Неточные совпадения
Анна, думавшая, что она так хорошо знает своего мужа, была поражена его видом, когда он вошел к ней. Лоб его был нахмурен, и глаза мрачно смотрели вперед себя, избегая ее взгляда; рот был твердо и презрительно сжат. В походке, в движениях, в
звуке голоса его была решительность и твердость, каких жена никогда не видала в нем. Он вошел в комнату и, не поздоровавшись с нею, прямо направился к ее письменному столу и, взяв
ключи, отворил ящик.
Перед днем моего рождения и моих именин Кало запирался в своей комнате, оттуда были слышны разные
звуки молотка и других инструментов; часто быстрыми шагами проходил он по коридору, всякий раз запирая на
ключ свою дверь, то с кастрюлькой для клея, то с какими-то завернутыми в бумагу вещами.
Слышу металлический
звук кондукторского
ключа и издаю громкое недовольное рычание и начальственным тоном спрашиваю...
Когда рулады сумасшедшего еврея, одержимого какою-то музыкальной манией, достигали чрезмерной напряженности и экспрессии, когда, казалось, его глотка скоро откажется производить какие бы то ни было
звуки, а уши слушателей рисковали потерять всякую способность воспринимать их, Михеич спокойно слезал с окна, подходил к двери еврея и, стукнув связкой
ключей, произносил ровным, спокойным голосом...
Звуки его голоса убили Иону, колена у него разъехались, руки похолодели, и связка
ключей брякнулась на пол.
Мне чудилось в тех
звуках толкованье
И тайный
ключ к загадочным чертам;
Росло души неясное желанье,
Со счастьем грусть мешалась пополам;
То юности платил, должно быть, дань я.
Чего хотел, не понимал я сам,
Но что-то вслух уста мои шептали,
Пока меня к столу не призывали.
Нежный, тихий говор, журчанью светлого
ключа подобный, певучие
звуки нежной девичьей речи вывели Самоквасова из забытья. С душевной усладой слушал он Дуню Смолокурову, и каждое слово ее крепко в душе у него залегло.
Клонит к лени полдень жгучий,
Замер в листьях каждый
звук,
В розе пышной и пахучей,
Нежась, спит блестящий жук;
А из камней вытекая,
Однозвучен и гремуч,
Говорит, не умолкая,
И поёт нагорный
ключ.
—
Ключ! — прошептал, услыхав этот
звук, Иосаф Платонович, стоя в раздумья над своим письменным столом, на котором горели две свечи и между ними лежал портфель.
Лара поняла, что столбняк ее длился довольно долго, прежде чем ее пробудили от него
звуки несуществующего оркестра, и удивилась, как она не заметила времени? Она торопливо заперла дверь в залу на
ключ, помолилась наскоро пред образом, разделась, поставила свечу на предпостельном столике и села в одной сорочке и кофте на диване, который служил ей кроватью, и снова задумалась.
Игорь притаился в темноте, напряженно слушая, ловя каждый
звук, долетающий извне. Шаги зазвучали теперь y самого порога горницы. С протяжным звоном повернулся
ключ в замке, и яркий свет фонаря ударил прямо в лицо Игорю.
Прошло пять минут, и узник ни разу не шевельнулся. Пятнадцатилетнее заточение научило его сидеть неподвижно. Банкир постучал пальцем в окно, и узник не ответил на этот стук ни одним движением. Тогда банкир осторожно сорвал с двери печати и вложил
ключ в замочную скважину. Заржавленный замок издал хриплый
звук, и дверь скрипнула. Банкир ожидал, что тотчас же послышится крик удивления и шаги, но прошло минуты три, и за дверью было тихо по-прежнему. Он решился войти в комнату.
Пробило три часа. Банкир прислушался: в доме все спали и только слышно было, как за окнами шумели озябшие деревья. Стараясь не издавать ни
звука, он достал из несгораемого шкапа
ключ от двери, которая не отворялась в продолжение пятнадцати лет, надел пальто и вышел из дому.
Подойдя к церковным дверям все остановились.
Ключ громко щелкнул в громадном замке, и
звук этот далеко отдался среди окружающей невозмутимой тишины. Войдя в церковь, они направились к могиле Настасьи Минкиной.
В это время ей опять показалось, что как будто кто-то стукнул рюмкой у шкафика, в котором покойный муж всегда держал под
ключом вино и настойку. Платонида Андревна, стянув с себя половину чулка, подождала и, не услыхав более ни одного
звука, подумала: верно, это возятся мыши.
Но едва молодая вдова сняла с себя платье, как в мертвой тишине ночи ей опять показалось, что как будто кто-то стукнул рюмкой у шкафика, в котором покойный муж всегда держал под
ключом вино и настойку. Платонида Андревна, стянув с себя половину чулка, подождала и, не услыхав более ни одного
звука, подумала: верно, это возятся мыши.