Неточные совпадения
Кажется, родитель ему и тогда не понравился; пробыл он у него недолго и
уехал поскорей, успев лишь получить от него некоторую сумму и войдя
с ним в некоторую сделку насчет дальнейшего получения доходов
с имения, которого (факт достопримечательный) ни доходности, ни стоимости он в тот раз от Федора Павловича так и не добился.
— Утром? Я не говорил, что утром… А впрочем, может, и утром. Веришь ли, я ведь здесь обедал сегодня, единственно чтобы не обедать со стариком, до того он мне стал противен. Я от него от одного давно бы
уехал. А ты что так беспокоишься, что я
уезжаю. У нас
с тобой еще бог знает сколько времени до отъезда. Целая вечность времени, бессмертие!
— Я, брат,
уезжая, думал, что имею на всем свете хоть тебя, —
с неожиданным чувством проговорил вдруг Иван, — а теперь вижу, что и в твоем сердце мне нет места, мой милый отшельник. От формулы «все позволено» я не отрекусь, ну и что же, за это ты от меня отречешься, да, да?
— Так зачем же ты, — перебил он вдруг Смердякова, — после всего этого в Чермашню мне советуешь ехать? Что ты этим хотел сказать? Я
уеду, и у вас вот что произойдет. — Иван Федорович
с трудом переводил дух.
— Я завтра в Москву
уезжаю, если хочешь это знать, — завтра рано утром — вот и все! —
с злобою, раздельно и громко вдруг проговорил он, сам себе потом удивляясь, каким образом понадобилось ему тогда это сказать Смердякову.
Приветливо поздоровавшись
с отцом и даже особенно наведавшись о здоровье, он, не дождавшись, впрочем, окончания ответа родителя, разом объявил, что чрез час
уезжает в Москву, совсем, и просит послать за лошадьми.
Он же в эти два дня буквально метался во все стороны, «борясь
с своею судьбой и спасая себя», как он потом выразился, и даже на несколько часов слетал по одному горячему делу вон из города, несмотря на то, что страшно было ему
уезжать, оставляя Грушеньку хоть на минутку без глаза над нею.
Ревнивец чрезвычайно скоро (разумеется, после страшной сцены вначале) может и способен простить, например, уже доказанную почти измену, уже виденные им самим объятия и поцелуи, если бы, например, он в то же время мог как-нибудь увериться, что это было «в последний раз» и что соперник его
с этого часа уже исчезнет,
уедет на край земли, или что сам он увезет ее куда-нибудь в такое место, куда уж больше не придет этот страшный соперник.
— Давеча
уехала, часа
с два тому,
с Тимофеем, в Мокрое.
— Говорили, Митрий Федорович. При Андрее говорили. Вот он тут сам, Андрей, еще не
уехал, призовите его. А там в зале, когда хор потчевали, так прямо закричали, что шестую тысячу здесь оставляете, —
с прежними то есть, оно так понимать надо. Степан да Семен слышали, да Петр Фомич Калганов
с вами тогда рядом стоял, может, и они тоже запомнили…
— Я не уйду, не уйду! — проговорил впопыхах Коля Илюше, — я пережду в сенях и приду опять, когда
уедет доктор, приду
с Перезвоном.
— Боялся, что в Москву
уедете, в Чермашню все же ближе-с.
— Это я тогда по единому к вам дружеству и по сердечной моей преданности, предчувствуя в доме беду-с, вас жалеючи. Только себя больше вашего сожалел-с. Потому и говорил:
уезжайте от греха, чтобы вы поняли, что дома худо будет, и остались бы родителя защитить.
— Ну-с, а я-то думал, что вы, обо всем догадамшись, скорее как можно
уезжаете лишь от греха одного, чтобы только убежать куда-нибудь, себя спасая от страху-с.
— Конечно, надо было догадаться, — волновался Иван, — да я и догадывался об чем-нибудь мерзком
с твоей стороны… Только ты врешь, опять врешь, — вскричал он, вдруг припомнив. — Помнишь, как ты к тарантасу тогда подошел и мне сказал: «
С умным человеком и поговорить любопытно». Значит, рад был, что я
уезжаю, коль похвалил?
— Вы
уехали, я упал тогда в погреб-с…
Что ж, я бы мог вам и теперь сказать, что убивцы они… да не хочу я теперь пред вами лгать, потому… потому что если вы действительно, как сам вижу, не понимали ничего доселева и не притворялись предо мной, чтоб явную вину свою на меня же в глаза свалить, то все же вы виновны во всем-с, ибо про убивство вы знали-с и мне убить поручили-с, а сами, все знамши,
уехали.
Оно написано за двое суток до преступления, и, таким образом, нам твердо теперь известно, что за двое суток до исполнения своего страшного замысла подсудимый
с клятвою объявлял, что если не достанет завтра денег, то убьет отца,
с тем чтобы взять у него деньги из-под подушки „в пакете
с красною ленточкой, только бы
уехал Иван“.
«Буду просить у всех людей, а не дадут люди, убью отца и возьму у него под тюфяком, в пакете
с розовою ленточкой, только бы
уехал Иван» — полная-де программа убийства, как же не он?
Он мечтал
уехать во Францию,
с тем чтобы переделаться во француза.
Одна из двух родственниц ее, которые
с ней проживали,
уехала тотчас же после сцены в суде в Москву, другая осталась.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (
С пренебрежением.)
Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и
с той стороны, и
с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Сижу одна, работаю, // И муж и оба деверя //
Уехали с утра;
Когда доктор
уехал, больной что-то сказал брату; но Левин расслышал только последние слова: «твоя Катя», по взгляду же,
с которым он посмотрел на нее, Левин понял, что он хвалил ее.
— Мы разговорились
с нею слишком, — сказала Бетси, — я чувствую, что это эгоизм
с моей стороны, и я
уезжаю.
Но в ту минуту, когда она выговаривала эти слова, она чувствовала, что они несправедливы; она не только сомневалась в себе, она чувствовала волнение при мысли о Вронском и
уезжала скорее, чем хотела, только для того, чтобы больше не встречаться
с ним.