Неточные совпадения
Это было 24-го
мая,
часов в одиннадцать утра; мы вошли
в Сингапурский пролив, лавируя.
Штили держали нас дня два почти на одном месте, наконец 17
мая нашего стиля, по чуть-чуть засвежевшему ветерку, мимо низменного, потерявшегося
в зелени берега добрались мы до Анжерского рейда и бросили якорь. Чрез несколько
часов прибыл туда же испанский транспорт, который вез из Испании отряд войск
в Манилу.
Нынешнего числа уж нечего считать, — остается только пять
часов его;
в апреле остается 2 дня;
май — 31 да 2, 33; июнь — 30 да 33, 63; из июля 10 дней, — всего только 73 дня, — много ли это, только 73 дня? и тогда свободна!
«Письмо твое от 10
мая я третьего дня
в пять
часов с половиною получил и из него не без огорчения узнал, что бог тебя соединил с Наташей.
Максимум рабочих
часов — 12 1/2
в сутки — приходится на
май, июнь и июль, а минимум — 7
час. — на декабрь и январь.] он же предоставляет разные облегчения каторжным разряда исправляющихся; но практика поневоле не всегда сообразуется с законом именно
в силу местных условий и особенностей труда.
Наступило наконец пятнадцатое
мая, когда, по распоряжению корпусного командира, должен был состояться смотр.
В этот день во всех ротах, кроме пятой, унтер-офицеры подняли людей
в четыре
часа. Несмотря на теплое утро, невыспавшиеся, зевавшие солдаты дрожали
в своих каламянковых рубахах.
В радостном свете розового безоблачного утра их лица казались серыми, глянцевитыми и жалкими.
Несмотря на то, что казаки каждый
час ожидали переправы и нападения абреков с татарской стороны, особенно
в мае месяце, когда лес по Тереку так густ, что пешему трудно пролезть чрез него, а река так мелка, что кое-где можно переезжать ее
в брод, и несмотря на то, что дня два тому назад прибегал от полкового командира казак [Прибегал значит на казачьем наречьи приезжал верхом.] с цыдулкой, [Цыдулой называется циркуляр, рассылаемый по постам.]
в которой значилось, что, по полученным чрез лазутчиков сведениям, партия
в восемь человек намерена переправиться через Терек, и потому предписывается наблюдать особую осторожность, — на кордоне не соблюдалось особенной осторожности.
В один прекрасный летний день,
в конце
мая 1812 года,
часу в третьем пополудни, длинный бульвар Невского проспекта, начиная от Полицейского моста до самой Фонтанки, был усыпан народом.
Так как я приехал с целью поступить
в какой-нибудь полк и побывать на войне, то седьмого
мая,
в четыре
часа утра, я уже стоял на улице
в серых рядах, выстроившихся перед квартирой полковника 222-го Старобельского пехотного полка.
Май, окно открыто… ночь
в саду тепло цветами дышит… яблони — как девушки к причастию идут, голубые
в серебре луны. Сторож
часы бьёт, и кричит
в тишине медь, обиженная ударами, а человек предо мной сидит с ледяным лицом и спокойно плетёт бескровную речь; вьются серые, как пепел, слова, обидно и грустно мне — вижу фольгу вместо золота.
На другой день, 18
мая, после завтрака,
в 12
часов, Гоголь, простившись очень дружески и нежно с нами и с сестрой, которая очень плакала, сел с Пановым
в тарантас, я с Константином и Щепкин с сыном Дмитрием поместились
в коляске, а Погодин с зятем своим Мессингом — на дрожках, и выехали из Москвы.
Граф. А вот увидим! (Надевает очки и читает вслух.) «Павел Григорьевич Арбенин с душевным прискорбием извещает о кончине сына своего Владимира Павловича Арбенина, последовавшей сего
мая 11-го дня пополудни, покорнейше просит пожаловать на вынос тела
в собственный дом,
мая 13-го дня, пополуночи
в 10
часу, отпевание
в приходской церкви… etc.»
— Вы сказали, — перебил его доктор, — что вы живете вне времени и пространства. Однако нельзя не согласиться, что мы с вами
в этой комнате и что теперь, — доктор вынул
часы, — половина одиннадцатого 6-го
мая 18** года. Что вы думаете об этом?
В Курск я приехал
в семь
часов утра
в мае месяце, прямо к Челновскому. Он
в это время занимался приготовлением молодых людей
в университет, давал уроки русского языка и истории
в двух женских пансионах и жил не худо: имел порядочную квартиру
в три комнаты с передней, изрядную библиотеку, мягкую мебель, несколько горшков экзотических растений и бульдога Бокса, с оскаленными зубами, весьма неприличной турнюрой и походкой, которая слегка смахивала на канкан.
16-го
мая, Каретной части, по Лиговке,
в доме под № 224,
в шесть
часов пополудни, произошел пожар.
17-го
мая, Нарвской части, по 6-й роте Измайловского полка,
в пять
часов пополудни, при доме № 14 загорелся нежилой сарай, где хранилась старая мебель. Пожар прекращен без вреда для соседних зданий, причина же пожара осталась неизвестной.
20-го
мая,
в пять
часов пополудни, Московской части, по Загородному проспекту, во дворе здания лейб-гвардии Семеновского полка, загорелось деревянное нежилое помещение, принадлежавшее музыкантской команде. Строение это сгорело до основания, но бывшие с ним
в соседстве деревянные постройки отстояны. Причина пожара осталась неизвестной.
В ночь на 29-е
мая,
в первом
часу, Серпуховской же части, вдруг загорелась тесовая обшивка домового угла у мещанина Антонова, и тоже от неизвестной и совершенно непонятной причины.
31-го
мая,
в 8
часов утра, вывезли на Мытнинскую площадь гвардейского офицера Владимира Обручева для публичного объявления ему приговора.
О пожаре на Толкучем купец Александров,
в лавке которого первоначально загорелось, дал показание, что «28-го
мая,
в пятом
часу, пришли к нему
в лавку четверо молодых людей, перебирали товары — все будто не находят, что им нужно, пошли к нему наверх, рылись и ушли, купив на рубль разного хламу.
Толковали также и
в народе, и
в газетах, будто 29-го
мая,
в третьем
часу пополудни, ехал
в дрожках мимо министерства внутренних дел молодой человек, с небольшой бородкой, хорошо одетый,
в статском пальто, и будто он бросил небольшой шар или клуб, который высоко прыгнул и потом упал, не зажегши ничего.
19-го
мая,
в пять
часов утра, Рождественской части, по Невскому проспекту,
в доме под № 26 произошел пожар, который вскоре прекращен без особенного вреда строению.
28-го же
мая по Апраксину переулку,
в доме Трифонова,
в два с половиной
часа пополудни показался дым из дровяного сарая, прилегавшего задней стеной к рядам Толкучего рынка. По осмотре сарая, оказалась
в нем тлевшая подброшенная («вероятно с умыслом», как замечает полицейская газета) пакля, которая и была тотчас потушена. После этого среди Апраксина двора,
в промежуток двух
часов времени, два раза тушили пуки хлопка и пакли, пропитанные смолою.
21-го
мая,
в пять
часов утра, произошел пожар на Большой Охте.
С 31-го
мая Петербург разделился на три военных генерал-губернаторства и издано повеление о том, чтобы всех, кто будет взят с поджигательными снарядами и веществами, а равно подстрекателей к беспорядкам судить полевым военным судом
в 24
часа, с предоставлением военному генерал-губернатору права конфирмовать и приводить
в исполнение приговоры военного суда.
23-го
мая было пять пожаров:
в два
часа утра, при сильном ветре, начался пожар на Малой Охте,
в Солдатской слободке, которая и сгорела вся до основания — около 40 домов, населенных исключительно бедным, работящим людом.
28-го
мая, IV Адмиралтейской части,
в одиннадцать
часов утра,
в каменном доме купца Прокофьева, из запертой кладовой при щепенной лавке купца Георгиева, показался сильный дым, но прибывшею тотчас пожарной командой начинавшийся пожар потушен. Горел лежавший у штукатурной перегородки разный хлам.
В мае месяце недавно прошедшего года, четыре
часа спустя после жаркого полудня, над крутым обрывом, которым заканчивался у реки сад Висленевых, собрались все, хотя отчасти, знакомые нам лица.
20-го
мая,
в 8
часов вечера, все шесть батарей N-ой резервной артиллерийской бригады, направлявшейся
в лагерь, остановились на ночевку
в селе Местечках.
22
мая в 9
часов утра высокие путешественники тронулись далее и
в полдень прибыли
в Инкерман.
Стих мало-помалу и бред. Жизненная сила могучего человека сосредоточилась
в одном прерывающемся хриплом дыхании, и 6
мая 1800 года, во втором
часу дня, он испустил дух.
В 10
часов утра 12
мая начался вынос с большою торжественностью.
Это было
в последних числах
мая. Савин уже спал, так как было около десяти
часов вечера. Вдруг дверь его камеры отворилась, и к нему вошел помощник смотрителя.
«16-го
мая. Погода ясная, но ветер столько холодный, что пришлось ехать
в теплой шубе.
В Мотыжине долго скучали, ожидая; он прибыл
часу в пятом или
в шестом. Встретили благополучно, только за записку книг, за почистки и проч. несколько пожурил. Впрочем, обходился довольно ласково. При встрече были священники
В —
в, Р — ский и дядя Г — с с клирами».
