Неточные совпадения
Особенно величественной кажется голая сопка, которую местные китайцы называют Кита-шань [Ди-та-шань — невысокая гора в виде башни.], а удэгейцы — Дита-кямони, покрытая трахитовыми осыпями.
Затем еще две небольшие речки: Либагоуза [Ли-ба-гоу-цзы — долина с изгородью для ловли зверей.] и Дитагоуза [Ди-та-гоу-цзы — долина с обвалившейся почвой.] с перевалами на реку Динзахе.
На северо-востоке гора Медвежья раньше, видимо, соединялась с хребтом Тырыдинза [Ди-эр-динь-цзы — вторая вершина.], но впоследствии их разобщила Уссури.
— Ну, чего еще надо! Такие зна — ме — ни — тые лю — ю-ди! Святые!
— Под-дайте слiпеньким… р-а-ди Христа…
— Все дурно, все. Лизавета Михайловна девица справедливая, серьезная, с возвышенными чувствами, а он… он ди-ле-тант, одним словом.
— Вчера… — Лбов вдруг прыснул от смеха. — Вчера, уж во всех ротах кончили занятия, я иду на квартиру, часов уже восемь, пожалуй, темно совсем. Смотрю, в одиннадцатой роте сигналы учат. Хором. «На-ве-ди, до гру-ди, по-па-ди!» Я спрашиваю поручика Андрусевича: «Почему это у вас до сих пор идет такая музыка?» А он говорит: «Это мы, вроде собак, на луну воем».
— Подойди-ка, — говорю, — еще поближе. — И как он подошел, я его взял за плечи, и начинаю рассматривать, и никак не могу узнать, кто он такой? как только его коснулся, вдруг ни с того ни с сего всю память отшибло. Слышу только, что он что-то по-французски лопочет: «ди-ка-ти-ли-ка-ти-пе», а я в том ничего не понимаю.
— Ди-ка-ти-ли-ка-типе: я магнетизер.
А мне в ту пору, как я на форейторскую подседельную сел, было еще всего одиннадцать лет, и голос у меня был настоящий такой, как по тогдашнему приличию для дворянских форейторов требовалось: самый пронзительный, звонкий и до того продолжительный, что я мог это «ддди-ди-и-и-ттт-ы-о-о» завести и полчаса этак звенеть; но в теле своем силами я еще не могуч был, так что дальние пути не мог свободно верхом переносить, и меня еще приседлывали к лошади, то есть к седлу и к подпругам, ко всему ремнями умотают и сделают так, что упасть нельзя.
— Подождите говорить, Степан Трофимович, подождите немного, пока отдохнете. Вот вода. Да по-дож-ди-те же!
Разумеется, Глумов только того и ждал. По его инициативе мы взяли друг друга за руки и троекратно прокричали: рады стараться, Ваше пре-вос-хо-ди-тель-ствоо! Смотрим, ан и гороховое пальто тут же с нами руками сцепилось! И только что мы хотели ухватиться за него, как его уж и след простыл.
— Удивительно, — говорит он надорванным голосом, — у-ди-ви-тель-но!
— За-хход-ди! — рычит он.
— Ид-ди! — крикнул отец, и лицо его потемнело.
А ди-ди-ди-ди-ди-ли, // А где его видели?
А ди-ди-ди-ди-ди-ли, // А где его видели? // На базаре в лавке, // Продает булавки.
Песни: ди-ди-ли и тому подобные, господские, он спел только для Оленина; но потом, выпив еще стакана три чихиря, он вспомнил старину и запел настоящие казацкие и татарские песни. В середине одной любимой его песни голос его вдруг задрожал, и он замолк, только продолжая бренчать по струнам балалайки.
— Выходи!.. Вы-хо-ди!.. — хрипел между тем лысый Никандрыч, снимая с каким-то отчаянным азартом кафтанишко.
— Выжили нас… Го-спо-ди! Куда пойдём… а?
«Батальон, пли!» — раздалась команда, и грянул залп… Вместе с тем грянули и наши орудия. Опять залп, опять орудия, опять залп… Неприятельские выстрелы стихли, наши горнисты заиграли атаку… Раздалась команда: «Шагом марш!» Та-да, та-да-та-да, та-да-та-та-а, та-ди-та-ди, та-ди-та-да, та-та-а, все чаще, и чаще, и чаще гремела музыка, все быстрее и быстрее шли мы, и все чаще и чаще падали в наших рядах люди.
— Сид-ди, тебе говорят!.. Экой какой, право…
Прохор. Ид-ди, говорю! (Остался один, пьет холодный чай. Бормочет.) Вот так… черт! Ух…
— Фельетоны… ну да. ну да!.. Это в газетах… — бормочет князь, вполовину не понимая болтовню Марья Александровны и раскисая все более и более. — Но… ди-тя мое, если вы не ус-тали, — повторите еще раз тот романс, который вы сейчас пели!
— Ах, боже мой! Неужели так скоро умру! — восклицает испуганный князь. — И представьте себе, вы угадали: меня чрезвычайно мучит геморрой, особенно с некоторого времени… И когда у меня бывают припадки, то вообще у-ди-ви-тельные при этом симптомы… (я вам подробнейшим образом их опишу). Во-первых…
— А завтра утром к иеромонаху, непре-менно к ие-ро-мо-наху! Charmant, charmant! А знаешь, мой друг, она у-ди-ви-тельно хороша собой… такие формы… и если б уж так мне надо было непременно жениться, то я…
— За границей! Ну да, ну да! Я непременно поеду за границу. Я помню, когда я был за границей в двадцатых годах, там было у-ди-ви-тельно весело. Я чуть-чуть не женился на одной виконтессе, француженке. Я тогда был чрезвычайно влюблен и хотел посвятить ей всю свою жизнь. Но, впрочем, женился не я, а другой и восторжествовал, один немецкий барон; он еще потом некоторое время в сумасшедшем доме сидел.
— Так вот, мы это дело обдумали и решили, если ты хочешь. Ступай к Попу, в библиотеку, там ты будешь разбирать… — он не договорил, что разбирать. — Нравится он вам, Поп? Я знаю, что нравится. Если он немного скандалист, то это полбеды. Я сам был такой. Ну, иди. Не бери себе в поверенные вино, милый ди-Сантильяно. Шкиперу твоему послан приятный воздушный поцелуй; все в порядке.
— Сутон-ди-готпу. (Царь приносит жертву.)
— «Ми-лый, при-хо-ди вечером… Све-ча пок-кажет… — разбирал Савелий вслух. — Пе-ту-ха не… не будет». И все тут? Ну, это, брат, ничего еще не значит: неизвестно, к кому, и неизвестно, от кого.
Уд-ди-вительная вещь! — прошептал Байдаров, даже зажмурясь от удовольствия.
Ой, лыхо мини, лыхо, уб-о-о-гому… // Сотворите милостыню, Христа ра-а-а-ди… // Благодетели вы иа-а-ши… // Ой, сидим мы, безногие, безру-у-у-кие, // Калики злосчастные, край доро-о-ози-и…
Аа-аа-аа-а! // И все лю-ю-ди-и спят, // И все зве-е-ри-и спят…
— Пос-с-той, пог-год-ди! — шипел «беззаконник», пораженный в наболевшее место, и бросал при этом на нас косвенные взгляды, как будто между нашим присутствием и необходимостью для Яшки «погодить» была некоторая необъяснимая связь.
— Так вы-ы-ы ро-ди-тель-ница вашего сы-на? — сказал он, привстав с дивана.
— Перекладывай, уж так и быть, твое счастье. Косушку поставь, как завтра приедем. Клá
ди много, что ли?
— На ме-ди-цин-ский?.. Ведь это еще учиться четыре года?
У него, очевидно, взял Андреев фамилию для своего герцога Лоренцо ди-Спадаро в «Черных масках».
— О-де-ж-да рим-ско-го гла-ди-а-тора, — умышленно растянуто, чтобы дать нам поспеть за ним, певучим хохлацким голосом говорит Цеховский, — состояла из…
— Господа, новость, и самая животрепещущая: скоро приезжает из Италии знаменитая актриса, удивительный талант, Тина ди-Лоренцо, и я предлагаю почтить ее в первый же спектакль: отправить к ней маленькую депутацию от третьекурсников Образцовой школы.
Должно быть, у меня бесконечно смущенное лицо в это время, потому что Вера Федоровна старается ободрить меня, начинает разговор об игре Тины ди-Лоренцо.
Другой документ — это два письма раненого и взятого в плен японского офицера Хоа-ио-ди, адресованные в Японию в город Иоко-Кен, некоему Ито, а другое — ротмистру кавалерии Сазаки.
Иногда, сквозь туман вечной занятости и мыслей о не своем личном, вдруг в голове Темки яркой паровозной искрой проносилась мысль: «ро-ди-те-ли». И ему отчетливо представлялось, каким это песком посыплется на скользящие части быстро работавшей машины их жизни. Он встряхивал головою и говорил себе огорченно: