Неточные совпадения
Создавать" — это значит представить себе, что находишься
в дремучем лесу; это значит взять
в руку топор и, помахивая этим
орудием творчества направо и налево, неуклонно идти куда глаза глядят.
И война есть сложный комплекс материального передвижения ног и
рук, разных
орудий, приводимых
в движение человеческой волей.
«Видел я, — говорил он, — Маккавея, Гедеона…
орудие в руках промысла, его меч, его пращ… и чем более я смотрел на него, тем сильнее был тронут и со слезами твердил: меч господень! меч господень!
—
Орудие промысла, меч
в руках господних, его пращ… потому-то он и вознес его и оставил его
в святой простоте его…
Сердце народа
в руках божиих; оно сказало ему, что это меч господень,
орудие промысла, Гедеон!»
У нового духовенства не было понудительных средств, ни фантастических, ни насильственных; с той минуты, как власть выпала из их
рук, у них было одно
орудие — убеждение, но для убеждения недостаточно правоты,
в этом вся ошибка, а необходимо еще одно — мозговое равенство!
Пока Женни сняла с себя мундир, отец надел треуголку и засунул шпагу, но, надев мундир, почувствовал, что эфесу шпаги неудобно находиться под полою, снова выдернул это смертоносное
орудие и, держа его
в левой
руке, побежал
в училище.
Помни, что все
в сем мире от бога, и что мы
в его
руках не что иное, как
орудие, которое само не знает, куда устремляется и что
в сей жизни достигнуть ему предстоит.
В первые минуты на забрызганном грязью лице его виден один испуг и какое-то притворное преждевременное выражение страдания, свойственное человеку
в таком положении; но
в то время, как ему приносят носилки, и он сам на здоровый бок ложится на них, вы замечаете, что выражение это сменяется выражением какой-то восторженности и высокой, невысказанной мысли: глаза горят, зубы сжимаются, голова с усилием поднимается выше, и
в то время, как его поднимают, он останавливает носилки и с трудом, дрожащим голосом говорит товарищам: «простите, братцы!», еще хочет сказать что-то, и видно, что хочет сказать что-то трогательное, но повторяет только еще раз: «простите, братцы!»
В это время товарищ-матрос подходит к нему, надевает фуражку на голову, которую подставляет ему раненый, и спокойно, равнодушно, размахивая
руками, возвращается к своему
орудию.
Толпы солдат несли на носилках и вели под
руки раненых. На улице было совершенно темно; только редко, редко где светились окна
в гошпитале или у засидевшихся офицеров. С бастионов доносился тот же грохот
орудий и ружейной перепалки, и те же огни вспыхивали на черном небе. Изредка слышался топот лошади проскакавшего ординарца, стон раненого, шаги и говор носильщиков или женский говор испуганных жителей, вышедших на крылечко посмотреть на канонаду.
— Оспоривать с дубиной
в руках! — перебил дядя, — мы не
в киргизской степи.
В образованном мире есть другое
орудие. За это надо было взяться вовремя и иначе, вести с графом дуэль другого рода,
в глазах твоей красавицы.
Дело совсем не
в поимке так называемых упразднителей общества, — гремели мы, которые как ни опасны, но представляют,
в сущности, лишь слепое
орудие в руках ловких людей, а
в том, чтобы самую мысль, мысль, мысль человеческую окончательно упразднить.
Он понимал, что Серебряный его не обманет, что можно на него вернее положиться, чем на кого-либо из присяжных опричников, и ему приходило желание приблизить его к себе и сделать из него свое
орудие; но вместе с тем он чувствовал, что
орудие это, само по себе надежное, может неожиданно ускользнуть из
рук его, и при одной мысли о такой возможности расположение его к Серебряному обращалось
в ненависть.
Хотя перед самоубийством человек проклинает свою жизнь, хотя он положительно знает, что для него смерть есть свобода, но
орудие смерти все-таки дрожит
в его
руках, нож скользит по горлу, пистолет, вместо того чтоб бить прямо
в лоб, бьет ниже, уродует.
Под левою
рукой у него было что-то похожее на
орудия пытки, а
в правой — он держал кровавый мешок, из которого свесились книзу две человеческие головы, бледные, лишенные волос и, вероятно, испустившие последний вздох
в пытке.
«Особенность раба
в том, что он
в руках своего хозяина есть вещь,
орудие, а не человек. Таковы солдаты, офицеры, генералы, идущие на убиение и на убийство по произволу правителя или правителей. Рабство военное существует, и это худшее из рабств, особенно теперь, когда оно посредством обязательной службы надевает цепи на шеи всех свободных и сильных людей нации, чтобы сделать из них
орудия убийства, палачей, мясников человеческого мяса, потому что только для этого их набирают и вышколивают…
Все войско бежало
в беспорядке до самого Оренбурга, потеряв до четырехсот убитыми и ранеными и оставя пятнадцать
орудий в руках разбойников.
Христос — тоже веселый,
в одной
руке он держит
орудие казни своей, всё
в цветах, быстро размахивая другою, он что-то говорит, Иоанн — смеется, закинув кудрявую голову, юный, безбородый, красивый, как Дионис.
— Благодарность! — продолжал он с горьким смехом. — Благодарность! Слово, изобретенное для того, чтоб обманывать честных людей!.. слово, превращенное
в чувство! — о премудрость небесная!.. как легко тебе из ничего сделать святейшее чувство!.. нет, лучше издохнуть с голода и жажды
в какой-нибудь пустыне, чем быть
орудием безумца и лизать
руку, кидающую мне остатки пира… — о, благодарность!..
Юрий спал… но вдруг, как ужаленный скорпионом, пробудился; на него были устремлены два черные глаза и светлый кинжал!.. ад и проклятие!.. еще вчера он ненасытно лобзал эти очи, еще вчера за эту маленькую ручку он бы отдал всё свое имущество!..
в одно мгновение вырвал он у Зары смертоносное
орудие и кинул далеко от себя; но турчанка не испугалась, не смутилась… она тихо отошла, сложила
руки, склонила голову на грудь, готовая принять заслуженную казнь, готовая слушать безмолвно все упреки, все обиды… о,
в ней точно кипела южная кровь!..
Как искусный художник, сотворив хитрое
орудие и приводя его
в движение, еще не опускает творческой
руки своей, но внимательно наблюдая, прибавляет, чего не достает к совершенству оного — так Великая Екатерина, исполнив мудрое Свое «Учреждение», еще не успокоилась от трудов законодательных, но спешила увенчать их новыми.
Там,
в собрании ваших священных хартий, блюдется на память векам сие собственной
руки Ее [От 6 Июня 1763.] начертание,
в котором Она говорит с вами как с именитыми отцами древнего Рима, изъявляя пламенную ревность Свою ко благу России, заклиная вас любовию к отечеству быть достойными
орудиями законов и ставя вам
в пример Историю!
Нужно, чтобы всякий из людей служащих был не слепым
орудием в руках другого, а имел свою долю участия
в общественных интересах: тогда и
в беседах наших необходимо появится дельный разговор, и какой-нибудь Наркис принужден будет отказаться от своих трогающих безделок для разговора более дельного; а при этом он необходимо должен будет почувствовать цену образования…
Известно, какое страшное
орудие составляла тайная канцелярия, вместе с «словом и делом»,
в руках клевретов Бирона; известно также, что не один Бирон пользовался этим ужасным средством держать всех
в безмолвном страхе и повиновении.
Tante не злоупотребляла своими преимуществами: она была великодушна, как настоящая дочь бульвара. Единственное, что отравляло покой Шерамура, — опять-таки губка — это страшное
орудие, которым повсюду ему угрожали женские
руки. Но зато он из этого научился навлекать некоторые выгоды
в пользу бедных. Если ему встречалась надобность помочь ближнему не
в счет абонемента и Танта этому противилась, — он «не давался умывать» и всегда успевал настоять на своем.
Таким образом, знание становится
в их
руках орудием их личных стремлений; истина признается там только, где она удовлетворяет их вкусу, согласна с их выгодами.
—
В турецкую кампанию… не помню где… такой же гвалт был. Гроза, ливень, молнии, пальба залпами из
орудий, пехота бьёт врассыпную… поручик Вяхирев вынул бутылку коньяку, горлышко
в губы — буль-буль-буль! А пуля трах по бутылке — вдребезги! Поручик смотрит на горло бутылки
в своей
руке и говорит: «Чёрт возьми, они воюют с бутылками!» Хо-хо-хо! А я ему: «Вы ошибаетесь, поручик, турки стреляют по бутылкам, а воюете с бутылками — вы!»
Зло
в глазах этих людей имело много привлекательного. Оно было единственным
орудием по
руке и по силе им. Каждый из них давно уже воспитал
в себе полусознательное, смутное чувство острой неприязни ко всем людям сытым и одетым не
в лохмотья,
в каждом было это чувство
в разных степенях его развития.
Ограничения эти все-таки, разумеется, не имели
в виду пользу народа; но аристократы и государственные люди сильно уже задумывались о том, как бы дисциплинировать массы и, давши им право на кусок хлеба, сделать за то послушными
орудиями в своих
руках.
Видя, что неведение народа о самых простых вещах гибельно делается для тех самых, которые его воспитывали; догадавшись наконец, что невежество ненадежно, что на него нельзя положиться ни
в чем, потому что оно постоянно может служить
орудием в руках первого обманщика, — книжники решились вразумлять народ относительно некоторых предметов: толковали ему о самозванцах, рассказывали историю Годунова и Димитрия, писали увещательные грамоты и пр.
Скоро, впрочем, народ воспользовался иначе
орудием, которое дали ему
в руки:
в XV веке он решительно изменяет тон и слагает злейшие сатиры на своих притеснителей и на тех, от которых он прежде ждал спасения, но
в которых жестоко обманулся, — на католических духовных.
— Что Николашка причастен
в этом деле, — сказал он, — non dubitandum est [Нет сомнения (лат.).]. И по роже его видно, что он за штука… Alibi выдает его с
руками и ногами. Нет также сомнения, что
в этом деле не он инициатор. Он был только глупым, нанятым
орудием. Согласны? Не последнюю также роль
в этом деле играет и скромный Псеков. Синие панталоны, смущение, лежанье на печи от страха после убийства, alibi и Акулька.
Едва ли так тщательно и любовно убирали какую-нибудь барыню-красавицу, отправляющуюся на бал, как убирали матросы свой «Коршун». С суконками, тряпками и пемзой
в руках, имея около себя жестянки с толченым кирпичом и мелом, они не без ожесточения оттирали медь люков, компасов, поручней, кнехтов и наводили глянец на чугунные
орудия, на болты, крючки, блочки и т. п.
Употребление лееров весьма разнообразно, между прочим, их протягивают вдоль палубы во время сильной качки.], он прошел на шканцы и, держась цепкой
рукой за брюк [Брюк — канат, охватывающий
орудие.] наветренного
орудия, весь потрясенный, полный какого-то благоговейного ужаса и
в то же время инстинктивного восторга, смотрел на грозную и величественную картину шторма — первого шторма, который он видал на заре своей жизни.
Хотя он и был послушным
орудием в руках выведших его
в люди царедворцев, но не мог совершенно уничтожить Орловых.
Но по ограниченности ума он мог быть только
орудием в руках искусных
в интриге людей: их-то имена и хотелось узнать князю Голицыну, об них-то и желал он получить точные сведения от пленницы.
Монахиня Досифея, как рассказывают, была кроткого нрава и безропотно подчинялась своей участи. Говорят, она имела свидание с Екатериной и беспрекословно согласилась удалиться от света
в таинственное уединение, чтобы не сделаться
орудием в руках честолюбцев и не быть невинною виновницей государственных потрясений. Между ею и самозванкой, что была
орудием поляков и кончила многомятежную жизнь
в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, как уже сказали мы выше, общего нет ничего.
Сказав все, что известно доселе об истинной Таракановой, обращаемся к ловкой авантюристке, называвшейся дочерью императрицы Елизаветы и сделавшейся
орудием в руках пресловутого князя Карла Радзивила.
В руки людей, одержимых волей к могуществу, соблазненных ложными ценностями, попадают страшные
орудия, по сравнению с которыми прежние
орудия были детскими игрушками.
Он получил его от Бога и потому чувствует себя
в руке Божьей,
орудием Божьего дела
в мире.
Государство должно охранять один общественный класс от насилий другого общественного класса, сосредоточившего
в своих
руках материальные средства и
орудия, т. е.,
в конце концов, охранять личность.
Я выскакал на тот берег. За речкою, один среди брошенных
орудий, неподвижно все сидел на своей лошади худой артиллерийский капитан. У него что-то было
в руке, он поднял
руку, близко от головы сверкнул огонек, и капитан мешком повалился на землю с вдруг рванувшейся лошади.
Воздух был насыщен слухами. Одни рассказывали, что станция Шахе
в наших
руках, что у японцев отнято семнадцать
орудий, что на левом нашем фланге Линевич опрокинул японцев и гонит их к Ляояну. Другие сообщали, что на обоих фронтах японцы продвинулись вперед.
— При этом торжественном клике, раздающемся от Вислы до Днепра, от Балтийского моря до Карпатских вершин, Польша, гремя цепями своими на весь мир, облеклась
в глубокий траур. Схватив
в одну
руку меч,
в другую крест, она не наденет цветного платья, пока этими
орудиями не поборет своих притеснителей. И меч и крест сделают свое дело.
Шведы дерутся отчаянно; ни один не прячется
в убежища корабля. Палуба — открытое поле сражения; отнято железо — ноготь и зуб служат им
орудиями; раненые замирают, вцепившись
руками в своих врагов или заплетаясь около ног их.
Не знала Наталья Федоровна, что своею откровенностью давала страшное
орудие в руки своей вероломной подруги.
«Она подразумевает графа Вельского, — подумала молодая девушка. — Значит, она все же
орудие в руках моей матери… — О, милый Владимир! — работала далее ее пристрастная мысль. — Мы окружены врагами. Тебя хотят оклеветать, унизить
в моих глазах, дорогой мой. Да, я буду недостойна твоей любви, если когда-либо усомнюсь
в тебе».
Не заставь думать, что
орудие чести
в твоих
руках только опасная игрушка
в руках ребенка и что император немецкий нарядил ко двору московскому представлять свое лицо не разумного мужа, а задорного мальчика.
Понятно, что появление и укрепление последнего
в России,
в чем являлась полная уверенность вследствие отношений к нему русского императора, было на
руку иезуитам, хотя явно и не перешедших
в мальтийский орден, но надеявшихся сделать его
орудием своих собственных целей.
Малюта действительно являлся всегда точным и самым старательным исполнителем жестокостей Грозного, угадывал его малейшее желание, волю, никогда не противоречил его приказаниям, вполне убежденный
в их необходимости и разумности, — словом, был слепым
орудием в руках царя, беспрекословным, почти бессловесным рабом его, собакой, готовой растерзать без разбора всякого, на кого бы ни вздумалось царю натравить ее.