Неточные совпадения
Чуть он пошевелится, напомнит о себе, скажет слово, она
испугается, иногда вскрикнет: явно, что забыла, тут ли он или далеко, просто — есть ли он на
свете.
В темноте рисовались ей какие-то пятна, чернее самой темноты. Пробегали, волнуясь, какие-то тени по слабому
свету окон. Но она не
пугалась; нервы были убиты, и она не замерла бы от ужаса, если б из угла встало перед ней привидение, или вкрался бы вор, или убийца в комнату, не смутилась бы, если б ей сказали, что она не встанет более.
— Что такое у тебя? Я в окно увидала
свет,
испугалась, думала, ты спишь… Что это горит в чашке?
Скажу вперед: вот этого-то окончательного решения и ключа он и
пугался пуще всего на
свете.
«То-то вот и есть, — отвечаю им, — это-то вот и удивительно, потому следовало бы мне повиниться, только что прибыли сюда, еще прежде ихнего выстрела, и не вводить их в великий и смертный грех, но до того безобразно, говорю, мы сами себя в
свете устроили, что поступить так было почти и невозможно, ибо только после того, как я выдержал их выстрел в двенадцати шагах, слова мои могут что-нибудь теперь для них значить, а если бы до выстрела, как прибыли сюда, то сказали бы просто: трус, пистолета
испугался и нечего его слушать.
Следующие два дня были дождливые, в особенности последний. Лежа на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед сном тазы последний раз вынули жар из печей и положили его посредине фанзы в котел с золой. Ночью я проснулся от сильного шума. На дворе неистовствовала буря, дождь хлестал по окнам. Я совершенно забыл, где мы находимся; мне казалось, что я сплю в лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь темноту я чуть-чуть увидел
свет потухающих углей и
испугался.
— А ты, сударыня, что по сторонам смотришь… кушай! Заехала, так не накормивши не отпущу! Знаю я, как ты дома из третьёводнишних остатков соусы выкраиваешь… слышала! Я хоть и в углу сижу, а все знаю, что на
свете делается! Вот я нагряну когда-нибудь к вам, посмотрю, как вы там живете… богатеи! Что?
испугалась!
И вот он хоть никакого в
свете неприятеля не
пугался, а тут струсил: вошел во дворец со шкатулочкою да потихонечку ее в зале за печкой и поставил.
Не слушала таких речей молода купецка дочь, красавица писаная, и стала молить пуще прежнего, клясться, божиться и ротитися, что никакого на
свете страшилища не
испугается и что не разлюбит она своего господина милостивого, и говорит ему таковые слова: «Если ты стар человек — будь мне дедушка, если середович — будь мне дядюшка, если же молод ты — будь мне названой брат, и поколь я жива — будь мне сердечный друг».
Это надо хорошо описать: как она тихо встает при лунном
свете и как ее подруги
пугаются…
Подходя к своему дому, Ромашов с удивлением увидел, что в маленьком окне его комнаты, среди теплого мрака летней ночи, брезжит чуть заметный
свет. «Что это значит? — подумал он тревожно и невольно ускорил шаги. — Может быть, это вернулись мои секунданты с условиями дуэли?» В сенях он натолкнулся на Гайнана, не заметил его,
испугался, вздрогнул и воскликнул сердито...
— Родная моя! — говорю, — голубушка! живая ли ты или с того
света ко мне явилася? Ничего, — говорю, — не потаись, говори правду: я тебя, бедной сироты, и мертвой не
испугаюсь.
Вот выбежала из ворот, без шубки, в сером платочке на голове, в крахмальном передничке, быстроногая горничная: хотела перебежать через дорогу,
испугалась тройки, повернулась к ней, ахнула и вдруг оказалась вся в
свету: краснощекая, веселая, с блестящими синими глазами, сияющими озорной улыбкой.
А море — дышит, мерно поднимается голубая его грудь; на скалу, к ногам Туба, всплескивают волны, зеленые в белом, играют, бьются о камень, звенят, им хочется подпрыгнуть до ног парня, — иногда это удается, вот он, вздрогнув, улыбнулся — волны рады, смеются, бегут назад от камней, будто бы
испугались, и снова бросаются на скалу; солнечный луч уходит глубоко в воду, образуя воронку яркого
света, ласково пронзая груди волн, — спит сладким сном душа, не думая ни о чем, ничего не желая понять, молча и радостно насыщаясь тем, что видит, в ней тоже ходят неслышно светлые волны, и, всеобъемлющая, она безгранично свободна, как море.
Белый
свет ему, вероятно, не показался настолько черным, чтобы
испугаться его и раскричаться, в чем, впрочем, некоторые видят особое символическое значение.
Михевна. Чего
испугалась? Сама не знает, чего. Ну, вот и мы скоро заживем по-людски… А то всех стыдимся, от людей прячемся; только и
свету в глазах, что Вадим Григорьич… Что хорошего? А насчет индеек я секрет знаю: я цыплят выхожу, всех выхожу. Главная причина, когда они будут оперяться…
«Я вижу, вы меня не ждали —
Прочесть легко из ваших глаз;
Ах, вы еще не испытали,
Что в страсти значит день, что час!
Среди сердечного волненья
Нет сил, нет власти, нет терпенья!
Я здесь — на всё решился я…
Тебе я предан… ты моя!
Ни мелочные толки
света,
Ничто, ничто не страшно мне;
Презренье светской болтовне —
Иль я умру от пистолета…
О, не
пугайся, не дрожи;
Ведь я любим — скажи, скажи...
— А вы думаете, что я
испугаюсь? — вскрикнул я дерзко и гордо, невзвидев
света от своей горячки, задыхаясь от волнения и закрасневшись так, что слезы обожгли мне щеки. — А вот увидите! — И, схватившись за холку Танкреда, я стал ногой в стремя, прежде чем успели сделать малейшее движение, чтоб удержать меня; но в этот миг Танкред взвился на дыбы, взметнул головой, одним могучим скачком вырвался из рук остолбеневших конюхов и полетел как вихрь, только все ахнули да вскрикнули.
Я просто был дурак,
Что
испугался. — Докажи сначала,
Что я солгал… да, — докажи сперва,
Что мне вредить имеешь ты права,
И что жена тебе не изменяла,
Ты муж, каких на
свете мало,
Всем верил! прежде мне,
Потом проказнице жене;
С тобой, я вижу, надо осторожно…
Но Анна
испугалась, —
испугалась мелким страхом перед человеческим осуждением, перед потерею своего положения в
свете.
Орочи
испугались и убежали в лес и тогда только вернулись назад, когда убедились, что это не выходцы с того
света, а люди такие же, как и они, но только из другой земли и говорящие на неизвестном языке.
Странное чувство овладело мною: я и
испугался и заинтересовался этим явлением. Очень быстро чувство страха сменилось любопытством… Я быстро пошел назад, взошел на пригорок и пробрался к тому кусту, где последний раз видел
свет. Шаровая молния пропала. Долго я искал ее глазами и нигде не мог найти. Она словно в воду канула. Тогда я вернулся на тропу и пошел своей дорогой.
Котенок удивленно поглядел на дядю, на кресла, с недоумением понюхал мышеловку, потом,
испугавшись, вероятно, яркого лампового
света и внимания, на него направленного, рванулся и в ужасе побежал к двери.
—
Испугались — это точно. Да как же вы хотите, чтобы было иначе?.. Страх, умственный мрак, вековая тягота — вот его школа!.. Потому-то все мы, у кого есть
свет, и не должны знать никакого страха и продолжать свое дело… что бы нам ни посылала судьба.
Оглянулся Гуго туда и сюда, видит: дело плохо; повернул лошадь головой к луне — и даже
испугался: так мертво и тупо, как два тусклые зеркальца, неподвижно глядели на луну большие бельма бедной Окрысы, и лунный
свет отражался от них, как от металла.
— Ты не так меня понял! — проговорил граф Стоцкий, сам
испугавшись последствий своих слов. — Я не говорю, что графиня любит и теперь… Я только хотел тебе посоветовать не становиться в глазах
света смешным, пока ты не убедишься, что…
Ему не верилось, но он все-таки
испугался. Подумав и задав жене несколько неважных вопросов, он высказал свой взгляд на семью, на измену… поговорил вяло минут десять и лег. Сентенция его не имела успеха. Много на этом
свете взглядов, и добрая половина их принадлежит людям, не бывавшим в беде!