Неточные совпадения
Но глуповцам приходилось не до бунтовства; собрались они, начали тихим манером сговариваться, как бы им «о
себе промыслить», но никаких новых выдумок измыслить не могли, кроме того, что опять
выбрали ходока.
Но драма уже совершилась бесповоротно. Прибывши домой, головотяпы немедленно
выбрали болотину и, заложив на ней город, назвали Глуповым, а
себя по тому городу глуповцами. «Так и процвела сия древняя отрасль», — прибавляет летописец.
Но в глубине своей души, чем старше он становился и чем ближе узнавал своего брата, тем чаще и чаще ему приходило в голову, что эта способность деятельности для общего блага, которой он чувствовал
себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных желаний и вкусов, но недостаток силы жизни, того, что называют сердцем, того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся путей жизни
выбрать один и желать этого одного.
И
выбрать вместо этого что же? — переписыванье бумаг, что может несравненно лучше производить ничему не учившийся кантонист!» И еще раз дал
себе названье дурака Андрей Иванович Тентетников.
И хоть бы выбрали-то хорошо, а то ведь, я знаю, — ни ей, ни
себе, только добрых людей насмешите».
Тут вспомнил кстати и о — кове мосте, и о Малой Неве, и ему опять как бы стало холодно, как давеча, когда он стоял над водой. «Никогда в жизнь мою не любил я воды, даже в пейзажах, — подумал он вновь и вдруг опять усмехнулся на одну странную мысль: ведь вот, кажется, теперь бы должно быть все равно насчет этой эстетики и комфорта, а тут-то именно и разборчив стал, точно зверь, который непременно место
себе выбирает… в подобном же случае.
Выйду сейчас, пойду прямо на Петровский: там где-нибудь
выберу большой куст, весь облитый дождем, так что чуть-чуть плечом задеть, и миллионы брызг обдадут всю голову…» Он отошел от окна, запер его, зажег свечу, натянул на
себя жилетку, пальто, надел шляпу и вышел со свечой в коридор, чтоб отыскать где-нибудь спавшего в каморке между всяким хламом и свечными огарками оборванца, расплатиться с ним за нумер и выйти из гостиницы.
Волк, близко обходя пастуший двор
И видя, сквозь забор,
Что́,
выбрав лучшего
себе барана в стаде,
Спокойно Пастухи барашка потрошат,
А псы смирнёхонько лежат,
Сам молвил про
себя, прочь уходя в досаде:
«Какой бы шум вы все здесь подняли, друзья,
Когда бы это сделал я...
Карандышев. То, господа, что она умеет ценить и
выбирать людей. Да-с, Лариса Дмитриевна знает, что не все то золото, что блестит. Она умеет отличать золото от мишуры. Много блестящих молодых людей окружали ее: но она мишурным блеском не прельстилась. Она искала для
себя человека не блестящего, а достойного…
— Жениться будешь —
выбирай девушку с характером; они, которые характерные, — глупые, они — виднее, сами
себя выговаривают. А тихоньких, скромненьких — опасайся, такие обманывают в час — два раз.
Но, думая так, он в то же время ощущал гордость
собою: из всех знакомых ей мужчин она
выбрала именно его. Эту гордость еще более усиливали ее любопытствующие ласки и горячие, наивные до бесстыдства слова.
Она ушла, прежде чем он успел ответить ей. Конечно, она шутила, это Клим видел по лицу ее. Но и в форме шутки ее слова взволновали его. Откуда, из каких наблюдений могла родиться у нее такая оскорбительная мысль? Клим долго, напряженно искал в
себе: являлось ли у него сожаление, о котором догадывается Лидия? Не нашел и решил объясниться с нею. Но в течение двух дней он не
выбрал времени для объяснения, а на третий пошел к Макарову, отягченный намерением, не совсем ясным ему.
Самгин шагал среди танцующих, мешая им, с упорством близорукого рассматривая ряженых, и сердился на
себя за то, что
выбрал неудобный костюм, в котором путаются ноги. Среди ряженых он узнал Гогина, одетого оперным Фаустом; клоун, которого он ведет под руку, вероятно, Татьяна. Длинный арлекин, зачем-то надевший рыжий парик и шляпу итальянского бандита, толкнул Самгина, схватил его за плечо и тихонько извинился...
«Красива, умела одеться, избалована вниманием мужчин. Книжной мудростью не очень утруждала
себя. Рациональна. Правильно оценила отца и хорошо
выбрала друга, — Варавка был наиболее интересный человек в городе. И — легко “делал деньги”»…
«Арестуют… Черт с ними! Вышлют из Москвы, не более, — торопливо уговаривал он
себя. —
Выберу город потише и буду жить вне этой бессмыслицы».
— Ну и черт с ним, — тихо ответил Иноков. — Забавно это, — вздохнул он, помолчав. — Я думаю, что мне тогда надобно было врага — человека, на которого я мог бы израсходовать свою злость. Вот я и
выбрал этого… скота. На эту тему рассказ можно написать, — враг для развлечения от… скуки, что ли? Вообще я много выдумывал разных… штучек. Стихи писал. Уверял
себя, что влюблен…
Макаров, вызывающе похорошевший, как будто нарочно, чтоб подчеркнуть
себя,
выбрал товарищем этого человека.
Европейцы не беседуют между
собой на темы наши, они уже благоустроены: пьют, едят, любят, утилизируют наше сырье, хлебец наш кушают, живут
себе помаленьку, а для разговора
выбирают в парламенты соседей своих, которые почестолюбивее, поглупее.
Он чувствовал
себя окрепшим. Все испытанное им за последний месяц утвердило его отношение к жизни, к людям. О
себе сгоряча подумал, что он действительно независимый человек и, в сущности, ничто не мешает ему
выбрать любой из двух путей, открытых пред ним. Само
собою разумеется, что он не пойдет на службу жандармов, но, если б издавался хороший, независимый от кружков и партий орган, он, может быть, стал бы писать в нем. Можно бы неплохо написать о духовном родстве Константина Леонтьева с Михаилом Бакуниным.
Красавина. А ты ищи
себе под пару, так тебя никто и не будет обманывать; а то ты всё не под масть выбираешь-то. Глаза-то у тебя больно завистливы.
Раиса. Вот мы, Анфиса, заживем-то! По всем гуляньям, по всем дачам будем ездить. Я
себе тоже военного
выберу.
— Я, признаться, уж пил… — под нос
себе произнес кадет, однако взял чашку,
выбрал побольше булку и откусил половину ее, точно отрезал, опять густо покраснев.
Потом он
выбрал дамские часы с эмалевой доской, с цепочкой, подарить от
себя Марфеньке, и для этого зашел к Титу Никонычу и занял у него двести рублей до завтра, чтобы не воевать с бабушкой, которая без боя не дала бы ему промотать столько на подарок и, кроме того, пожалуй, выдала бы заранее его секрет.
— А еще — вы следите за мной исподтишка: вы раньше всех встаете и ждете моего пробуждения, когда я отдерну у
себя занавеску, открою окно. Потом, только лишь я перехожу к бабушке, вы избираете другой пункт наблюдения и следите, куда я пойду, какую дорожку
выберу в саду, где сяду, какую книгу читаю, знаете каждое слово, какое кому скажу… Потом встречаетесь со мною…
Сильные и наиболее дикие племена, теснимые цивилизацией и войною, углубились далеко внутрь; другие, послабее и посмирнее, теснимые первыми изнутри и европейцами от берегов, поддались не цивилизации, а силе обстоятельств и оружия и идут в услужение к европейцам, разделяя их образ жизни, пищу, обычаи и даже религию, несмотря на то, что в 1834 г. они освобождены от рабства и, кажется, могли бы
выбрать сами
себе место жительства и промысл.
Эти дамы
выбирали из кучи по листу, раскладывали его перед
собой на скамье и колотили каменьями так неистово, что нельзя было не только слышать друг друга, даже мигнуть.
Адмирал не может видеть праздного человека; чуть увидит кого-нибудь без дела, сейчас что-нибудь и предложит: то бумагу написать, а казалось, можно бы morgen, morgen, nur nicht heute, кому посоветует прочесть какую-нибудь книгу; сам даже возьмет на
себя труд
выбрать ее в своей библиотеке и укажет, что прочесть или перевести из нее.
— Понимаю, Надя, все понимаю, голубчик. Да бывают такие положения, когда не из чего
выбирать. А у меня с Ляховским еще старые счеты есть кое-какие. Когда он приехал на Урал, гол как сокол, кто ему дал возможность выбиться на дорогу? Я не хочу приписывать все
себе, но я ему помог в самую трудную минуту.
Я не возобновлю подробностей, однако же позволю
себе сделать лишь два-три соображения,
выбирая из самых незначительнейших, — именно потому, что они незначительны, а стало быть, не всякому придут в голову и забудутся.
— Я жених, формальный и благословенный, произошло все в Москве, по моем приезде, с парадом, с образами, и в лучшем виде. Генеральша благословила и — веришь ли, поздравила даже Катю: ты
выбрала, говорит, хорошо, я вижу его насквозь. И веришь ли, Ивана она невзлюбила и не поздравила. В Москве же я много и с Катей переговорил, я ей всего
себя расписал, благородно, в точности, в искренности. Все выслушала...
Одним словом, можно бы было надеяться даже-де тысяч на шесть додачи от Федора Павловича, на семь даже, так как Чермашня все же стоит не менее двадцати пяти тысяч, то есть наверно двадцати восьми, «тридцати, тридцати, Кузьма Кузьмич, а я, представьте
себе, и семнадцати от этого жестокого человека не
выбрал!..» Так вот я, дескать, Митя, тогда это дело бросил, ибо не умею с юстицией, а приехав сюда, поставлен был в столбняк встречным иском (здесь Митя опять запутался и опять круто перескочил): так вот, дескать, не пожелаете ли вы, благороднейший Кузьма Кузьмич, взять все права мои на этого изверга, а сами мне дайте три только тысячи…
Выбрав один из них, мы стали взбираться на хребет. По наблюдениям Дерсу, дождь должен быть затяжным. Тучи низко ползли над землей и наполовину окутывали горы. Следовательно, на вершине хребта мы увидели бы только то, что было в непосредственной от нас близости. К тому же взятые с
собой запасы продовольствия подходили к концу. Это принудило нас на другой день спуститься в долину.
Яков зарылся у
себя в карманах, достал грош и наметил его зубом. Рядчик вынул из-под полы кафтана новый кожаный кошелек, не торопясь распутал шнурок и, насыпав множество мелочи на руку,
выбрал новенький грош. Обалдуй подставил свой затасканный картуз с обломанным и отставшим козырьком; Яков кинул в него свой грош, рядчик — свой.
Выбрав удобное местечко, мы сели и стали поджидать зверя. Я прислонился к пню и стал осматриваться. Темнота быстро сгущалась около кустов и внизу под деревьями. Дерсу долго не мог успокоиться. Он ломал сучки, чтобы открыть
себе обстрел, и зачем-то пригибал растущую позади него березку.
Место для своего ночлега он
выбирал где-нибудь под деревом между 2 корнями, так что дупло защищало его от ветра; под
себя он подстилал кору пробкового дерева, на сучок где-нибудь вешал унты так, чтобы их не спалило огнем.
Истоки реки Тютихе представляют
собой 2 ручья. По меньшему, текущему с юга, можно выйти на реку Ното, а по большому, текущему с северо-запада, — на Иман. У места слияния их высота над уровнем моря равняется 651 м. Мы
выбрали последний путь, как наименее известный.
Выберите двух из
себя, чтоб они занимались этим вместе со мною.
Будущее было темно, печально… я мог умереть, и мысль, что тот же краснеющий консул явится распоряжаться в доме, захватит бумаги, заставляла меня думать о получении где-нибудь прав гражданства. Само
собою разумеется, что я
выбрал Швейцарию, несмотря на то что именно около этого времени в Швейцарии сделали мне полицейскую шалость.
То мазала жеваным хлебом кресты на стенах и окнах, то
выбирала что ни на есть еле живую половицу и скакала по ней, рискуя провалиться, то ставила среди комнаты аналой и ходила вокруг него с зажженной свечой, воображая
себя невестой и посылая воздушные поцелуи Иосифу Прекрасному.
Птичка улицей летает,
Кого встретит, всех считает.
А я
себе в этом поле
Выбираю доброй волей…
В субботу, перед всенощной, кто-то привел меня в кухню; там было темно и тихо. Помню плотно прикрытые двери в сени и в комнаты, а за окнами серую муть осеннего вечера, шорох дождя. Перед черным челом печи на широкой скамье сидел сердитый, непохожий на
себя Цыганок; дедушка, стоя в углу у лохани,
выбирал из ведра с водою длинные прутья, мерял их, складывая один с другим, и со свистом размахивал ими по воздуху. Бабушка, стоя где-то в темноте, громко нюхала табак и ворчала...
Для них не обязательны хлебопашество и урожаи, они предоставлены самим
себе и сами
выбирают для
себя занятия и промыслы.
Итак, попробовав несколько лож разной кривизны, охотник должен
выбрать ту, которая придется ему ловчее других, снять с нее лекало (выкройку) и по нем заказывать
себе ложи.
И не рождается ли он сам
собою у всякого человека, поставленного в затруднительное положение
выбирать между победою и поражением?
Во-вторых, Варвара Павловна взяла на
себя труд заказать и закупить приданое,
выбрать даже жениховы подарки.
Человеку, не приучившему
себя к усидчивому труду, читать, да
выбирать, да компилировать — работа скучная.
Переправа кареты, кибитки и девяти лошадей продолжалась довольно долго, и я успел набрать целую кучу чудесных, по моему мнению, камешков; но я очень огорчился, когда отец не позволил мне их взять с
собою, а
выбрал только десятка полтора, сказав, что все остальные дрянь; я доказывал противное, но меня не послушали, и я с большим сожалением оставил набранную мною кучку.
Вокруг нее, поджав под
себя ноги, сидели множество дворовых крестьянских девочек и
выбирали волосья из клочков козьего пуха.
Здоровье матери было лучше прежнего, но не совсем хорошо, а потому, чтоб нам можно было воспользоваться летним временем, в Сергеевке делались приготовления к нашему переезду: купили несколько изб и амбаров; в продолжение Великого поста перевезли и поставили их на новом месте, которое
выбирать ездил отец мой сам; сколько я ни просился, чтоб он взял меня с
собою, мать не отпустила.
«Ах, там, друг сердечный, благодетель великий, заставь за
себя вечно богу молить, — возьмем подряд вместе!» А подряд ему расхвалит, расскажет ему турусы на колесах и ладит так, чтобы
выбрать какого-нибудь человека со слабостью, чтобы хмелем пошибче зашибался; ну, а ведь из нас, подрядчиков, как в силу-то мы войдем, редкий, который бы не запойный пьяница был, и сидит это он в трактире, ломается, куражится перед своим младшим пайщиком…