Из его слов можно было заключить, что мой воспитатель не был прежде ревностным исполнителем
религиозных обрядов; но на этот раз он строго отделал своего приятеля за неуместные шутки, так что Иван Ипатыч, имевший претензию слыть философом, очень осердился и долго не ходил к нам.
Одни из сомневающихся, по рассуждению Паскаля, сказав себе: «а что как правда всё то, чем пугают фарисеи за неисполнение их предписаний», исполняют в свободное время все предписания фарисеев (потери не будет, а выгода может быть большая), а другие, соглашаясь с книжниками, прямо отрицают всякую другую жизнь и всякие
религиозные обряды и говорят себе: «не я один, а все так жили и живут, — что будет, то будет».
Неточные совпадения
Сусанну увлекала
религиозная сторона жизни: церковь, ее
обряды и больше всего похороны.
Психология народных
обрядов коренится в
религиозном миросозерцании. Заклинающий человек властен над природой, она служит только ему; оттого он сам чувствует себя богом. Это подтверждается массой фактов, собранных о людях-богах. Состояние сознания заклинающего природу, по словам Е. В. Аничкова, еще не религия, но то смутное мировоззрение, в котором таились уже зачатки религии. Заклинание — это древнейшая форма
религиозного сознания. [Там же, стр. 38–39]
На почве этого стремления и развивается разветвленная и напряженная
религиозная жизнь, слагается догматика, вырастает культ и все его существенные черты: священные времена и места, изображения, богослужения,
обряды, жертвы и таинства.
Иконоборческие вкусы нашего века, связанные с его абстрактностью и рационализмом, совершенно затемнили для современного человека, привыкшего с горделивым и слепым пренебрежением произносить слово
обряд,
религиозное и религиозно-гносеологическое значение культа.
Между прочим, нельзя не поражаться близостью основного и наиболее интимного мотива федоровской религии;
религиозной любви к умершим отцам, к существу египетской религии, которая вся вырастает из почитания мертвых: весь ее культ и ритуал есть разросшийся похоронный
обряд [Египетская религия основана на вере в загробное существование и воскресение для новой жизни за гробом, причем культ богов и умерших Озириса и Озирисов (ибо всякий умерший рассматривался как ипостась Озириса) сливается в один ритуал.