Неточные совпадения
Он смерил меня любопытно-величавым взглядом и нерешительно протянул мне свою бледную, сквозящую тонкими голубыми жилками прозрачную руку, всю утопающую в кружеве его великолепных манжет. Я
не знала,
что мне с нею делать. Очевидно, мой рваный бешмет и запачканные лошадиным потом и пылью шальвары производили на него неприятное впечатление.
—
Не говори, ага, того,
чего не знаешь, — сурово останавливал Брагим.
—
Что с тобой, Нина? — как-то раз серьезно и строго спросил меня отец, застав меня и Юлико в самом горячем споре, —
что с тобой, я
не узнаю тебя! Ты забываешь обычай своей родины и оскорбляешь гостя в своем доме! Нехорошо, Нина!
Что бы сказала твоя мама, если б видела тебя такою.
— Перестань, Бэлла! — строго прикрикнул дед, видя,
что старая княгиня начинает краснеть от приступа досады и сам виновник этого смеха
не знает, куда деться от смущения.
— Я больше
не буду… Ниночка, клянусь вам… — горячо залепетал мальчик, — я сам
не знаю,
что сделалось со мною… Мне просто хотелось подурачить глупых девочек… а они оказались умнее,
чем я думал!
Не сердитесь на меня… Если б вы
знали, до
чего я несчастлив!
Мне хотелось крикнуть во все горло им — этим верам,
что я
знаю их замысел и пожалуюсь отцу,
что Шалый принадлежит мне и
что я ни за
что в мире
не расстанусь с моим сокровищем.
Не знаю, как мне пришло в голову идти
узнавать,
что делается в Башне смерти, но раз эта мысль вонзилась в мой мозг, отделаться от нее я уже
не могла.
— Тебе
не поверят, — дерзко засмеялся горец, — госпожа княгиня
знает Абрека,
знает,
что Абрек верный нукер, и
не выдаст его полиции по глупой выдумке ребенка.
Я стояла ошеломленная, взволнованная,
не зная,
что предпринять, на
что решиться…
— Я
не брал их, батоно-князь. Аллах
знает,
что не брал.
Я долго
не могла забыть стройную фигуру разбойника-горца, стоящую на подоконнике, его дикий взгляд и короткую, полную злобной ненависти фразу: «Еще свидимся — тогда попомните душмана Абрека!» К кому относилась эта угроза — ко мне ли, за то,
что я выдала его, или к моему отцу, оскорбившему вольного сына гор ударом нагайки, — я
не знаю. Но его взгляд скользнул по нас обоих, и невольно опустились мои глаза, встретив его сверкающие бешеным огнем зрачки, а сердце мое болезненно сжалось предчувствием и страхом.
Я заявила ему,
что я отлично читаю по-русски и по-французски,
знаю историю и географию, словом, учительница довольна мною, и мое время еще
не ушло.
Я
не знала,
что делать, и смотрела на них обеих с любопытством маленького зверька.
Все гости столпились вокруг последнего. В полку
знали Демона — лошадь Врельского, — и действительно никто еще
не отваживался проскакать на нем. Все поэтому боялись,
что затея моего папы может окончиться печально. Молодая баронесса подняла на отца умоляющие глазки и тихо просила его изменить его решение. Только взоры дедушки Магомета да юных Израила и Бэллы разгорались все ярче и ярче в ожидании отчаянно-смелого поступка отца.
— Ах,
не знаю, — возразил он тоскливо, — но мне хочется быть добрым и прощать всем и любить всех! Когда я лежал голодный сегодня, у меня было так светло на душе. Я чувствовал,
что страдаю безвинно и мне было чудно хорошо! Мне казалось временами,
что я слышу голос Дато, который хвалит меня! И я был счастлив, очень счастлив, Нина!
— Юлико умер, потому
что Господь прислал за ним темного ангела смерти… Господь
знал, когда должен умереть Юлико. Я
не виновата. Мамао [Мамао — батюшка, священник.] говорит,
что люди невольны ни в жизни, ни в смерти. Правда, мамао?
— Нет ничего на свете,
чего бы
не знала Сарра, — странно засмеялась она, —
знает Сарра и то,
что делается за 10 тысяч верст отсюда.
Бедный, милый отец! Если б он
знал,
что за свадебный подарок готовила ему его любимица-джаным! К счастью, людям
не дано судьбою читать в мыслях друг друга.
Я
не знаю, каким образом случилось то,
что песня слагалась в моих устах толково и гладко. Гости одобрительно кивали головами, старый Аршак подмигивал им на закрасневшуюся Като, а Като сквозь смех шептала...
Я смотрела ему вслед — и сердце мое ныло… Я
знала,
что он приедет завтра, и послезавтра, и каждый день будет навещать меня, пока я
не привыкну, но я расставалась с ним впервые среди чужой и новой обстановки.
—
Не знаете ли, за
что меня здесь возненавидели?
— Злая девочка, — с дрожью в голосе отвечал он, — неужели ты хоть одну минутку сомневалась,
что твой папа
не узнает своей джанночки?
— Нет, нет, Ирочка, совсем
не то… Я смотрю на вас потому,
что вы мне ужасно нравитесь, и точно я вас
знаю давным-давно!..
За
что я ее полюбила вдруг, внезапно —
не знаю, но это чувство вполне завладело моим горячим, отзывчивым на первые впечатления сердцем.
— Фу, какая гадость! — и потом, помолчав, добавила: — Я так и думала,
что с вами было что-нибудь из ряда вон выходящее. Вас, как мертвую, принесли в лазарет. M-lle Арно чуть с ума
не сошла от испуга. Какие гадкие, испорченные девчонки!
Знаете, Нина, если они посмеют еще раз обидеть вас, вы придите ко мне и расскажите… Я уж сумею заступиться за вас…
Я сама
знала,
что Запольской
не простят такого проступка: она худшая по арифметике; Церни и без того ее ненавидит, да и по шалостям она на замечании у начальства.
— А ведь я
знал,
что эта
не солжет, — снова уже серьезно проговорил Иван Петрович, обращаясь ко всем вместе и ни к кому в особенности. —
Не солжет, — повторил он задумчиво и, подняв пальцами мой подбородок, добавил ласково: — Такие глаза лгать
не могут,
не умеют… Правдивые глаза! Чистые по мысли! Спасибо, княжна, спасибо, принцесса Горийская,
что не надула старого друга!
—
Что с вами, Нина, — удивлялась Ирочка, глядя, как я, вся красная от беготни, неслась к ним на половину, вопреки запрещению синявок. [«Синявками» воспитанницы института называли классных дам, потому
что они носили синее форменное платье. (Примеч. сост.)] — Я
не узнаю вас больше!
Неточные совпадения
Добчинский. При мне-с
не имеется, потому
что деньги мои, если изволите
знать, положены в приказ общественного призрения.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я
не могу жить без Петербурга. За
что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я
не хочу после… Мне только одно слово:
что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и
не узнали! А все проклятое кокетство; услышала,
что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает,
что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Как бы, я воображаю, все переполошились: «Кто такой,
что такое?» А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и
не знают,
что такое значит «прикажете принять».