Неточные совпадения
Больше ничего
от него не могли
добиться, потому что, выговоривши свою нескладицу, юродивый тотчас же скрылся (точно сквозь землю пропал!), а задержать блаженного никто не посмел. Тем не меньше старики задумались.
В конце июля полили бесполезные дожди, а в августе людишки начали помирать, потому что все, что было, приели. Придумывали, какую такую пищу стряпать,
от которой была бы сытость; мешали муку с ржаной резкой, но сытости не было; пробовали, не будет ли лучше с толченой сосновой корой, но и тут настоящей сытости не
добились.
Васенька, лежа на животе и вытянув одну ногу в чулке, спал так крепко, что нельзя было
от него
добиться ответа.
Место это давало
от семи до десяти тысяч в год, и Облонский мог занимать его, не оставляя своего казенного места. Оно зависело
от двух министерств,
от одной дамы и
от двух Евреев, и всех этих людей, хотя они были уже подготовлены, Степану Аркадьичу нужно было видеть в Петербурге. Кроме того, Степан Аркадьич обещал сестре Анне
добиться от Каренина решительного ответа о разводе. И, выпросив у Долли пятьдесят рублей, он уехал в Петербург.
Предводители все заняты были выборами, и нельзя было
добиться того самого простого дела, которое зависело
от опеки.
Я остановился в гостинице, где останавливаются все проезжие и где между тем некому велеть зажарить фазана и сварить щей, ибо три инвалида, которым она поручена, так глупы или так пьяны, что
от них никакого толка нельзя
добиться.
Я стал читать, учиться — науки также надоели; я видел, что ни слава, ни счастье
от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди — невежды, а слава — удача, и чтоб
добиться ее, надо только быть ловким.
Больше я
от него ничего не мог
добиться: он вообще не любит метафизических прений.
Случалось, по целым дням, кроме «да» да «нет»,
от нее ничего больше не
добьешься.
— Да никакого толку не
добьетесь, — сказал проводник, — у нас бестолковщина. У нас всем, изволите видеть, распоряжается комиссия построения, отрывает всех
от дела, посылает куды угодно. Только и выгодно у нас, что в комиссии построения. — Он, как видно, был недоволен на комиссию построенья. — У нас так заведено, что все водят за нос барина. Он думает, что всё-с как следует, а ведь это названье только одно.
Попробовали было заикнуться о Наполеоне, но и сами были не рады, что попробовали, потому что Ноздрев понес такую околесину, которая не только не имела никакого подобия правды, но даже просто ни на что не имела подобия, так что чиновники, вздохнувши, все отошли прочь; один только полицеймейстер долго еще слушал, думая, не будет ли, по крайней мере, чего-нибудь далее, но наконец и рукой махнул, сказавши: «Черт знает что такое!» И все согласились в том, что как с быком ни биться, а все молока
от него не
добиться.
Блажен, кто смолоду был молод,
Блажен, кто вовремя созрел,
Кто постепенно жизни холод
С летами вытерпеть умел;
Кто странным снам не предавался,
Кто черни светской не чуждался,
Кто в двадцать лет был франт иль хват,
А в тридцать выгодно женат;
Кто в пятьдесят освободился
От частных и других долгов,
Кто славы, денег и чинов
Спокойно в очередь
добился,
О ком твердили целый век:
N. N. прекрасный человек.
Сначала сам
добивался от Сонечки, а тут и в амбицию вдруг вошли: «Как, дескать, я, такой просвещенный человек, в одной квартире с таковскою буду жить?» А Катерина Ивановна не спустила, вступилась… ну и произошло…
Кабанов. Не разберу я тебя, Катя! То
от тебя слова не
добьешься, не то что ласки, а то так сама лезешь.
Василиса Егоровна увидела коварство своего мужа; но, зная, что ничего
от него не
добьется, прекратила свои вопросы и завела речь о соленых огурцах, которые Акулина Памфиловна приготовляла совершенно особенным образом.
Все были поражены. «Ну, — сказал комендант, — видно, нам
от него толку не
добиться. Юлай, отведи башкирца в анбар. А мы, господа, кой о чем еще потолкуем».
Одинцова ему нравилась: распространенные слухи о ней, свобода и независимость ее мыслей, ее несомненное расположение к нему — все, казалось, говорило в его пользу; но он скоро понял, что с ней «не
добьешься толку», а отвернуться
от нее он, к изумлению своему, не имел сил.
— Я спросила у тебя о Валентине вот почему: он
добился у жены развода, у него — роман с одной девицей, и она уже беременна.
От него ли, это — вопрос. Она — тонкая штучка, и вся эта история затеяна с расчетом на дурака. Она — дочь помещика, — был такой шумный человек, Радомыслов: охотник, картежник, гуляка; разорился, кончил самоубийством. Остались две дочери, эдакие, знаешь, «полудевы», по Марселю Прево, или того хуже: «девушки для радостей», — поют, играют, ну и все прочее.
Бывал у дяди Хрисанфа краснолысый, краснолицый профессор, автор программной статьи, написанной им лет десять тому назад; в статье этой он доказывал, что революция в России неосуществима, что нужно постепенное слияние всех оппозиционных сил страны в одну партию реформ, партия эта должна постепенно
добиться от царя созыва земского собора.
Ольга чутко прислушивалась, пытала себя, но ничего не выпытала, не могла
добиться, чего по временам просит, чего ищет душа, а только просит и ищет чего-то, даже будто — страшно сказать — тоскует, будто ей мало было счастливой жизни, будто она уставала
от нее и требовала еще новых, небывалых явлений, заглядывала дальше вперед…
Он вспомнил, как напрасно
добивался он
от нее источника ее развития, расспрашивая о ее воспитании, о том, кто мог иметь на нее влияние, откуда она почерпнула этот смелый и свободный образ мысли, некоторые знания, уверенность в себе, самообладание. Не у француженки же в пансионе! Кто был ее руководителем, собеседником, когда кругом никого нет?
Вера приходила, уходила, он замечал это, но не вздрагивал, не волновался, не
добивался ее взгляда, слова и, вставши однажды утром, почувствовал себя совершенно твердым, то есть равнодушным и свободным, не только
от желания
добиваться чего-нибудь
от Веры, но даже
от желания приобретать ее дружбу.
Я
добивался, какой именно, и получал такие ответы даже
от ее кузины Catherine, из которых ничего не сообразишь: всё двойки да шестерки, ни одного короля, ни дамы, ни туза, ни даже десятки нет… всё фосски!
Внезапный поцелуй Веры взволновал Райского больше всего. Он чуть не заплакал
от умиления и основал было на нем дальние надежды, полагая, что простой случай, неприготовленная сцена, где он нечаянно высказался просто, со стороны честности и приличия, поведут к тому, чего он
добивался медленным и трудным путем, — к сближению.
— Да, да, не скажет, это правда —
от нее не
добьешься! — прибавила успокоенная бабушка, — не скажет! Вот та шептунья, попадья, все знает, что у ней на уме: да и та скорей умрет, а не скажет ее секретов. Свои сейчас разроняет, только подбирай, а ее — Боже сохрани!
От него я
добился только — сначала, что кузина твоя — a pousse la chose trop loin… qu’elle a fait un faux pas… а потом — что после визита княгини Олимпиады Измайловны, этой гонительницы женских пороков и поборницы добродетелей, тетки разом слегли, в окнах опустили шторы, Софья Николаевна сидит у себя запершись, и все обедают по своим комнатам, и даже не обедают, а только блюда приносятся и уносятся нетронутые, — что трогает их один Николай Васильевич, но ему запрещено выходить из дома, чтоб как-нибудь не проболтался, что граф Милари и носа не показывает в дом, а ездит старый доктор Петров, бросивший давно практику и в молодости лечивший обеих барышень (и бывший их любовником, по словам старой, забытой хроники — прибавлю в скобках).
В службе название пустого человека привинтилось к нему еще крепче.
От него не
добились ни одной докладной записки, никогда не прочел он ни одного дела, между тем вносил веселье, смех и анекдоты в ту комнату, где сидел. Около него всегда куча народу.
Она чувствовала условную ложь этой формы и отделалась
от нее,
добиваясь правды. В ней много именно того, чего он напрасно искал в Наташе, в Беловодовой: спирта, задатков самобытности, своеобразия ума, характера — всех тех сил, из которых должна сложиться самостоятельная, настоящая женщина и дать направление своей и чужой жизни, многим жизням, осветить и согреть целый круг, куда поставит ее судьба.
Он хотя и был возмущен недоверием Веры, почти ее враждой к себе, взволнован загадочным письмом, опять будто ненавидел ее, между тем дорожил всякими пятью минутами, чтобы быть с ней. Теперь еще его жгло желание
добиться,
от кого письмо.
От него не
добьешься ничего.
И вечером ничего больше не
добился Райский. Он говорил, мечтал, вспыхивал в одно мгновение
от ее бархатных, темно-карих глаз и тотчас же угасал
от равнодушного их взгляда.
В эту неделю ни один серьезный учитель ничего
от него не
добился. Он сидит в своем углу, рисует, стирает, тушует, опять стирает или молча задумается; в зрачке ляжет синева, и глаза покроются будто туманом, только губы едва-едва заметно шевелятся, и в них переливается розовая влага.
— Ну, уж святая: то нехорошо, другое нехорошо. Только и света, что внучки! А кто их знает, какие они будут? Марфенька только с канарейками да с цветами возится, а другая сидит, как домовой, в углу, и слова
от нее не
добьешься. Что будет из нее — посмотрим!
Он порисовал еще с полчаса Крицкую, потом назначил следующий сеанс через день и предался с прежним жаром неотвязному вопросу все об одном:
от кого письмо? Узнать и уехать — вот все, чего он
добивался. Тут хуже всего тайна:
от нее вся боль!
В чем тут состояла вся эта игра, я и
от Крафта не мог
добиться, но о взаимной ненависти, возникшей между обоими после их дружбы, все подтверждали.
Это очень интриговало меня; я поминутно обращал взгляды на коляску, до того, что августинский монах вышел из терпения и поклонился мне, полагая, вероятно, по моим вопросительным и настойчивым взглядам, что я
добивался поклона. Мне стало совестно, и я уже не взглянул ни разу на коляску и не знаю, где и как она отстала
от нас.
Люди добродетельны, питаются овощами и ничего между собою, кроме учтивостей, не говорят; иностранцы ничего, кроме дружбы, ласк да земных поклонов,
от них
добиться не могут.
Но
от него трудно было
добиться других сведений — так дурно говорил он уже по-русски.
Нехлюдов отошел и пошел искать начальника, чтоб просить его о рожающей женщине и о Тарасе, но долго не мог найти его и
добиться ответа
от конвойных. Они были в большой суете: одни вели куда-то какого-то арестанта, другие бегали закупать себе провизию и размещали свои вещи по вагонам, третьи прислуживали даме, ехавшей с конвойным офицером, и неохотно отвечали на вопросы Нехлюдова.
Бахарев два раза съездил в Петербург, чтобы отстоять интересы Сергея Привалова, и, наконец,
добился своего: гуляевские капиталы, то есть только остатки
от них, потому что Александр Привалов не различал своего
от имущества жены и много растратил, — были выделены в часть Сергея Привалова.
Надежда Васильевна видела, что
от Верочки ничего не
добьется, и пошла по коридору. Верочка несколько мгновений смотрела ей вслед, потом быстро ее догнала, поправила по пути платье и, обхватив сестру руками сзади, прильнула безмолвно губами к ее шее.
«Может, и заговорит, как с пришельцем, а может, и ничего
от него не
добьешься», — предупредил его пасечник.
Кажется, родитель ему и тогда не понравился; пробыл он у него недолго и уехал поскорей, успев лишь получить
от него некоторую сумму и войдя с ним в некоторую сделку насчет дальнейшего получения доходов с имения, которого (факт достопримечательный) ни доходности, ни стоимости он в тот раз
от Федора Павловича так и не
добился.
Дети озабоченно переглянулись друг с другом, осклабившиеся лица их стали выражать беспокойство. Они, впрочем, еще не понимали вполне, чего
от них
добиваются.
— Не на твои ли деньги? ась? Ну, ну, хорошо, скажу ему, скажу. Только не знаю, — продолжал старик с недовольным лицом, — этот Гарпенченко, прости Господи, жила: векселя скупает, деньги в рост отдает, именья с молотка приобретает… И кто его в нашу сторону занес? Ох, уж эти мне заезжие! Не скоро
от него толку
добьешься; а впрочем, посмотрим.
Кроме того, что видел Кирсанов, видно из этого также, что хозяйка, вероятно, могла бы рассказать много разного любопытного о Рахметове; но, в качестве простодушной и простоплатной, старуха была без ума
от него, и уж, конечно,
от нее нельзя было бы ничего
добиться.
— Скажи, Христа ради, зачем ты свое место бросил? —
добивалась иногда
от него матушка.
— Нет, голубчик, — сказала она, — нам
от своего места бежать не приходится. Там дело наладишь — здесь в упадок придет; здесь будешь хозяйствовать — там толку не
добьешься. Нет ничего хуже, как заглазно распоряжаться, а переезжать с места на место этакую махинищу верст — и денег не напасешься.
Пока мой извозчик
добивался ведра в очереди, я на все успел насмотреться, поражаясь суете, шуму и беспорядочности этой самой тогда проезжей площади Москвы… Кстати сказать, и самой зловонной
от стоянки лошадей.
Кончается пьеса смертью короля. У его роскошной постели собираются послы
от войска, чтобы
добиться назначения коронного гетмана… Загорелые, суровые, они пробиваются к королю и во имя отчизны требуют решения. Грудь умирающего вздымается, и, судорожно задыхаясь, он произносит...