Неточные совпадения
Константин молчал. Он чувствовал, что он разбит со всех сторон, но он чувствовал вместе о тем, что то, что он хотел сказать, было не понято его
братом. Он не знал только, почему это было не понято: потому ли, что он не умел сказать ясно то, что хотел, потому ли, что
брат не хотел, или потому, что не мог его понять. Но он не стал углубляться в эти мысли и, не возражая
брату,
задумался о совершенно другом, личном своем деле.
Потом и разговор
брата о коммунизме, к которому тогда он так легко отнесся, теперь заставил его
задуматься.
Уездный чиновник пройди мимо — я уже и
задумывался: куда он идет, на вечер ли к какому-нибудь своему
брату или прямо к себе домой, чтобы, посидевши с полчаса на крыльце, пока не совсем еще сгустились сумерки, сесть за ранний ужин с матушкой, с женой, с сестрой жены и всей семьей, и о чем будет веден разговор у них в то время, когда дворовая девка в монистах или мальчик в толстой куртке принесет уже после супа сальную свечу в долговечном домашнем подсвечнике.
Брат Василий
задумался. «Говорит этот человек несколько витиевато, но в словах его есть правда, — думал <он>. —
Брату моему Платону недостает познания людей, света и жизни». Несколько помолчав, сказал так вслух...
Надели на себя святые образа оба
брата и невольно
задумались, припомнив старую мать.
Дмитрий
задумался, потому что ничего не мог припомнить, что бы такое ему обещал, ответил только письмом, что изо всех сил себя сдержит «пред низостью», и хотя глубоко уважает старца и
брата Ивана, но убежден, что тут или какая-нибудь ему ловушка, или недостойная комедия.
Матушка, однако ж,
задумывается на минуту. Брань
брата, действительно, не очень ее трогает, но угроз его она боится. Увы! несмотря на теперешнюю победу, ее ни на минуту не покидает мысль, что, как бы она ни старалась и какое бы расположение ни выказывал ей отец, все усилия ее окажутся тщетными, все победы мнимыми, и стариково сокровище неминуемо перейдет к непочтительному, но дорогому сыну.
— Намеднись такая ли перестрелка в Вялицыне (так называлась усадьба Урванцовых) была — как только до убийства не дошло! — сообщал кто-нибудь из приезжих гостей. — Вышли оба
брата в березовую рощу грибков посбирать. Один с одного конца взялся, другой — с другого. Идут
задумавшись навстречу и не замечают друг друга. Как вдруг столкнулись. Смотрят друг дружке в глаза — он ли, не он ли? — никто не хочет первый дорогу дать. Ну, и пошло тут у них, и пошло…
Особенно сильно стала
задумываться Авгарь, когда узнала, как ее духовный
брат Конон убил о. Гурия.
Мальчик без штанов. У нас,
брат, без правила ни на шаг. Скучно тебе — правило; весело — опять правило. Сел — правило, встал — правило.
Задуматься, слово молвить — нельзя без правила. У нас,
брат, даже прыщик и тот должен почесаться прежде, нежели вскочит. И в конце всякого правила или поронцы, или в холодную. Вот и я без штанов, по правилу,хожу. А тебе в штанах небось лучше?
«Что,
брат,
задумался, — скажет ему Греви, — переходи-ка в республиканцы!» И перейдет.
— Эх ты, сочувственник! — брякнул Шубин и сам засмеялся новоизобретенному слову, а Берсенев
задумался. — Нет,
брат, — продолжал Шубин, — ты умница, философ, третий кандидат Московского университета, с тобой спорить страшно, особенно мне, недоучившемуся студенту; но я тебе вот что скажу: кроме своего искусства, я люблю красоту только в женщинах… в девушках, да и то с некоторых пор…
У Удава было три сына. Один сын пропал, другой — попался, третий — остался цел и выражается о
братьях: так им, подлецам, и надо! Удав предполагал, что под старость у него будут три утешения, а на поверку вышло одно. Да и относительно этого последнего утешения он начинает
задумываться, подлинно ли оно утешение, а не египетская казнь.
Она замолчала, отвернулась от него, заговорила с
братом и скоро ушла, простившись с Ильёй только кивком головы. Лицо у неё было такое, как раньше, — до истории с Машей, — сухое, гордое. Илья
задумался: не обидел ли он её неосторожным словом? Он вспомнил всё, что сказал ей, и не нашёл ничего обидного. Потом
задумался над её словами, они занимали его. Какую разницу видит она между торговлей и трудом?
О раннем детстве его не сохранилось преданий: я слыхал только, что он был дитя ласковое, спокойное и веселое: очень любил мать, няньку,
брата с сестрою и имел смешную для ранних лет манеру
задумываться, удаляясь в угол и держа у своего детского лба свой маленький указательный палец, — что, говорят, было очень смешно, и я этому верю, потому что князь Яков и в позднейшее время бывал иногда в серьезные минуты довольно наивен.
Маня
задумалась и заплакала и сквозь застилавшие взгляд ее слезы увидала, что среди комнаты, на сером фоне сумеречного света, как
братья обнялись и как враги боролись два ангела: один с кудрями светлыми и легкими, как горный лен, другой — с липом, напоминающим египетских красавиц.
Он
задумался, сказал: «C'est la fin» [«Это конец» (фр.).], и, придя в себя и отдохнув, написал письмо в Петербург к своему единственному наследнику,
брату, с которым лет двадцать не имел сношении.
Лизавета Васильевна долго вглядывалась в
брата и сама
задумалась.
Лизавета Васильевна тотчас подхватила какую-то рыжую даму и начала с ней ходить по зале; Бахтиарову, кажется, очень хотелось подойти к Масуровой; но он не подходил и только следил за нею глазами. Проиграли сигнал. Волнение Лизаветы Васильевны, когда она села с своим кавалером, было слишком заметно: грудь ее подымалась, руки дрожали, глаза искали
брата; но Павел сидел
задумавшись и ничего не видел.
Брат и сестра сидели,
задумавшись; глаза Лизаветы Васильевны были заплаканы.
Брат Христиан, как странно и как ново
Мне речь твоя звучит! Не думал я,
Чтоб можно было полюбить кого,
Не знаючи иль не видав. Но правда
Мне слышится в твоих словах, и вместе
В них будто что-то чуется родное;
И хорошо с тобой мне, Христиан,
Так хорошо, как будто после долгой
Разлуки я на родину вернулся.
И Ксенья вот
задумалась, смотри!
Иван Михайлович(
задумывается. Молчание).Да, хоть и трудно нашему
брату, старику, переменить старинные привычки, и много увлеченья, легкомыслия в молодежи, а нельзя не отдать справедливости новому поколенью. Да.
— Конечно, но он не сватается, да и чужды они как-то очень друг друга; может быть, теперь сблизятся. Он будет читать «Братья-разбойники», — пресмешной человек… О чем вы
задумались?
Начинал Яков снова читать и петь, но уже не мог успокоиться и, сам того не замечая, вдруг
задумывался над книгой; хотя слова
брата считал он пустяками, но почему-то и ему в последнее время тоже стало приходить на память, что богатому трудно войти в царство небесное, что в третьем году он купил очень выгодно краденую лошадь, что еще при покойнице жене однажды какой-то пьяница умер у него в трактире от водки…
Она
задумалась и стала похожа на
брата — только очень молоденькая.
Максим Яковлевич, как и его двоюродный
брат Никита Григорьевич, могли назваться по тому времени людьми просвещенными, представителями нового поколения, и вера в сглаз, порчу, колдовство была уже несколько поколеблена в их уме. Но при всем этом беседа Максима Яковлевича с Антиповной произвела на него впечатление и заставила
задуматься. Он горячо любил свою сестру, бывшую любимицей дяди и двоюродного
брата, и ее загадочное недомогание очень тревожило его.
Когда же, после трагической смерти
брата, она осталась одна, под гнетом угрызений совести, когда все люди вокруг сделались ей противны, она вспомнила о Коле Лопухине и вспомнила, как, вероятно, не забыл читатель,
задумавшись о будущем, быть может ожидающем ее счастье, этом луче дивного утра, который должен был рассеять густой мрак окружавшей ее долгой ночи.
Его
брат Эрнст Бирон стал властным и грозным временщиком у русского престола. Получив его приглашение,
братья не
задумались оставить Польшу и в том же 1730 году прибыли в Россию, где старший, Карл, из польских подполковников был переименован в русские генерал-майоры, а младший, Густав, капитан панцирных войск польской республики, сделан 1 ноября майором только что учрежденной лейб-гвардии Измайловского полка.