Неточные совпадения
— Здравствуйте, милушки, здравствуйте, крошки мои! Душечки! Клопики! Пичужечки! Рыбоньки! Здравствуйте, мои пыжички, канареички, пташечки мои холосые! — зазвучал, переливаясь на десяток нежнейших интонаций, и без того нежный и звонкий, как серебряный колокольчик, голос
баронессы. И она протягивала вперед свои так и сверкающие драгоценными каменьями
руки.
— Ах, душенок какой! Ах, ты прелесть моя! Пташечка! Букашечка! Червячок ты мой тоненький! — восторгалась
баронесса и душистой
рукою потрепала по щечке взволнованную Дуню.
Когда же молчавшая до сих пор Дуня неожиданно взмахнула
руками, как крыльями, и «каркнула во все воронье горло»,
баронесса, начальство и девочки громко расхохотались во весь голос.
И подхватив одною
рукою под
руку льнувшую к ней особенно Феничку и обняв другой Любу Орешкину,
баронесса прошла в столовую, приказав остальным воспитанницам следовать за нею.
Перед стулом Дуняши стояла молодая девушка, худая, нескладная, с слишком длинными
руками, красными, как у подростка, кисти которых болтались по обе стороны ее неуклюжей фигуры. Длинное бледноватое лицо с лошадиным профилем, маленькие, зоркие и умные глазки неопределенного цвета и гладко зачесанные назад, почти зализанные волосы, все это отдаленно напомнило Дуне далекий в детстве образ маленькой
баронессы. Теперь Нан вытянулась и казалась много старше своих пятнадцати лет.
— Отче наш! — со стоном, закрыв лицо
руками, прерывая шепот молодой
баронессы, раздался детский, чистый голосок с кормы, и ясные голубые глаза Дуни поднялись к небу.
На берегу, рыдая, рвалась в воду
баронесса Софья Петровна из
рук охватившего ее крепко Вальтера.
— Мама! — могла только выговорить девушка, и горячие слезы, детские, сладкие, оросили
руки и лицо
баронессы.
Затем кой-кто подъехал, и, разумеется, в числе первых явился Цыбуля. Он сиял таким отвратительным здоровьем, он был так омерзительно доволен собою, усы у него были так подло нафабрены, голова так холопски напомажена, он с такою денщицкою самоуверенностью чмокнул
руку баронессы и потом оглядел осовелыми глазами присутствующих (после именинного обеда ему, очевидно, попало в голову), что я с трудом мог воздержаться…
Здесь карла охорошился, поправил свой парик, расшаркался и, как вежливый кавалер, подошел к
руке баронессы и потом Аделаиды. Первая от души смеялась, смотря на эту чудную и, как видно было по глазам его, умную фигуру, и охотно сама его поцеловала в лоб; вторая, вместе с поцелуем, задержала его и, краснея от стыда, который, однако ж, побеждало в ней желание счастия, полегоньку начала увлекать его в другую комнату. Он — выпутываться из рук ее; она — еще более его удерживать.
Неточные совпадения
— Вы дома там, где вы,
баронесса, — сказал Вронский. — Здравствуй, Камеровский, — прибавил он, холодно пожимая
руку Камеровского.
— Monsieur Калинович, где вы? Досадный! Пойдемте; я вас представлю вашему директору. Я сейчас уж говорила ему, — произнесла
баронесса и взяла его за
руку.
— Не сердитесь… Я вас, кажется, буду очень любить! — подхватила Полина и протянула ему
руку, до которой он еще в первый раз дотронулся без перчатки; она была потная и холодная. Нервный трепет пробежал по телу Калиновича, а тут еще, как нарочно, Полина наклонилась к нему, и он почувствовал, что даже дыхание ее было дыханием болезненной женщины. Приезд
баронессы, наконец, прекратил эту пытку. Как радужная бабочка, в цветном платье, впорхнула она, сопровождаемая князем, и проговорила:
Нет, нет, — я не шучу, клянусь творцом. // Браслет случайною судьбою // Попался
баронессе и потом // Был отдан мне ее
рукою. // Я ошибался сам — но вашею женою // Любовь моя отвергнута была. // Когда б я знал, что от одной ошибки // Произойдет так много зла, // To верно б не искал ни взора, ни улыбки. // И
баронесса — этим вот письмом // Вам открывается во всем. // Читайте же скорей — мне дороги мгновенья…
— Ах, боже мой!.. Как я рад! — воскликнул он, пожимая обеими
руками руку Миклакова. — А я сейчас от
баронессы Мингер, — продолжал Николя, вовсе забыв, в каких отношениях
баронесса Мингер была некогда с Миклаковым, — она родила сына!