Неточные совпадения
Для них подобные исторические
эпохи суть
годы учения,
в течение которых они испытывают себя
в одном:
в какой мере они могут претерпеть.
Cемен Константинович Двоекуров градоначальствовал
в Глупове с 1762 по 1770
год. Подробного описания его градоначальствования не найдено, но, судя по тому, что оно соответствовало первым и притом самым блестящим
годам екатерининской
эпохи, следует предполагать, что для Глупова это было едва ли не лучшее время
в его истории.
С начала
лета в доме стали поговаривать о двух больших предстоящих праздниках: Иванове дне, именинах братца, и об Ильине дне — именинах Обломова: это были две важные
эпохи в виду. И когда хозяйке случалось купить или видеть на рынке отличную четверть телятины или удавался особенно хорошо пирог, она приговаривала: «Ах, если б этакая телятина попалась или этакий пирог удался
в Иванов или
в Ильин день!»
Она была очень молоденькая
в ту
эпоху, когда учились Райский и Козлов, но, несмотря на свои шестнадцать или семнадцать
лет, чрезвычайно бойкая, всегда порхавшая, быстроглазая девушка.
После этого краткого очерка двух войн нужно ли говорить о третьей, которая кончилась
в эпоху прибытия на мыс фрегата «Паллада», то есть
в начале 1853
года?
Мыс Доброй Надежды открыт был
в блистательную
эпоху мореплавания,
в 1493
году, португальцем Диазом (Diaz), который назвал его мысом Бурь.
Он не мог противостоять потоку националистической реакции 80-х
годов, не мог противостоять потоку декадентства
в начале XX века, не мог противостоять революционному потоку 1905 г., а потом новому реакционному потоку, напору антисемитизма
в эпоху Бейлиса, наконец, не может противостоять могучему потоку войны, подъему героического патриотизма и опасности шовинизма.
В продолжение своей карьеры он перебывал
в связях со многими либеральнейшими людьми своей
эпохи, и
в России и за границей, знавал лично и Прудона и Бакунина и особенно любил вспоминать и рассказывать, уже под концом своих странствий, о трех днях февральской парижской революции сорок восьмого
года, намекая, что чуть ли и сам он не был
в ней участником на баррикадах.
В конце 1811
года,
в эпоху нам достопамятную, жил
в своем поместье Ненарадове добрый Гаврила Гаврилович Р**. Он славился во всей округе гостеприимством и радушием; соседи поминутно ездили к нему поесть, попить, поиграть по пяти копеек
в бостон с его женою, Прасковьей Петровною, а некоторые для того, чтоб поглядеть на дочку их, Марью Гавриловну, стройную, бледную и семнадцатилетнюю девицу. Она считалась богатой невестою, и многие прочили ее за себя или за сыновей.
Приезд богатого соседа есть важная
эпоха для деревенских жителей. Помещики и их дворовые люди толкуют о том месяца два прежде и
года три спустя. Что касается до меня, то, признаюсь, известие о прибытии молодой и прекрасной соседки сильно на меня подействовало; я горел нетерпением ее увидеть, и потому
в первое воскресенье по ее приезде отправился после обеда
в село *** рекомендоваться их сиятельствам, как ближайший сосед и всепокорнейший слуга.
В эпоху, нами описываемую, ей было семнадцать
лет, и красота ее была
в полном цвете.
Фоллены являются главами юной Германии
в эпоху тугендбундов и буршеншафтов, Карла Занда и политического Schwärmerei [мечтательства (нем.).] 17 и 18
годов.
Моцартова музыка сделала
эпоху, переворот
в умах, как Гетев «Фауст», как тысяча семьсот восемьдесят девятый
год.
Пятнадцать
лет тому назад, будучи
в ссылке,
в одну из изящнейших, самых поэтических
эпох моей жизни, зимой или весной 1838
года, написал я легко, живо, шутя воспоминания из моей первой юности. Два отрывка, искаженные цензурою, были напечатаны. Остальное погибло; я сам долею сжег рукопись перед второй ссылкой, боясь, что она попадет
в руки полиции и компрометирует моих друзей.
Годы моей жизни
в Париже–Кламаре были для меня
эпохой усиленного философского творчества.
Тургенев вспоминает, что когда
в разгаре спора кто-то предложил поесть, то Белинский воскликнул: «Мы еще не решили вопроса о существовании Бога, а вы хотите есть!» 40-е
годы были
эпохой напряженной умственной жизни.
80-е
годы были
эпохой политической реакции и лжерусского стиля Александра III,
в эти
годы возник национализм, которого раньше не было, не было и у славянофилов.
Это написано
в эпоху «идеалистов» 40-х
годов,
эпоху блестящую по своим дарованиям.
В 40-е
годы уже начинали писать великие русские писатели, которые принадлежат последующей
эпохе.
Я знаю только, что из всех этих
годов 8 для меня прошли
в свете, остальные имеют свои
эпохи и впечатления.
Я, когда вышел из университета, то много занимался русской историей, и меня всегда и больше всего поражала
эпоха междуцарствия: страшная пора — Москва без царя, неприятель и неприятель всякий, — поляки, украинцы и даже черкесы, —
в самом центре государства; Москва приказывает, грозит, молит к Казани, к Вологде, к Новгороду, — отовсюду молчание, и потом вдруг, как бы мгновенно, пробудилось сознание опасности; все разом встало, сплотилось,
в год какой-нибудь вышвырнули неприятеля; и покуда, заметьте, шла вся эта неурядица, самым правильным образом происходил суд, собирались подати, формировались новые рати, и вряд ли это не народная наша черта: мы не любим приказаний; нам не по сердцу чересчур бдительная опека правительства; отпусти нас посвободнее, может быть, мы и сами пойдем по тому же пути, который нам указывают; но если же заставят нас идти, то непременно возопием; оттуда же, мне кажется, происходит и ненависть ко всякого рода воеводам.
Прошу читателя перенестись мыслью
в эпоху 1853–1855
годов.
— Русский? Это — пустое. Правописание по Гроту мы уже одолели. А сочинения ведь известно какие. Одни и те же каждый
год. «Рага pacem, para bellum» [«Если хочешь мира, готовься к войне» (лат.).]. «Характеристика Онегина
в связи с его
эпохой»…
А что вы спрашиваете про капитана Лебядкина, то тот раньше всех нас с ним познакомился,
в Петербурге,
лет пять или шесть тому,
в ту малоизвестную, если можно так выразиться,
эпоху жизни Николая Всеволодовича, когда еще он и не думал нас здесь приездом своим осчастливить.
Успел же прочесть всего только несколько лекций, и, кажется, об аравитянах; успел тоже защитить блестящую диссертацию о возникавшем было гражданском и ганзеатическом значении немецкого городка Ганау,
в эпоху между 1413 и 1428
годами, а вместе с тем и о тех особенных и неясных причинах, почему значение это вовсе не состоялось.
Я Вам говорил, что всего удобнее человеку делать эти наблюдения
в эпоху юности своей; но это не воспрещается и еще паче того следует делать и
в лета позднейшие, ибо о прежних наших действиях мы можем судить правильнее, чем о настоящих: за сегодняшний поступок наш часто заступается
в нас та страсть, которая заставила нас проступиться, и наш разум, который согласился на то!..
Очевидно, молодой человек (ему было
в описываемую
эпоху с небольшим сорок
лет) преуспел.
Пять
лет в развитии девушки — огромная
эпоха; задумчивая, скрытно пламенная, Любонька
в эти пять
лет стала чувствовать и понимать такие вещи, о которых добрые люди часто не догадываются до гробовой доски; она иногда боялась своих мыслей, упрекала себя за свое развитие — но не усыпила деятельности своего духа.
Тот же Р. Р. почти один
в наше время еще сохранил предания львов сороковых
годов,
эпохи"Героя нашего времени"и графини Воротынской.
Был у моего отца еще брат, Егор по имени; да того за какие-то якобы «возмутительные поступки и якобинский образ мыслей» [Якобинский образ мыслей — революционный образ мыслей (якобинцами во Франции
в эпоху буржуазной революции 1789
года назывались наиболее решительные сторонники уничтожения власти короля и аристократии).] (так именно стояло
в указе) сослали
в Сибирь еще
в 1797
году.
В самом деле, самобытный характер XIX века обозначился с первых
лет его. Он начался полным развитием наполеоновской
эпохи; его встретили песнопения Гёте и Шиллера, могучая мысль Канта и Фихте. Полный памяти о событиях десяти последних
лет, полный предчувствий и вопросов, он не мог шутить, как его предшественник. Шиллер
в колыбельной песне ему напоминал трагическую судьбу его.
Конечно, Гёте недосягаемо выше школьной односторонности: мы доселе стоим перед его грозной и величественной тенью с глубоким удивлением, с тем удивлением, с которым останавливаемся перед Лукзорским обелиском — великим памятником какой-то иной
эпохи, великой, но прошлой [Не помню,
в какой-то, недавно вышедшей
в Германии, брошюре было сказано: «
В 1832
году,
в том замечательном
году, когда умер последний могиканин нашей великой литературы».
Теперь,
в заключение нашего обзора, нужно прибавить только, что по окончании второй
эпохи истории с 1224
годом помещены
в XIV и XV книгах еще разные приложения.
Едва умолкли громы войны,
в самый первый
год счастливого мира Екатерина обнародовала новое «Учреждение для Губерний», которое составляет вторую важную
эпоху в Ее правлении и которое, мало-помалу, удивительным образом пременило Россию как
в умах, так и во нравах.
В прежнее время целыми
годами ожесточенных битв нужно было критике Белинского отстаивать право литературы обличать жизненные пошлости. Ныне никто относительно этого права не имеет ни малейшего сомнения; а деятели прошедшей
эпохи опять выступают с трескучими фразами q пользе и правах обличительной литературы.
Наконец, обдумав содержание, выбрав
эпоху и прочтя добросовестно все, к ней относящееся, с необыкновенным одушевлением принялся он писать, и
в 1829
году напечатал «Юрия Милославского, или Русские
в 1612
году»,
в 3-х томах.
Этот роман напомнил читателям «Юрия Милославского»; он написан с тою же силою таланта, утратившего может быть только первую свежесть и новость; но, конечно, роман не произвел и не мог произвести такого же впечатления уже по одной разности
эпох:
в «Юрии Милославском»,
в 1612
году, дело шло о спасении русской земли; оно составляло главное содержание, а все прочее было придаточной обстановкой; а
в «Брынском лесу» положение государства, конечно, весьма интересное и важное по своим последствиям, составляет небольшую придаточную часть и служит, так сказать, введением
в интригу романа, по несчастью — любовную.
Очевидно, что Загоскин взял на себя слишком тяжелое обязательство, невозможное
в исполнении по близости
эпохи, которой прошло только 18
лет; не говорю уже о громадности, о всемирном значении самого события.
В 1851
году были опубликованы «замечательные», «делающие
эпоху» опыты Валлера. Вот как описывает он свои опыты...
Самой громкой
эпохой в ее жизни было ее замужество с австрийским банкиром графом З., когда она прожила
в год около двух миллионов гульденов.
Впрочем, многое из того, что
в этих последних источниках являлось как факты, необходимо должно было теперь подвергнуться строгому анализу и критике, а потому все то, что не имеет фактической достоверности, автор передает, как слухи и толки, ходившие
в обществе того времени, ибо все эти слухи и толки имеют ту особенность, что необыкновенно рельефно характеризуют напряженную и во многих отношениях замечательную
эпоху 1862
года.].
Религия, связь человека с божеством, имеет для него значение не связи двух миров, но выражает лишь определенную стадию развития духа [Сродным интеллектуализмом был заражен уже Фихте, и притом не только
в ранний период («спора об атеизме»), но и
в поздний,
эпохи «Anweisung zum seligen Leben» 1806
года.
В эту
эпоху перманентной революции Европа, по-видимому, вступила уже с 1789
года.
Левин вполне прав, когда
в стремлении своего брата Кознышева к общественной деятельности видит недостаток силы жизни, — «того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся путей жизни выбрать один и желать этого одного». Но как раз
в семидесятых
годах, — а эту именно
эпоху и рисует «Анна Каренина», — русская жизнь дала редкие по чистоте и яркости типы людей, которых к общественной деятельности и борьбе вела поразительная по своей огромности сила жизни.
Теперь он уже помышлял о промене своих литовско-польских имений на германские, чтобы, покинув отечество, сделаться князем Римской империи не по одному титулу, которым Радзивилы пользовались уже более двух веков [Германский император Карл V еще
в 1547
году возвел Радзивилов
в княжеское Римской империи достоинство с титлом герцога Олыкского (herzog von Olyka) для старшего
в роде, которым
в описываемую
эпоху пользовался князь Карл.
Капитану было известно кое-что из прошедшего Теркина. Об ученических
годах они не так давно говорили. И Теркин рассказывал ему свою школьную историю; только вряд ли помнил тот фамилию «аспида». Они оба учились
в ту
эпоху, когда между классом и учителями такого типа, как Перновский, росла взаимная глухая неприязнь, доводившая до взрывов. О прежних
годах, когда учителя дружили с учениками, они только слыхали от тех, кто ранее их на много
лет кончали курс.
Как человек 60-х
годов и как молодой писатель, переживший все, что Тургенев вызывал
в людях моей
эпохи, я не был нисколько настроен против него, ни за «Отцов и детей», ни за «Дым».
Он обладал такой же ловкостью, как Э.Жирарден, но был новее, гибче, умел выискивать начинающие таланты, сам преисполнен был всяких житейских и жуирных инстинктов. Он действительно изображал собою Фигаро той
эпохи, перенесенного из комедии Бомарше
в дни самого большого блеска Французской империи — к выставке 1864
года.
В школе старика Рикура я слышал самую высшую"читку"(как у нас говорят актеры) и знакомился по его интересным, живым рассказам со всей историей парижских театров, по меньшей мере с
эпохи июльской революции, то есть за целых тридцать пять
лет.
Не нужно забывать и того, что на таких театрах, как"Porte St.Martin"и"Ambigu", развился и исторический театр с
эпохи В.Гюго и А.Дюма-отца. Все эти исторические представления — конечно, невысокого образца
в художественном смысле; но они давали бойкие и яркие картины крупнейших моментов новой французской истории.
В скольких пьесах Дюма-отца и его сверстников (вплоть до конца 60-х
годов) великая революция являлась главной всепоглощающей темой.