Неточные совпадения
Первое время в Москве Левина
занимали лошади, приведенные из деревни. Ему хотелось устроить эту часть как можно лучше и дешевле; но оказалось, что свои лошади обходились
дороже извозчичьих, и извозчика всё-таки брали.
— Ах, кстати, — сказал Степан Аркадьич, — я тебя хотел попросить при случае, когда ты увидишься с Поморским, сказать ему словечко о том, что я бы очень желал
занять открывающееся место члена комиссии от соединенного агентства кредитно-взаимного баланса южно-железных
дорог.
Мужчины почтенных лет, между которыми сидел Чичиков, спорили громко,
заедая дельное слово рыбой или говядиной, обмакнутой нещадным образом в горчицу, и спорили о тех предметах, в которых он даже всегда принимал участие; но он был похож на какого-то человека, уставшего или разбитого дальней
дорогой, которому ничто не лезет на ум и который не в силах войти ни во что.
Наконец и
дорога перестала
занимать его, и он стал слегка закрывать глаза и склонять голову к подушке.
Шесть дней уходили козаки проселочными
дорогами от всех преследований; едва выносили кони необыкновенное бегство и спасали козаков. Но Потоцкий на сей раз был достоин возложенного поручения; неутомимо преследовал он их и настиг на берегу Днестра, где Бульба
занял для роздыха оставленную развалившуюся крепость.
И не могли же вы не знать, что мать под свой пенсион на
дорогу вперед
занимает?
Там, слышно, бывший студент на большой
дороге почту разбил; там передовые, по общественному своему положению, люди фальшивые бумажки делают; там, в Москве, ловят целую компанию подделывателей билетов последнего
займа с лотереей, — и в главных участниках один лектор всемирной истории; там убивают нашего секретаря за границей, по причине денежной и загадочной…
Он полюбовался сочетанием десятка слов, в которые он включил мысль и образ. Ему преградила
дорогу небольшая группа людей, она
занимала всю панель, так же как другие прохожие, Самгин, обходя толпу, перешел на мостовую и остановился, слушая...
— Да, как будто нахальнее стал, — согласилась она, разглаживая на столе документы, вынутые из пакета. Помолчав, она сказала: — Жалуется, что никто у нас ничего не знает и хороших «Путеводителей» нет. Вот что, Клим Иванович, он все-таки едет на Урал, и ему нужен русский компаньон, — я, конечно, указала на тебя. Почему? — спросишь ты. А — мне очень хочется знать, что он будет делать там. Говорит, что поездка
займет недели три, оплачивает
дорогу, содержание и — сто рублей в неделю. Что ты скажешь?
Леонтий был классик и безусловно чтил все, что истекало из классических образцов или что подходило под них. Уважал Корнеля, даже чувствовал слабость к Расину, хотя и говорил с усмешкой, что они
заняли только тоги и туники, как в маскараде, для своих маркизов: но все же в них звучали древние имена
дорогих ему героев и мест.
— «Что они делают, чем их
занимают?» — «А дорогу-то, по которой вы едете, — сказал мистер Бен, — кто ж делает, как не они?
— Что такое? Comme cela m’intrigue, [Как это меня
занимает,] — говорила Катерина Алексеевна, когда Нехлюдов ушел. — Я непременно узнаю. Какая нибудь affaire d’amour-propre: il est très susceptible, notre cher Митя. [Какое-нибудь дело, в котором замешано самолюбие: он очень обидчив, наш
дорогой Митя.]
В этот день мы прошли мало и рано стали биваком. На первом биваке места в палатке мы
заняли случайно, кто куда попал. Я, Дерсу и маньчжур Чи Ши-у разместились по одну сторону огня, а стрелки — по другую. Этот порядок соблюдался уже всю
дорогу.
Верите ли вы теперь благороднейшему лицу: в тот самый момент, как я засыпал, искренно полный внутренних и, так сказать, внешних слез (потому что, наконец, я рыдал, я это помню!), пришла мне одна адская мысль: «А что, не
занять ли у него в конце концов, после исповеди-то, денег?» Таким образом, я исповедь приготовил, так сказать, как бы какой-нибудь «фенезерф под слезами», с тем, чтоб этими же слезами
дорогу смягчить и чтобы вы, разластившись, мне сто пятьдесят рубликов отсчитали.
Увы! Аглая не выходила, и князь пропадал. Чуть лепеча и потерявшись, он было выразил мнение, что починить
дорогу чрезвычайно полезно, но Аделаида вдруг засмеялась, и князь опять уничтожился. В это-то самое мгновение и вошла Аглая спокойно и важно, церемонно отдала князю поклон и торжественно
заняла самое видное место у круглого стола. Она вопросительно посмотрела на князя. Все поняли, что настало разрешение всех недоумений.
Чтобы
занять это место на железной
дороге, мне непременно нужно хоть как-нибудь экипироваться, потому что я весь в лохмотьях.
Во все время
дороги и Лемм и Лаврецкий мало говорили друг с другом: каждого из них
занимали собственные мысли, и каждый был рад, что другой его не беспокоит.
Дорога до Мурмоса для Нюрочки промелькнула, как светлый, молодой сон. В Мурмос приехали к самому обеду и остановились у каких-то родственников Парасковьи Ивановны. Из Мурмоса нужно было переехать в лодке озеро Октыл к Еловой горе, а там уже идти тропами. И лодка, и гребцы, и проводник были приготовлены заранее. Оказалось, что Парасковья Ивановна ужасно боялась воды, хотя озеро и было спокойно. Переезд по озеру верст в шесть
занял с час, и Парасковья Ивановна все время охала и стонала.
Поздно вечером Дилекторский
занял номер
дорогой гостиницы.
Проснувшись на другой день поутру ранее обыкновенного, я увидел, что мать уже встала, и узнал, что она начала пить свой кумыс и гулять по двору и по
дороге, ведущей в Уфу; отец также встал, а гости наши еще спали: женщины
занимали единственную комнату подле нас, отделенную перегородкой, а мужчины спали на подволоке, на толстом слое сена, покрытом кожами и простынями.
Равномерно размахивая палками и едва оглядываясь на нас, они медленным, тяжелым шагом подвигаются вперед одна за другою, и меня
занимают вопросы: куда, зачем они идут? долго ли продолжится их путешествие и скоро ли длинные тени, которые они бросают на
дорогу, соединятся с тенью ракиты, мимо которой они должны пройти.
Между уездными городами Р.
занимает одно из видных мест. В нем есть свой кремль, в котором когда-то ютилась митрополия; через него пролегает шоссе, которое, впрочем, в настоящее время не играет в жизни города никакой роли; наконец, по весне тут бывает значительная ярмарка. В двух верстах от города пролегает железная
дорога и имеется станция.
Прасковья Семеновна
заняла наблюдательную позицию в том окне, из которого виднелась трактовая
дорога.
В самом деле, как странно и нелепо устроен свет: даже если он, Тетюев, и не
займет места Горемыкина, все-таки благодаря борьбе с Раисой Павловной он выдвинется наконец на настоящую
дорогу.
Два дня уже тащился на сдаточных знакомый нам тарантас по тракту к Москве. Калинович почти не подымал головы от подушки. Купец тоже больше молчал и с каким-то упорством смотрел вдаль; но что его там
занимало — богу известно. В Серповихе, станций за несколько от Москвы, у них ямщиком очутилась баба, в мужицких только рукавицах и шапке, чтоб не очень уж признавали и забижали на
дороге. Купец заметил было ей...
Рядом с А.П. Лукиным писал судебный отчет Н.В. Юнгфер, с которым я не раз уже встречался в зале суда на крупных процессах. Около него писал хроникер, дававший важнейшие известия по Москве и место которого
занял я: редакция никак не могла ему простить, что он доставил подробное описание освящения храма Спасителя ровно за год раньше его освящения, которое было напечатано и возбудило насмешки над газетой. Прямо против двери на темном фоне
дорогих гладких обоев висел единственный большой портрет Н.С. Скворцова.
Номера он и в Париже и в Лионе
занимал самые
дорогие и самые лучшие, на «водку» прислуге раздавал деньги щедрой рукой, обязательно сопровождая каждое приношение приветом...
Не торгуясь, сел в сани извозчика и всю
дорогу молчал, а в гостинице,
заняв столик в углу, сразу начал вполголоса, оглядываясь, сердито тоскуя...
Интересная дама эта одна ожидала
дорогих гостей, из коих Термосесов ее необыкновенно
занимал, так как он был ей известен за весьма влиятельного политического деятеля.
Но, вместо этого, внезапно целая куча домов опять выступала из-за зелени, и Матвей опять попадал как будто в новый город; порой даже среди скромных коттеджей опять подымались гордые дома в шесть и семь этажей, а через несколько минут опять маленькие домики и такая же
дорога, как будто этот город не может кончиться, как будто он
занял уже весь свет…
Старику казалось, что всё это очень
занимало и очень нравилось его
дорогой невестке, но ей положительно всё не нравилось.
12 июля на заре мятежники под предводительством Пугачева потянулись от села Царицына по Арскому полю, двигая перед собою возы сена и соломы, между коими везли пушки. Они быстро
заняли находившиеся близ предместья кирпичные сараи, рощу и загородный дом Кудрявцева, устроили там свои батареи и сбили слабый отряд, охранявший
дорогу. Он отступил, выстроясь в карре и оградясь рогатками.
Валленштерн, долженствовавший
занять высоты у
дороги из Берды в Каргале, был предупрежден.
Плинтусов фатовато прищурил свои сорочьи глаза и еще раз щелкнул каблуками; Липачек повторил то же самое. Татьяна Власьевна была приятно изумлена этой неожиданностью и не знала, как и чем ей принять
дорогих гостей. На этот раз Алена Евстратьевна выручила ее, потому что сумела
занять гостей образованным разговором, пока готовилась закуска и раскупоривались бутылки.
Счастливцев. Ну, убежал куда-то. Уж не топиться ли? Вот бы хорошо-то. Туда ему и
дорога! Зайду в беседку, соберу свою библиотеку, и прощайте! Посижу в кустах до свету, и марш. Деньги есть; слава Богу, занял-таки, удалось наконец. Хороший это способ доставать деньги; да все как-то мне не счастливилось до сих пор, такой мнительный народ стал. Ну, теперь доберусь до какого-нибудь театра. (Уходит в беседку.)
Мы должны поздравить нашего
дорогого товарища, Станислава Ксаверьевича Свежевского, с новым назначением: с будущего месяца он
займет ответственный пост управляющего делами правления общества…
Было ясное июньское воскресенье, когда Нехлюдов, напившись кофею и пробежав главу «Maison Rustique», [Ферма,] с записной книжкой и пачкой ассигнаций в кармане своего легонького пальто, вышел из большого с колоннадами и террасами деревенского дома, в котором
занимал внизу одну маленькую комнатку, и по неочищенным, заросшим дорожкам старого английского сада направился к селу, расположенному по обеим сторонам большой
дороги.
Он шутил, улыбался и сразу
занял своей маленькой особой внимание всех, а Фома стоял сзади его, опустив голову, исподлобья посматривая на расшитых золотом, облеченных в
дорогие материи людей, завидовал бойкости старика, робел и, чувствуя, что робеет, — робел еще больше.
От Бегушева Долгов уехал, уже рассчитывая на служебное поприще, а не на литературное. Граф Хвостиков, подметивший в нем это настроение, нарочно поехал вместе с ним и всю
дорогу старался убедить Долгова плюнуть на подлую службу и не оставлять мысли о газете,
занять денег для которой у них оставалось тысячи еще шансов, так как в Москве много богатых людей, к которым можно будет обратиться по этому делу.
Можно судить, что сталось с ним: не говоря уже о потере
дорогого ему существа, он вообразил себя убийцей этой женщины, и только благодаря своему сильному организму он не сошел с ума и через год физически совершенно поправился; но нравственно, видимо, был сильно потрясен: заниматься чем-нибудь он совершенно не мог, и для него началась какая-то бессмысленная скитальческая жизнь: беспрерывные переезды из города в город, чтобы хоть чем-нибудь себя
занять и развлечь; каждодневное читанье газетной болтовни; химическим способом приготовленные обеды в отелях; плохие театры с их несмешными комедиями и смешными драмами, с их высокоценными операми, в которых постоянно появлялись то какая-нибудь дива-примадонна с инструментальным голосом, то необыкновенно складные станом тенора (последних, по большей части, женская половина публики года в три совсем порешала).
Увидел в синем дыму лицо молящейся матери и сперва удивился: «Как она сюда попала?» — забыл, что всю
дорогу шел с нею рядом, но сейчас же понял, что и это нужно, долго рассматривал ее строгое, как бы углубленное лицо и также одобрил: «Хорошая мама: скоро она так же будет молиться надо мною!» Потом все так же покорно Саша перевел глаза на то, что всего более
занимало его и все более открывало тайн: на две желтые, мертвые, кем-то заботливо сложенные руки.
Во всю
дорогу Савелий и граф молчали; первый со всей внимательностью следил за больной; что же касается до Сапеги, то его
занимала, кажется, какая-то особенная мысль.
Гневышов. Да, замуж. Я хочу, чтоб ты
занимала положение в обществе, какое следует тебе по твоему рождению, по твоей красоте, по твоим способностям. Я считаю своей обязанностью возвратить тебя на ту
дорогу, с которой ты по моей вине уклонилась.
Каждый день я более и более с мучительным нетерпением начал ожидать шести часов, чтобы отправиться в заветный дом на Смоленском рынке, и всю
дорогу меня
занимала одна мысль: дома ли Лидия или куда-нибудь уехала?
— Да вы отдохнуть не хотите ли, граф? — спрашивала она. — Так чем бы вас
занять,
дорогих гостей? — продолжала она после отрицательного ответа. — Вы играете в карты, граф? Вот бы вы, братец,
заняли, партию бы составили во что-нибудь…
Он обыкновенно ходил задами села, когда же ему случалось идти улицей, одни собаки обходились с ним по-человечески; они, издали завидя его, виляли хвостом и бежали к нему навстречу, прыгали на шею, лизали в лицо и ласкались до того, что Левка, тронутый до слез, садился середь
дороги и целые часы
занимал из благодарности своих приятелей,
занимал их до тех пор, пока какой-нибудь крестьянский мальчик пускал камень наудачу, в собак ли попадет или в бедного мальчика; тогда он вставал и убегал в лес.
Так, много раз описывает он
дорогу, уже знакомую читателям, много страниц
занимает подробным изображениям своих чувств, уже не в первый раз появляющихся в его душе.
Доуров, сидя рядом со мной в коляске, небрежно откинувшись на мягкие упругие подушки, смотрит на месяц и курит. В начале пути, всю
дорогу от Гори до Тифлиса, длившуюся около двух часов, он, как любезный кавалер, старался
занять меня, угощая конфетами, купленными на вокзале, и всячески соболезнуя и сочувствуя моей невосполнимой утрате.
Русские люди, чуждую землю
заняв, селились в ней по путям, по
дорогам.
Нумер, который
занимала Бодростина, состоял из четырех комнат, хорошо меблированных и устланных сплошь пушистыми, некогда весьма
дорогими коврами.