Это был красивый, высокий, статный блондин, с темно-синими большими бархатными глазами, всегда смотревшими весело и ласково. Вместе с князем Луговым он воспитывался в корпусе, вместе вышел в офицеры и вместе с ним вращался
в придворных сферах Петербурга, деля успех у светских красавиц. До сих пор у приятелей были разные вкусы, и женщины не являлись для них тем классическим «яблоком раздора», способным не только ослабить, но и прямо порвать узы мужской дружбы.
Александр Васильевич, впрочем, прослужив даже несколько лет в военной службе, все остался прежним «дикарем» в обществе. Сослуживцы и приятели отца вращались к тому же в то время
в придворных сферах, которых боялся молодой Суворов, и несмотря на то, что Василий Иванович указывал в письмах к сыну возможность «найти случай», при дворе поддерживая эти знакомства, последний не ловил этого «случая».
Наконец, убедившись, что ничего не добьешься, она вернулась в Варшаву к родственникам — ее мать и отчим умерли в Петербурге, а сводная сестра жила в этом городе и вращалась
в придворных сферах. Казалось, Станислава Феликсовна навеки умерла для своего бывшего мужа и вдруг теперь, совершенно неожиданно, снова появилась в России, где ее муж уже занимал довольно видный военный пост.
Князь был высокий, статный молодой человек с выразительным породистым лицом, с теми изысканно-изящными манерами, которые приобретаются исключительно
в придворной сфере, где люди каждую минуту думают о сохранении элегантной внешности. На лице его лежала печать грусти, деланной или искренней — это, конечно, было тайной его сердца, но это выражение вполне гармонировало с обстановкой, местом и причиной приема. Все заметили, что князь с особой почтительностью поцеловал руку княгини Вассы Семеновны Полторацкой.
В то время, когда совершались описанные нами в предыдущих главах события, которыми семья Потемкиных, сперва сын, а затем мать, роковым образом связала свою судьбу с судьбою семьи князей Святозаровых, Григорий Александрович вращался
в придворных сферах, в вихре петербургского «большого света», успевая, впрочем, исполнять свои многочисленные обязанности.
Неточные совпадения
Она со вкусом, но и с оттенком пренебрежения произносила слова «
придворные сферы», «наша аристократия», и можно было подумать, что она «вращалась»
в этих
сферах и среди аристократии. Подчеркнуто презрительно она говорила о министрах...
Его жена, графиня Софья Михайловна, была для всего нашего кружка гораздо привлекательнее графа. Но первое время она казалась чопорной и даже странной, с особым тоном, жестами и говором немного на иностранный лад. Но она была —
в ее поколении — одна из самых милых женщин, каких я встречал среди наших барынь света и
придворных сфер; а ее мать вышла из семьи герцогов Биронов, и воспитывали ее вместе с ее сестрой Веневитиновой чрезвычайно строго.
Но ему удалось если не сразу пробиться к большому успеху, то по крайней мере познакомиться со всевозможными
сферами парижской жизни, попасть секретарем к герцогу Морни, выезжать
в свет, ставить много пьес, знакомиться с самым разнохарактерным людом парижского литературного, делового и
придворного мира.
Несмотря на то что
в описываемое нами время — а именно
в ноябре 1758 года — не было ни юрких репортеров, ни ловких интервьюеров, ни уличных газетных листов, подхватывающих каждое сенсационное происшествие и трубящих о нем на тысячу ладов, слух о загадочной смерти молодой красавицы княжны, при необычайной, полной таинственности обстановке, пронесся, повторяем, с быстротою электричества, о котором тогда имели очень смутное понятие, не только по великосветским гостиным Петербурга, принадлежавшим к той высшей
придворной сфере,
в которой вращалась покойная, но даже по отдаленным окраинам тогдашнего Петербурга, обитатели которых узнали имя княжны только по поводу ее более чем странной кончины.
Опальный князь Василий не мог ни с кем иметь сношений, а
в особенности с
придворными сферами, где только и можно было узнать что-нибудь.
Почти такой же одинокой и забытой,
в описываемое нами время,
придворными сферами, как и Якобина Менгден, жила
в своем дворце на Царицыном лугу, где
в настоящее время помещаются Павловские казармы, цесаревна Елизавета Петровна.
Полученное эмигрантами и иезуитами еще ранее
придворных сфер известие о прибытии чрезвычайного посольства великого магистра мальтийского ордена
в Петербург наполнило радостью сердце католической партии.
Партия эта имела своих представителей и
в высших
придворных сферах. Во главе этих представителей, но совершенно незаметно, стоял знакомый нам аббат Грубер.
Такое было положение «молодого двора» вообще и
в частности великой княгини Екатерины Алексеевны
в придворных петербургских
сферах. Даже самые ловкие и юркие
придворные чувствовали себя
в положении пловцов посреди реки, недоумевающих, к которому берегу им пристать. Наружное спокойствие водной поверхности у обоих берегов казалось им зловещим и могущим скрывать глубокий омут.
Суворов, как мы знаем, не любил
придворные сферы. Самолюбивый до крайности, он рисковал затеряться между блестящими «екатерининскими орлами», а потому был
в своей среде лишь на полях битв, где ему уже и
в описываемое нами время не было равных.
Молодой богатый капитан гвардии, вращавшийся
в петербургских
придворных сферах, побывавший
в чужих краях и, следовательно, обладавший неподдельным европейским лоском, красавец собою, Виктор Павлович естественно был желанным гостем гостеприимных московских гостиных и героем балов и вечеров, даваемых московскими магнатами.
Он был, кроме того, искренно убежден, что, женясь на девице Хомутовой, сделав ее первой, после высочайших, дамой
в империи, введя ее
в высшие
придворные сферы, окружив богатством, комфортом и роскошью, он доставил ей все, что могло составлять идеал женской доли и удовлетворять женскому честолюбию.
«Чудак Суворов» стоял
в одном ряду с «великолепным Потемкиным»
в глазах
придворных сфер. Он сам впоследствии следующим образом объяснял самого себя...
— Князь, я молода, — почти с мольбой
в голосе начала она, — а между тем я еще не насладилась жизнью и свободой, так украшающей эту жизнь. Со дня окончания траура прошел с небольшим лишь месяц, зимний сезон не начинался, я люблю вас, но я вместе с тем люблю и этот блеск, и это окружающее меня поклонение, эту атмосферу балов и празднеств, этот воздух
придворных сфер, эти бросаемые на меня с надеждой и ожиданием взгляды мужчин, все это мне еще внове и все это меня очаровывает.