Неточные совпадения
— Очень глупо, а —
понятно! Митрофанов пьяный — плачет, я — пою, — оправдывался он, крепко и стыдливо закрыв глаза, чтоб удержать слезы. Не открывая глаз, он пощупал спинку стула и осторожно, стараясь не шуметь, сел. Теперь ему не хотелось, чтоб вышла Варвара, он даже боялся этого, потому что слезы все-таки текли из-под ресниц. И, торопливо стирая их платком, Клим Самгин
подумал...
Ему иногда казалось, что оригинальность — тоже глупость, только одетая в слова, расставленные необычно. Но на этот раз он чувствовал себя сбитым с толку: строчки Инокова звучали неглупо, а признать их оригинальными — не хотелось. Вставляя карандашом в кружки о и а глаза, носы, губы, Клим снабжал уродливые головки ушами, щетиной волос и
думал, что хорошо бы высмеять Инокова, написав пародию: «Веснушки и стихи». Кто это «сударыня»? Неужели Спивак? Наверное. Тогда —
понятно, почему он оскорбил регента.
Елизавета Львовна стояла, скрестив руки на груди. Ее застывший взгляд остановился на лице мужа, как бы вспоминая что-то; Клим
подумал, что лицо ее не печально, а только озабоченно и что хотя отец умирал тоже страшно, но как-то более естественно, более
понятно.
На Марсовом поле Самгин отстал от спутников и через несколько минут вышел на Невский. Здесь было и теплее и все знакомо,
понятно. Над сплошными вереницами людей плыл, хотя и возбужденный, но мягкий, точно как будто праздничный говор. Люди шли в сторону Дворцовой площади, было много солидных, прилично, даже богато одетых мужчин, дам. Это несколько удивило Самгина; он
подумал...
Встарь бывала, как теперь в Турции, патриархальная, династическая любовь между помещиками и дворовыми. Нынче нет больше на Руси усердных слуг, преданных роду и племени своих господ. И это
понятно. Помещик не верит в свою власть, не
думает, что он будет отвечать за своих людей на Страшном судилище Христовом, а пользуется ею из выгоды. Слуга не верит в свою подчиненность и выносит насилие не как кару божию, не как искус, — а просто оттого, что он беззащитен; сила солому ломит.
«Ну, вот это, —
думаю, —
понятно: видно, не я один до белой горячки подвизался».
— Те-те-те, — догадался наконец совсем Лембке, — то-то я
думаю: прокламация — это
понятно, а стихи зачем?
Но ежели я таким образом
думаю, когда чувствую себя действительно виноватым, то
понятно, как должна была претить мне всякая запутанность теперь, когда я сознавал себя вполне чистым и перед богом, и перед людьми.
Далеко не так приятны были ожидания Передонова. Уже он давно убедился, что директор ему враждебен, — и на самом деле директор гимназии считал Передонова ленивым, неспособным учителем. Передонов
думал, что директор приказывает ученикам его не почитать, — что было,
понятно, вздорною выдумкою самого Передонова. Но это вселяло в Передонова уверенность, что надо от директора защищаться. Со злости на директора он не раз начинал поносить его в старших классах. Многим гимназистам такие разговоры нравились.
Понятно, что все это очень хорошо и необходимо в домашнем обиходе; как ни мечтай, но надобно же
подумать о судьбе дочери, о ее благосостоянии; да то жаль, что эти приготовительные, закулисные меры лишают девушку прекраснейших минут первой, откровенной, нежданной встречи — разоблачают при ней тайну, которая не должна еще быть разоблачена, и показывают слишком рано, что для успеха надобна не симпатия, не счастье, а крапленые карты.
И как
понятно — ведь я то же самое
думал и чувствовал, что они писали, а они умели угадать самые сокровенные движения души, самые тайные мысли, всю ложь и неправду жизни.
— Так. Это, конечно, не мопс, а человек…
понятно, надо серьезно
подумать. Я готов принять участие и… и очень обязан вам.
— Я
думаю —
понятно? — сказал Саша, помолчав, и снова окинул всех одним взглядом. Красный венец на лбу у него как будто расплылся по всему лицу, и лицо покрылось свинцовой синевой.
Анна Петровна. Теперь все
понятно… Женился ты на мне и
думал, что отец и мать простят меня, дадут мне денег… Ты это
думал…
— Я говорю, он го-человек; это, я
думаю, всякому
понятно, что значит.
Теперь все было
понятно: если ревдинский караван пробежал, так нам уж не статья была сидеть у моря и ждать погоды. Все
думали одно и то же: ревдинские уплыли — и мы уплывем, а как уплывем — это другой вопрос.
Кулыгин. В какой-то семинарии учитель написал на сочинении «чепуха», а ученик прочел «реникса» —
думал, что по-латыни написано… (Смеется.) Смешно удивительно. Говорят, будто Соленый влюблен в Ирину и будто возненавидел барона… Это
понятно. Ирина очень хорошая девушка. Она даже похожа на Машу, такая же задумчивая. Только у тебя, Ирина, характер мягче. Хотя и у Маши, впрочем, тоже очень хороший характер. Я ее люблю, Машу.
Понятно, что при денежной стеснительности нечего было и
думать о специальном для меня учителе.
Судебный следователь. Да, но все-таки вам естественно желание освободиться, и вы избрали этот более простой путь, не
подумав о том, что это приведет вас к тому, что считается преступлением двоебрачия, — это
понятно и мне. И присяжные поймут это. И потому я бы советовал вам открыть все.
Слушаю и удивляюсь: всё это
понятно мне и не только
понятно, но кажется близким, верным. Как будто я и сам давно уже
думал так, но — без слов, а теперь нашлись слова и стройно ложатся предо мною, как ступени лестницы вдаль и вверх. Вспоминаю Ионины речи, оживают они для меня ярко и красочно. Но в то же время беспокойно и неловко мне, как будто стою на рыхлой льдине реки весной. Дядя незаметно ушёл, мы вдвоём сидим, огня в комнате нет, ночь лунная, в душе у меня тоже лунная мгла.
Татарский пролив в этом месте имеет около трехсот верст в ширину; переплыть его в небольшой лодочке,
понятно, нечего и
думать, и потому беглецы поневоле направляются в ту или другую сторону по острову.
Мысль божия есть в то же время и сила, это так, и что мысль божия выражается в натуре явлением — это
понятно; но почему же,
думая так, мы уже мыслим благо, истинно, изящно?
Бургмейер. На улице вы их подняли?!. Послушайте, Евгения, можно быть развратною женщиной!.. Иметь из-за старого любовника молодого!.. Красивого!.. Желать этого старого покинуть и обокрасть!.. Все это еще
понятно! Но
думать, что ты этого старого дурака можешь еще продолжать обманывать и уверишь его, в чем только пожелаешь, — это уж глупо с твоей стороны.
Другую бы осудили за это, но об Оленьке никто не мог
подумать дурно, и все было так
понятно в ее жизни.
«Плохо же житье питерцу, —
подумал я, —
понятно, что в семье у него было не очень ладно: жена какая-то рабочая полуидиотка, мать больная и, должно быть, старуха блажная. Отчего это он, по его выражению, прогорел и почему не в Питере?..»
— Да так! Некогда было пить, всё время
думал… Я, надо сказать тебе, Сережа, увлекся серьезно, не на шутку. Она мне понравилась страшно. Да оно и
понятно… Женщина она редкая, недюжинная, не говоря уж о наружности. Умишко неособенный, но сколько чувства, изящества, свежести!.. Сравнивать ее с моими обычными Амалиями, Анжеликами да Грушами, любовью которых я доселе пользовался, невозможно. Она нечто из другого мира, мира, который мне незнаком.
Для чего я отделен от всего остального и зачем знаю, что есть всё то, от чего я отделен, и почему не могу понимать, что такое это всё? Зачем мое «я» не переставая изменяется? Я не могу понять ничего этого. Но не могу не
думать, что во всем этом есть смысл, — не могу не
думать, что есть такое существо, для которого всё это
понятно, которое знает, зачем всё это.
Для всякого,
думаю,
понятно, что сие разуметь должно, не относя к первообразу, ибо о Христе Иисусе, как говорит Апостол, несть мужеский пол, ни женский.
Понятно, что принцесса несказанно обрадовалась такому предложению, вероятно,
думая, что Дженкинс явился к ней по поручению Гамильтона.
— Я?
Понятно, верю, — и,
подумав немного, она прибавила задумчиво: — Конечно, потому что иногда я сама вижу мою покойную маму…
— Не спорю. Но я боюсь, Василий Иваныч, что он меня плохо понял. Пожалуй,
подумал, что я ему предлагаю куртаж… подкупаю его. Ничего подобного не было… Совершенно
понятно… я хотел знать немного и ваши намерения. Не скрываю и того, что судьба фамилии Черносошных… для меня не безразлична.
Понятно, что после такого открытия о большом угощении уже нечего было
думать; появление Сафроныча в этом жалостном виде заставило свертеть все это кое-как, на скорую руку, и Флавиан удовольствовался только горячим чаем, который кушал, сидя в широком кресле, поставленном возле печки, где отогревался Сафроныч и кое-как отвечал на шббольно предлагаемые ему вопросы.
И скучные мысли мешали ему веселиться, и он всё
думал о том, что это кругом не жизнь, а клочки жизни, отрывки, что всё здесь случайно, никакого вывода сделать нельзя; и ему даже было жаль этих девушек, которые живут и кончат свою жизнь здесь в глуши, в провинции, вдали от культурной среды, где ничто не случайно, всё осмысленно, законно, и, например, всякое самоубийство
понятно, и можно объяснить, почему оно и какое оно имеет значение в общем круговороте жизни.
Понятно, что только о наградах везде и говорили, только о наградах и
думали. Они мелькали кругом, маня и дразня, такие доступные, такие малотребовательные. Человек был в бою, вокруг него падали убитые и раненые, он, однако, не убежал, — как же не претендовать на награду?
— Нет, ты только
подумай! Ну, хочет обогнать, —
понятно. Но он не просто хочет обогнать, — ведь добросовестнейшим образом устанавливает старт. Как замечательно! Никогда бы не
подумала!
А там у меня был двоюродный брат, который лудил посуду и делал жестянки.
Понятно, я нанялся к нему в подмастерья, так как жить мне было нечем, ходил я босиком и оборванный…
Думал так, что днем буду работать, а ночью и по субботам учиться. Я так и делал, но узнала полиция, что я без паспорта, и отправила меня по этапу назад к отцу…
— Рассказывай, брат, не понимаешь; нет, ты у меня лучше не финти… Все равно не проведешь… Старого воробья, брат, на мякине не обманешь… Что же, ты в таком возрасте… Это
понятно… Всякому человеку определено таскать это бревно за собою… Жениться
думаешь, исполать… Еще Лютер, немецкий поп, сказал, что кто рано встал и рано женился, никогда о том не пожалеет… а я скажу, кто рано не женился, тот никогда не женится, если, конечно, у него здесь все дома…
— Я
думаю, не умеет ходить по сцене, — презрительно заметил тот, — ну да все равно, валите. Пускай отец придет и принесет исполнительный лист, я сделаю… Только скажите ему, что, конечно, я с него взятки бы не взял, но если он мне сделает одолжение, то я не захочу
понятно остаться у него в долгу. Порядочные люди иначе поступать не могут.
Графиня Клавдия Афанасьевна,
понятно, и не
думала ехать в этот день на Васильевский остров.
Все это само собою
понятно, и дело в том, что мне, по счастью, сорок пять лет, и я имею полное право не трогаться с места,
думать и рассуждать, как хочу, быть трусом и дураком, а может быть, и не дураком — мое право.
Это само собою
понятно, и говорю по чистой моей совести, клянусь Богом, что, если бы я подлежал призыву, я и не
подумал бы уклоняться, притворяться больным или, пользуясь протекцией, прятаться где-нибудь в тылу, за тетенькиной юбкой.
Он лег, и перед глазами его стояли склянки с желтыми ярлыками, и от них
понятно стало, что все дурное, что он
думал о Кате Реймер, — скверная и гадкая ложь, такая отвратительная и грязная, как и болезнь его. И стыдно и страшно ему было, что он мог так
думать о той, которую он любил и перед которой недостоин стоять на коленях; мог
думать и радоваться своим грязным мыслям, и находить их правдивыми, и в их грязи черпать странную и ужасную гордость. И ему страшно стало самого себя.