Неточные совпадения
Пробираюсь вдоль забора и вдруг слышу голоса; один голос я тотчас узнал: это был повеса Азамат, сын нашего
хозяина; другой говорил реже и тише. «
О чем они тут толкуют? —
подумал я. — Уж не
о моей ли лошадке?» Вот присел я у забора и стал прислушиваться, стараясь не пропустить ни одного слова. Иногда шум песен и говор голосов, вылетая из сакли, заглушали любопытный для меня разговор.
«Куда, к черту, они засунули тушилку?» — негодовал Самгин и, боясь, что вся вода выкипит, самовар распаяется, хотел снять с него крышку, взглянуть — много ли воды? Но одна из шишек на крышке отсутствовала, другая качалась, он ожег пальцы, пришлось
подумать о том, как варварски небрежно относится прислуга к вещам
хозяев. Наконец он догадался налить в трубу воды, чтоб погасить угли. Эта возня мешала
думать, вкусный запах горячего хлеба и липового меда возбуждал аппетит, и думалось только об одном...
— Персы «низложили» шаха, турки султана, в Германии основан Союз Ганзы, союз фабрикантов для борьбы против «Союза сельских
хозяев», правительство немцев отклонило предложение Англии
о сокращении морских вооружений, среди нашей буржуазии заметен рост милитаризма… — ты
думаешь, между этими фактами нет связи? Есть… и — явная…
«К ней, к ней одной, ее видеть, слушать и ни
о чем не
думать, обо всем забыть, хотя бы только на эту ночь, на час, на мгновение!» Пред самым входом в сени, еще на галерейке, он столкнулся с
хозяином Трифоном Борисычем.
Впрочем, я старался
о них не
думать; бродил не спеша по горам и долинам, засиживался в деревенских харчевнях, мирно беседуя с
хозяевами и гостями, или ложился на плоский согретый камень и смотрел, как плыли облака, благо погода стояла удивительная.
Это был богатырского сложения человек, еще молодой и красивый, характера кроткого и сосредоточенного, — всё, бывало, молчит и
о чем-то
думает, — и с первого же времени
хозяева стали доверять ему, и когда уезжали из дому, то знали, что Вукол и денег не вытащит из комода, и спирта в кладовой не выпьет.
Благодарю тебя, любезный друг Иван, за добрые твои желания — будь уверен, что всегда буду уметь из всякого положения извлекать возможность сколько-нибудь быть полезным. Ты воображаешь меня
хозяином — напрасно. На это нет призвания, разве со временем разовьется способность; и к этому нужны способы, которых не предвидится. Как бы только прожить с маленьким огородом, а
о пашне нечего и
думать.
Старшим дочерям гостинцы я сыскал, а меньшой дочери гостинца отыскать не мог; увидел я такой гостинец у тебя в саду, аленькой цветочик, какого краше нет на белом свете, и
подумал я, что такому
хозяину богатому, богатому, славному и могучему, не будет жалко цветочка аленького,
о каком просила моя меньшая дочь любимая.
С неумолимой, упорной настойчивостью память выдвигала перед глазами матери сцену истязания Рыбина, образ его гасил в ее голове все мысли, боль и обида за человека заслоняли все чувства, она уже не могла
думать о чемодане и ни
о чем более. Из глаз ее безудержно текли слезы, а лицо было угрюмо и голос не вздрагивал, когда она говорила
хозяину избы...
И Василий стал всё больше и больше
думать о том, как бы сделать, чтобы сразу захватить побольше денег. Стал он вспоминать, как он прежде пользовался, и решил, что не так надо делать, что надо не так, как прежде, ухватить где плохо лежит, а вперед обдумать, вызнать и сделать чисто, чтобы никаких концов не оставить. К рожеству богородицы сняли последнюю антоновку.
Хозяин попользовался хорошо и всех караульщиков и Василья расчел и отблагодарил.
Я сажусь и действую толстой иглой, — мне жалко
хозяина и всегда, во всем хочется посильно помочь ему. Мне все кажется, что однажды он бросит чертить, вышивать, играть в карты и начнет делать что-то другое, интересное,
о чем он часто
думает, вдруг бросая работу и глядя на нее неподвижно удивленными глазами, как на что-то незнакомое ему; волосы его спустились на лоб и щеки, он похож на послушника в монастыре.
— Грехи — от плоти, от сатаны! Грехи — это снаружи, как воспа, не боле того! Грешит всех сильней тот, кто
о грехе много
думает; не поминай греха — не согрешишь! Мысли
о грехе — сатана,
хозяин плоти, внушает…
Чернобородый мужик
подумал, поглядел на
хозяина и поднялся, опираясь руками
о стол.
«Здорово я его побил!» — удовлетворённо
подумал хозяин, сел на стул и,
думая о чём-то другом, медленно говорил...
Собственно наша дача состояла из крошечной комнаты с двумя крошечными оконцами и огромной русской печью. Нечего было и
думать о таких удобствах, как кровать, но зато были холодные сени, где можно было спасаться от летних жаров. Вообще мы были довольны и лучшего ничего не желали. Впечатление испортила только жена
хозяина, которая догнала нас на улице и принялась жаловаться...
«Похвалит!» —
думал Евсей
о хозяине и не ошибся.
— На сенокос!.. Нашел время косить, скотина! Ну вот, братец! — продолжал
хозяин, обращаясь к Сурскому, — толкуй с этим народом! Ты
думаешь о деле, а он косить. Сейчас выслать всю барщину в сад. Слышишь?
Как я ни старался
думать о другом, но напрасно: мой
хозяин не выходил у меня из головы и мешал мне заснуть.
У Якова потемнело в глазах, и он уже не мог слушать,
о чём говорит дядя с братом. Он
думал: Носков арестован; ясно, что он тоже социалист, а не грабитель, и что это рабочие приказали ему убить или избить
хозяина; рабочие, которых он, Яков, считал наиболее солидными, спокойными! Седов, всегда чисто одетый и уже немолодой; вежливый, весёлый слесарь Крикунов; приятный Абрамов, певец и ловкий, на все руки, работник. Можно ли было
думать, что эти люди тоже враги его?
Пётр ничего не сказал ему, даже не оглянулся, но явная и обидная глупость слов дворника возмутила его. Человек работает, даёт кусок хлеба не одной сотне людей, день и ночь
думает о деле, не видит, не чувствует себя в заботах
о нём, и вдруг какой-то тёмный дурак говорит, что дело живёт своей силой, а не разумом
хозяина. И всегда человечишка этот бормочет что-то
о душе,
о грехе.
«
О чём говорят! —
думал Пётр. — Бог дожди не вовремя посылает. Это всё со зла, от зависти, от уродства. От лени. Заботы нет. Без заботы человек — как собака без
хозяина».
А сестра
хозяина двигалась быстро, ловко, как ласточка в воздухе, и мне казалось, что легкость движений разноречит с круглой, мягкой фигуркой ее. Что-то неверное есть в ее жестах и походке, что-то нарочное. Голос ее звучит весело, она часто смеется, и, слыша этот звонкий смех, я
думаю: ей хочется, чтоб я забыл
о том, какою я видел ее первый раз. А я не хотел забыть об этом, мне было дорого необыкновенное, мне нужно было знать, что оно возможно, существует.
Долго стоял он пред этими грязными картинами, уже, наконец, не
думая вовсе
о них, а между тем
хозяин лавки, серенький человечек во фризовой шинели, с бородой, небритой с самого воскресенья, толковал ему уже давно, торговался и условливался в цене, еще не узнав, что ему понравилось и что нужно.
Он, по обыкновению, вступал с ним в разговор, расспрашивал
о работах с величайшею подробностью и такие сообщал ему замечания и приказания, которые удивили бы всякого необыкновенным познанием хозяйства, и какой-нибудь новичок не осмелился бы и
подумать, чтобы можно было украсть у такого зоркого
хозяина.
Смотрю, стол накрыли на двенадцать приборов, а гостей нас всего пять с
хозяином. Наконец поставили давно ожидаемый обед. Я чуть не расхохотался, увидев что всего-навсего на стол поставили чашу, соусник и жареную курицу на блюде. Правду сказать, смешно мне было, вспомнив
о нашем обыкновенном обеде, и взглянуть на этот мизерный обедик."Но, —
подумал, — это, может, первая перемена? Увидим".
Воодушевление пекаря было непонятно мне и раздражало меня — я уже имел достаточно оснований
думать и говорить
о хозяевах иначе.
Рыжов нимало не заботился, что
о нем
думают; он честно служил всем и особенно не угождал никому; в мыслях же своих отчитывался единому, в кого неизменно и крепко верил, именуя его учредителем и
хозяином всего сущего.
Бобоедов. Синцов… трогательно! А вокруг него — пролетарии всех стран?.. Так! Это радует душу… А милый человек здешний
хозяин… очень! У нас
о нем
думали хуже. Свояченицу его я знаю — она играла в Воронеже… превосходная актриса, должен сказать. (Квач входит с террасы.) Ну что, Квач?
«Эге, это уже, видно, становится на свете полночь», —
подумал он про себя и, зевнув во всю глотку, стал быстро спускаться под гору,
думая опять
о своем стаде. Ему так и виделись его карбованцы, как они, точно живые, ходят по разным рукам, в разных делах и все пасутся себе, и все плодятся. Он даже засмеялся, представивши, как разные дурни
думают, что стараются для себя. А придет срок, и он,
хозяин стада, опять сгонит его в свой кованый сундук вместе с приплодом.
В самой оранжерее, при виде гигантской зелени, растущей то широкими лопастями, то ланцетовидными длинными листьями, у Иосафа окончательно разбежались глаза, и в то время, как он так искренно предавался столь невинному занятию, почти забыв
о своем деле, сам
хозяин думал и помнил
о нем, ходя по своему огромному кабинету.
— Вы ваших обязанностей никогда не нарушали, — этого никто
о вас не смеет и
подумать, — решил Дилетаев и, снова попросив
хозяина не расстраивать отказом общее дело, уехал.
Он вдруг повернулся и, не говоря ни слова, поспешно побежал куда-то. Я спрятал хлеб в карман и стал ждать. Сразу стало мне жутко и весело! «Чудесно! —
думал я. — Вот сейчас прибежит
хозяин, соберутся лакеи, засвистят полицию… подымется гам, ругань, свалка…
О, как великолепно буду я бить эти самые тарелки и судки об их головы. Я искусаю их до крови!»
Он говорил
о том, как много приходится работать, когда хочешь стать образцовым сельским
хозяином. А я
думал: какой это тяжелый и ленивый малый! Он, когда говорил
о чем-нибудь серьезно, то с напряжением тянул «э-э-э-э» и работал так же, как говорил, — медленно, всегда опаздывая, пропуская сроки. В его деловитость я плохо верил уже потому, что письма, которые я поручал ему отправлять на почту, он по целым неделям таскал у себя в кармане.
Человек обидел тебя, ты рассердился на него. Дело прошло. Но в сердце у тебя засела злоба на этого человека, и когда ты
думаешь о нем, ты злишься. Как будто дьявол, который стоит всегда у двери твоего сердца, воспользовался тем часом, когда ты почувствовал к человеку злобу, и открыл эту дверь, вскочил в твое сердце и сидит в нем
хозяином. Выгони его. И вперед будь осторожнее, не отворяй той двери, через которую он входит.
Катя стала говорить об общественной солидарности, что теперь больше, чем когда-нибудь, нужно
думать и заботиться друг
о друге, что теперь, когда нет
хозяев, каждый сам обязан следить, чтобы все делалось хорошо и добросовестно.
— Бывало, когда жив был, хорошо все это так было, тихо, весело… В будни дома сидишь, шьешь на девочку, на мужа. В праздники пирог спечешь, коньяку купишь; он увидит, — обрадуется. «Вот, скажет, Шурочка, молодец! Дай, я тебя поцелую!» Коньяк он, можно сказать, обожал… Вечером вместе в Зоологический, бывало, поедем… Хорошо, Танечка, замужем жить.
О деньгах не
думаешь, никого не боишься, один тебе
хозяин — муж. Никому в обиду тебя не даст… Вот бы тебе поскорей выйти!
Сергей Андреевич, угрюмо сдвинув брови, смотрел вдаль. Он припоминал сегодняшний спор и
думал о том, что бы испытывали Наташа и Даев, слушая Капитона. Сергей Андреевич был убежден, что они ликовали бы в душе, глядя на этого горького пролетария, которого даже по недоразумению никто не назвал бы самостоятельным
хозяином.
— Ну, так как же… Валентин Эльский? (Каждый раз весь зал начинал смеяться.) Дело-то твое, Валентин, выходит неважное. Нужно будет тебе
подумать над своею жизнью. Видал, сейчас на этом же твоем месте сидел парень, — как, хорош? Оба вы не хотите
думать о социалистическом строительстве и
о пятилетке. Раньше был старый капитал, при котором один
хозяин сидел в кабинете и над всем командовал…
— Тоже — планты печатать собрался!.. Землемер!.. — Михайло иронически глядел ему вслед. — Вот как наладит его
хозяин по шеям, чтоб не в свое дело не совался, так забудет
о плантах
думать!
Хозяин продолжал молчать и отхлебывать из маленькой плоской чашки черный, очень крепкий кофе. В глазах его мелькала улыбка. Он слушал гостя и
думал полуиронически, полусерьезно
о том, какую роль играют у нас проекты и докладные записки там, в Петербурге, где всякий"чинуш"норовит отличиться, бьет тревогу, доказывает неминуемую гибель общества, если не послушают его.
Так было и с тою,
о которой я рассказываю. Досаждаемая докучными просьбами родных, девочка Груша стала «разлюбливать» их, а в то же время «с сердцов» она стала отвечать
хозяевам «речи», т. е. говорить то, чего сама не
думала.
Наш почтенный
хозяин в продолжение этого разговора хранил глубокое молчание: он сидел с покрытыми пледом ногами в своем глубоком вольтеровском кресле и, по-видимому,
думал о чем-то другом; но когда Б. кончил, старый владыка вздохнул и проговорил...
Но посетители не
думали о том, что кроме этих двух-трех часов, во время которых они видели
хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие
хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему-то смеявшуюся, веселившуюся между другою молодою половиной общества, всё спрашивал себя: «
О чем она
думает? Чему она так рада!».