Неточные совпадения
Капитан мигнул Грушницкому, и этот, думая, что я трушу, принял гордый вид, хотя до сей минуты тусклая бледность покрывала его щеки. С тех
пор как мы приехали, он
в первый раз поднял на меня глаза; но во взгляде его было какое-то беспокойство, изобличавшее внутреннюю
борьбу.
Она понимала, что если она до сих
пор могла укрываться от зоркого взгляда Штольца и вести удачно войну, то этим обязана была вовсе не своей силе, как
в борьбе с Обломовым, а только упорному молчанию Штольца, его скрытому поведению. Но
в открытом поле перевес был не на ее стороне, и потому вопросом: «как я могу знать?» она хотела только выиграть вершок пространства и минуту времени, чтоб неприятель яснее обнаружил свой замысел.
Вообще легко можно было угадать по лицу ту
пору жизни, когда совершилась уже
борьба молодости со зрелостью, когда человек перешел на вторую половину жизни, когда каждый прожитой опыт, чувство, болезнь оставляют след. Только рот его сохранял,
в неуловимой игре тонких губ и
в улыбке, молодое, свежее, иногда почти детское выражение.
«О чем молится? — думал он
в страхе. — Просит радости или слагает горе у креста, или внезапно застиг ее тут
порыв бескорыстного излияния души перед всеутешительным духом? Но какие излияния: души, испытующей силы
в борьбе, или благодарной, плачущей за луч счастья!..»
«Хоть бы красоты ее пожалел… пожалела… пожалело… кто? зачем? за что?» — думал он и невольно поддавался мистическому влечению верить каким-то таинственным, подготовляемым
в человеческой судьбе минутам, сближениям, встречам, наводящим человека на роковую идею, на мучительное чувство, на преступное желание, нужное зачем-то, для цели, неведомой до
поры до времени самому человеку, от которого только непреклонно требуется
борьба.
Тюрьма и ссылка
в молодых летах, во времена душного и серого гонения, чрезвычайно благотворны; это — закал; одни слабые организации смиряются тюрьмой, те, у которых
борьба была мимолетным юношеским
порывом, а не талантом, не внутренней необходимостью.
С этих
пор на некоторое время у меня явилась навязчивая идея: молиться, как следует, я не мог, — не было непосредственно молитвенного настроения, но мысль, что я «стыжусь», звучала упреком. Я все-таки становился на колени, недовольный собой, и недовольный подымался. Товарищи заговорили об этом, как о странном чудачестве. На вопросы я молчал… Душевная
борьба в пустоте была мучительна и бесплодна…
— Вы всё драматических этюдов отыскиваете, — продолжал он. — Влезьте вон
в сердце наемщику-рекруту, да и посмотрите, что там
порою делается.
В простой, несложной жизни, разумеется,
борьба проста, и видны только одни конечные проявления, входящие
в область уголовного дела, но это совсем не значит, что
в жизни вовсе нет драмы.
Они легли рядом на траву ногами к голове и потом зацепили друг друга ногой
в ногу; секрет
борьбы заключался
в том, чтобы давить скрюченной ногой ногу противника до тех
пор, пока тот не встанет на голову.
Махин рад был случаю выказать свое бескорыстие и сказал Лизе, что он любит ее не из-за денег, и это, как ему казалось, великодушное решение тронуло его самого. У Лизы, между тем, началась
борьба с ее матерью (имение было отцовское), не позволявшей раздавать имение. И Махин помогал Лизе. И чем больше он поступал так, тем больше он понимал совсем другой, чуждый ему до тех
пор мир духовных стремлений, который он видел
в Лизе.
Пора молодости, любви и каких бы то ни было новых сердечных отношений для него давно уже миновалась, а служебную деятельность, которая была бы теперь свойственна его возрасту и могла бы вызвать его снова на
борьбу, эту деятельность он должен был покинуть навсегда и, как подстреленный орел, примкнув к числу недовольных, скромно поселиться вместе с Настенькой и капитаном
в Москве.
Не бурные
порывы, не страсти, не грозные перевороты источили это тело и придали ему вид преждевременной дряхлости, а беспрерывная, тяжелая, мелкая, оскорбительная
борьба с нуждою, дума о завтрашнем дне, жизнь, проведенная
в недостатках и заботах.
Иногда они со страхом говорят о своей совести,
порою искренно мучаются
в борьбе с ней, — но совесть непобедима лишь для слабых духом; сильные же, быстро овладевая ею, порабощают ее своим целям.
Я возмужал, я стал сосредоточен,
порой угрюм. Я мечтал о том, когда окончится мой срок и я вернусь
в университетский город и там станет легче
в моей
борьбе.
Как пленник, брошенный
в пустой глубокий колодец, я не знаю, где я и что меня ждет. От меня не скрыто лишь, что
в упорной, жестокой
борьбе с дьяволом, началом материальных сил, мне суждено победить, и после того материя и дух сольются
в гармонии прекрасной и наступит царство мировой воли. Но это будет, лишь когда мало-помалу, через длинный, длинный ряд тысячелетий, и луна, и светлый Сириус, и земля обратятся
в пыль… А до тех
пор ужас, ужас…
А умирать —
пора. Не умереть, а именно умирать, освобождаться от жизни постепенно, непостыдно, сладко. Среди царящей суматохи, где слышатся голоса только бесчисленного множества темпераментов, где нападающие не знают, на кого они нападают, а защищающиеся — от кого они обороняются, где нет речи об идеале, а мечется
в глаза только обнаженный факт
борьбы, —
в такой суматохе ничего лучшего не придумаешь, как схорониться
в укромное место и там — начать умирать.
До сих
пор, однако, Арбузов надеялся на то, что
в самый последний момент перед
борьбой в нем, как это всегда бывало раньше, вдруг вспыхнет злоба, а вместе с нею уверенность
в победе и быстрый прилив физической силы. Но теперь, когда борцы повернулись друг к другу и Арбузов
в первый раз встретил острый и холодный взгляд маленьких голубых глаз американца, он понял, что исход сегодняшней
борьбы уже решен.
Я уехал тогда от брата рано утром, и с тех
пор для меня стало невыносимо бывать
в городе. Меня угнетают тишина и спокойствие, я боюсь смотреть на окна, так как для меня теперь нет более тяжелого зрелища, как счастливое семейство, сидящее вокруг стола и пьющее чай. Я уже стар и не гожусь для
борьбы, я не способен даже ненавидеть. Я только скорблю душевно, раздражаюсь, досадую, по ночам у меня горит голова от наплыва мыслей, и я не могу спать… Ах, если б я был молод!
Уж давно
в тебя летней
пороюНе случалося нам заглянуть,
Милый город! где трудной
борьбоюНадорвали мы смолоду грудь,
Но того мы еще не забыли,
Что
в июле пропитан ты весь
Смесью водки, конюшни и пыли —
Характерная русская смесь.
Порой,
в минуту неясного сознания, мелькало
в уме его, что он осужден жить
в каком-то длинном, нескончаемом сне, полном странных, бесплодных тревог,
борьбы и страданий.
И с этими-то несчастными людьми мы, хитростью нашего лукавого врага, были поставлены
в положение взаимной
борьбы… И теперь еще я не могу вспомнить без некоторого замирания сердца о тоске этого долгого пути и этих бесконечных споров с людьми,
порой так глубоко несчастными и имевшими полное основание подозревать с нашей стороны посягательство на их даровой труд… Да, это была настоящая пытка…
До сих
пор школа «разъедающей среды» не дала нам вполне художественных рассказов потому именно, что никогда
в ней не являлось полного соответствия между двумя элементами, из
борьбы которых слагалось содержание повести.
Всё, что
в сердце кипело, боролось,
Всё луч бледного утра спугнул,
И насмешливый внутренний голос
Злую песню свою затянул:
«Покорись, о ничтожное племя!
Неизбежной и горькой судьбе,
Захватило вас трудное время
Неготовыми к трудной
борьбе.
Вы еще не
в могиле, вы живы,
Но для дела вы мертвы давно,
Суждены вам благие
порывы,
Но свершить ничего не дано...
Была
пора, и
в сердце молодом
Кипела страсть, не знавшая преград;
На каждый бой с бестрепетным челом
Я гордо шел, весенним грозам рад.
Была
пора, огонь горел
в крови,
И думал я, что песнь моя сильна,
Что правды луч, что луч святой любви
Зажжет
в сердцах озлобленных она.
Где ж силы те, отвага прежних лет?
Сгубила все неравная
борьба.
И пустота — бесплодной жизни след —
Ждет неизбежная, как древняя судьба.
В святой простоте ума и сердца, я, находясь
в преддверии лабиринта, думал, что я уже прошел его и что мне
пора в тот затон, куда я, как сказочный ерш, попал, исходив все океаны и реки и обив все свои крылья и перья
в борьбе с волнами моря житейского. Я думал, что я дошел до края моих безрассудств, когда только еще начинал к ним получать смутное влечение. Но как бы там ни было, а желание мое удалиться от мира было непреложно — и я решил немедленно же приводить его
в действие.
Мы его видим
в жизни социальной и политической, где
борьба за власть и за интересы уничтожает творческий
порыв к социальной правде.
Я хочу искренно ответить себе на вопрос: боюсь ли я? Нет, и мне это очень странно. Раньше я не представлял себе, как можно жить окруженным всеобщею ненавистью; когда я видел раненых и изувеченных, мне
порою приходила
в голову мысль: неужели и со мною может когда-нибудь случиться подобное? Теперь же я представляю себе все это очень ясно — и только улыбаюсь. Как будто я теперь совсем другим стал. На душе светло и бодро, кругом все так необычно хорошо, хочется
борьбы и дела.
Я уже несколько дней назад вывесил на дверях объявление о бесплатном приеме больных; до сих
пор, однако, у меня был только один старик эмфизсматик да две женщины приносили своих грудных детей с летним поносом. Но все
в Чемеровке уже знают меня
в лицо и знают, что я доктор. Когда я иду по улице, зареченцы провожают меня угрюмыми, сумрачными взглядами. Мне теперь каждый раз стоит
борьбы выйти из дому; как сквозь строй, идешь под этими взглядами, не поднимая глаз.
Вспоминались ей грязь и позор мастерской, вспоминались бурливо, как
в самоваре, кипевшие
в мозгу думы о жизни и
порывы к
борьбе с нею.
В большем и большем уяснении этого несомненного, ненарушимого
борьбою, страданиями и смертью блага человека и состоит всё движение вперед человечества с тех
пор, как мы знаем его жизнь.
Аскеза не подверглась еще законническому перерождению,
в ней был героический
порыв к
борьбе и победе над миром, лежащим во зле.
Весь необузданный, страстный темперамент юноши вылился
в этих словах. Неприятный огонь снова пылал
в его глазах, руки были сжаты
в кулаки. Он дрожал всем телом под влиянием дикого
порыва возмущения. Очевидно, он решился начать
борьбу с отцом, которого прежде так боялся. Но взрыва гнева отца, которого ожидал сын, не последовало. Иван Осипович смотрел на него серьезно и молчал с выражением немого упрека по взгляде.
Эту сплошную тучу перерезывают
порой лучи света, лучи искреннего раскаяния
в прошлом, лучи светлой надежды на будущее, но мрак, страшный мрак этого прошлого борется с этими проблесками света, и
в этой
борьбе, кажется, сгущается вокруг нее еще сильнее, еще тяжелей ложится на ее душу, давит ее, и со дня на день невыносимее становится жить ей, особенно, когда гнетущие воспоминания так ясно и рельефно восстают перед нею, как теперь…
По приезде
в Москву он лихорадочно начал искать себе союзников. Уже с некоторых
пор остановила на себе его внимание молодая великая княгиня, старавшаяся
в первой
борьбе с ним воздавать ему по мере сил, око за око и зуб за зуб.
Борьба с ней, мысль о которой
порой приходила ему
в голову, видимо, была невозможной.
Шатаясь без занятий из города
в город «Золотой Украины», он попался интролигатору
в ту горячую
пору, когда этот последний вел отчаянную
борьбу за взятого у него ребенка, и наем состоялся; но состоялся неспроста, как это водилось у всех крещеных людей, а с хитрым подвохом и заднею мыслию, которую кравец, разумеется, тщательно скрывал до тех
пор, пока ему настало время действовать.