Неточные совпадения
— Нет, не фальшивые, а требовали настоящих! Как теперь вот гляжу, у нас их
в городе после того человек сто кнутом наказывали. Одних палачей, для наказания их, привезено было из разных губерний четверо. Здоровые такие черти,
в красных рубахах все; я их и вез, на
почте тогда служил; однакоже скованных их везут, не доверяют!.. Пить какие они
дьяволы; ведро, кажется, водки выпьет, и то не заметишь его ни
в одном глазе.
— Кот — это, миляга, зверь умнеющий, он на три локтя
в землю видит. У колдунов всегда коты советчики, и оборотни,
почитай, все они, коты эти. Когда кот сдыхает — дым у него из глаз идёт, потому
в ём огонь есть, погладь его ночью — искра брызжет. Древний зверь: бог сделал человека, а
дьявол — кота и говорит ему: гляди за всем, что человек делает, глаз не спускай!
Не только песни пели, но и о многом разговаривали Савёлка с Ларионом, часто — о
дьяволе: не
в чести он был у них.
— Не знаю; должна была на минуту выйти и предложила ему
почитать книгу, а когда пришла опять
в комнату, — его уже не было; девушка говорит: швырнул книгу и убежал, как будто за ним
дьявол гнался.
Ананий Яковлев(солидно). Никакого тут
дьявола нет, да и быть не может. Теперь даже по морской части, хошь бы эти паруса али греблю, как напредь того было,
почесть, что совсем кинули, так как этим самым паром стало не
в пример сподручнее дело делать. Поставят, спокойным манером, машину
в нутро корабля; она вертит колеса, и какая ни на есть там буря, ему нипочем. Как теперича стал ветер крепчать, развели огонь посильнее, и пошел скакать с волны на волну.
Вдруг мне приходит
в голову такая мысль, словно
дьявол ее подшепнул: жила на одном со мной дворе старушонка, обзывала себя торговкой, а
почти что нищая была.
С той же небрежностью,
почти презрением Магнус бросил своего
Дьявола обратно
в ящик стола, откуда его достал, и сурово уставил на меня свои темные глаза. Я слегка развел бровями...
«О, я отдам все, отдам и триста тысяч этой „обаятельной“ акуле, этому
дьяволу в изящном образе женщины, лишь бы кончить роковые счеты с прошлым, вздохнуть свободно. От шестовских капиталов, таким образом, у меня не останется
почти ничего, но и пусть — они приносили мне несчастье. Буду работать, на мой век хватит! Aprez nous le déluge!» — пришла ему на память любимая фраза покойной Зинаиды Павловны.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное — добрый», думала княжна Марья, и страх, который
почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто-то стоит тут за ширмами,
в темном углу. И этот кто-то был он —
дьявол, и он — этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.