кончена. Вот помнишь, командир говорил, и командир был
прав: вот они, большевики!..
Замошников — это любимец и баловень всей роты, начиная от
капитана и кончая последним рядовым — Никифором Спасобом (этот Спасоб со своей хромой ногой и бельмом на
правом глазу уже четвертый год представляет собою ходячее и вопиющее недоразумение военной службы).
—
Право! Больше
право! Так держать! — крикнул
капитан рулевым.
— По счастию, оно далеко… Вызовите всех наверх, — обратился
капитан к вахтенному офицеру, — убирать паруса и спускать брам-стеньги и стеньги, ставить штормовые паруса и лечь на левый галс [На левый галс, то есть таким образом, чтобы ветер дул в
правую сторону корабля. Этим способом можно уйти от центра урагана.].
Все правительства цивилизованных государств согласились преследовать эту торговлю, и, в силу международной конвенции, Англия, Франция и Северо-Американские штаты обязались высылать крейсера в подозрительные места для поимки негропромышленников. Кроме того, каждое военное судно держав, подписавших конвенцию, имело полное
право задерживать подобные суда и отводить их в ближайшие порты. С пойманными расправлялись коротко:
капитана и помощников вешали, а матросов приговаривали к каторжным работам.
«Пожалуй, с ним и так жить можно, — не переставала думать ingènue. — Содержание он получает хорошее… Во всяком случае, с ним лучше жить, чем с каким-нибудь оборвышем
капитаном.
Право, возьму и скажу ему, что я согласна! Зачем обижать его, бедного, отказом? Ему и так горько живется!»
— Вы куды, пострелята? Без вас не справимся, что ли? Угомона на тя нету,
право слово, нету… Вот пожалуюсь
капитану, так…
— Всех обдувал, а теперь весь в трубу вылетел, — и штабс-капитан Ш. добродушно рассмеялся, — вот Гуськов у него живет — он и его чуть не проиграл,
право. Так, батенька? — обратился он к Гуськову.
Капитан прохаживался по
правому кожуху и курил.
На верху рубки у
правых перил ширилась коренастая фигура
капитана.
Ранен штаб-капитан 12 полка Артемьев двумя пулями в
правую ногу, две другие пули попали в шашку.
Оказалась настоятельная необходимость выбраться подобру-поздорову из Горок. Топор велел скорее собираться, но чтобы оставить по возможности грозное понятие о своей силе и силе мятежа, и предупредить мысль о погоне, он выстроил всю шайку на площади и громко скомандовав: «На Могилёв ренка
права марш», — торжественно выступил из Горок с военными трофеями, инвалидным
капитаном и инвалидным барабаном.
— Ты видела, матушка наша, — заговорили они, — с каким усердием мы восстановили твои справедливые
права. Как единственную награду, мы просим тебя объявить себя
капитаном нашей роты и чтобы мы первые могли тебе присягнуть у ступеней алтаря в неизменной верности.
Капитан морской службы Александр Возницын, православной веры, будучи в Польше у жида Бороха Лейбока, принял жидовство с совершением обрезания. Жена Возницына, Елена Ивановна, учинила на него донос. Возницын был жестоко пытаем на дыбе и сожжен на костре, а жена, сверх законной части из имения мужа, от щедрот императрицы получила еще сто душ с землями «в вознаграждение за
правый донос».
Ирена Станиславовна, пользуясь
правами вдовы
капитана мальтийской гвардии, успела проникнуть в высший петербургский свет и даже быть представленной ко двору.
Омусульманив Баранщикова, дали ему имя Ислям, а потом стали его клеймить наново, и клеймили его «солнцем» на
правой руке и отдали корабельному
капитану Магомету.
— Мне кажется, господа, что вы господина
капитана напрасно бы стали оспаривать; я думаю, что он
прав: чужеземные миссионеры положительно должны иметь у нас большой успех.
Наблюдатель, желающий оставаться сам в неизвестности, представлял в подкрепление своих слов доказательства, состоявшие в том, что подозреваемый им в неблагонадежности учитель истории, в присутствии попечителя Милюкова, разъяснял ученикам «о
правах третьего сословия во Франции», а
капитан 2-го ранга Милюков учителя не остановил и тем выразил ему как бы свое одобрение.