Неточные совпадения
Без девчонки было бы трудно сделать и это, потому что дороги расползались во все стороны, как пойманные раки, когда их высыплют из мешка, и Селифану довелось бы поколесить уже не по своей
вине.
Но уж дробит каменья молот,
И скоро звонкой мостовой
Покроется спасенный город,
Как будто кованой броней.
Однако в сей Одессе влажной
Еще есть недостаток важный;
Чего б вы думали? — воды.
Потребны тяжкие труды…
Что ж? это небольшое горе,
Особенно, когда
виноБез пошлины привезено.
Но солнце южное, но море…
Чего ж вам более, друзья?
Благословенные края!
Но мы, ребята
без печали,
Среди заботливых купцов,
Мы только устриц ожидали
От цареградских берегов.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызнутых лимоном.
Шум, споры — легкое
виноИз погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет.
Но те, которым в дружной встрече
Я строфы первые читал…
Иных уж нет, а те далече,
Как Сади некогда сказал.
Без них Онегин дорисован.
А та, с которой образован
Татьяны милый идеал…
О много, много рок отъял!
Блажен, кто праздник жизни рано
Оставил, не допив до дна
Бокала полного
вина,
Кто не дочел ее романа
И вдруг умел расстаться с ним,
Как я с Онегиным моим.
Глядишь — и площадь запестрела.
Всё оживилось; здесь и там
Бегут за делом и
без дела,
Однако больше по делам.
Дитя расчета и отваги,
Идет купец взглянуть на флаги,
Проведать, шлют ли небеса
Ему знакомы паруса.
Какие новые товары
Вступили нынче в карантин?
Пришли ли бочки жданных
вин?
И что чума? и где пожары?
И нет ли голода, войны
Или подобной новизны?
Две Бочки ехали; одна с
вином,
Другая
Пустая.
Вот первая — себе
без шуму и шажком
Плетётся,
Другая вскачь несётся;
От ней по мостовой и стукотня, и гром,
И пыль столбом;
Прохожий к стороне скорей от страху жмётся,
Её заслышавши издалека.
Но как та Бочка ни громка,
А польза в ней не так, как в первой, велика.
Парaтов. Чтобы напоить хозяина, надо самому пить с ним вместе; а есть ли возможность глотать эту микстуру, которую он
вином величает. А Робинзон — натура выдержанная на заграничных
винах ярославского производства, ему нипочем. Он пьет да похваливает, пробует то одно, то другое, сравнивает, смакует с видом знатока, но
без хозяина пить не соглашается; тот и попался. Человек непривычный, много ль ему надо, скорехонько и дошел до восторга.
Он
без нужды растягивал свою речь, избегал слова «папаша» и даже раз заменил его словом «отец», произнесенным, правда, сквозь зубы; с излишнею развязностью налил себе в стакан гораздо больше
вина, чем самому хотелось, и выпил все
вино.
— Вот тоже и
вино: запретили его — везде самогон начался, ханчу гонят, древесный спирт пьют, — сердито заговорил Денисов. Фроленков весело, но не
без зависти дополнил...
Пекли исполинский пирог, который сами господа ели еще на другой день; на третий и четвертый день остатки поступали в девичью; пирог доживал до пятницы, так что один совсем черствый конец,
без всякой начинки, доставался, в виде особой милости, Антипу, который, перекрестясь, с треском неустрашимо разрушал эту любопытную окаменелость, наслаждаясь более сознанием, что это господский пирог, нежели самым пирогом, как археолог, с наслаждением пьющий дрянное
вино из черепка какой-нибудь тысячелетней посуды.
Без ока Агафьи Матвеевны ничего бы этого не состоялось, но она умела ввести эту систему тем, что подчинила ей весь дом и то хитростью, то лаской отвлекала Обломова от соблазнительных покушений на
вино, на послеобеденную дремоту, на жирные кулебяки.
«Он холодный, злой,
без сердца!» — заключил Райский. Между прочим, его поразило последнее замечание. «Много у нас этаких!» — шептал он и задумался. «Ужели я из тех: с печатью таланта, но грубых, грязных, утопивших дар в
вине… „одна нога в калоше, другая в туфле“, — мелькнуло у него бабушкино живописное сравнение. — Ужели я… неудачник? А это упорство, эта одна вечная цель, что это значит? Врет он!»
Я вчера был пьян, но не от
вина, а потому, что был и
без того возбужден; а если я поддакивал тому, что ты молол, то потому, что я хитрил, чтоб выведать твои мысли.
Здесь — огороды с редькой и морковью, заборы, но
без цветов, деревянные кумирни, а не храмы, вместо
вина — саки; есть и женщины, но какие?
«Вино-то и помогает:
без него устали бы», — отвечали они и, вероятно на основании этой гигиены, через полчаса остановились на горе у другого виноградника и другой лавочки и опять выпили.
Вина нет, мужик не пьет; мы славно здесь поправились, а пришли
без гроша.
Она жалка ему была, но совсем не так, как был жалок Меньшов-мужик,
без всякой
вины с его стороны сидевший в вонючем остроге.
— Да тебе чего? — сердитым басом обратилась к ней Кораблева. —
Вино почуяла, — нечего зубы заговаривать.
Без тебя знают, что делать, тобой не нуждаются.
Пить же
вино было для него такой потребностью,
без которой он не мог жить, и каждый день к вечеру он бывал совсем пьян, хотя так приспособился к этому состоянию, что не шатался и не говорил особенных глупостей.
Вечером в кабинете Бахарева шли горячие споры и рассуждения на всевозможные темы. Горничной пришлось заменить очень много выпитых бутылок
вина новыми. Лица у всех раскраснелись, глаза блестели. Все выходило так тепло и сердечно, как в дни зеленой юности. Каждый высказывал свою мысль
без всяких наружных прикрытий, а так, как она выливалась из головы.
Поднял тогда цыган целый табор (в то время у нас закочевавший), которые в два дня вытащили-де у него у пьяного
без счету денег и выпили
без счету дорогого
вина.
Пить
вино и развратничать он не любит, а между тем старик и обойтись
без него не может, до того ужились!» Это была правда; молодой человек имел даже видимое влияние на старика; тот почти начал его иногда как будто слушаться, хотя был чрезвычайно и даже злобно подчас своенравен; даже вести себя начал иногда приличнее…
Во святый же великий четверток ядим варения
без масла, пием же
вино и ино сухоядением.
— Ну, что ж! — возопил вдруг Обалдуй, выпив духом стакан
вина и сопровождая свое восклицание теми странными размахиваниями рук,
без которых он, по-видимому, не произносил ни одного слова. — Чего еще ждать? Начинать так начинать. А? Яша?..
Как это все укладывалось в его голове и почему это казалось ему так просто — объяснить не легко, хотя и не совсем невозможно: обиженный, одинокий,
без близкой души человеческой,
без гроша медного, да еще с кровью, зажженной
вином, он находился в состоянии, близком к помешательству, а нет сомнения в том, что в самых нелепых выходках людей помешанных есть, на их глаза, своего рода логика и даже право.
Происходил он от старинного дома, некогда богатого; деды его жили пышно, по-степному: то есть принимали званых и незваных, кормили их на убой, отпускали по четверти овса чужим кучерам на тройку, держали музыкантов, песельников, гаеров и собак, в торжественные дни поили народ
вином и брагой, по зимам ездили в Москву на своих, в тяжелых колымагах, а иногда по целым месяцам сидели
без гроша и питались домашней живностью.
— Э, на моем веку много выпито, Марья Алексевна, — в запас выпито, надолго станет! Не было дела, не было денег — пил; есть дело, есть деньги, — не нужно
вина, и
без него весело.
Роскошный пир. Пенится в стаканах
вино; сияют глаза пирующих. Шум и шепот под шум, смех и, тайком, пожатие руки, и порою украдкой неслышный поцелуй. — «Песню! Песню!
Без песни не полно веселие!» И встает поэт. Чело и мысль его озарены вдохновением, ему говорит свои тайны природа, ему раскрывает свой смысл история, и жизнь тысячелетий проносится в его песни рядом картин.
И должно быть, что я
без того не устояла бы, потому что мои приятели, хорошие люди, говорили: «я пошлю за
вином».
Да китайцы и правы: в отношениях с ними все европейцы, как один европеец, не индивидуумы, а представители типа, больше ничего; одинаково не едят тараканов и мокриц, одинаково не режут людей в мелкие кусочки, одинаково пьют водку и виноградное
вино, а не рисовое, и даже единственную вещь, которую видят свою родную в них китайцы, — питье чаю, делают вовсе не так, как китайцы: с сахаром, а не
без сахару.
А разве
Моя
вина, что больно тороплива,
Что с теплых вод, не заглянувши в святцы,
Без времени пускается на север.
Между тем лошади были заложены; в передней и в сенях собирались охотники до придворных встреч и проводов: лакеи, оканчивающие жизнь на хлебе и чистом воздухе, старухи, бывшие смазливыми горничными лет тридцать тому назад, — вся эта саранча господских домов, поедающая крестьянский труд
без собственной
вины, как настоящая саранча.
В канцелярии было человек двадцать писцов. Большей частию люди
без малейшего образования и
без всякого нравственного понятия — дети писцов и секретарей, с колыбели привыкнувшие считать службу средством приобретения, а крестьян — почвой, приносящей доход, они продавали справки, брали двугривенные и четвертаки, обманывали за стакан
вина, унижались, делали всякие подлости. Мой камердинер перестал ходить в «бильярдную», говоря, что чиновники плутуют хуже всякого, а проучить их нельзя, потому что они офицеры.
Внутренняя часть его двигалась около оси, на нее ставили разные припасы: кофей,
вино и все нужное для еды, тарелки, горчицу, соль, так что, не беспокоя никого и
без прислуги, каждый привертывал к себе что хотел, — ветчину или варенье.
Мне по ночам грезились эти звуки, и я просыпался в исступлении, думая, что страдальцы эти в нескольких шагах от меня лежат на соломе, в цепях, с изодранной, с избитой спиной — и наверное
без всякой
вины.
Много смеялись мы его рассказам, но не веселым смехом, а тем, который возбуждал иногда Гоголь. У Крюкова, у Е. Корша остроты и шутки искрились, как шипучее
вино, от избытка сил. Юмор Галахова не имел ничего светлого, это был юмор человека, живущего в разладе с собой, со средой, сильно жаждущего выйти на покой, на гармонию — но
без большой надежды.
Шашлыки надолго прекратились, пока в восьмидесятых — девяностых годах в Черкасском переулке, как раз над трактиром «Арсентьича», кавказец Сулханов не открыл
без всякого патента при своей квартире кавказскую столовую с шашлыками и — тоже тайно — с кахетинскими
винами, специально для приезжих кавказцев.
Он не кормит Мамерика, а только отдает ему вылизывать пустые судки и грызть корки хлеба и уже два раза успел его больно выдрать
без всякой
вины.
Это не значит, что
вина не в них, это лишь значит, что недостаточно сильно хотят, или хотят, но
без риска и отречения, с сохранением всех гарантий и предубеждений.
Ты
виною будешь, если запустеет нива, если птенцы земледелателя лишатся жизни у тощего
без здравыя пищи сосца матерня.
В несколько дней Артем сумел сделаться необходимым для Груздева, — который теперь ездил уже
без обережного — и денег у него не было, да и Матюшка Гущин очень уж стал зашибать
вином.
— Это и
без них можно было понять по писанию. У апостола же Павла в первом послании, глава пятая, читаете: «К тому не пий воды, но мало
вина приемли стомаха ради твоего и частых недуг твоих».
— Я вам уже имел честь доложить, что у нас нет в виду ни одного обстоятельства, обвиняющего вашего сына в поступке, за который мы могли бы взять его под арест. Может быть, вы желаете обвинить его в чем-нибудь, тогда, разумеется, другое дело: мы к вашим услугам. А
без всякой
вины у нас людей не лишают свободы.
— Да боже мой, что же я такое делаю? За какие
вины мною все недовольны? Все это за то, что к Женни на часок проехала
без спроса? — произнесла она сквозь душившие ее слезы.
Перед Гловацкой уже опять не было прежней Лизы, перед нею снова была Лиза, уязвившая ее чистое сердце впервые отверженным
без всякой
вины чувством.
— Нет, она, господа, пьяница будет, — шутила madame Мечникова, находившаяся так же, как и все, под влиянием
вина, волновавшего ее и
без того непослушную кровь.
— Иди же сюда, Володя! — крикнула она оттуда. — Иди скорей! Я хочу
вина и потом любви, любви, любви
без конца!.. Нет! Пей все, до самого дна! Так же, как мы выпьем сегодня до дна нашу любовь!
Мать не хотела сделать никакой уступки, скрепила свое сердце и, сказав, что я останусь
без обеда, что я останусь в углу до тех пор, покуда не почувствую
вины своей и от искреннего сердца не попрошу Волкова простить меня, ушла обедать, потому что гости ее ожидали.
Мать сначала улыбнулась, но потом строго сказала мне: «Ты виноват, что зашел туда, куда
без позволения ты ходить не должен, и в наказание за свою
вину ты должен теперь солгать, то есть утаить от своей тетушки, что был в ее амбаре, а не то она прибьет Матрешу».
Он долго глядел на меня с сильным чувством расслабленного от
вина человека. Впрочем, он и
без того был чрезвычайно добрый человек.