Неточные совпадения
Прошу посмотреть на него, когда он сидит среди своих подчиненных, — да просто от
страха и слова не выговоришь! гордость и благородство, и уж чего не
выражает лицо его? просто бери кисть, да и рисуй...
Любочка, в черном платьице, обшитом плерезами, вся мокрая от слез, опустила головку, изредка взглядывала на гроб, и лицо ее
выражало при этом только детский
страх.
«Молодые люди до этого не охотники», — твердил он ей (нечего говорить, каков был в тот день обед: Тимофеич собственною персоной скакал на утренней заре за какою-то особенною черкасскою говядиной; староста ездил в другую сторону за налимами, ершами и раками; за одни грибы бабы получили сорок две копейки медью); но глаза Арины Власьевны, неотступно обращенные на Базарова,
выражали не одну преданность и нежность: в них виднелась и грусть, смешанная с любопытством и
страхом, виднелся какой-то смиренный укор.
— Как страшно, — пробормотала она, глядя в лицо Самгина, влажные глаза ее широко открыты и рот полуоткрыт, но лицо
выражало не
страх, а скорее растерянность, удивление. — Я все время слышу его слова.
Искусственная тишина, шепот, осторожные шаги прислуги
выражали не внимание, а подавленность и
страх.
Я, конечно, грубо
выражаю то детское различие между богами, которое, помню, тревожно раздвояло мою душу, но дедов бог вызывал у меня
страх и неприязнь: он не любил никого, следил за всем строгим оком, он прежде всего искал и видел в человеке дурное, злое, грешное. Было ясно, что он не верит человеку, всегда ждет покаяния и любит наказывать.
Не могу
выразить чувства холодного ужаса, охватившего мою душу в эту минуту. Дрожь пробегала по моим волосам, а глаза с бессмыслием
страха были устремлены на нищего…
Но такою гордою и независимою она бывала только наедине.
Страх не совсем еще выпарился огнем ласк из ее сердца, и всякий раз при виде людей, при их приближении, она терялась и ждала побоев. И долго еще всякая ласка казалась ей неожиданностью, чудом, которого она не могла понять и на которое она не могла ответить. Она не умела ласкаться. Другие собаки умеют становиться на задние лапки, тереться у ног и даже улыбаться, и тем
выражают свои чувства, но она не умела.
Над чертом в различных позах стояла вся старогородская аристократия, но лица не
выражали ни малейшего
страха от близости демона.
— Я научу их, как ездить… каналий! — твердил он, обращаясь ко мне и как бы наслаждаясь
страхом, который должна была
выражать моя физиономия.
Он открыл глаза, чтобы поглядеть, тут ли подводчики. Молния сверкнула в двух местах и осветила дорогу до самой дали, весь обоз и всех подводчиков. По дороге текли ручейки и прыгали пузыри. Пантелей шагал около воза, его высокая шляпа и плечи были покрыты небольшой рогожей; фигура не
выражала ни
страха, ни беспокойства, как будто он оглох от грома и ослеп от молнии.
Литвинов говорил, не поднимая глаз; да если б он и взглянул на Ирину, он бы все-таки не мог увидеть, что происходило у ней на лице, так как она по-прежнему не отнимала рук. А между тем то, что происходило на этом лице, вероятно бы его изумило: и
страх, и радость
выражало оно, и какое-то блаженное изнеможение, и тревогу; глаза едва мерцали из-под нависших век, и протяжное, прерывистое дыхание холодило раскрытые, словно жаждавшие губы…
Теперь, когда я пишу эти строки, мою руку удерживает воспитанный во мне с детства
страх — показаться чувствительным и смешным; когда мне хочется ласкать и говорить нежности, я не умею быть искренним. Вот именно от этого
страха и с непривычки я никак не могу
выразить с полной ясностью, что происходило тогда в моей душе.
Лицо было темное, неподвижное, и широко открытые глаза на нем не
выражали ничего: ни боли, ни
страха, ни радости…
Я вскочила со стула и изо всей силы толкнула его в грудь. Он отшатнулся, он издал какой-то дряхлый, испуганный звук, он чуть не упал. На человеческом языке нет слов, чтобы
выразить, до какой степени он мне показался гнусен и ничтожно низок. Всякое подобие
страха исчезло во мне.
Трудно
выразить отчаяние горемычной сиротки; новое назначение не только лишало ее свободы, но даже неотлучно подчиняло Карпу, к которому еще сызмала чувствовала она особенный
страх.
Смотрю я на Домну Платоновну: ни бровка у нее не моргнет, ни уста у нее не лукавят; вся речь ее проста, сердечна; все лицо ее
выражает одно доброе желание пособить бедной женщине и
страх, чтоб это внезапно подвернувшееся благодетельное событие как-нибудь не расстроилось, —
страх не за себя, а за эту же несчастную Леканиду.
Собака
выражала явный
страх и все время жалась к моим ногам.
Юрта была маленькая, грязная, на полу валялись кости и всякий мусор. Видно было, что ее давно уже никто не подметал. На грязной, изорванной цыновке сидела девушка лет семнадцати. Лицо ее
выражало явный
страх. Левой рукой она держала обрывки одежды на груди, а правую вытянула вперед, как бы для того, чтобы защитить зрение свое от огня, или, может быть, для того, чтобы защитить себя от нападения врага. Меня поразила ее худоба и в особенности ноги — тонкие и безжизненные, как плети.
Солнце стояло высоко на небе и светило ярко, по-осеннему. Вода в реке казалась неподвижно гладкой и блестела, как серебро. Несколько длинноносых куликов ходили по песку. Они не
выражали ни малейшего
страха даже тогда, когда лодки проходили совсем близко. Белая, как первый снег, одинокая чайка мелькала в синеве неба. С одного из островков, тяжело махая крыльями, снялась серая цапля и с хриплыми криками полетела вдоль протоки и спустилась в соседнее болото.
Висленев сам знал, что он остается ни при чем, и хотя
страх долговой тюрьмы в России был так велик, что испепелял в нем даже самый недуг любви к Глафире, когда Глафира, приняв серьезную мину, сказала ему, что все эти
страхи в существе не очень страшны, и что она дает ему слово не только провезти его благополучно чрез Петербург, но даже и увезти к себе а деревню, то Иосаф
выразил полное желание ее слушать и сказал...
Из великих глубин Я пришел к тебе, веселый и ясный, одаренный знанием моего Бессмертия… и вот Я уже колеблюсь, и вот Я уже ощущаю трепет перед этой бритой обезьяньей рожей, которая смеет так нагло-величаво
выражать свой низкий
страх.
Страх, или ужас (Angst),
выражает духовную значительность человека, его невозможность довольствоваться собой, его отношение к трансцендентному Богу, его греховность, а следовательно, его падение с высоты.
По обоим бокам Аркаши беспомощно болтались его толстые ножки в клетчатых брюках, которые никак не могли попасть в стремена; лицо с плотно зажмуренными от
страха глазами
выражало неподдельный ужас.
— И зачем понес его черт в этот чиновничий город — там нашего брата как раз подтянут! —
выразил вслух свое мнение Андрей Матвеевич Вурцель, продолжавший уже на свой
страх и счет содержать в Москве «Кабинет совещаний и справок» и причислявший себя тоже к адвокатскому миру, прочитав известие об аресте Гиршфельда.
Так кончился разговор, открывший многое Густаву. Нельзя
выразить мучительное положение, в котором он провел целый день между мечтами о счастии, между нетерпением и
страхом. Иногда представлялась ему Луиза в тот самый миг, когда она, сходя с гельметского замка, с нежностью опиралась на его руку и, смотря на него глазами, исполненными любви, говорила ими: «Густав, я вся твоя!» То гремело ему вслух имя Адольфа, произнесенное в пещере, или виделось брачное шествие брата его с Луизой…
Ее взгляд
выражал тот же
страх и то же недоумение, которое Сигизмунд Нарцисович наблюдал за все последнее время.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны,
страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу. Анна Михайловна не
выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь
выражало ужас и
страх.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее
выражало только беспокойство и
страх.
И не нравилась, как кажется, именно эта самая покорность его и предупредительность: сам он никогда не смеялся и даже не улыбался, но если кто-нибудь из взрослых шутил, он предупредительно хохотал; сам он ничего не
выражал на своем плоском белом лице, но если кто-нибудь из взрослых желал вызвать в нем
страх, удивление, или восторг, или радость, лицо тотчас же покорно принимало требуемое выражение.
Дикарь, разумеется, лучше меня знал, что это значит и какою угрожает нам новою бедою, но не
выразил ни
страха, ни смущения так же, как и всегда, он твердою, но бесстрастною рукою застремил в снег свой орстель и дал мне держать этот якорь нашего спасения, а сам поспешно сошел с саней, вынул изнемогшего пса из хомутика и потащил его взад, за сани.