Неточные совпадения
— А — знаешь, это очень интересно — война, очень захватывает! Утром проснешься — думаешь: кто — кого? И газеты
ждешь, как забавного
знакомого.
—
Ждешь? — быстрым шепотком спрашивала она. — Милый! Я так и думала: наверно —
ждет! Скорей, — идем ко мне. Рядом с тобой поселился какой-то противненький и, кажется,
знакомый. Не спит, сейчас высунулся в дверь, — шептала она, увлекая его за собою; он шел и чувствовал, что странная, горьковато холодная радость растет в нем.
Вера, расставшись с Райским, еще
подождала, чутко вслушиваясь, не следует ли он за ней, и вдруг бросилась в кусты, раздвигая ветви зонтиком и скользя как тень по
знакомой ей тропинке.
Я все думал, как обедают по-португальски, и
ждал чего-нибудь своего, оригинального; но оказалось, что нынче по-португальски обедают по-английски: после супа на стол разом поставили ростбиф, котлеты и множество блюд со всякой зеленью — все явления
знакомые.
Они поговорили еще с четверть часа, но Привалов не уходил,
поджидая, не послышится ли в соседней комнате
знакомый шорох женского платья.
Передал только накануне назначенного дня чрез одного
знакомого брату Дмитрию, что очень любит его и
ждет от него исполнения обещанного.
Или придешь к
знакомому и, не заставши дома, сядешь писать ему записку, а сзади в это время стоит и
ждет его слуга — каторжный с ножом, которым он только что чистил в кухне картофель.
Он
ждал выстрела, но не этих раздирающих звуков
знакомого голоса.
— Не умею вам сказать, милая…
Подождите!.. Нет ли у меня кого-нибудь
знакомого из профессоров, из медицинского мира?..
Подождите, — я потом посмотрю в своих записных книжках. Может быть, удастся что-нибудь сделать.
Хотя печальное и тягостное впечатление житья в Багрове было ослаблено последнею неделею нашего там пребывания, хотя длинная дорога также приготовила меня к той жизни, которая
ждала нас в Уфе, но, несмотря на то, я почувствовал необъяснимую радость и потом спокойную уверенность, когда увидел себя перенесенным совсем к другим людям, увидел другие лица, услышал другие речи и голоса, когда увидел любовь к себе от дядей и от близких друзей моего отца и матери, увидел ласку и привет от всех наших
знакомых.
Явился
знакомый нам хозяин, или перевозчичий староста, как его иногда называли; он сам хотел править кормовым веслом и отобрал отличных шестерых гребцов, но предложил
подождать еще с полчасика.
Я все
ждал разрешения этих вопросов и инстинктивно бегал и от няньки с ее перьями, и от
знакомого ленивого шепота яблоней в нашем маленьком садике, и от глупого стука ножей, рубивших на кухне котлеты.
Он постукивал тростью по тротуару, весело кланялся со
знакомыми Проходя по Морской, он увидел в окне одного дома
знакомое лицо.
Знакомый приглашал его рукой войти. Он поглядел. Ба! да это Дюмэ! И вошел, отобедал, просидел до вечера, вечером отправился в театр, из театра ужинать. О доме он старался не вспоминать: он знал, что́ там
ждет его.
Через час завидел он обетованный уголок, встал в лодке и устремил взоры вдаль. Сначала глаза его отуманились страхом и беспокойством, которое перешло в сомнение. Потом вдруг лицо озарилось светом радости, как солнечным блеском. Он отличил у решетки сада
знакомое платье; вот там его узнали, махнули платком. Его
ждут, может быть, давно. У него подошвы как будто загорелись от нетерпения.
— Да, так-таки и говорит и торопит. Я ведь строга, даром что смотрю такой доброй. Я уж бранила ее: «То
ждешь, мол, его до пяти часов, не обедаешь, то вовсе не хочешь
подождать — бестолковая! нехорошо! Александр Федорыч старый наш
знакомый, любит нас, и дяденька его Петр Иваныч много нам расположения своего показал… нехорошо так небрежничать! он, пожалуй, рассердится да не станет ходить…»
В гостиной, угловой к воротам горнице, сидели все четыре сестры, все на одно лицо, все похожие на брата, все миловидные, румяные, веселые: замужняя Лариса, спокойная, приятная, полная; вертлявая да быстрая Дарья, самая высокая и тонкая из сестер; смешливая Людмила и Валерия, маленькая, нежная, хрупкая на вид. Они лакомились орехами да изюмом и, очевидно, чего-то
ждали, а потому волновались и смеялись более обычного, вспоминали последние городские сплетни и осмеивали
знакомых и незнакомых.
Вдруг послышались чьи-то тяжелые шаги по корабельной лестнице, которая вела к нему в комнату. Круциферский вздрогнул и с каким-то полустрахом
ждал появления лица, поддерживаемого такими тяжелыми шагами. Дверь отворилась, и вошел наш старый
знакомый доктор Крупов; появление его весьма удивило кандидата. Он всякую неделю ездил раз, а иногда и два к Негрову, но в комнату Круциферского никогда не ходил. Его посещение предвещало что-то особенное.
Но и Саша как будто удивился при виде черной бороды, желтых скул и шершавой вихрастой головы, и даже слегка нахмурился: заметно было, что видит он Колесникова чуть ли не в первый раз. Однако было в круглых, черных, также как будто удивленных глазах посетителя что-то примиряющее с ним, давно и хорошо
знакомое: только взглянул, а словно всю жизнь свою рассказал и
ждет вечной дружбы.
Приехал я сюда часов в двенадцать дня и остановился в гостинице, недалеко от собора. В вагоне меня укачало, продуло сквозняками, и теперь я сижу на кровати, держусь за голову и
жду tic’a. Надо бы сегодня же поехать к
знакомым профессорам, да нет охоты и силы.
После освящения, отслужив панихиду над могилами отца и детей своих, Артамоновы
подождали, когда народ разошёлся с кладбища, и, деликатно не заметив, что Ульяна Баймакова осталась в семейной ограде на скамье под берёзами, пошли не спеша домой; торопиться было некуда, торжественный обед для духовенства,
знакомых и служащих с рабочими назначен в три часа.
Ничипоренко тотчас же пошел послать одному из своих
знакомых в Москву депешу, чтобы его
ждали вместе с некоторым таинственным гостем, а Бенни, спустив своего сопутника с глаз, почувствовал неотразимую потребность сходить в тот дом, где Ничипоренко вчера за обедом произвел вышерассказанный скандал, и извиниться там за него и за себя перед хозяевами.
Кажется мне, слышу я речь уже
знакомую, слова, которых давно и тайно
ждал.
«Если б бросить, на минутку, прямую дорогу и увлечься вправо, то не более как через две станции можно бы было посетить еще одну
знакомую даму, только что возвратившуюся из-за границы и находящуюся теперь в приятном для него, но весьма скучном для нее уездном уединении; а стало быть, являлась возможность употребить время не менее интересно, чем и в Одессе, тем более что и там не уйдет…» Но он все еще колебался и не решался окончательно; он «
ждал толчка».
Я не
ждал никого из
знакомых.
Я пошла за ним; к реке подошли, а до своих было далеко плыть; смотрим: лодка и
знакомый в ней гребец сидит, словно
поджидает кого.
Нина Александровна. Ах, простите, мои дорогие, я вас оставлю на одну минуту, на одну только минуту! Мы никого не
ждали, но наши добрые
знакомые…
Печален я: со мною друга нет,
С кем долгую запил бы я разлуку,
Кому бы мог пожать от сердца руку
И пожелать весёлых много лет.
Я пью один; вотще воображенье
Вокруг меня товарищей зовет;
Знакомое не слышно приближенье,
И милого душа моя не
ждет.
Воротился я повечеру (к
знакомому человеку повидаться ходил) и первого вижу Емелю, сидит себе у меня на сундуке, и клетчатый узелок подле него, сидит в шинелишке, меня
поджидает… да от скуки еще книжку церковную у старухи взял, вверх ногами держит.
— Слушаю-с, — молвил Флор Гаврилов. — Ай, забыл вам сказать: в Казани
знакомый ваш на пароход к нам подсел, прибыли сюда вместе. И пристал он в здешней гостинице, с вами рядом почти — семнадцатый нумер. Все вас
поджидал и тоже оченно по вас беспокоился…
За Можайском Пьер узнает от
знакомого доктора, что завтра нужно
ждать тысяч двадцать раненых.
Милица медленно, шаг за шагом, стала обходить лежавшие тут и там распростертые тела убитых, вглядывалась в каждое, с затаенным страхом отыскивая
знакомые черты. Помимо своей роты, она, как и Игорь, знала многих солдат их полка. Многим писала на родину письма, многим оказывала мелкие услуги. И сейчас с трепетом и страхом склонялась над каждым убитым,
ждала и боялась узнать в них
знакомые лица своих приятелей.
Раздался звонок. Мужской голос спросил Елизавету Алексеевну. Ее не было дома. Гость сказал, что
подождет, и прошел в ее каморку. Андрей Иванович оживился: ему вообще нравились
знакомые Елизаветы Алексеевны, а этот, к тому же, по голосу был как будто уже
знакомый Андрею Ивановичу. Он прислушался: гость сидел у стола и, видимо, читал книгу. Андрею Ивановичу не сиделось.
Когда я поднялась в коридор и
знакомое жужжанье нескольких десятков голосов оглушило меня — чуждой и неприятной показалась мне классная атмосфера. Я была убеждена, что меня
ждут там прежние насмешки недружелюбно относящихся ко мне одноклассниц.
«А какой мове-жанр
ждет нас у Плевкова! — думал я, леденея от ужаса. — Хоть бы скорее отделаться, чёрт бы их взял совсем! И на мое несчастье — ни одного
знакомого генерала! Есть один
знакомый полковник в отставке, да и тот портерную держит! Ведь этакий я несчастный!» — Ты, Сонечка, — обратился я к жене плачущим голосом, — извини, что я возил тебя сейчас в тот хлев… Думал дать тебе случай посмеяться, понаблюдать типы… Не моя вина, что вышло так пошло, мерзко… Извиняюсь…
— Какие проказники! А я через это, вообразите, несколько молебнов подряд отстоял, но жида все-таки надул. Он
ждал меня у общей двери, а я с
знакомым батюшкой утек через святой алтарь и, кстати, встретил Лиду. Она была расстроена, и я, чтоб ее развеселить, все рассказал ей, как попался Олимпии, а потом жидам и, наконец, насилу спасся через храм убежища. Она развеселилась и зашла со мною выпить чашку шоколаду.
Небольшого роста офицер одного из гвардейских полков
ждал. Молоденький, черноглазый подпоручик и его помощник стояли поодаль с тяжелыми рапирами вруках. Оба поздоровались с нами совершенно просто, как со старыми
знакомыми.
Поздно, почти ночью, поезд мчит нас на Сиверскую, где меня
ждут Дашковская со своей труппой, летний «настоящий» театр и новая, далеко не
знакомая, но заманчивая жизнь…
У ней нет своей воли. Она точно кукла с проволокой, за которую дергает штукарь, сидящий позади кулис, где движутся марионетки… Дергает проволоку ее муж… Для него она здесь останется еще неделю, две, а может быть, и больше… С его
знакомыми она должна знакомиться, делать визиты, принимать… У ней нет духу объявить, что она уедет пораньше… Там ей все-таки будет полегче. Но и в губернском городе
ждут ее обязанности предводительши.
— Давно
ждете? — спросил его Лука Иванович тоном добродушного просителя, разделяющего со
знакомым скуку ждания в"приемной".
У самого куста она остановилась, как бы кого-то
поджидая, и до слуха Якова Потаповича донеслись другие, тяжелые шаги. В саду показался тот самый опричник с
знакомым лицом, который глядел на него из окна людской избы.
Вознесенский оказался дома. Тот же, как и тогда, так по крайней мере ему показалось, лакей, выбежав на звонок швейцара, проводил его в
знакомую уже нам приемную и попросив
подождать, побежал доложить о посетителе. Николай Леопольдович остался
ждать.
— Найди же Бира, разбуди его, если он спит, и шепни ему на ухо, что один
знакомый его отца
ждет его здесь.
В салоне, уже
знакомом ему, не оказалось никого. Лука Иванович обернулся и хотел было сесть, пока горничная доложит. Но вдруг он вспомнил фразу:"вас
ждут и даже очень", — что заставило его остановиться посредине комнаты. В правом углу была дверь, полузавешенная портьерой. Оттуда донесся вдруг легкий шум, как будто кто-то разрезывал книгу.
Старшего удалось убедить
подождать еще месяц с платой за квартиру. Удалось упросить отсрочки и у прочих кредиторов. А тут еще подвернулся и другой урок. Фруктовщица, как называла за глаза мать Гусынь Верочка, рекомендовала ее в дом своих
знакомых, где требовалось готовить маленькую дочку. Дела бабушки и Верочки поправились сразу. Верочка ожила, повеселела. Ожила и бабушка. Теперь у нее была возможность приобретать лекарство от ревматизма и питаться не одним картофелем с хлебом.
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он
ждал, приближается. Уже никого почти из
знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких
знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
— Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, — сказал Борис. — А я тебя не
ждал нынче, — прибавил он. — Я вчера только отдал тебе записку через одного
знакомого адъютанта кутузовского — Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что̀ ты, как? Уже обстрелян? — спросил Борис.