Неточные совпадения
Утвердившись таким образом в самом центре, единомыслие градоначальническое неминуемо
повлечет за собой и единомыслие всеобщее. Всякий обыватель, уразумев, что градоначальники: а) распоряжаются единомысленно, б) палят также единомысленно, — будет единомысленно же и изготовляться
к воспринятию сих мероприятий. Ибо от такого единомыслия некуда будет им деваться. Не будет, следственно, ни свары, ни розни, а будут распоряжения и пальба повсеместная.
Одно привычное чувство
влекло его
к тому, чтобы снять с себя и на нее перенести вину; другое чувство, более сильное,
влекло к тому, чтобы скорее, как можно скорее, не давая увеличиться происшедшему разрыву, загладить его.
Она теперь с радостью мечтала о приезде Долли с детьми, в особенности потому, что она для детей будет заказывать любимое каждым пирожное, а Долли оценит всё ее новое устройство. Она сама не знала, зачем и для чего, но домашнее хозяйство неудержимо
влекло ее
к себе. Она, инстинктивно чувствуя приближение весны и зная, что будут и ненастные дни, вила, как умела, свое гнездо и торопилась в одно время и вить его и учиться, как это делать.
«Не для нужд своих жить, а для Бога. Для какого Бога? И что можно сказать бессмысленнее того, что он сказал? Он сказал, что не надо жить для своих нужд, то есть что не надо жить для того, что мы понимаем,
к чему нас
влечет, чего нам хочется, а надо жить для чего-то непонятного, для Бога, которого никто ни понять, ни определить не может. И что же? Я не понял этих бессмысленных слов Федора? А поняв, усумнился в их справедливости? нашел их глупыми, неясными, неточными?».
Меж ими всё рождало споры
И
к размышлению
влекло:
Племен минувших договоры,
Плоды наук, добро и зло,
И предрассудки вековые,
И гроба тайны роковые,
Судьба и жизнь в свою чреду, —
Всё подвергалось их суду.
Поэт в жару своих суждений
Читал, забывшись, между тем
Отрывки северных поэм,
И снисходительный Евгений,
Хоть их не много понимал,
Прилежно юноше внимал.
Но мой Онегин вечер целой
Татьяной занят был одной,
Не этой девочкой несмелой,
Влюбленной, бедной и простой,
Но равнодушною княгиней,
Но неприступною богиней
Роскошной, царственной Невы.
О люди! все похожи вы
На прародительницу Эву:
Что вам дано, то не
влечет;
Вас непрестанно змий зовет
К себе,
к таинственному древу;
Запретный плод вам подавай,
А без того вам рай не рай.
— Непременно, непременно на голову! — закричали мы все, обступив Иленьку, который в эту минуту заметно испугался и побледнел, схватили его за руку и
повлекли к лексиконам.
В эту минуту сильное сочувствие
влекло меня
к нему.
Пытаясь понять, что
влечет его
к этой девушке, он не ощущал в себе не только влюбленности, но даже физиологического любопытства, разбуженного деловитыми ласками Маргариты и жадностью Нехаевой.
Клим обиженно вышел на улицу, толпа подхватила его,
повлекла за собой и скоро столкнула лицом
к лицу с Лютовым.
— Не совсем понимаю, что его
влечет к марксизму, — сказал Клим. Кутузов заглянул в лицо ему, спрашивая...
Но обе они
влекут его
к себе.
Сравнивая свои чувствования с теми, которые
влекли его
к Лидии, он находил, что тогда инстинкт наивно и стыдливо рядился в романтические мечты и надежды на что-то необыкновенное, а теперь ничего подобного нет, а есть только вполне свободное и разумное желание овладеть девицей, которая сама хочет этого.
— Не понимаю, что тебя
влечет к таким типам, как Дронов или Макаров. Изучаешь, да?
— «Русская интеллигенция не любит богатства». Ух ты! Слыхал? А может, не любит, как лиса виноград? «Она не ценит, прежде всего, богатства духовного, культуры, той идеальной силы и творческой деятельности человеческого духа, которая
влечет его
к овладению миром и очеловечению человека,
к обогащению своей жизни ценностями науки, искусства, религии…» Ага, религия? — «и морали». — Ну, конечно, и морали. Для укрощения строптивых. Ах, черти…
Можно было думать, что этот могучий рев
влечет за собой отряд быстро скакавших полицейских, цоканье подков по булыжнику не заглушало, а усиливало рев. Отряд ловко дробился, через каждые десять, двадцать шагов от него отскакивал верховой и, ставя лошадь свою боком
к людям, втискивал их на панель, отталкивал за часовню,
к незастроенному берегу Оки.
И так Обломов мешал Захару жить тем, что требовал поминутно его услуг и присутствия около себя, тогда как сердце, сообщительный нрав, любовь
к бездействию и вечная, никогда не умолкающая потребность жевать
влекли Захара то
к куме, то в кухню, то в лавочку, то
к воротам.
— Не напоминай, не тревожь прошлого: не воротишь! — говорил Обломов с мыслью на лице, с полным сознанием рассудка и воли. — Что ты хочешь делать со мной? С тем миром, куда ты
влечешь меня, я распался навсегда; ты не спаяешь, не составишь две разорванные половины. Я прирос
к этой яме больным местом: попробуй оторвать — будет смерть.
Его и
влекла и отталкивала от них центробежная сила: его тянуло
к Леонтью, которого он ценил и любил, но лишь только он приходил
к нему, его уже толкало вон.
Его гнал от обрыва ужас «падения» его сестры, его красавицы, подкошенного цветка, — а ревность, бешенство и более всего новая, неотразимая красота пробужденной Веры
влекли опять
к обрыву, на торжество любви, на этот праздник, который, кажется, торжествовал весь мир, вся природа.
«Правда и свет, сказал он, — думала она, идучи, — где же вы? Там ли, где он говорит, куда
влечет меня… сердце? И сердце ли это? И ужели я резонерка? Или правда здесь!..» — говорила она, выходя в поле и подходя
к часовне.
За ним всё стояли и горячо звали
к себе — его три фигуры: его Вера, его Марфенька, бабушка. А за ними стояла и сильнее их
влекла его
к себе — еще другая, исполинская фигура, другая великая «бабушка» — Россия.
— Кроме красоты! Да это все! Впрочем, я мало знаю ее: это-то, вместе с красотой, и
влечет меня
к ней…
Меня сорвало с него и ударило грудью о кресло так сильно, что кресло хотя и осталось на месте, потому что было привязано
к полу, но у него подломилась ножка, а меня перебросило через него и
повлекло дальше по полу.
Они говорили о несправедливости власти, о страданиях несчастных, о бедности народа, но, в сущности, глаза их, смотревшие друг на друга под шумок разговора, не переставая спрашивали: «можешь любить меня?», и отвечали: «могу», и половое чувство, принимая самые неожиданные и радужные формы,
влекло их друг
к другу.
Дурной поступок только накатывает дорогу
к дурным поступкам; дурные же мысли неудержимо
влекут по этой дороге.
Империалистическая политика великих держав Европы
влекла к расширению империалистического могущества и культурного влияния за моря и океаны,
к преодолению замкнутости чисто европейского существования.
Я шел сюда злую душу найти — так
влекло меня самого
к тому, потому что я был подл и зол, а нашел сестру искреннюю, нашел сокровище — душу любящую…
Стрелок говорил, что ходить не стоит, так как незнакомец сам обещал
к нам прийти. Странное чувство овладело мной. Что-то неудержимо
влекло меня туда, навстречу этому незнакомцу. Я взял свое ружье, крикнул собаку и быстро пошел по тропинке.
Только немногих, самых благородных, за которых уж никак нельзя опасаться, что натура их
повлекла бы
к безнравственности.
Он не острит отрицанием, не смешит дерзостью неверия, не манит чувственностью, не достает ни наивных девочек, ни вина, ни брильянтов, а спокойно
влечет к убийству, тянет
к себе,
к преступленью — той непонятной силой, которой зовет человека в иные минуты стоячая вода, освещенная месяцем, — ничего не обещая в безотрадных, холодных, мерцающих объятиях своих, кроме смерти.
Станкевич был сын богатого воронежского помещика, сначала воспитывался на всей барской воле, в деревне, потом его посылали в острогожское училище (и это чрезвычайно оригинально). Для хороших натур богатое и даже аристократическое воспитание очень хорошо. Довольство дает развязную волю и ширь всякому развитию и всякому росту, не стягивает молодой ум преждевременной заботой, боязнью перед будущим, наконец оставляет полную волю заниматься теми предметами,
к которым
влечет.
Такова судьба всего истинно социального, оно невольно
влечет к круговой поруке народов… Отчуждаясь, обособляясь, одни остаются при диком общинном быте, другие — при отвлеченной мысли коммунизма, которая, как христианская душа, носится над разлагающимся телом.
За несколько часов до отъезда я еще пишу и пишу
к тебе —
к тебе будет последний звук отъезжающего. Тяжело чувство разлуки, и разлуки невольной, но такова судьба, которой я отдался; она
влечет меня, и я покоряюсь. Когда ж мы увидимся? Где? Все это темно, но ярко воспоминание твоей дружбы, изгнанник никогда не забудет свою прелестную сестру.
Матушка широко раскрыла глаза от удивления. В этом нескладном потоке шутовских слов она поняла только одно: что перед нею стоит человек, которого при первом же случае надлежит под красную шапку упечь и дальнейшие объяснения с которым могут
повлечь лишь
к еще более неожиданным репримандам.
По странному капризу, она дала при рождении детям почти однозвучные имена. Первого, увидевшего свет, назвала Михаилом, второго — Мисаилом. А в уменьшительном кликала их: Мишанка и Мисанка. Старалась любить обоих сыновей одинаково, но, помимо ее воли, безотчетный материнский инстинкт все-таки более
влек ее
к Мишанке, нежели
к Мисанке.
Этот путь
влечет к царству антихриста, которое есть царство античеловеческое.
Неприятие любой земной тирании
влечет его
к Богу; при условии, однако, что этот Бог — тоже свободолюбец и вольнодумец, почти анархист: «Спасение, которое не было бы свободным и не исходило бы от человека свободного, ничего не сказало бы нам», — говорит Бог — Пеги в «Невинных святых» (фр.).
Все, что происходило во Франции и Европе, двигалось в направлении, обратном пожеланиям «Esprit», и
влекло к катастрофам.
Эпиграфом
к статье я взял стих Пушкина: «Ты царь, живи один, дорогою свободной иди, куда тебя
влечет твой гордый ум».
Но самая большая страсть и сила притяжения
влечет его
к принципу свободы.
Уравнительный процесс губит культуру и
влечет к уродству.
Все
влечет к пределам,
к окончательным выявлениям,
к концу.
Дух этот
влечет к апокалиптическому сознанию.
«Фаустовская жажда бесконечной широты жизни»
влечет Лосского
к пересмотру теории знания, верный инстинкт подсказывает ему, что в интуитивизме спасение от этой замкнутости и ограниченности.
И нощи се завесу лживой
Со треском мощно разодрав,
Кичливой власти и строптивой
Огромный истукан поправ,
Сковав сторучна исполина,
Влечет его, как гражданина,
К престолу, где народ воссел:
«Преступник власти, мною данной!
Вещай, злодей, мною венчанный,
Против меня восстать как смел?
Личные симпатии Райнера
влекли его
к социалистам. Их теория сильно отвечала его поэтическим стремлениям. Поборников национальной независимости он уважал за проявляемые ими силу и настойчивость и даже желал им успеха; но
к их планам не лежало его сердце. Никакого обособления он не признавал нужным при разделе естественных прав человеческого рода.
— Какой вы смешной! — сказала Любка, стесняясь и смеясь. Она не понимала шутливого и необычного слога студента, но что-то
влекло ее простое сердце
к нему.
Едва оторванные, говоря фигурально, от материнской груди, от ухода преданных нянек, от утренних и вечерних ласк, тихих и сладких, они хотя и стыдились всякого проявления нежности, как «бабства», но их неудержимо и сладостно
влекло к поцелуям, прикосновениям, беседам на ушко.
И — без слов, без мыслей, без сознания —
влекло в эту ночь бежать без одежд по сонному лесу, обнюхивать торопливо следы чьих-то ног в росистой траве, громким кличем призывать
к себе самку.