Неточные совпадения
Унтер-офицерша. Да делать-то, конечно, нечего. А за ошибку-то повели ему заплатить штраф. Мне от своего
счастья неча отказываться, а
деньги бы мне теперь очень пригодились.
Имел он все, что надобно
Для
счастья: и спокойствие,
И
деньги, и почет,
Почет завидный, истинный,
Не купленный ни
деньгами,
Ни страхом: строгой правдою,
Умом и добротой!
К
счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет не появлялось, а
денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.
Паратов. Нет, со мной, господа, нельзя, я строг на этот счет.
Денег у него нет, без моего разрешения давать не велено, а у меня как попросит, так я ему в руки французские разговоры, на
счастье нашлись у меня; изволь прежде страницу выучить, без того не дам… Ну и учит сидит. Как старается!
И вдруг мы с нею оба обнялись и, ничего более не говоря друг другу, оба заплакали. Бабушка отгадала, что я хотел все мои маленькие
деньги извести в этот день не для себя. И когда это мною было сделано, то сердце исполнилось такою радостию, какой я не испытывал до того еще ни одного раза. В этом лишении себя маленьких удовольствий для пользы других я впервые испытал то, что люди называют увлекательным словом — полное
счастие, при котором ничего больше не хочешь.
Бальзаминова. А ты, Миша, не обижайся! Пословица-то говорит, что «дуракам
счастье». Ну, вот нам
счастье и вышло. За умом не гонись, лишь бы
счастье было. С деньгами-то мы и без ума проживем.
Бальзаминов. Нет, маменька, не оттого, что уменья нет, а оттого, что
счастья нет мне ни в чем. Будь
счастье, так все бы было, и коляска, и
деньги. И с другой невестой то же будет: вот посмотрите. Придет сваха, да такую весточку скажет, что на ногах не устоишь.
—
Счастье,
счастье! — едко проговорил он потом. — Как ты хрупко, как ненадежно! Покрывало, венок, любовь, любовь! А
деньги где? а жить чем? И тебя надо купить, любовь, чистое, законное благо.
Этот долг можно заплатить из выручки за хлеб. Что ж он так приуныл? Ах, Боже мой, как все может переменить вид в одну минуту! А там, в деревне, они распорядятся с поверенным собрать оброк; да, наконец, Штольцу напишет: тот даст
денег и потом приедет и устроит ему Обломовку на славу, он всюду дороги проведет, и мостов настроит, и школы заведет… А там они, с Ольгой!.. Боже! Вот оно,
счастье!.. Как это все ему в голову не пришло!
Вот перед вечером выхватила у меня Оля
деньги, побежала, приходит обратно: «Я, говорит, маменька, бесчестному человеку отмстила!» — «Ах, Оля, Оля, говорю, может,
счастья своего мы лишились, благородного, благодетельного человека ты оскорбила!» Заплакала я с досады на нее, не вытерпела.
— Тут и думать нечего: твое
счастье, видно, в сорочке ты родился, Николай Иваныч. А
денег я тебе все-таки не дам: научу делу — и будет с тебя. Сам наживай.
— Отчего же он не остановился у Бахаревых? — соображала Заплатина, заключая свои кости в корсет. — Видно, себе на уме… Все-таки сейчас поеду к Бахаревым. Нужно предупредить Марью Степановну… Вот и партия Nadine. Точно с неба жених свалился! Этакое
счастье этим богачам: своих
денег не знают куда девать, а тут, как снег на голову, зять миллионер… Воображаю: у Ляховского дочь, у Половодова сестра, у Веревкиных дочь, у Бахаревых целых две… Вот извольте тут разделить между ними одного жениха!..
Старик, поклонявшийся
деньгам, как Богу, тотчас же приготовил три тысячи рублей лишь за то только, чтоб она посетила его обитель, но вскоре доведен был и до того, что за
счастье почел бы положить к ногам ее свое имя и все свое состояние, лишь бы согласилась стать законною супругой его.
Не в
деньгах было дело, а в том, что этими же
деньгами с таким омерзительным цинизмом разбивалось
счастье его!»
Вот что я выдумал и решил: если я и убегу, даже с
деньгами и паспортом и даже в Америку, то меня еще ободряет та мысль, что не на радость убегу, не на
счастье, а воистину на другую каторгу, не хуже, может быть, этой!
По первым билетам
деньги немедленно были уплачены; по следующим, на гораздо значительнейшую сумму, уплата хотя и была сделана, но корреспондент Ротшильда извещал его, что на мой капитал наложено запрещение, — по
счастью, его не было больше.
Когда Вихорев отталкивает ее от себя, узнавши, что за ней
денег не дают, она как будто возмущается несколько и говорит: «Не будет вам
счастья, Виктор Аркадьич, за то, что вы надругались над бедной девушкой».
Видите, какой это человек-с: тут у него теперь одна слабость к этой капитанше, к которой без
денег ему являться нельзя и у которой я сегодня намерен накрыть его, для его же счастия-с; но, положим, что не одна капитанша, а соверши он даже настоящее преступление, ну, там, бесчестнейший проступок какой-нибудь (хотя он и вполне неспособен к тому), то и тогда, говорю я, одною благородною, так сказать, нежностью с ним до всего дойдешь, ибо чувствительнейший человек-с!
— И философия ваша точно такая же, как у Евлампии Николавны, — подхватила опять Аглая, — такая чиновница, вдова, к нам ходит, вроде приживалки. У ней вся задача в жизни — дешевизна; только чтоб было дешевле прожить, только о копейках и говорит, и, заметьте, у ней
деньги есть, она плутовка. Так точно и ваша огромная жизнь в тюрьме, а может быть, и ваше четырехлетнее
счастье в деревне, за которое вы ваш город Неаполь продали, и, кажется, с барышом, несмотря на то что на копейки.
— Пали и до нас слухи, как она огребает деньги-то, — завистливо говорила Марья, испытующе глядя на сестру. — Тоже, подумаешь,
счастье людям… Мы вон за богатых слывем, а в другой раз гроша расколотого в дому нет. Тятенька-то не расщедрится… В обрез купит всего сам, а
денег ни-ни. Так бьемся, так бьемся… Иголки не на что купить.
— Дурак ты, Морок, коли своего
счастья не хочешь чувствовать: может,
деньги бы дали за избу-то…
На четвертые сутки нас, слава богу, взяли в плен и отвели в крепость. На мне был синий панталон, мундир из хорошего сукна, пятнадцать талеров
денег и серебряные часы — подарок моего папеньки. Французский Soldat все взял у меня. На мое
счастье, у меня было три червонца, которые маменька зашила мне под фуфайку. Их никто не нашел!
— Да так уж… с другой работы он только что сошел… На
счастье наше
деньги у него там украли.
Я и не хотел лишить ее этого
счастья и не отослал ей
денег.
— Не счастье-с, а вся причина в том, что он проезжего купца обворовал. Останавливался у него на постоялом купец, да и занемог. Туда-сюда, за попом, за лекарем, ан он и душу богу отдал. И оказалось у этого купца
денег всего двадцать пять рублей, а Осип Иваныч пообождал немного, да и стал потихоньку да полегоньку, шире да глубже, да так, сударь, это дело умненько повел, что и сейчас у нас в К. никто не разберет, когда именно он разбогател.
«Сын мой, — писал он мне, — бойся женской любви, бойся этого
счастья, этой отравы…» Матушка после его кончины послала довольно значительную сумму
денег в Москву.
У Макарья мне
счастие так и повалило: набрал я от азиатов и заказов, и
денег, и образцов, и все
деньги князю выслал, и сам приехал назад и своего места узнать не могу…
Калинович поцеловал у ней при этом руку и был как будто бы поласковей с нею; но
деньги, видно, не прибавили ему ни
счастия, ни спокойствия, так что он опять не выдержал этой нравственной ломки и в одно милое, с дождем и ветром, петербургское утро проснулся совсем шафранный: с ним сделалась желчная горячка!
— За то, что я не имел
счастия угодить моей супруге Полине Александровне. Ха, ха, ха! И мне уж, конечно, не тягаться с ней. У меня вон всего в шкатулке пятьдесят тысяч, которые мне заплатили за женитьбу и которыми я не рискну, потому что они все равно что кровью моей добыты и теперь у меня остались последние; а у ней, благодаря творцу небесному, все-таки еще тысяча душ с сотнями тысяч
денег. Мне с ней никак не бороться.
И наконец, на каком основании взял этот человек на себя право взвешивать мои отношения с этой девочкой и швырять мне с пренебрежением мои
деньги, кровью и потом добытые для
счастья этой же самой женщины?»
Ему противно было слушать, как дядя, разбирая любовь его, просто, по общим и одинаким будто бы для всех законам, профанировал это высокое, святое, по его мнению, дело. Он таил свои радости, всю эту перспективу розового
счастья, предчувствуя, что чуть коснется его анализ дяди, то, того и гляди, розы рассыплются в прах или превратятся в назем. А дядя сначала избегал его оттого, что вот, думал, малый заленится, замотается, придет к нему за
деньгами, сядет на шею.
— Правило прекрасное! — заметила Катрин и надулась; Крапчик же заметно сделался любезнее с своим гостем и стал даже подливать ему вина. Ченцов, с своей стороны, хоть и чувствовал, что Катрин сильно им недовольна, но что ж делать? Поступить иначе он не мог: ощутив в кармане своем подаренные дядею
деньги, он не в силах был удержаться, чтобы не попробовать на них
счастия слепой фортуны, особенно с таким золотым мешком, каков был губернский предводитель.
На мое
счастье, старуха перешла спать в детскую, — запоем запила нянька. Викторушка не мешал мне. Когда все в доме засыпали, он тихонько одевался и до утра исчезал куда-то. Огня мне не давали, унося свечку в комнаты,
денег на покупку свеч у меня не было; тогда я стал тихонько собирать сало с подсвечников, складывал его в жестянку из-под сардин, подливал туда лампадного масла и, скрутив светильню из ниток, зажигал по ночам на печи дымный огонь.
— Ты здесь погулял, ну, слава Богу! Как молодому человеку не веселиться? Ну, и Бог
счастье дал. Это хорошо. А там — то уж смотри, сынок, не того… Пуще всего начальника ублажай, нельзя! А я и вина продам,
денег припасу коня купить и девку высватаю.
— Да человек-то каков? Вам всё
деньги дались, а богатство больше обуза, чем
счастие, — заботы да хлопоты; это все издали кажется хорошо, одна рука в меду, другая в патоке; а посмотрите — богатство только здоровью перевод. Знаю я Софьи Алексеевны сына; тоже совался в знакомство с Карпом Кондратьевичем; мы, разумеется, приняли учтиво, что ж нам его учить, — ну, а уж на лице написано: преразвращенный! Что за манеры! В дворянском доме держит себя точно в ресторации. Вы видели его?
С
деньгами я отправился прямо в портерную, где и сообщил «академии» о неожиданно свалившемся
счастье.
— Нет… Нет… Никакой сдачи. У нас по-русски говорят: почин сдачи не дает. На
счастье!.. — И взяв у полового
деньги, свернул их и положил передо мной.
Аксюша. Мне нет
счастья без
денег.
Бодаев. Напрасно! На медные
деньги ничего хорошего не купишь, а тем более
счастия.
Несчастливцев. Какой вздор!
Счастье дороже
денег.
Петр. А другое дело почудней будет. У меня есть своих
денег рублев триста; да ежели закинуть горсть на
счастье в тятенькину конторку, так, пожалуй, что денег-то и вволю будет.
Они решили уехать за океан, как только накопят достаточно
денег на дорогу, и, может быть, им удалось бы найти в мире немножко
счастья и тихий угол для себя, но вокруг них нашлись люди, которые думали так...
Деньги достаются по наследству или по
счастью.
Белогубов. Да, конечно, кому какая судьба. Я теперь в
счастии, а вы в бедном положении. Что ж, я не горжусь. Ведь это, как кому судьба. Я теперь все семейство поддерживаю, и маменьку. Я знаю, братец, что вы нуждаетесь; может быть, вам
деньги нужны; не обидьтесь, сколько могу! Я даже и за одолжение не сочту. Что за счеты между родными!
— Чего он добивается? — воскликнула Люба. —
Денег только… А есть люди, которые хотят
счастья для всех на земле… и для этого, не щадя себя, работают, страдают, гибнут! Разве можно отца равнять с ними?!
Анна Михайловна отошла к окну и поспешно разорвала конверт. Письмо все состояло из десяти строк, написанных Дашиной рукой: Дорушка поздравляла сестру с новым годом, благодарила ее за
деньги и, по русскому обычаю, желала ей с новым годом нового
счастья. На сделанный когда-то Анной Михайловной вопрос: когда они думают возвратиться, Даша теперь коротко отвечала в post scriptum...
— Ни слова добрый человек не говорит о том, что ему заплатить… даже гнушается этим, — значит дело любит, а не
деньги… Такие люди редки: бог мне в нем неслыханное
счастье посылает.
Нароков. Никогда я не пил. Я все свои
деньги за счастье-то и заплатил.
Мурзавецкая. А ведь бывали примеры, Павлин, что за мои молитвы-то
счастье посылается, барыши большие… Ну, что ж, коли им
деньги нужны, так заплатим.
Кучумов. Незнакомый. Говорит: не угодно ли вашему сиятельству в бакару? Извольте, говорю, извольте!
Денег со мной было много, рискну, думаю, тысчонку-другую. Садимся, начинаем с рубля, и повезло мне, что называется, дурацкое
счастье. Уж он менял, менял карты, видит, что дело плохо; довольно, говорит. Стали считаться — двенадцать с половиной тысяч… Вынул
деньги…