Неточные совпадения
«Итак, надо взвесить все обстоятельства и сообразить. Прежде чем
уехать отсюда, я должен расплатиться
с долгами. Должен я около двух тысяч рублей. Денег у меня нет… Это, конечно, неважно; часть теперь заплачу как-нибудь, а часть вышлю потом из Петербурга. Главное, Надежда Федоровна… Прежде всего надо выяснить наши отношения… Да».
Самойленко,
с тех пор как
уехал из Дерпта, в котором учился медицине, редко видел немцев и не прочел ни одной немецкой книги, но, по его мнению, все зло в политике и науке происходило от немцев. Откуда у него взялось такое мнение, он и сам не мог сказать, но держался его крепко.
Она радовалась, что Лаевский в последнее время был
с нею холоден, сдержанно-вежлив и временами даже дерзок и груб; на все его выходки и презрительные, холодные или странные, непонятные взгляды она прежде отвечала бы слезами, попреками и угрозами
уехать от него или уморить себя голодом, теперь же в ответ она только краснела, виновато поглядывала на него и радовалась, что он не ласкается к ней.
— Послушай, Александр Давидыч, последняя просьба! — горячо сказал фон Корен. — Когда ты будешь давать тому прохвосту деньги, то предложи ему условие: пусть
уезжает вместе со своей барыней или же отошлет ее вперед, а иначе не давай. Церемониться
с ним нечего. Так ему и скажи, а если не скажешь, то даю тебе честное слово, я пойду к нему в присутствие и спущу его там
с лестницы, а
с тобою знаться не буду. Так и знай!
— Что ж? Если он
уедет вместе
с ней или вперед ее отправит, то для него же удобнее, — сказал Самойленко. — Он даже рад будет. Ну, прощай.
— Вот что, Ваня… — сказал Самойленко, беря его за пуговицу и краснея. — Ты извини, что я вмешиваюсь в твои семейные дела, но… почему бы тебе не
уехать вместе
с Надеждой Федоровной?
Слово «пятница» почему-то не выходило у него из головы; он ни о чем, кроме пятницы, не думал, и для него ясно было только, но не в голове, а где-то под серднем, что в субботу ему не
уехать. Перед ним стоял Никодим Александрыч, аккуратненький,
с зачесанными височками, и просил...
Лаевский тоже посмотрел в отметки и похвалил. Закон божий, русский язык, поведение, пятерки и четверки запрыгали в его глазах, и все это вместе
с привязавшейся к нему пятницей,
с зачесанными височками Никодима Александрыча и
с красными щеками Кати представилось ему такой необъятной, непобедимой скукой, что он едва не вскрикнул
с отчаяния и спросил себя: «Неужели, неужели я не
уеду?»
В самом деле, чтобы
уехать, ему нужно будет солгать Надежде Федоровне, кредиторам и начальству; затем, чтобы добыть в Петербурге денег, придется солгать матери, сказать ей, что он уже разошелся
с Надеждой Федоровной; и мать не даст ему больше пятисот рублей, — значит, он уже обманул доктора, так как будет не в состоянии в скором времени прислать ему денег.
Чтобы перескочить ее в один раз, а не лгать по частям, нужно было решиться на крутую меру — например, ни слова не говоря, встать
с места, надеть шапку и тотчас же
уехать без денег, не говоря ни слова, но Лаевский чувствовал, что для него это невозможно.
Чтобы не продолжать этой жизни, позорной для нее и оскорбительной для Лаевского, она решила
уехать. Она будет
с плачем умолять его, чтобы он отпустил ее, и если он будет противиться, то она уйдет от него тайно. Она не расскажет ему о том, что произошло. Пусть он сохранит о ней чистое воспоминание.
На другой записке тем же самым изломанным почерком
с длинными хвостами и закорючками было написано: «А кто-то в субботу не
уедет».
— Прошу вас обо мне не заботиться! — продолжал Лаевский. — Не обращайте на меня внимания. И кому какое дело до меня и до того, как я живу? Да, я хочу
уехать! Да, я делаю долги, пью, живу
с чужой женой, у меня истерика, я пошл, не так глубокомыслен, как некоторые, но кому какое дело до этого? Уважайте личность!
К концу дня дождь перестал и ветер начал заметно стихать. Фон Корен уже помирился
с мыслью, что ему сегодня не
уехать, и сел играть
с Самойленком в шахматы; но когда стемнело, денщик доложил, что на море показались огни и что видели ракету.
— Зоолог взял Самойленко за рукав и продолжал
с волнением в голосе: — Ты передай ему и его жене, что, когда я
уезжал, я удивлялся им, желал всего хорошего… и попроси его, чтобы он, если это можно, не поминал меня лихом.
— Ваня, Николай Васильич желает
с тобой проститься, — сказал Самойленко. — Он сейчас
уезжает.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (
С пренебрежением.)
Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и
с той стороны, и
с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Сижу одна, работаю, // И муж и оба деверя //
Уехали с утра;
Когда доктор
уехал, больной что-то сказал брату; но Левин расслышал только последние слова: «твоя Катя», по взгляду же,
с которым он посмотрел на нее, Левин понял, что он хвалил ее.
— Мы разговорились
с нею слишком, — сказала Бетси, — я чувствую, что это эгоизм
с моей стороны, и я
уезжаю.
Но в ту минуту, когда она выговаривала эти слова, она чувствовала, что они несправедливы; она не только сомневалась в себе, она чувствовала волнение при мысли о Вронском и
уезжала скорее, чем хотела, только для того, чтобы больше не встречаться
с ним.